После 2010 года централизованная власть потерпела крах во многих странах Ближнего Востока, включая Ливию, Ирак, Сирию и Йемен. В новых условиях государства, способные мобилизовать, поддерживать и направлять прокси-военные формирования для демонстрации силы получают конкурентные преимущества.
Турция под управлением президента Реджепа Тайипа Эрдогана и его Партии справедливости и развития (ПСР) стремится быть доминирующей региональной державой, проецируя свою силу на соседние страны и через моря. По утверждению аналитиков Иерусалимского институтом стратегии и безопасности (JISS) и исследовательского центра TRENDS Research & Advisory из Абу-Даби, в настоящее время военно-политическое руководство Турции имеет в своем распоряжении частную военную и военизированную систему. В её составе армейские силы специальных операций, националистическая группировка «Серые волки», частная военная компания SADAT, а также широкий спектр прокси формирований: от Сирийской национальной армии и до откровенных террористов из «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещена в РФ).
Основываясь на методах, разработанных турецким «глубинным государством», Р.Т.Эрдоган использует этот аппарат для проведения внутренних и внешних операций, не подлежащих официальному контролю. Первым регионом, где удалось применить прокси-силу, стала Сирия. Впоследствии для достижения целей внешней политики Анкара прибегла к помощи доверенных лиц в Ливии и Нагорном Карабахе. По мнению исследователей, особенности созданной Р.Т.Эрдоганом системы «неофициальных» военных структур и результаты её применения должны представлять значительный интерес для государств Ближнего Востока.
«Глубинное государство» Турции и его инструменты
Исследователи JISS и TRENDS утверждают, что возможности ведения войны нерегулярными силами стали для Турции ключевым инструментом национальной политики. Основы же этой практики берут свои истоки с тех времен, когда государством управляли турецкие военные.
Учитывая свою роль в основании современного турецкого национального государства, Вооруженные силы Турции всегда считали себя истинными хранителями государства. Такое восприятие сформировалось главным образом из-за их роли спасителей нации в ходе войны за независимость 1919-1923 годов. Основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк исполнял обязанности Главнокомандующего ВС страны, но его отставка с военной службы и переход в гражданское положение не привели к снижению роли армии. Между ВС Турции и единственной на тот момент Народно-республиканской партией (НРП) сложились взаимозависимые отношения. НРП воспринималась, как политический орган армии.
После перехода Турции в 1945 году от однопартийного авторитарного государства к многопартийной демократии, гармония между армией и гражданским государством закончилась. На многопартийных выборах 1950 года НРП впервые уступила власть оппозиционной Демократической партии (ДП) Аднана Мендереса (Adnan Menderes).
Турецкий генералитет, считавший себя ядром государства, стал свидетелем перехода власти к ДП, не имевшей формальных отношений с ВС Турции. Как следствие произошло некоторое отстранение армии от политики и вытеснение военных в структуру «глубинного государства». Высшее руководство ВС Турции развило культуру тайных контактов, оставаясь лояльным «государству», а не «избранному правительству».
Руководствуясь императивом лояльности национальным интересам в трактовке «глубинного государства», ВС Турции участвовали в военных переворотах, чтобы «исправить» политику, которая, по их мнению, угрожала государству. В глазах армейского руководства эти военные перевороты являлись «тонкой настройкой», направленной на защиту государства от избранных гражданских правительств. Из-за множества таких вмешательств концепция «глубинного государства» (Derin Devlet) превратилась в признанный политический термин в лексиконе турецкой политики.
В 2007 году Р.Т.Эрдоган, занимавший пост премьер-министра, отвечая на вопрос о «глубинном государстве», назвал его опасным явлением, которое демократически избранные государственные служащие должны уничтожить. Членов этого государства Р.Т. Эрдоган назвал «бандой», которая действует в соответствии со своими «святыми ценностями» и способна нарушить законы страны. Он осудил тот факт, что «глубинные государственники» называют своих оппонентов «внутренними врагами».
Известно, что термин «внутренние враги» использовал М.К.Ататюрк в прощальном письме к турецкой армии. Он предупредил армию о «внутренних врагах», под которыми понимал исламистов и курдских сепаратистов. Формирующаяся же турецкая демократия позволила и первым, и вторым занять общественные должности в государственном аппарате.
Элементы «глубинного государства» сформировали карательные отряды против считавшихся опасными левых и курдов. Полиция расследовала их политические убийства, но никто так и не был привлечен к ответственности. Расследования проводились без особого энтузиазма, а судебные органы стремились прикрыть государственных чиновников. Отсутствие правоприменения и наказаний побуждало элементы «глубинного государства» продолжать свою деятельность.
Такое развитие событий, согласно мнению экспертов, узаконило тайные операции «во имя государства» и существенно повлияло на политическую культуру Турции. В настоящее время бывший противник «глубинного государства» исламистская ПСР взяла под свой контроль государственную организацию Турции и унаследовала «глубинные» методы работы в отношении своих собственных противников. Более того, ПСР усовершенствовала элементы и функции турецкого «глубинного государства» и использует их против внешних противников.
