- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Об эволюции, состоянии, опыте боевого применения, оценках и перспективах развития БПЛА турецкого производства

Буквально в течение 2020 года Турция и её союзники в ходе боевого применения в Сирии, Ливии и на Кавказе продемонстрировали возросшие возможности беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) турецкой разработки. Зарубежные СМИ особенно подчеркивали их способность поражать средства ПВО российского происхождения. Но, несмотря на этот успех, рывок Турции в производстве БПЛА произошел не в одночасье. Из-за отсутствия необходимых технологий и опыта Анкаре долгое время приходилось полагаться на своих союзников по НАТО и Израиль.

Важной вехой в новейшей истории Турции стала неудавшаяся попытка государственного переворота 15 июля 2016 года. Она привела к централизации власти и вызвала существенные изменения во внешней политике страны. С тех пор президент страны Реджеп Тайип Эрдоган проводит крайне агрессивный внешнеполитический курс и, не колеблясь, применяет военную силу. В ходе реализации такого подхода ВС Турции перенесли зону своих операций на зарубежные театры военных действий (ТВД), включая Ирак, Сирию, Восточное Средиземноморье, Катар, Сомали, Ливию, а недавно и Кавказ.

Турецкий экспансионизм неизбежно повлек за собой политическую критику и эмбарго на поставки оружия со стороны Запада – в частности, со стороны Франции и Германии. Учитывая свою, как члена НАТО с 1952 года, сильную зависимость от западных военных технологий, Анкара начала развивать национальную оборонную промышленность. Очередное оружейное эмбарго (впервые с подобными санкциями Турция столкнулась после интервенции на Кипре в 1974 году) только усилило эту тенденцию.

Турция запустила множество отечественных проектов вооружений: Milgem –  национальный военный корабль (завершен), Altay – основной боевой танк (в стадии разработки), Hisar и Siper – системы ПВО (в стадии разработки).  В их число вошло и  развитие собственного производства военных БПЛА.

 

Становление и подъем отрасли БПЛА

Согласно открытым источникам, о возможности и целесообразности применения беспилотных авиационных платформ в оперативных целях отдельные представители военного командования и сил безопасности Турции задумывались уже в ходе конфликта с отрядами Рабочей партией Курдистана (РПК) в Восточной Анатолии. Хотя боестолкновения с РПК продолжаются с 1984 года, а преимущества дронов для ведения разведки, контроля территории и проведения поиска и спасения казались очевидны, ВС Турции начали использовать БПЛА только в 1989 году.

Первой моделью стал дрон-мишень Banshee производства компании Meggitt Defence Systems (Великобритания). Позднее, в 1993 году Берлин передал Анкаре 5 БПЛА CL89 производства канадской фирмы Canadair (ныне часть корпорации Bombardier). Однако, из-за логистических проблем и аварий поставки этих моделей были прекращены. Турция заменила их американскими разведывательными БПЛА GNAT-750. Систему приняли на вооружение в 1994 году. В результате ВС Турции стали второй, после США, армией НАТО, использующей средневысотные беспилотные разведывательные авиационные системы продолжительного патрулирования, или БПЛА класса MALE (Medium Altitude Long Endurance). Тем не менее, в тот период командование турецкой армии воспринимало БПЛА, как продолжение артиллерийских систем, и до 1997 года аппараты GNAT-750 использовались только для артиллерийской разведки в окрестностях  Чорлу (Çorlu).

В мае 1997 года отряд БПЛА GNAT-750 в составе 6 летательных аппаратов и одной наземной станции управления (НСУ) был развернут на авиабазе Батман (Batman) и принял активное участие в операциях по обеспечению внутренней безопасности. Успешные итоги применения БПЛА привели к тому, что через год, в мае 1998 года отряд усилили. Для этого  Турция закупила и в том же году получила еще два улучшенных аппарата I-GNAT и две НСУ.

Одновременно, для организации собственных производственных мощностей, Анкара начала поощрять местный оружейный сектор к участию в процессе производства БПЛА. В период до 2008 года турецкая авиационная промышленность представила различные прототипы беспилотников, такие как: Keklik (1996), Martı (2003), Gözcü (2007), Öncü (2008).

Однако, турецкие достижения того периода не отвечали потребностям вооруженных сил. Для их покрытия принимается решение на закупку БПЛА в Израиле. Соответствующий контракт стоимостью 183 млн долл. США на поставку 10 БПЛА Heron Анкара подписала в 2008 году. Наиболее важным фактором, сыгравшим в пользу израильской продукции вместо американского Predator, стало согласие Иерусалима установить на платформу комплекс оптико-электронной разведки и наблюдения Aselfir300T производства турецкой компании Aselsan.

По утверждению турецких источников, несмотря на сделку, возможности Heron по-прежнему не соответствовали всем запросам ВС Турции. В процессе эксплуатации три дрона разбились, а у остальных возникли проблемы с логистикой. Кроме того,  дипломатическая напряженность между двумя странами снизила израильскую активность  в предложении решений для Турции. Трения между Иерусалимом и Анкарой убедили турецкие власти отказаться от зависимости в области БПЛА от Израиля. Они обратились к турецким производителям БПЛА, среди которых основные позиции заняли компании Baykar Makina, Turkish Aerospace Industries и Vestel Defense.

 

Baykar Makina. Совладелец и технический директор компании – зять президента Р.Т.Эрдогана Сельчук Байрактар (Selçuk Bayraktar), закончил магистратуру в престижном Массачусетском технологическом институте. В 2000 году семья Байрактаров основала свою первую мануфактуру в проблемной провинции Ширнак (Şırnak). С 2007 года Baykar Makina активно участвует в турецкой программе производства БПЛА и считается крупнейшим в Турции производителем этого вида вооружений.

