Этот год для наследного принца КСА Мухаммеда бен Сальмана заканчивается на плохой ноте, поскольку большинство его обещаний, были отложены или провалились. Обещание покончить с зависимостью Саудовской Аравии от нефти еще предстоит выполнить с помощью жестких проектов диверсификации. Поскольку цены на нефть продолжают падать, у саудовского руководства нет иного выбора, кроме как продолжать использовать свои суверенные резервы и занимать средства на международных денежных рынках. Но ни иностранные инвестиции, ни местные фонды не могут покрыть расходы на новые проекты развития, которые планировал принц. Несмотря на низкий спрос на нефть во время пандемии, правительству КСА еще предстоит до конца оценить все последствия меняющегося рынка, на котором саудовская нефть больше не является основным источником энергии. Саудовской Аравии не удалось достичь такого уровня диверсификации, который позволил бы вдвое сократить ее зависимость от нефти. При этом ряд экспертов утверждают, что королевство может еще больше утратить свою значимость как глобальный источник энергоносителей, поскольку в ближайшие несколько лет все больше индустриальных стран перейдут на экологически чистые источники энергии. Но проблемы наследного принца связаны не только с сокращением доходов от нефти и неспособностью запустить программы диверсификации, что было им обещано в рамках концепции «Видение 2030 года». На это накладывается отсутствие консенсуса в саудовской элите по поводу его лидерства, что с учетом состояния здоровья его отца короля Сальмана является принципиальным фактором. В краткосрочной перспективе кампания по задержанию собственных родственников, вероятно, только усилится и охватит более широкий круг маргинализированных и недовольных членов королевской семьи. Самое интересное, что сейчас эти репрессии охватили довольно широкий круг местных правозащитников и блоггеров, в том числе и женщин, которые борются за свои права. А это уже свидетельствует о сдвиге ситуации от чистой борьбы за власть в сторону проявлений общественного недовольства. Непредвиденный глобальный экономический сдвиг в сторону от нефти будет сдерживать способность Саудовской Аравии поддерживать лояльность местного населения, когда она не сможет предоставлять основные услуги, к которым оно привыкло. Недавние налоги, взимаемые с населения, такие как НДС, знаменуют начало проблемных отношений между государством и обществом в рамках кардинального пересмотра нынешних условий социального договора. Без политического представительства и прозрачности саудовцы могут начать задавать вопросы о том, как расходуются их налоги, и настаивать на том, чтобы иметь право голоса в том, как они распределяются. Пока режим не проявляет никаких признаков готовности привлекать саудовцев к процессу принятия решений. Но по мере падения уровня субсидий и дотаций это только вопрос времени, когда они начнут задавать серьезные вопросы о своем будущем в условиях абсолютной монархии.
Снижение доходов Саудовской Аравии от продажи нефти, скорее всего, скажется и на потенции королевства оказывать влияние на развитие ситуации в арабских страна, поскольку у Эр-Рияда будет меньше средств для продвижения своей региональной политики, как в рамках финансирования той же «Аль-Каиды» как инструмента своего регионального влияния или противостоянии «арабской весны» путем финансовой поддержки тех или иных режимов. Поддержка повторной консолидации военного и авторитарного правления от Египта до Бахрейна может оказаться невозможной при меньшем количестве наличных в саудовской казне. Продолжающиеся военные авантюры в Йемене станут еще более затратными и обременительными для бюджета.
