При анализе активности исламистов в Йемене первоочередное внимание обычно уделяется деятельности таких группировок, как «Армия освобождения Адена и Абьяна», «Йеменский джихад» и т.п., что обусловлено прежде всего их террористической деятельностью и связями с так называемым зеленым интернационалом. При этом немного в тени находятся идеологи и духовные покровители боевиков (Абдель Маджид Зиндани, ныне покойный Абдалла Ибн Хусейн Аль Ахмар, Тауфик Аль-Фадли и др.) и их детище — партия «Ислах» (Йеменское объединение «За реформы»). В этой связи представляется, что анализ исламизма в Йемене необходимо начинать именно с этих фигур и возглавляемой ими партии.
Для многих в Йемене, да и в арабском мире, слова «Ислах» и Зиндани тождественны. Абдель-Маджид Аз-Зиндани родился в 1942 г. в Йемене, учился в Каирском университете по специальности «фармацевтика», затем занял пост в Министерстве образования Йеменской Республики, участвовал в борьбе афганских мусульман против СССР (до 1987 г. неоднократно посещал Афганистан, курировал сбор и направление афганским моджахедам финансовых средств через саудовскую благотворительную организацию «Аль-Игаса Аль-Ильми», через эту структуру осуществлялось и рекрутирование добровольцев), преподавал в исламском университете «Умр Коран» в Саудовской Аравии, в мусульманском мире стал широко известен своими трудами о неподражаемости Корана. Кроме того, он известен как ученый-медик, якобы открывший миру средство борьбы со СПИДом. В 1991 г. основал партию «Ислах» и был избран духовным лидером партии и главой «Совета Шуры», является основателем и ректором исламского университета «Иман».
За это время «Ислах» прошла несколько этапов своего развития. Первый этап (1991–1994 гг.) — время создания партии, ее становление и консолидация сторонников. Привлечение на свою сторону влиятельных шейхов и знаковых фигур йеменской эмиграции, стоящих на позициях воинствующего исламизма. Именно в это время происходит насыщение партии бывшими «афганцами». Уделяется большое внимание пропагандистскому аспекту партийной работы, интеллектуальной борьбе с представителями других политических партий (Йеменская социалистическая партия, «насеристы», шиитские группировки и т.п.). К этому же времени относится основание исламского университета «Иман», который становится настоящей «кузницей кадров» и прибежищем многих экстремистов из арабских стран. Помимо этого в университете проходят «обучение» выходцы из стран Средней Азии (Таджикистан, Узбекистан), которые впоследствии вольются в движение исламского сопротивления по всему миру. Эта деятельность тесно координируется (пока это держится в строжайшем секрете) с пропрезидентской партией «Народный конгресс». Указанные связи сыграют свою роль во время скоротечной войны в 1994 г. со сторонниками отделения южных регионов Йемена, поражение в которой окончательно оформит политическое банкротство Соцпартии. Не последнюю роль в поражении «южан» сыграет позиция влиятельных шейхов, которые были напуганы риторикой социалистов о необходимости минимизации влияния племенной верхушки на политическую жизнь страны.
Военная победа придает уверенность исламистам. Один из их духовных лидеров, Абдалла Ибн Хусейн Ахмар (1933-2008), становится спикером парламента, активно формируются легальные структуры «Ислаха». При этом очевидно, что лидер Йемена Али Абдалла Салех, который рассматривал «Ислах» прежде всего как оружие против оппозиции, рассчитывает, что сможет влиять на нее через спикера Ахмара, который является его дальним родственником.
Второй этап (1994–1997 гг.) — партия официально оформляет свой союз с партией «Народный конгресс». Одновременно продолжается воинственная риторика, что настораживает Али Абдаллу Салеха и вынуждает его искать противовес набирающим силу исламистам. Как следствие, он проводит реформу конституции, продлевая сроки правления президента и парламента, а также кардинальным образом меняет «закон об образовании», ликвидируя Министерство религиозного образования («уизара мааруф»), получающего солидные денежные субсидии из КСА и находящегося под полным контролем исламистов. Проведенные изменения резко ослабляют позиции исламистов в госструктурах и регионах страны и фактически ставят крест на их попытках создать некий альтернативный механизм, дублирующий государственные структуры управления и систему религиозных школ, которым отводилась основная роль в идеологическом воспитании. Следствием этого становятся поражение исламистов на парламентских выборах (они получили около 10%, в настоящее время контролируют около 50 мест из 300 в парламенте страны) и начало их переговоров (пока на уровне полуофициальных контактов) с представителями светских партий о возможной коалиции.