В первые годы своей работы предприятию удалось выпустить мини-дрон  Bayraktar («Знаменосец»), который в 2007 году приняли на вооружение ВС Турции. В 2012 году модель экспортировали в Катар. Удовлетворительные результаты этого изделия проложили путь для последующих проектов. В 2009 году компании Baykar Makina удалось поставить вооруженным силам очередной мини-дрон вертолетного типа Malazgirt. Однако позже из-за технических проблем армия удалила их из своего арсенала.

Настоящим прорывом для компании стал первый полет 29 апреля 2014 года тактического БПЛА Bayraktar ТВ2 (Tactic Block 2). Аппарат сразу же продемонстрировал свои возможности, продержавшись в воздухе 24 часа 34 минуты и поднявшись на высоту 8230 м (27 тыс. футов). По оценкам турецких экспертов, достигнув этого рубежа, «Турция стала независимым производителем беспилотной авиационной техники». В течение первого года испытаний модель ТВ2 налетала 175 тыс. часов и была доработана до ударной версии. После этого ВС Турции закупили 104 разведывательно-ударных версии Bayraktar ТВ2. Успех «Байрактара» проложил путь для экспорта этой турецкой технологии в Катар и Украину.

Сегодня, по данным производителя, БПЛА Bayraktar ТВ2 оснащен двигателем мощностью 100 л.с., который позволяет ему развивать крейсерскую скорость в 129 км/ч. При запасе топлива в 300 литров планер дополнительно способен нести полезную нагрузку массой 150 кг. В её состав входит электрооптическая система наблюдения (тепловизионные и дневные камеры) и вооружение. Полная система Bayraktar ТВ2 включает планер с полезной нагрузкой, НСУ и наземный комплекс передачи данных, с дополнительным генератором и терминалом изображения. Данные, получаемые сенсорами дрона в режиме реального времени передаются на удаленные устройства. Дополнительно проводится их автоматическая архивация.

 

Turkish Aerospace Industries (TUSAŞ). Параллельно с Baykar Makina свой вклад в развитие производства БПЛА в Турции стремилась внести Турецкая аэрокосмическая компания. Начиная с 2004 года, компания ведет разработку семейства БПЛА ANKA  («Феникс»), относящегося к классу MALE. Свой первый испытательный полет изделие выполнило в 2010 году. После прохождения различных процессов настройки руководство оборонной промышленности заказало 10 БПЛА этой модели. С 2015 года ВС Турции начали использовать прототипы ANKA против РПК в городских центрах на востоке страны.

С тех пор возможности семейства ANKA расширились. Размах крыльев планера увеличился до 17,5 м. БПЛА может оставаться в воздухе до 26 часов 30 минут. Улучшена также его грузоподъемность – полезная нагрузка возросла с 250 до 350 кг. Беспилотник развивает крейсерскую скорость в пределах 200 км/час. Максимальная высота полета –  9140 м (30 тыс. футов). Дальность действия – около 200 км.

В состав системы помимо планера входит наземная станция управления. Количество БПЛА, управляемых одной НСУ, не сообщается. В качестве полезной нагрузки используются средства разведки (EO/IR/LD/LRF), РЛС с синтезированной апертурной решеткой (SAR), камеры видеонаблюдения, средства связи, РЭБ и вооружение. Конструкция обеспечивает выполнение миссии в сложных метеоусловиях, автономные взлет и посадку, а также автоматическое возвращение к месту взлета в случае обрыва связи с НСУ.

В настоящее время TUSAŞ работает над проектом БПЛА Aksungur («Кречет»), предназначенным для ведения тактической разведки. Свой первый полет продолжительностью 4 часа 20 минут дрон выполнил 20 марта 2019 года. Сообщается, что Aksungur способен взлететь на высоту 12 192 м (40 тыс. футов), но его взлетный вес составляет всего 700 кг.

 

Vestel Defense. Свой первый проект в области беспилотной авиации группа компаний Vestel запустила в 2005 году. Разработанный ею мини-дрон получил обозначение «Головорез». Однако до серийного производства модель не дошла. Более амбициозный проект под названием Karayel (северо-западный ветер) Vestel Defense инициировала в 2007 году. В 2014 году тактический разведывательный БПЛА Karayel  выполнил свой первый испытательный полет, а к 2016 году появилась его разведывательно-ударная версия.

Согласно открытым источникам, в сравнении с моделями Bayraktar и Aksungur летные характеристики Karayel представляются ограниченными: размах крыла 10,5 м, максимальная взлетная масса 550 кг. Двигатель имеет мощность 97 л.с. и позволяет развивать крейсерскую скорость 120 км/час (максимальная – 150 км/час). Максимальная дальность полета 200 км. БПЛА может подняться на высоту 6858 м (22,5 тыс. футов) и непрерывно находиться в воздухе до 20 часов. В состав полезной нагрузки общей массой 70 кг входит вооружение и камеры (EO/IR). Разведывательное оборудование смонтировано в турели, размещенной в нижней части фюзеляжа.

 

От разведывательной платформы к ударному БПЛА

Первые исследования по вооружению БПЛА разных моделей (таких как GNAT-750, I-GNAT, Bayraktar, Malazgirt, ANKA, Bayraktar TB2, Karayel и другие) были инициированы турецкими инженерами в начале 2010-х годов. В мае 2013 года БПЛА ANKA Blok-A с двойными направляющими под каждым крылом впервые выпустил две боевые управляемые ракеты (УР) с лазерным наведением CIRIT (производство Roketsan) по неподвижной цели, подсвеченной системой AselFLIR-300T.

