Согласно сообщениям германских СМИ, появившимся во вторник, министр иностранных дел Марокко Н.Бурита в письме на имя премьер-министра страны призвал остановить контакты с представительством ФРГ в Рабате, а также свернуть все взаимодействие со связанными с Берлином общественно-политическими фондами. В публикациях утверждается, что причина разногласий кроется в «глубоком непонимании», возникшем на почве расхождения позиций по поводу суверенитета над Западной Сахарой, который, в свою очередь, стал элементом соглашения о нормализации между Израилем и Марокко. Добавляет неопределенности в ситуацию то, что федеральное внешнеполитическое ведомство воздерживается от комментариев, заявляя лишь о намерении пристально изучить марокканские публикации в прессе, в то время как в самом королевстве наперебой перепечатывается якобы закрытое сообщение Н.Буриты.
Конфликт вокруг Западной Сахары действительно имеет для Германии большое значение. До весны 2019 г. пост спецпосланника ООН по данной проблеме занимал бывший федеральный президент Х.Кёлер. Перед его отставкой действующий министр иностранных дел ФРГ Х.Маас заявил, что «после более чем десятилетнего застоя ему (Х.Кёлеру – авт.) удалось собрать всех игроков за одним столом», что открывает путь к выработке сценария, «который позволил бы народу Сахары реализовать свое право на самоопределение».
В дальнейшем проблематика, касающаяся этого противостояния, была вытеснена на второй план эскалацией в других очагах региональной нестабильности, прежде всего, в Ливии, где германская дипломатия запустила свой мирный процесс. Однако в ноябре 2020 г. МИД ФРГ вернулся к теме Западной Сахары, подчеркнув: «возрождение политического процесса должно проходить под эгидой ООН. Во времена пребывания бывшего федерального президента Х.Кёлера на посту спецпосланника Генеральный секретарь убедился, что позитивное развитие возможно. Поэтому мы стремимся восстановить эту должность как можно скорее». Другими словами, в ФРГ, как кажется, задумались над аналогом Берлинского процесса для Ливии, но в отношении конфликта вокруг Западной Сахары. При этом одновременно эти усилия должны поспособствовать повышению роли Германии в ООН.
После включения вопроса Западной Сахары в условия мароккано-израильской нормализации, государственный министр в МИД ФРГ Н.Аннен отметил, что несмотря на важность сближения Иерусалима и Рабата, эта «быстрая внешнеполитическая победа», как определил он шаг Вашингтона, противоречит резолюциям ООН. Из этого следует, что ситуация важна для ФРГ, поскольку формальное закрепление Соединенными Штатами существующего марокканского статус-кво ставит крест на любом дальнейшем дипломатическом процессе, а именно он, как было сказано выше, в действительности и нужен Берлину для реализации своих дипломатических интересов.
Помимо урегулирования, за счет которого ФРГ может получить внешнеполитические очки, Западная Сахара имеет отношение к острому для федеральной республики вопросу экспорта вооружений в третьи страны, то есть не входящие в ЕС и НАТО и зачастую вовлеченные в региональные конфликты. Несмотря на то, что ни Марокко, ни Алжир не входят в список главных ближневосточных импортеров германского оружия и военной техники, последний все же значится в списке получателей, однако внимания это ни в Бундестаге, ни среди экспертов долгое время не привлекало, поскольку в стране действовали конституционные ограничения на использование своих вооруженных сил за рубежом. В ноябре прошлого года в Основной закон Алжира были внесены поправки, разрешающие отправку военнослужащих для участия в операциях за пределами страны. С точки зрения многих экспертов, это прежде всего могло означать алжирскую активизацию в ливийском конфликте, но по мнению сотрудников германского Stiftung Wissenschaft und Politic, не исключена милитаризация конфликта с Марокко, особенно на фоне решений Д.Трампа по статусу Западной Сахары[i] [1]. Тогда вооружения из ФРГ окажутся в руках противников Рабата, что вполне объясняет рост его неприязни в отношении Берлина.
Впрочем, политикой интерес Германии к ситуации вокруг Западной Сахары не ограничивается, поскольку большое воздействие на формулирование официального курса оказывают экономические соображения. Так, одной из целей Рабата в процессе закрепления суверенитета над спорной территорией является ее использование для развития сети возобновляемых источников энергии, которые должны будут покрывать нужды самого королевства. Проекты в этой области реализуются консорциумом в составе марокканской NAREVA, итальянской ENEL Green Power и Siemens Gamesa – испанской «дочки» энергетического крыла германского концерна Siemens, который одновременно поставляет для марокканских проектов ветряные турбины. Собственный завод на территории Западной Сахары, подконтрольной Марокко, имеет германская строительная компания HeidelbergCement, о чем она открыто сообщает на своем официальном сайте.
Интересы бизнеса, равно как и вопросы экспорта вооружений, заставляют официальный Берлин реагировать на ситуацию вокруг Западной Сахары более сдержано, поскольку требование призвать Рабат к ответу будет автоматически означать ограничения для германских компаний, работающих в королевстве. В условиях кризиса, спровоцированного COVID-19, любое воздействие на бизнес будет воспринято вдвойне негативно. Не случайно, с критикой политики США в отношении Западной Сахары выступил не глава МИД Х.Маас, а Н.Аннен, полномочия которого соответствуют статс-секретарю парламента, который выполняет функцию ретрансляции официальных возражений, но с существенно меньшими дипломатическими последствиями.
Наконец, не случайна оговорка из якобы секретного письма Н.Буриты о германских фондах, которые безотносительно Западной Сахары имеют крайне сложные отношения с Рабатом. В Марокко представлены ведущие германские структуры такого рода, включая Фонды К.Аденауэра, Ф.Эберта, Х.Зайделя, Г.Бёлля. Независимо от того, с какой партией они ассоциированы, их общей чертой в последние годы стала критика Рабата за ограничение прав и свобод населения, коррупцию во властных кругах, сдерживание демократических преобразований. Королевство весьма ожидаемо отвечает на это встречными обвинениями во вмешательстве во внутренние дела. В нынешних обстоятельствах, где Рабат конфликтует с Берлином в большей степени в одностороннем порядке, Марокко получило шанс ограничить кажущуюся опасной активность зарубежных игроков, при этом не привлекая внимания к сущности их деятельности, связанной главным образом с внутриполитической ситуацией в королевстве.
Таким образом, с одной стороны, на германо-марокканском треке действительно есть основания для противоречий, однако готовность сторон трансформировать их в открытый конфликт вызывает сомнения, в силу сложности интересов Рабата и Берлина в отношении статуса Западной Сахары, где политические соображения не всегда соотносятся с экономической выгодой. Вместе с тем отчаянная борьба ФРГ за ценности ООН, за которой скрывается стремление федерального правительства укрепиться в организации, несет в себе риски, затрагивающие не только интересы Марокко, но и Израиля. Объясняется это не нивелированием значения соглашений о нормализации, а тем, что на примере реакции на решение Вашингтона по суверенитету Западной Сахары, Германия дала понять, что выступает против попыток добиться ретроактивного закрепления статус-кво на местах вместо дипломатического процесса, а это именно та политика, к проведению которой склонно израильское правительство в отношении всех спорных районов.
[i] [2] Hullinghorst Y., Roll S. Deutsche Rustungsexporte und die Militarisierung der Ausenpolitik arabischer Staaten // SWP-Aktuell 2020/A 103, Dezember 2020. 4 S. doi:10.18449/2020A103