Третий этап (1997–2003) — провал идеи единоличного парламентского вхождения во власть по «алжирскому сценарию». Взят курс на разрыв стратегического союза с президентом Салехом. Идут поиски союзников на предмет создания альянсов с Йеменской соцпартией и мелкими светскими партиями. Усиливается нажим на «Ислах» и ее лидеров (прежде всего Зиндани) со стороны официальных структур США. Министерство финансов США включает Зиндани в список подозреваемых сторонников террора в феврале 2004 г., обвинив его в передаче средств «Аль-Каиде» на создание тренировочных лагерей и приобретение оружия. В списках Госдепартамента он числится как «духовный отец» Усамы бен Ладена. (Эти обвинения представляются более чем справедливыми. Зиндани был лично знаком с пятеркой самых известных живущих и уже покойных лидеров «Аль-Каиды». Также документально подтверждена тесная связь Зиндани с представителями «Аль-Каиды» на Северном Кавказе в начале 2000-х гг. Это дает основание предположить, что он являлся одним из основных координаторов деятельности исламистов в указанном регионе.)
Президент Йемена вынужден маневрировать, т.к. от американцев во многом зависит его политическое долголетие и планируемая им процедура передачи власти своему сыну. Обостряется внутрифракционная борьба в «Ислахе» между «твердыми» (Зиндани) и «умеренными». Последние все активнее идут на контакт с лидером Йеменской социалистической партии Д. Омаром и фактически договариваются с ним и «насеристами» о создании широкой коалиции (так называемая «Лика Муштарака» — «Общая встреча»).
Четвертый этап (2004 – по настоящее время) — убийство Д. Омара в здании парламента одиозным исламистом, который затем находит убежище в доме спикера парламента шейха Ахмара, а затем кончает жизнь самоубийством. (По некоторым версиям, убийство было спланировано и осуществлено лицами из ближайшего окружения президента Салеха, который опасался создания боеспособной оппозиционной коалиции. Отметим в этой ситуации на всякий случай участие одного из духовных лидеров «Ислаха» шейха Ахмара, который предоставил «из-за гуманных соображений» свой дом убийце в качестве убежища.)
Окончательная победа «умеренных» и, как следствие, смена на конференции партии харизматического лидера Зиндани в 2007 г. на Аджилана. Окончательное оформление коалиции с социалистами и другими светскими партиями. Взят курс на дистанцирование от экстремистской теории «создания халифата, вооруженной борьбы с неверными» и антиамериканской воинственной риторики, признана необходимость создания и усиления основ гражданского общества.
Примечательно, что указанный альянс и изменения в партийной идеологии тут же находят положительный отклик у высокопоставленных представителей государственных структур США, которые доносят свою позицию через тесно связанные с правительством научно-исследовательские институты. Так, в докладе «Института международного мира» в Вашингтоне говорится, что «американская поддержка умеренных внутри «Ислаха» привела к исключению из него боевиков и экстремистов во главе с шейхом Зиндани, известным своими связями с «Аль-Каидой». Эксперты «Американского института» (финансируется конгрессом США) в качестве реакции на смещение Зиндани указывают, «что это несомненный шаг на пути интеграции с политикой США в регионе. Партия «Ислах» играет важную роль в становлении процесса демократии и современного гражданского общества в стране, где большинство населения традиционно отвергает западные ценности и склонно к экстремизму». Несколько месяцев спустя шейх Зиндани был официально включен в так называемый список террористов ООН, на что новое партийное руководство отреагировало сдержанно и уклончиво, ограничившись «надеждой на объективность обвинений». При этом очевидно, что влияние Зиндани на процессы в исламском мире, а не только в Йемене, далеко не исчерпано, а его экстрадиция в США в настоящее время является труднодостижимой.