Как показали первые стрельбы, из-за того, что воспламенение ракетного двигателя происходило сразу при старте, точность поражения цели зависели от высоты пуска ракеты и заданного ей угла пикирования. Как следствие, беспилотнику требовалось снизиться до высоты около 3000 м (10 тыс. футов), что существенно сказывалось на его живучести. Поэтому для повышения боевой устойчивости и эффективности БПЛА возникла потребность в средствах поражения, пригодных для применения с больших высот.

Решением стала предложенные компанией Roketsan система так называемых интеллектуальных («умных») микробоеприпасов (Mini Akıllı Mühimmat, MAM)  свободного падения под управлением полуактивной лазерной (SAL) головки самонаведения (ГСН). Первые в этом классе продукты MAM-L и MAM-C от Roketsan позднее компания TUBITAK SAGE дополнила собственной «умной» разработкой BOZOK.

Турецкие БПЛА обычно используют боеприпас МАМ-L, боеголовка которого массой 10 кг наносит наибольший урон целям. Разведывательно-ударный БПЛА ANKA-S способен нести на подкрыльевых пилонах в общей сложности 4 «умные» бомбы MAM-L. На пилоны Bayraktar TB2 обычно подвешивают две MAM-L (общей массой 45 кг) и две MAM-C (17 кг).

«Умный» микробоеприпас MAM-L представляет собой версию УР UMTAS-L без ракетного двигателя. Изделие имеет длину 1 м, диаметр 160 мм и массу около 22 кг (50 фунтов). Эффективная дальность применения стандартной версии MAM-L составляет 8 км. Для удержания стоимости изделия на низком уровне в нем используется навигационная система на базе MEMS/IMU вместо INS/GPS. Последняя дороже, но обеспечивает более точный профиль полета. Поскольку MAM-L фактически планирует к своей цели, то в случае использования INS/GPS навигации  боеприпас можно сбрасывать с большей высоты, 6-9 км (20-30 тыс. футов), и с большего расстояния, до 14 км.

MAM-L имеет ударный и бесконтактный взрыватели и полуактивную лазерную ГСН. Для точного попадания в цель система наведения требует лазерной подсветки объекта поражения  (либо со стороны платформы-носителя, либо от партнерского БПЛА) и постоянной прямой видимости. Боевая часть может оснащаться тандемно-фугасной, фугасной  или термобарической  боеголовкой, что обеспечивает эффективное применение боеприпаса против широкого спектра целей: от тяжелой бронетехники, вплоть до пехоты (радиус поражения 25 м).

«Умный» боеприпас MAM-C – версия УР CIRIT без ракетного двигателя. Изделие имеет длину 970 мм, диаметр 70 мм, массу 6,5 кг и вес боевой части 2,5 кг. Для наведения также используется лазерная подсветка цели. В зависимости от высоты сброса максимальная дальность применения достигает 8 км. MAM-C оснащается многоцелевой боевой частью, подрыв которой обеспечивает бронебойный, осколочный и зажигательный эффекты.

Следует отметить, что по утверждению специалистов Roketsan применение базовых ракет UMTAS-L и CİRİT позволяет достичь на 30% более высоких характеристик по сравнению с их версиями без ракетного двигателя. Использование управляемых ракет наиболее эффективно при поражении движущихся целей.

Продукт TÜBITAK SAGE для БПЛА, планирующий интеллектуальный боеприпас BOZOK оснащен фугасной боевой частью массой 5 кг. При сбросе с высоты 6000 м (20 тыс. футов) на скорости 0,15 Маха дальность применения может достигать 9 км. Изделие использует интерактивную (INS) систему навигации и лазерную систему наведения (SAL) на конечном участке траектории. Конструкция BOZOK позволяет регулировать угол пикирования на цель (от 60 до 80 градусов), а также мощность и высоту подрыва боевой части.

Впервые в рамках проекта создания ударного беспилотника интеграция интеллектуального микро-боеприпаса MAM-L с БПЛА Bayraktar TB2-S была проведена компаниями Baykar Makina и Roketsan по их собственной инициативе. Во время тестового полета 17 декабря 2015 года БПЛА TB2 взлетел с авиабазы в Конья и на полигоне с высоты 5480 м (18 тыс. футов) боеприпасом MAM-L успешно поразил цель на расстоянии 8 км.

Одновременно, в декабре 2015 года к аналогичным исследованиям с БПЛА Karayel приступила компания Vestel Defense. Работы завершились появлением разведывательно-ударной версии под обозначением Karayel-S. Свой первый полет модель выполнила 15 апреля 2016 года. Первое применение боеприпасов состоялось 15 июня 2016 года на полигоне Конья Карапынар (Konya Karapınar). БПЛА Karayel-S успешно сбросил три (один боевой, два инертных) боеприпаса MAM-L.

Ударный БПЛА ANKA-S, созданный на базе модели ANKA Block-B с усиленным крылом, выполнил свой первый полет 7 марта 2017 года. Его конструкция позволяет нести под каждым крылом по два MAM-L. Поставки БПЛА ANKA-S ВВС Турции начались в феврале 2018 года, а первые боевые вылеты они выполнили в январе 2019 года.

Успешные пуски микробоеприпаса BOZOK с борта БПЛА TB2 впервые были проведены 27 июня, повторно – 1 ноября 2018 года.  Кроме того, в январе 2019 года Vestel Defense сообщил об интеграции на свой БПЛА Karayel-SU (усовершенствованная версия БПЛА Karayel) УР CIRIT (одноэлементный блок под каждым крылом). Во время первой боевой стрельбы ракета с высоты более 5400 м успешно поразила цель на дальности около 8 км.