Многие арабские, азиатские и африканские иммигранты пострадают от сокращения возможностей Саудовской Аравии импортировать иностранную рабочую силу, но многие режимы в регионе выиграют в долгосрочной перспективе, поскольку абсолютная монархия будет лимитирована в своих попытках использовать финансовые рычаги выдачи кредитов в качестве основного базиса своих дипломатических усилий вмешательства в дела других стран. Так уже произошло с Пакистаном. Стесненный в средствах Пакистан вернул 18 декабря Саудовской Аравии 1 млрд долларов в качестве второго взноса льготного кредита в размере 3 млрд и же обратился к Китаю, чтобы помочь выплатить оставшуюся сумму. Саудовская Аравия исторически никогда не просила Пакистан погасить ее кредиты. Пакистанские официальные лица сообщили агентству Reuters, что их страна планирует выделить еще 1 млрд долларов с помощью Китая. «Китай пришел нам на помощь», — заявил агентству Рейтер пакистанский чиновник. Представитель Министерства финансов также подтвердил, что Центральный банк Пакистана ведет переговоры с китайскими коммерческими банками. Он отметил, что опцион на своп долга также находится на столе переговоров. Хотя профицит счета текущих операций с КСА в размере 1,2 млрд долларов и рекордные денежные переводы в размере 11,77 млрд долларов за последние пять месяцев помогли поддержать пакистанскую экономику, необходимость возвращать саудовские деньги все еще является актуальным вопросом для Исламабада. Интересно, что Вашингтон уже выразил обеспокоенность по поводу того, что Пакистан обратится к Китаю, опасаясь, что он попадет в долговую ловушку. Это реальный вариант: в 2018 году Шри-Ланка передала свой порт Хамбантота Китаю после того, как не смогла погасить китайские кредиты на его строительство.
Еще один тревожный момент для наследного принца КСА и его отца — это приход новой администрации в США и уход президента Дональда Трампа. Последний сделал все, что было в его силах, чтобы оградить Саудовскую Аравию от международного правосудия после убийства журналиста Джамаля Хашогги; он не критиковал ситуацию в стране в области прав человека и никогда не пытался остановить пятилетнее саудовское наступление на Йемен. В 2021 году Саудовская Аравия столкнется с новой администрацией США, чьи ведущие фигуры уже сделали много настораживающих наследного принца заявлений. У Мухаммеда бен Сальмана есть все основания беспокоиться не только о попытках новой администрации реанимировать США СВПД с Ираном, но и о усилении давления на него лично в силу обвинений в нарушении прав человека. Отсюда собственно и попытка «заскочить» в уходящий вагон путем получения у Трампа «федеральной индульгенцией». Администрация действующего американского президента Дональда Трампа рассматривает возможность признания того, что наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман Аль Сауд обладает суверенным иммунитетом от судебного преследования в рамках разбирательства в США. Об этом сообщил 23 декабря телеканал Си-эн-эн.
По словам его источников, речь идет о деле, которое рассматривается в суде в столичном округе Колумбия. Бывший сотрудник спецслужб Саудовской Аравии Саад аль-Джабри в августе обвинил наследного принца в том, что тот распорядился убить его на территории Канады. По словам источника Си-эн-эн, Госдепартамент направил ряд запросов адвокатам аль-Джабри, чтобы решить, следует ли ведомству рекомендовать Минюсту США признать наличие иммунитета у Мухаммеда бен Сальмана Аль Сауда.
Как констатирует телеканал, в США является обычной практикой признание того, что представители руководства других государств обладают суверенным иммунитетом от судебного преследования в соответствии с международным правом. В репортаже отмечается, что в отдельных случаях американская сторона заявляет, что не признает данный иммунитет, «особенно если политика США направлена на оказание давления на правительство другой страны». В публикации заостряется внимание на том, что Трамп ранее не раз выступал в поддержку наследного принца, хотя его критиковали американские законодатели. .Если Трамп сейчас не пойдет на этот шаг, он автоматически очень серьезно осложнить дальнейшую жизнь наследного принца: с приходом Байдена давление противников наследного принца как внутри страны, так и вне, очевидно только возрастет. В общем, 2020 год был неудачным годом для амбициозного Мухаммеда бен Сальмана. Его репутация упала во всем мире, покупательная способность его страны снизилась, и его мечты открыть Саудовскую Аравию миру финансово и через туризм приостановлены. Пандемия лишь усилила эту тенденцию, которая уже стала заметной, и коронавирус нельзя считать единственной причиной этого.