Таким образом, основываясь на итогах последних изменений в «Ислахе», возьмем на себя смелость констатировать окончательный переход этой партийной структуры в так называемую парламентскую умеренную исламскую оппозицию, наподобие иорданской партии «Братья-мусульмане», активно заседающей в парламенте Хашимитского королевства. Оговоримся, что коалиция со светскими партиями для решения завоевания парламентского большинства — вещь очень недолговременная в политике (а на Ближнем Востоке особенно), и такая концепция «Ислаха», по нашей оценке, носит скорее тактический, чем стратегический характер.
Реформация «Ислаха» по входу в конституционное поле и смене экстремистки настроенного руководства стимулировала более серьезные процессы, нежели «начало строительства демократических институтов» (в американской транскрипции), а конкретнее — начало поляризации исламистского движения, выделения из него «непримиримых» и переход к активной фазе диверсионно-террористической деятельности. Отметим, что помимо «соглашательской» политики нового партийного руководства «Ислаха», не последнюю (а может, и основную) роль в этом сыграли организационное и пропагандистское усиление «Аль-Каиды» и оккупация Ирака.
К наиболее ярким организациям, которые смело и без оговорок можно назвать идеологическими и военными союзниками У. бен Ладена, действующими в настоящее время в Йемене, прежде всего относится «Армия освобождения Адена и Абъяна» (АОАА), или «Йеменский джихад». Время основания – 1997 г., первое официальное коммюнике распространено в мае 1998 г.. Руководители — Салех Хайдар Аль-Атауи (арестован в 1998 г.) и ветеран Афганистана Зейнал Абидин Абу Бакр Аль-Михдар (арестован и казнен по приговору военного суда в 2004 г. за похищение иностранных туристов). Его преемником на непродолжительное время стал Саид Али Насер (по некоторым данным, в настоящее время находится в Ираке). Последний командир организации — уроженец Хадрамаута Халед Абдулнаби (афганский ветеран, арестован около месяца назад в результате спецоперации йеменских спецслужб, имя преемника пока неизвестно). Среди других полевых командиров выделяется Абдул Маджид Аль-Ахдаль, известный не только участием практически во всех резонансных террористических операциях АОАА, но и дерзким побегом со своими сторонниками из центральной тюрьмы в Сане в конце 2006 г. В настоящее время, по имеющимся данным, он находится в КСА, где принимает активное участие в деятельности саудовского филиала «Аль-Каиды». Еще одна яркая фигура организации — ликвидированный американцами с помощью беспилотного самолета в 2002 г. в провинции Мариб Абу Али Аль-Хариси, которому приписывается организация нападения на эсминец ВМС США «Коул» в Аденском порту.
Среди духовных вдохновителей организаторов, помимо, естественно, У. бен Ладена и шейха Зиндани, необходимо отметить Тарика Аль-Фадли, имя которого, по нашей оценке, незаслуженно забыто. Этот уроженец Йемена эмигрировал в КСА вместе с семьей из Южного Йемена после революции 1967 г. Имеет подданство КСА. После получения религиозного образования Аль-Фадли направляется на джихад в Афганистан, где в боях теряет руку. После этого, находясь на территории КСА, становится одной из ключевых фигур в организации финансирования «Аль-Каиды». При этом он «не забывает» и про родину, и после объединения страны в 1991 г. возвращается в Йемен. Благодаря его усилиям в Йемен перебираются многие из борцов джихада из других арабских стран, находящиеся на родине в розыске. Аль-Фадли организовывает боевые группы исламистов для участия в гражданской войне 1994 г. После реформации «Ислаха» и усиления гонений на «непримиримых» вновь выезжает в КСА, где в настоящее время играет не последнюю роль в финансировании и наборе моджахедов для войны в Ираке. Некоторые эксперты полагают, что Аль-Фадли является одним из основных организаторов и финансовых спонсоров АОАА еще с 1994 г. По тем же данным, он по-прежнему поддерживает тайные связи с руководством йеменских спецслужб.