После практического доказательства того, что БПЛА тактического класса могут оснащаться вооружением национальной разработки и успешно эксплуатироваться глава оборонной промышленности Турции (SSB) 28 апреля 2015 года выпустил информационное обращение (RFI) для местных и зарубежных компаний. Его целью стало  удовлетворение потребностей Сухопутных войск Турции в воздушной разведке и наблюдении с возможностью нейтрализации обнаруженных целей. Позднее, в рамках приобретения разведывательно-ударных БПЛА иностранные закупки были прекращены. Контракт на приобретение первого транша разведывательно-ударных БПЛА Bayraktar TB2 с компанией Baykar Makina SSB подписал 13 мая 2016 года. Транш включал 4 системы (в составе каждой: 4 БПЛА и соответствующего количества НСУ) и необходимые для их эксплуатации инфраструктуру и сервисы.

Первые разведывательно-ударные БПЛА типа Bayraktar TB2 начали поступать в ВС Турции с 4 сентября 2016 года. Сегодня, по утверждениям турецких экспертов, беспилотные летательные аппараты превратились в наиболее значимое средство поражения вооруженных сил и сил безопасности Турции и активно применяются как внутри страны, так и за её пределами.

 

Применение турецких БПЛА на различных ТВД

Как уже отмечалось, в Восточной Анатолии с 1984 года развивается конфликт низкой интенсивности между отрядами Рабочей партии Курдистана и ВС Турции. РПК, которую Анкара относит к террористическим организациям, на протяжении многих лет применяет против своего противника тактику партизанской войны. Благодаря горному рельефу Восточной Анатолии, курды достаточно успешно используют пещеры и другие природные сооружения в оперативных целях. В течение 1990-х годов турецкая армия стремилась локализовать и уничтожить отряды PПK с помощью своих ударных вертолетов.

По мнению экспертов, поворотным моментом конфликта стал 2016 год, когда в турецкой провинции Хаккари (Hakkari) боевикам РПК удалось сбить вертолет «Кобра», уничтожив двух турецких военнослужащих. Атака вертолета привела к смене парадигмы для командования ВС Турции, вынудив перейти к применению беспилотных средств разведки и поражения. С их помощью армия и силы безопасности Турции стремятся обнаружить убежища и укрытия РПК и ликвидировать их. В дополнение к таким воздушным миссиям, БПЛА оказывают помощь турецкой жандармерии в «операциях по зачистке на местах». Кроме того, ВС Турции использовали БПЛА Bayraktar для преследования членов РПК за пределами страны. В частности,  в ноябре 2019 года ударом беспилотника были уничтожены пять членов РПК, находившихся на территории Ирака.

Утверждается, что более активное применение БПЛА изменило ход операций против курдов. В докладе МВД Турции о вкладе систем БПЛА в борьбу с терроризмом говорится, что эффективное и широкое применение БПЛА деморализовало членов РПК, снизила их мобильность и более не позволяет террористам передвигаться по местности крупными группами. В отчете также подчеркивается, что, благодаря психологическому воздействию беспилотников, вербовка в РПК упала до рекордно низкого уровня, а количество боевиков, сдавшихся силам безопасности, увеличилось.

Положительные результаты применения дронов подтолкнули Анкару к организации на востоке страны, в провинции Эрзурум (Erzurum), новой базы для дислокации беспилотной авиационной техники. Согласно турецким источникам, на эту базу планируется перебросить как разведывательные, так и ударные БПЛА, задействованные в миссиях против РПК.

 

Сирия. С началом гражданской войны в соседней Сирии турецкие ВС провели несколько трансграничных операций на её территории:

По официальным заявлениям, миссии ВС Турции на сирийской территории имели своей целью борьбу с международным терроризмом, включая «Исламское государство» (ИГ, организация запрещена в РФ). Фактически, под тем или иным предлогом свои удары Анкара сосредотачивала на зарубежных ответвлениях РПК, таких, как Партия демократического союза (PYD) и другие.

По оценкам военных экспертов, применение ВС Турции БПЛА в перечисленных операциях заключалось в реализации принципа «искать – найти – уничтожить» (Search-Find-Destroy), а их основной вклад в повышение боевой эффективности войск сводился к следующему:

В ходе операции «Щит Евфрата» произошло подключение недавно принятых на вооружение ВС Турции БПЛА к действующей группировке войск и организация их применения в рамках принципа «искать – найти – уничтожить». Как утверждается, использование БПЛА позволило предотвратить попытки инфильтрации вдоль границы и способствовало более качественному сбору разведданных. По некоторым источникам, группа беспилотной авиации имела в своем составе до 4 БПЛА Bayrakter TB2 и один арендованный БПЛА ANKA-B. В виду их малого количества БПЛА в основном использовались для ведения тактической разведки и выполнения задач ограниченной огневой поддержки. Следует отметить, что на момент проведения операции «Щит Евфрата» помимо задействованных в ней средств ВС Турции имели в своем резерве БПЛА типов Heron, Bayrakter TB2, ANKA-А/В.

В операциях «Оливковая ветвь» и «Источник мира» беспилотные авиационные платформы играли уже более активную роль, что, вероятно, связано с увеличением их парка как в составе вооруженных сил, так и сил безопасности Турции. Предоставляя данные тактической разведки и оказывая огневую поддержку войскам, они внесли существенный вклад в процессы принятия оперативных решений и заметно изменили порядок их исполнения. БПЛА обнаруживали многочисленные пещеры и туннели, используемые в качестве укрытий, и способствовали устранению угроз проведением разведывательных и наблюдательных миссий или путем прямой нейтрализации выявленных целей. Применение беспилотных платформ происходило на высотах от 300 до 7600 м (25 тыс. футов), обеспечивая безопасность продвигающихся по земле подразделений. При этом, дроны выполняли свои задачи непрерывно, несмотря на неблагоприятные погодные условия, такие как снег, шторм, дождь, туман и плотные облака.