Силы специальных операций ВС Турции
После Второй мировой войны Анкара решила присоединиться к западному лагерю и, тем самым, усилить имевшиеся возможности противостоять своему историческому противнику – России (в то время Советский Союз). С 1952 года Турция становится членом НАТО.
Руководство блока потребовало от членов альянса создать подразделения специальных операций, способные в случае советского вторжения организовать вооруженное сопротивление и его поддержку. За образец бралось антинацистское сопротивление и его обеспечение со стороны британского Управления специальных операций (SOE) и американского Управления стратегических служб (OSS). Все страны НАТО, включая Турцию, сформировали подразделения Сил специальных операций (ССО).
В Турции подобное подразделение под названием «Департамент специальной войны» (Özel Harp Dairesi, ÖHD) было сформировано сразу после государственного переворота 1971 года. В компетенцию этой структуры, известной также под обозначением «турецкой Гладио», вошло проведение секретных операций в интересах государства и организация необходимых приготовлений на случай советской интервенции. Многие турецкие историки считают, что департамент стал главным инструментом Анкары для проведения убийств, похищений людей, саботажа и прочих акций подобного «грязного бизнеса». Турецкие левые и курдские политические активисты подвергались преследованиям. В результате использование неформальных методов и инструментов стало особенностью турецкой политической и военной культуры.
Хотя ÖHD формально являлся элементом ВС Турции, мало кто знал о его существовании. Например, бывший премьер-министр Турции Бюлент Эджевит (Bülent Ecevit) впервые услышал о ÖHD в 1978 году. Занимавший в тот период пост начальника ГШ ВС Турции Семих Санкар (Semih Sancar) попросил финансирования после того, как США урезали бюджет специального подразделения. Позже в телеинтервью Б.Эджевит признался, что был удивлен, узнав о существовании такой структуры. Но его, как лидера турецких левых, еще больше удивило то, что сотрудниками подразделения оказались члены конкурирующей правой группировки «Серые волки».
«Серые волки».
Основанная в 1965 году турецким националистом Альпарсланом Тюркешем (Alparslan Türkeş) группа «Серые волки» (Bozkurtlar, другое название «Идеалистические очаги» — Ülkü Ocakları) считается молодежным отделением Партии националистического движения (Milliyetçi Hareket Partisi, далее – ПНД). Организация придерживается идеологии пантюркизма, направленной на объединение всех тюркские народы в единую нацию, простирающуюся от Адриатического моря до Великой Китайской стены.
Основной задачей «Серых волков» считалась борьба с предполагаемыми угрозами коммунистической подрывной деятельности и левого курдского сепаратизма, исходящего от Рабочей партии Курдистана (РПК). Согласно официальному сайту организации, тренировочные лагеря «Серых волков» предлагают военную подготовку, а также «турецко-исламский синтез» мировоззрения и религиозного образования. Соответственно, члены «Серых волков» воспитываются «националистически сознательными» гражданами, для которых государство является «святой сущностью». В частности, в их пантеон славы зачислен Мехмет Али Агджа (Mehmet Ali Ağca), покушавшийся на жизнь римского папы Иоанна Павла II.
Участие «Серых волков» в турецком подразделении ССО значительно возросло после военного переворота 1980 года, когда Турция пережила убийства своих дипломатов в Европе от рук Армянской секретной армии освобождения Армении (ASALA). Поскольку количество убийств начало расти, лидер переворота и НГШ ВС Турции Кенан Эврен (Kenan Evren) запустил кампанию против ASALA. Для её реализации многие члены «Серых волков», включая находившихся в тюрьмах или бежавших в Европу, были завербованы для тайных миссий против ASALA с обещанием снятия судимости.
По словам бывшего члена «Серых волков» Картала Демирона (Kartal Demirön), тренировки членов организации проводились под руководством отставных турецких генералов. В свою очередь «Серые волки» не ограничивались только борьбой с ASALA, но преследовали и турецких левых, и сторонников РПК. В конце 1980-х и 1990-х годах «Серые волки» активно использовались разведывательным подразделением жандармерии Турции (JİTEM), которое обвинялось в убийствах курдских политических активистов и бизнесменов.
Об использовании Анкарой «Серых волков» против РПК стало известно после автомобильной аварии в Сусурлуке (Susurluk) в 1996 году. Итогом происшествия стала гибель находившихся в одном автомобиле заместителя начальника полиции Хусейна Кодадага (Hüseyin Kocadağ) и одного из самых известных «Серых волков», разыскиваемого полицией за убийства и наркоторговлю Абдуллы Чатлы (Abdullah Çatlı). Дальнейшее расследование установило, что фигуранты происшествия входили в орган управления ССО (также известный, как «Особое бюро»). О деятельности бюро знал министр внутренних дел Турции Мехмет Агар (Mehmet Ağar). Под давлением общественности М.Агар подал в отставку, а в 2002 году получил пять лет тюремного заключения. Однако через год был помилован и освобожден.