Основной костяк АОАА — ветераны Афганистана из Йемена, Ливии, АРЕ, КСА и других арабских стран. Зоны действия — йеменские провинции Аден, Абъян, Шейба, Хадрамаут, Мариб. В самом Йемене располагали мощными укрепрайонами в горных районах, а на вооружении имели даже установки «Град». Заграничные базы — Занзибар, Сомали, а также провинции Джазан и Туаль в КСА. Поддерживают тесные связи со сторонниками в КСА. Идеологически полностью разделяют основные установки «Аль-Каиды». Источники финансирования — рэкет, похищение людей с целью выкупа, продажа ворованных автомобилей, торговля оружием, частные пожертвования. О численности можно судить приблизительно, предположительно — до 500 человек вместе с пособнической базой (связные, укрыватели и т.п.).
Среди основных операций — подрыв эсминца ВМС США «Коул» в Аденском порту в 2000 г., нападение в том же году на консульство Великобритании, теракт в отношении французского танкера «Лимбург», похищение 16 иностранных туристов в 1998 г., теракты в англиканской церкви и гостинице «Континенталь» в Адене, покушение на испанских туристов в конце 2007 г. Последняя самая громкая акция — атака консульства США в Адене в октябре 2008 г. (рискнем утверждать, что эта акция была проведена именно боевиками АОАА, а не членами «Аль-Каиды в Йемене», о которой речь впереди).
С 1997 г. власти Йемена прошли путь от тайных переговоров при посредничестве влиятельных шейхов с основными командирами АОАА до проведения полномасштабных военных операций с применением тяжелых вооружений. Причем указанные операции проводились даже по согласованию с властями Занзибара в этой стране. Отметим активное участие в этом американцев на уровне технической и экспертной поддержки. При сопоставлении победных реляций правительства Йемена с мнением экспертов получается примерно следующая картина состояния АОАА на сегодняшний день.
Правительству удалось в основном ликвидировать военную структуру организации, нейтрализовав или вынудив к эмиграции львиную долю высшего командного звена. Одновременно наметился отток иностранных военных кадров АОАА в Ирак и КСА. В этих условиях руководство организации вынуждено перейти на работу ячейками или небольшими группами. При этом, несмотря на ликвидацию основных укрепрайонов, горные базы по-прежнему функционируют. Сохраняется высокая мобилизационная способность, что дает возможность увеличить количество боевиков в сравнительно короткий срок. О дальнейших шагах организации и ее тактике можно будет делать какие-то выводы после назначения нового руководства. Как представляется, организации удалось сохранить систему связи и финансирования, а также тесные связи со сторонниками в КСА. Все это позволяет сделать вывод о сохраняющимся высоком террористическом потенциале АОАА, что лишний раз доказывает последняя операция против консульства США.
С конца 2007 г. на арену йеменского джихада выходит еще одна группа, которая без ложной скромности называет себя «Аль-Каида в Йемене». В качестве лидера последней называется Абу Басир Аль-Вахши, в 2006 г. совершивший вместе с 22 боевиками побег из тюрьмы в Сане и позиционирующий себя чуть ли не как «личный секретарь» У. бен Ладена. Организация взяла на себя ответственность за теракты и похищение иностранных туристов в 2007 — начале 2008 г. Широко использует различные формы обращений к правительству Йемена (в том числе и через Интернет), требуя от него «окончательно разорвать отношения с США и Западом», и т.п. В качестве первоочередных террористических целей намечены операции в отношении туристической отрасли и нефтеинфраструктуры Это мотивируется «нанесением финансового ущерба правительству». Все эти декларации очень странно совпали с аналогичными высказываниями одного из лидеров исламистов в Ираке, подданного КСА, Кахтани, а также с бодрым рапортом спецслужб о ликвидации сети «Аль-Каиды» в Хадрамауте, которая планировала взорвать нефтяные терминалы. Совокупность этих фактов позволила ряду экспертов заявить о наступлении нового этапа в выборе стратегических целей террористов.
По официальной статистике, доходы от нефтяной отрасли составляют 90% валютной выручки Йемена (с этим можно поспорить, потому что официальная статистика абсолютно не учитывает контрабандную перепродажу оружия в страны Африки). Правда и то, что нефтяную отрасль контролируют лица, близкие к президенту Салеху. Однако не будем игнорировать тот факт, что теракты в отношении указанных объектов серьезно затрагивают финансовые интересы многих влиятельных фигур в Йемене, среди которых немало финансовых спонсоров исламистов или лиц, им симпатизирующих. Призывы к терактам против объектов нефтяной и газовой отрасли исламистами высказываются давно, но крупных резонансных или планомерных действий до сих пор не видно (танкер «Лимбург» не в счет, это в лучшем случае — заявка о возможностях). Примечательно, что за все время войны алжирских исламистов против правительства не было совершено ни одного теракта против объектов нефтяной и газовой инфраструктуры. Подобные высказывания и декларации различных террористических групп зачастую имеют больше отношения к экономическим конкурентным спорам, нежели к политической борьбе.