По данным агентства Anatolian, по состоянию на апрель 2018 года в ходе операции «Оливковая ветвь» БПЛА Bayraktar TB2 совершили в общей сложности 382 самолето-вылета и налетали 4916 часов. Ими нейтрализовано в общей сложности 1129 террористов (449 прямо и 680 косвенно). Общее объявленное число террористов, нейтрализованных ВС Турции в этой операции на 7 апреля 2018 года составило 3991 чел. В этом случае число боевиков, уничтоженных непосредственными ударными беспилотников TB2, соответствует 11,2% от общих потерь вражеских сил за время операции. Косвенные же потери противника, понесенные в результате маркировки БПЛА целей для элементов огневой поддержки, соответствуют 17% от их общего количества. В своем выступлении 27 июня 2020 года на мероприятии, организованном Министерством национального образования, технический директор Baykar Makina С.Байрактар заявил, что БПЛА TB2 налетали в Африне 5300 часов и выполнили 95% всех боевых вылетов.

Если в перечисленных выше операциях на территории Сирии турецкие войска и армия Сирийской Арабской Республики в столкновениях в основном не участвовали, то операция «Весенний щит» стала их полной противоположностью. Формальным поводом для её начала стала гибель 27 февраля 2020 года 34 турецких военнослужащих, ставших жертвами сирийских артиллерийских и авиационных ударов в районе Идлиба по боевикам бандформирований исламистского альянса «Хайят Тахрир аш-Шам» (запрещен в России).

Значительное увеличение общего числа беспилотных платформ (около 100 БПЛА Bayraktar TB2, более 20 БПЛА серии ANKA, 7 БПЛА Heron и около 40 НСУ), а также внедренные усовершенствования по опыту предыдущих трансграничных операций позволили Турции превратить БПЛА в активную силу для ответного удара. По заявлению высокопоставленного турецкого чиновника агентству Bloomberg, использование Турцией БПЛА в ходе операции «Весенний щит» стало «военной инновацией, продемонстрировавшей технологическое мастерство Анкары на поле боя». Фактически можно говорить о первом массовом применении БПЛА против регулярной армии в конфликте низкой интенсивности.

Поскольку действия ВС Сирии в Идлибе поддерживались ВКС России, Анкара ограничила участие своих ВВС в ответном ударе. Тем не менее, турецкие самолеты вели огонь по сирийским войскам из воздушного пространства Турции. В частности, 3 марта 2020 года истребитель F-16 ВВС Турции с дистанции 45 км ракетой AIM-120 сбил самолет сирийских ВВС L-39 Albatros. В остальном, по оценкам западных военных аналитиков, Анкара представила свое «ноу-хау», согласно которому БПЛА использовались для доминировать в небе без необходимости привлечения традиционных ВВС для нанесения противнику значительного урона.

Взлет БПЛА ANKA-I, ANKA-S и Bayraktar TB2 осуществлялся из разных провинций Турции. Согласно открытым источникам, в одном вылете могло участвовать от 6 до 20 БПЛА, которые проникали в воздушное пространство Сирии (в основном в районе Идлиба). При этом, одни БПЛА вели разведку, другие наносили удар управляемыми боеприпасами по выявленным целям (тактика роя). Общее руководство применением БПЛА осуществлялось из командно-контрольных центров в Анкаре и Хатае (Hatay). В качестве средства огневого поражения также использовалась артиллерия большой дальности: РСЗО Т-300 (дальность до 120 км) и 155-мм САУ Firtina (до 40 км).

Как говорится в приводимому турецкими экспертами заявлении Министерства национальная оборона Турции от 4 марта 2020 года, общие потери противника во время операции «Весенний щит» составили: 3 самолета (2 Су-24 и 1 Л-39), 8 вертолетов, 151 танк, 8 ЗРК (1 х С-300, 2 х СА-17 «Бук» и 5 х «Панцирь С1Е»), 52 РСЗО, 47 артиллерийских и 12 противотанковых орудий, 4 миномета, 24 БТР, 27 БМП, 34 технических и 60 боевых машин, 10 складов боеприпасов, а также 3138 сирийских солдат и «сторонников режима». Значительная их часть нанесена с помощью БПЛА.

Поскольку настоящие данные проверить невозможно, издание Jane’s International Defence Review (IDR) приводит свидетельство российского репортера Александра Коца. Последний писал 4 марта 2020 года, что в период с 26 по 28 февраля, который он назвал наиболее активным периодом атак БПЛА, сирийские силы понесли заметные потери, в том числе: 23 танка, 16 БМП и 9 систем залпового огня.

Между тем, турецкие эксперты обращают внимание на то, что в ходе операции (особенно впервые три дня) турецкие беспилотники подвергались со стороны противника интенсивным воздействиям средств РЭБ и спуфингу (подавлению) сигналов GPS. В течение этого периода по данным в международных СМИ и социальных сетях имели место некоторые потери (приводятся цифры от 10 до 20 аппаратов).

РЭБ и GPS cпуфинг являются достаточно эффективным средством борьбы с БПЛА, поскольку позволяют дезориентировать и блокировать каналы управления беспилотными платформами или перехватывать их. В частности, ставший почти классическим, перехват  4 декабря 2011 года американского дрона RQ-170 Sentinel, пролетавшего над территорией Ирана. С помощью спуфинга ПВО ИРИ удалось установить контроль над беспилотником и посадить его на своем аэродроме.