Дальнейшее расследование выявило структуру подразделения ССО. В то время его численность составляла около 700 человек, включая членов «Серых волков». По словам бывшего агента Национальной разведывательной организации (Millî İstihbarat Teşkilâtı, MIT) Махира Кайнака (Mahir Kaynak), сотрудники ССО находились на действительной службе в армии, полиции и MIT. Как подчеркнул М.Кайнак, помимо этих «госслужащих» правительство пользовалось услугами правых националистических лидеров турецкой мафии. Причем, преступления последних игнорировались из-за их «вклада в национальную безопасность». В качестве наиболее ярких примеров этого явления источник назвал Алааттина Чакиджи (Alaattin Çakıcı) и Седата Пекера (Sedat Peker).
После разоблачений Анкара заняла двойственную позицию по отношению к «Серым волкам» и боссам мафии. Заседание Совета национальной безопасности 1997 года назвало «Серых волков» и боссов мафии потенциальной угрозой государственной безопасности. Тем не менее, группа «Серых волков» не была поставлена вне закона, а продолжала существовать, как молодежная организация ПНД. Более того, использование её членов и преступных элементов продолжилось. Например, в 2015 году после объявления альянса между ПНД и ПСР боссы ультранационалистической мафии, особенно Седат Пекер, стали более активными во внутренней политике. В частности, они пытались сдерживать и запугивать членов левой оппозиции, например, группы «Академики за мир».
Известно, что «Серые волки» использовались для продвижения турецких интересов за границей. Так, многие из них участвовали в первой (1994–1996) и второй (1999–2000) войнах на стороне чеченских боевиков, Они обеспечивали поставки чеченским бандформированиям оружия и боеприпасов.
В начале 21 века движение вошло в период бездействия. Однако эта тенденция прекратилась в 2015 году, когда Таиланд решил экстрадировать группу уйгурских беженцев в Китай. «Серые волки» организовали демонстрации и штурмовали консульство Таиланда в Стамбуле. 17 августа 2015 года прогремел взрыв индуистской святыни в Бангкоке, в результате чего погибли 20 мирных жителей. Тайская полиция арестовала члена «Серых волков» Адема Карадага (он же Билал Мохаммед) и обвинила его в теракте.
После решения Анкары о военном вмешательстве в Сирию в 2011 году «Серые волки» присоединились к боевым действиям вместе с сирийскими туркоманами, которые считаются частью пантюркской семьи. Опять же, как и на Северном Кавказе, «Серые волки» сосредоточились на борьбе с российскими военными в районе Байир Бучак (Bayır Bucak), где доминируют туркоманы. При открытой поддержке Анкары «Серые волки» записывались в новые туркоманские вооруженные отряды, названные в честь османских султанов: «Султан Мурат», «Абдулхамид Хан», «Мехмет Завоеватель» и «Явуз султан Селим».
Вербовка проводилась публично через турецкие проправительственные газеты, такие как Yeni Şafak («Новый рассвет») и Star. «Серые волки» и их родственная организация Alperen Hearths оставили свой след в сирийской гражданской войне, когда их член, Альпарслан Челик (Alparslan Çelik), убил Олега Пешкова, российского пилота, который в ноябре 2015 года катапультировался из самолета, сбитого турецким F-16.
Участие «Серых волков» в Сирии при государственной спонсорской поддержке продемонстрировало связь между неоосманизмом Р.Т.Эрдогана и пантюркизмом главы ПНД Девлета Бахчели (Devlet Bahçeli’s). Это стало еще яснее в 2018 году, когда Р.Т.Эрдоган начал использовать знак руки «Серых волков» во время своей предвыборной кампании, призывая к «одной нации, одной родине, одному флагу и одному государству».
Благодаря социальным сетям, этот националистический аспект турецкого политического дискурса проник в турецкую диаспору в Европе. Во время последнего по времени вооруженного противостояния между Азербайджаном и Арменией, 2 ноября 2020 года высоко политизированная и радикально настроенная ветвь «Серых волков» во Франции осквернила памятник геноциду армян. Учитывая продолжающуюся напряженность между Турцией и Францией, Париж запретил «Серых волков», обвинив группу в «крайне жестоких действиях и разжигании ненависти к армянам и французским властям». Затем немецкие законодатели потребовали ввести аналогичный запрет для группы в ФРГ, где она действовала под прикрытием «Федерации демократических идеалистических турецких ассоциаций Германии» (Almanya Demokratik Ülkücü Türk Dernekleri Federasyonu, ADÜTF). Согласно европейским источникам, только в Германии насчитывается 11 тыс. членов «Серых волков». Фактически, в Германии и Австрии зарегистрировано 270 «очагов» (центров) этой организации.
Учитывая строгую иерархическую организационную инфраструктуру «Серых волков», в Турции они контролируются ПНД. Членство передается из поколения в поколение. Младшие члены группы – сыновья или внуки старших «Серых волков». К ним примыкают завербованные добровольцы. Политический альянс между ПСР и ПНД обеспечивает «Серым волкам» убежище и поддержку, а также определенную легитимность. Эта организация привлекает правые и консервативные исламистские круги в турецкой диаспоре.
По заключению аналитиков, открытая поддержка Анкарой «Серых волков» означает, что организация превращается из маргинальной праворадикальной группы в группировку, которую поддерживает турецкое государство.