Возвращаясь к анализу деятельности Аль-Басира Аль-Вахши и его группы, выскажем еще один спорный тезис: мы имеем дело с малочисленной группой, обладающей незначительным террористическим потенциалам и не являющейся самостоятельной силой. Проще говоря, речь, возможно, идет о «подконтрольной» третьей силе (йеменские спецслужбы или саудовские спонсоры) — группе, используемой в качестве решения тактических задач. В пользу этого говорит факт «легкого» побега Аль-Басира из тюрьмы Саны с 20 сторонниками в 2006 г., что невозможно без серьезных финансовых вливаний или административного влияния. Однако оговоримся, что справедливость этого тезиса можно проверить только временем.
Гораздо больший интерес представляет громко заявившая о себе в последние два-три года группировка йеменских шиитов (зейдитов) под руководством Хусейна Аль-Хути. Споры, являются ли зейдиты одной из суннитских сект, или же они ближе к шиитам, оставим ученому сообществу. Для нас важно другое: группировка Аль-Хути в настоящее время является одной из серьезных козырных карт Тегерана, который рассматривает ее как действенное средство «экспорта исламской революции» и подрыва внутриполитической обстановки не столько в Йемене, сколько в КСА и других странах Персидского залива. Тесная связь группировки Аль-Хути с Ираном несомненна (что особенно сепаратистами и не скрывается), а йеменские компетентные органы несколько раз демонстрировали собранные ими факты, свидетельствующие о регулярной финансовой помощи иранцев Аль-Хути и его сторонникам.
Становление группировки началось еще в середине 60-х годов, после разочарования зейдитской племенной верхушки итогами революции 1962 г. в Йеменской Арабской Республике, которую она на первом этапе поддержала. Второе дыхание оппозиционное движение обрело, несомненно, после исламской революции в Иране, когда оно стало более радикализованным. На первые роли выходят один из племенных шейхов, Ибрагим Аль-Хути, и созданное им движение «Верная молодежь». Среди их идеологических установок — создание самостоятельного государства в провинции Саада (место компактного проживания шиитов), борьба с коррупцией центрального правительства, создание параллельной системы гуманитарных учреждений и т.п. На вооружение берется идеология «Хизбаллы» и ее опыт в продвижении гуманитарных проектов среди населения (организация больниц и летних лагерей). Основная цель, сформулированная Аль-Хути: «Учреждение полного контроля над провинцией Саада с целью основания республики Зейди и создания мощного рычага влияния на системы государственного управления на Аравийском полуострове. Республика Зейди должна стать южными воротами для исламской революции». Среди тактических задач — «добиваться уступок от правительства, терроризируя и шантажируя его, распространяя свое влияние на другие религиозные слои общества, отчуждая их в свою пользу; ограничивая влияние враждебных сил (читай: «федерального центра»)». Большое место в таких программных установках отводилось и антиамериканским и антиизраильским тезисам, буквально повторяющим аналогичную риторику официального Тегерана.
Помимо идеологических установок, Аль-Хути и его сторонникам удалось создать мощную военную инфраструктуру в горах Саады, а также крупные отряды боевиков, вооруженных тяжелым оружием.
Вместе с этим начало активной военной фазы противодействия центральному правительству особенно ярко проявилось лишь в последние три года. До этого Аль-Хути и его сторонники (особенно после объединения страны в 1991 г.) делали ставку на достижение своих целей мирным путем, надеясь на развитие политического плюрализма и переговоров с правительством. Такая позиция, по нашей оценке, была обусловлена позицией зейдитской националистической элиты, которая внимательно наблюдала за складывающимся в то время альянсом между президентом Салехом и суннитскими исламистами, а также Ирана, в котором на тот период к власти пришли более умеренные политики. Развенчание иллюзий в отношении позиции Салеха, усиление американского влияния в стране, а также активизация попыток федерального центра при воссоздании на мятежных территориях некой вертикали власти вынудили Аль-Хути вернуться в горы и перейти к открытой конфронтации с правительством.