Тем не менее, как утверждает IDR, успех «Весеннего щита» во многом обусловлен тем, что турецкие силы использовали сложную комбинацию средств РЭБ на протяжении всей операции в Идлибе. В её составе БПЛА ANKA-S, наземная станция РЭБ Koral и самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛОиУ) PeaceEagle.

БПЛА ANKA-S сыграл существенную роль в операции, благодаря его системам управления полетом и навигации, позволяющим летать в условиях GPS помех и спуфинга, а также возможности высокоскоростной передачи данных. Сообщается, что система защиты дрона от спуфинга использует специальные алгоритмы обучения, которые позволяют понимать и обнаруживать факт применения противником контрмер.

Наземная станция РЭБ Koral описывается её производителем, компанией Aselsan, как система, обеспечивающая «подавление операций ПВО противника за счет доминирования информации и быстрого реагирования в сложных условиях». Система состоит из машины электронной поддержки, которая используется для подавления или обмана РЛС ПВО противника и определения азимута на цель. Производитель не публикует оперативные характеристики своего изделия, но источники указывают, что она эффективна между S- и Ka-диапазонами.

Предполагается, что БПЛА АNKA-S и станция РЭБ Koral применялись в составе объединенного формирования, предназначенного для ограничения возможностей сирийских сил координировать противодействие приближающимся БПЛА и вести контрбатарейную борьбу. Западные эксперты считают, что эта концепция,  аналогична используемой российскими войсками на Украине. Разумеется, что количество описанных турецких средств РЭБ достаточно для выполнения двойной роли: срыва реакции противника и обнаружения потенциальных целей для огневого подавления.

Применение в операции самолета ДРЛОиУ PeaceEagle западными экспертами воспринято, как явление, уникальное для турецкого сценария. Самолет изначально был развернут с целью координации турецкой ПВО. Однако, по данным IDR, он также мог использоваться для передачи через наземные терминалы и турецкую командно-диспетчерскую сеть информации о целях на БПЛА. Аналитики полагают, что подобная тактика поднимает перспективу общевойсковой воздушной кампании, препятствующей наступлению противника, и потенциально является еще одной моделью относительно низкого риска применения БПЛА в бою.

Ливия и Кавказ. Приемы применения беспилотных платформ против регулярной армии, использованные в Сирии, позднее нашли применение в Ливии против Ливийской национальной армии (ЛНА) под командованием Халифа Хафтара и в Нагорно-Карабахском конфликте против ВС Армении. Считается, что на этих ТВД, выступая в качестве «умножителя силы, БПЛА изменили ход военных действий (особенно в Ливии), нарушив военный баланс».

По данным Стокгольмского института SIPRI, поддерживаемое Турцией Правительство национального согласия (ПНС) в Триполи в 2019 году закупило 12 БПЛА Bayraktar TB-2. Первая партия в составе 4 БПЛА и 2 НСУ поступила заказчику в мае, вторая (8 БПЛА и неизвестное количество НСУ) – в июле 2019 года. По другим данным, первый транш в 12 БПЛА понес существенные потери уже на земле, что стало причиной поставки Триполи в июле 2019 года очередных 12 беспилотников Bayraktar TB-2. Чуть позднее для обеспечения безопасности и поддержки действий БПЛА Турция дополнительно перебросила в регион наземные системы РЭБ.

Поставки турецких TB2 позволили лояльным ПНС силам добиться первых значительных успехов. Понесенные ЛНА чувствительные потери заставили ОАЭ в марте-апреле 2019 года поддержать Х.Хафтара и передать ему зенитные ракетно-пушечные комплексы (ЗРПК) «Панцирь-С1Э» российского и ЗРК Hawk MIM-23 американского производства. Поставки этих образцов оружия зафиксированы в специальном докладе СБ ООН в декабре 2019 года.

В январе 2020 года к ливийскому побережью у Триполи подошли два фрегата ВМС Турции, системы ПВО которых обеспечили прикрытие ограниченного района, контролируемого силами ПНС. Принятые меры позволили перейти к наступательным действиям и широкому применению БПЛА. Согласно турецким источникам (включая протурецкую социальную сеть Clash Report), наибольший успех беспилотникам  сопутствовал в мае 2020 года, когда БПЛА Bayraktar TB-2 уничтожили 9 ЗРПК «Панцирь С1Э». По тем же данным, в течение года между 20 мая 2019 года и 20 мая 2020 года потери ЛНА составили 15 ЗРПК «Панцирь С1Э», а общее соотношение противостоящих сил изменилось в пользу ПНС.

В определенной степени аналогично складывалась ситуация и на Кавказе. Опуская политическую составляющую турецко-азербайджанского сотрудничества, отметим, что БПЛА турецкого производства сыграли существенную роль в нанесении поражения ВС Армении в ходе Нагорно-Карабахского конфликта в период с 27 сентября по 10 ноября 2020 года.

По данным Министерства обороны Азербайджана с 30 сентября по 7 октября 2020 года ВС Азербайджана уничтожили: до 250 ед. танков и другой бронетехники, 150 ед. прочей военной техники, 11 командных пунктов, 270 артиллерийских орудий, РСЗО и минометов, 60 систем ПВО (в том числе ЗРК С-300ПС, 9К33 «Оса», 9К330 «Тор» M2KM и 2K12 «Куб»), 18 БПЛА и 8 складов с вооружениями. Как заявил Президент Азербайджана Ильхам Алиев 14 октября 2020 года в своем интервью FRANCE 24: «Мы уничтожили армянскую военную технику на сумму 1 миллиард долларов США только с помощью дронов».