Все это привело к почти трехгодичной полномасштабной войне, в ходе которой на последнем этапе использовались даже вакуумные бомбы, к гибели Аль-Хути и значительной части подконтрольных ему боевиков и установлению некой мирной передышки. При этом очевидно, что движение вряд ли откажется от своих сепаратистских и идеологических установок и просто перешло от этапа конфронтации к этапу «накопления сил». На смену убитому Хусейну Аль-Хути к руководству сепаратистами пришел его брат Абдулмалик, который в настоящее время проживает в эмиграции в ФРГ. Йеменские спецслужбы по-прежнему фиксируют функционирование каналов финансовой помощи сепаратистам из Ирана, и в Сане не питают никаких иллюзий в отношении изменения к лучшему позиции зейдитской элиты и Тегерана.
Очевидно, что Тегеран рассматривает йеменских сепаратистов (наряду с «Хизбаллой» в Ливане и армией Махди в Ираке) как один из эффективных рычагов распространения своего влияния в регионе, а позиция иранского президента М. Ахмадинежада вряд ли сулит изменение такой стратегии. Более того, возможные силовые акции в отношении Ирана со стороны США однозначно вызовут активизацию сепаратистов в Сааде. По мнению экспертов, Сана будет вынуждена пойти на диалог с сепаратистами и серьезно задуматься о возможности предоставления им автономии в той или иной степени. О финансовом подкупе зейдитской элиты в обмен на лояльность в данном случае вряд ли можно говорить в силу несопоставимости финансовых ресурсов Ирана и Йемена. По некоторым данным, такие переговоры уже идут при посредничестве Катара, а насколько они будут эффективны, покажет время.
Таким образом, подводя итог, сделаем следующие выводы.
1. Йемен в ближайшей перспективе останется одним из основных оплотов радикальных исламистов на Ближнем Востоке, что объясняется их сохраняющимся сильным идеологическим и финансовым влиянием, а также географическим положением страны (близость к Африке, основным транспортным морским артериям, Саудовской Аравии). При этом отметим их размежевание по конфессиональному (сунниты и шииты), а также политическому («умеренные» и «твердые») признакам.
2. Боевики из Йемена по-прежнему останутся основной ударной силой исламистов и составят костяк среднего командного и рядового состава «Аль-Каиды». В настоящее время Йемен является почти идеальной базой для вербовки новых боевиков в силу трудного экономического положения и большого количества бывших «афганцев» и других ветеранов «горячих точек». При этом «зоной действия» уроженцев Йемена скорее всего останутся Аравийский полуостров, Ирак и Афганистан. Их участие в каких-либо серьезных акциях в США и Европе маловероятно, эта зона по-прежнему отдана «на откуп» выходцам из Магриба и Пакистана, что объясняется прежде всего наличием их мощных европейских диаспор.
3. Йемен в потенциале остается территорией «повышенного риска» с точки зрения противостояния между Ираном и монархиями Персидского залива, что в случае каких-либо силовых акций США против Ирана грозит возникновением нового очага перманентной напряженности. Такой же сценарий возможен и в случае вывода американских войск из Ирака, который в настоящее время является ареной борьбы между шиитскими и суннитскими группировками. При этом имеются сведения, что монархии Персидского залива и Кувейта через подконтрольное духовенство активно занимаются вербовкой и направлением в Ирак боевиков из числа бывших ветеранов «горячих точек» именно для противодействия проиранским шиитским группировкам.
4. Террористическая активность АОАА и аналогичных групп в Йемене останется на высоком уровне. Следует ожидать все более активного участия йеменцев в акциях «Аль-Каиды» в КСА и странах Персидского залива. В настоящее время значительную долю ячеек этой структуры в КСА составляют именно выходцы из Йемена, туда же перебралась значительная часть командного звена АОАА. Так, в ходе операции саудовских и американских спецслужб по предотвращению готовящихся терактов в отношении американских дипломатических учреждений в КСА в октябре с.г. была нейтрализована ячейка «Аль-Каиды» из 23 человек, 17 из которых были гражданами Йемена.