 

Оценка действий БПЛА турецкого производства

Анализируя результаты использования БПЛА против регулярной армии в Сирии, Ливии и Нагорном Карабахе, где удалось добиться существенной нейтрализации военной техники, включая ЗРК и основные боевые танки, турецкие военные эксперты обращают свое внимание на следующие факторы:

Комментируя поражение значительного числа систем ПВО российского производства, турецкие аналитики отмечают низкую квалификацию их пользователей, моральное устаревание отдельных систем, а также вскрытые технические уязвимости.

 

ЗРПК «Панцирь С1Э». По официальным данным турецкой стороны, БПЛА ANKA-S и Bayraktar TB2 в Сирии и Ливии уничтожили 20 комплексов этого типа. Некоторые из них оказались нейтрализованы, поскольку имели отключенный радар и находились на  стоянке, маневрировали в поле или транспортировались другой техникой.

Боевой порядок системы «Панцирь С1Э» строится побатарейно. Каждая батарея состоит из 6 ЗРПК «Панцирь С1Э», подключенных к машине управления и интегрированных в радиолокационную сеть ПВО. Однако, как в Сирии, так и в Ливии ЗРПК «Парцирь С1Э», как правило, действовали автономно или попарно, что оказалось критическим для их уничтожения.

Кроме того, после выстрела наведение ЗУР 57Э6-E на цель производится по линии визирования (SACLOS/ACLOS) с помощью РЛС сопровождения и наведения (FCR). В этот промежуток времени ЗРПК не может отслеживать любую другую цель за пределами обзора FCR (угол 90 градусов), пока не завершится последовательность поражения, и цель не будет уничтожена. С учетом скорости ракеты (900 м/с) продолжительность последовательности поражения ЗРПК по воздушной цели на удалении 8 км составит примерно 9 сек., а по цели на расстоянии 14 км – около 16 сек. По оценке турецких экспертов эта особенность является ахиллесовой пятой ЗРПК «Панцирь С1Э» и демонстрирует ограниченность ЗУР с наведением по линии визирования в случае массированной воздушной атаки (применения тактики роя).

ЗРК  «Оса-AK» и «Оса-АКМ». В сравнении с ЗРПК «Панцирь С1Э» комплексы данного типа являются намного более старой технологией. Согласно турецким источникам, по состоянию на 1 октября 2020 года в районе Нагорного Карабаха БПЛА уничтожили 6 ЗРК этого типа.

Производитель систем «Оса» российский концерн «Алмаз-Антей» в 2016 году предложил Армении модернизировать комплексы «Оса-АК» до уровня «Оса-АКМ». Благодаря ракете 9M33M3, используемой в «Оса-АКМ», максимальная дальность ЗРК модификации АКМ увеличивается до 15 км (вместо 10 км у АК), а высота перехвата – до 12 км (вместо 5 км). Тем не менее, только в 2019 году Армения приобрела у Иордании за 27 млн долл. США 35 ЗРК «Оса-АКМ», выведенных из эксплуатации в 2017 году. Транспортировку комплексов из Иордании в Армению выполнили российские грузовые самолеты Ан-124. Тем не менее, ЗРК были заявлены как устаревшие и непригодные к использованию.

В нынешнем виде ЗРК «Оса-АК/АКМ» оказались легкими целями для ударных БПЛА Bayraktar TB-2, благодаря их низкому RCS и оснащению смарт-боеприпасами MAM-L. Причем, как подчеркивается, оказалось возможным применение тактики «обнаружил – атаковал» (Hunter-Strike) без дополнительной наземной или воздушной поддержки. Кроме того, ВС Турции много лет изучали ЗРК «Оса-АК» в качестве одной из основных систем ПВО вероятного противника на национальном испытательном и учебном полигоне РЭБ.

 

Перспективы развития БПЛА турецкого производства

Дальнейшее совершенствование военных беспилотных авиационных систем в Турции продвигается по нескольким направлениям. В первую очередь – это развитие модельного ряда БПЛА и разработка новых образцов их полезной нагрузки.

Компания Baykar Makina, получив впечатляющие результаты применения своей продукции на различных ТВД, приступила к модернизации своего Bayraktar TB2. Результатом разработки стал так называемый «БПЛА штурмового типа с массивным вооружением» (Taarruzi İnsansız Hava Aracı, TİHA). Модель получила обозначение Akıncı («Штурмовик»). Свой вклад в проект двигателями и композитными материалами внесло предприятие «Укрспецэкспорт».

По своим летно-техническим характеристикам новый БПЛА значительно превосходит своего предшественника ТВ2, а по некоторым характеристикам сопоставим с американским MQ-9 Reaper («Жнец»). Планер Akıncı имеет размах крыла 20 м, длину – 12,2 м, высоту – 4,1 м. «Штурмовик» способен находиться в воздухе в течение 24 часов, достигать высоты 12 192 м (40 тыс. футов) и нести 1350 кг полезной нагрузки. В качестве вооружения могут использоваться  различные типы боеприпасов турецкого производства: семейство MAM, УР Cirit, UMTAS-L, Bozok и другие, включая крылатые ракеты воздушного базирования. Первый испытательный полет БПЛА Akıncı выполнил 6 декабря 2019 года. Предполагается, что поставки новой платформы в войска стартует на рубеже  2020-21 годов.

В свою очередь, Турецкая аэрокосмическая компания (TUSAŞ) объявила о программе строительства сверхзвукового БПЛА. Работы начались в апреле 2019 года и, согласно сообщениям турецких СМИ, синхронизированы с другим амбициозным проектом TUSAŞ – национальным истребителем 5-го поколения MMU/TF-X. Цели планируется достичь в течение 16 месяцев. Результатом разработки должен стать БПЛА, способный летать со скоростью 1,4 Маха (1600 км/час) и обладающий способностью выдавать себя для ПВО противника летательным аппаратом другого типа. Пилоты же нового турецкого истребителя получат возможность управлять такой беспилотной платформой из кабины своего самолета.

В свете опыта, полученного в ходе операций в Сирии, SSB и местные компании инициировали исследования по разработке навигационного оборудования (GPS/GNSS) для БПЛА, действующих в условиях применения активных радиоэлектронных помех и GPS спуфинга. Так, турецкая компания STM в рамках проекта TerraFlite предложила наземное автономное решение для полетов воздушных платформ в условиях запрета на использование спутниковой системы навигации (GNSS). TÜBİTAK-SAGE совместно с TUALCOM разработали стойкую к помехам GPS/GNSS антенну, которая представляется разработчиками, как самая маленькая в мире. Ими же в соответствии с военными стандартами изготовлен национальный GPS приемник, названный KAŞİF. Инженеры Meteksan Defense завершила разработку защищенной от помех спутниковой навигационной системы, поддерживающей сигналы GPS, «ГЛОНАСС», GALILEO, BEIDOU и способной работать в нескольких частотных диапазонах.

Важным направлением совершенствования беспилотных авиационных систем Турции является создание и постепенное развертывание соответствующей инфраструктуры управления. В частности, в мае 2018 года в рамках проекта ANKA-S вооруженным силам был поставлен Центра оперативной подготовки и моделирования (Operation Training and Simulation Center, OSEM). Как сообщается, центр позволяет из Турции управлять БПЛА ANKA и их полезной нагрузкой в ​​любой части мира через армейскую интегрированную систему коммуникаций (TAFICS) или спутник, пока есть спутниковое покрытие. Кроме того, OSEM имеет обучающий комплекс для подготовки пилотов и операторов полезной нагрузки. Оборудование комплекса способно имитировать полеты и виртуальные миссии и одновременно управлять шестью БПЛА ANKA.

В своём заявлении для газеты Milliyet, опубликованном 5 ноября 2016 года, министр национальной обороны Турции того периода Фикри Ишик (Fikri IŞIK) заявил, о планах развертывания в Анкаре Командно-оперативного центра управления БПЛА (Command Control/Operations Center). Одной из задач новой структуры станет организация взаимодействия систем БПЛА и пилотируемых самолетов разведки и наблюдения, состоящих на службе различных учреждений страны.

Возможности, продемонстрированные БПЛА, закономерно сделали их инструментов отстаивания национальных интересов в международных спорах. Так, свое военное присутствие в Эгейском море Турция поддерживает посредством патрульных и разведывательных полетов её ударных БПЛА. Переданные ВМС Турции 5 БПЛА Bayraktar совершают облеты суши и морских акваторий в районах Даламана, Мармариса, Датчи, Бодрума и Дидима. Беспилотники проводят патрулирование над северной частью Эгейского моря, недалеко от Чанаккале (Çanakkale). Наблюдатели отмечают, что частота этих полетов существенно возросла после февраля 2020 года, когда Турция попыталась организовать приток беженцев в Европу, открыв свои границы с Грецией.

Обострение отношений с соседями по Восточному Средиземноморью из-за углеводородов привело турецкое руководство в декабре 2019 к решению превратить военный аэродром Гечиткале (Geçitkale, Северный Кипр, 40 км от Никосии) в место базирования БПЛА. По оценкам экспертов, этим шагом Турция увеличила свои возможности ведения разведки и быстрого реагирования на изменения обстановки на острове и в Восточном Средиземноморье в целом. Ранее турецкие БПЛА взлетали из Даламана (Dalaman) и достигали Восточного Средиземноморья только через пять часов – очевидно, что помимо оперативных возможностей, открытие базы БПЛА на севере Кипра позволяет ВС Турции экономить и время, и деньги. После переброски в Гечиткале БПЛА Bayraktar присоединились к кораблям ВМС Турции для сопровождения и защиты турецких сейсмических и буровых кораблей в Восточном Средиземноморье.

Таким образом, за последнее десятилетие Турции удалось стремительно развить национальную индустрию БПЛА. Страна разработала и произвела свои собственные беспилотные платформы, боевое применение которых дало соответствующий импульс развития в области интеллектуальных боеприпасов, комплексов навигации и РЭБ. Последовательное совершенствование приемов применения беспилотных систем эволюционировало от разведывательных полетов и патрулирования одиночных БПЛА к использованию тактики роя. Рой показал свою эффективность против регулярных армий в Сирии, отчасти, в Ливии, а в последние месяцы и на Кавказе.

Беспилотные системы превратились для Турции в символ национальной гордости. В глазах турецкой общественности достигнутые успехи подтверждают верность проводимого Р.Т.Эрдоганом агрессивного курса и вселяют уверенность в возрождении былого могущества. Как следствие, Р.Т.Эрдоган получает возможность переключить внимание населения от ухудшающейся экономики на «горячие» национальные вопросы.

Вместе с тем, помимо политических достижений, есть признаки того, что турецкая программа БПЛА займет доминирующее место в ВС Турции будущего. Это неизбежно приведет к большей радикализации внешней политики страны. Дальнейшее снижение зависимости Турции от внешних поставщиков оружия, как для Запада, так и для России усложнить возможности убедить Анкару ограничить свои региональные устремления. В итоге, вероятность вооруженного противостояния между различными акторами, независимо от их принадлежности к определенному лагерю, возрастает.