Как полагают американские эксперты, конфликт между Израилем и ХАМАСом в мае 2021 года вызвал и активизировал растущее массовое движение среди молодых палестинцев, разочарованных деятельностью двух основных палестинских политических партий — ХАМАС и ФАТХ. Хотя эта новая разновидность палестинского активизма вряд ли станет хорошо организованной самостоятельной силой, она будет все чаще сталкиваться с праворадикальной израильской политикой, гарантируя новые конфликты и беспорядки в регионе [1]. Возросшее внимание международного сообщества к палестинскому досье и симпатии [2] к нему после последней вспышки палестино-израильского конфликта вновь активизировали застойную палестинскую политику, особенно ее молодежное сообщество активистов. ХАМАС и ФАТХ теперь попытаются использовать этот всплеск глобального внимания в рамках акцентирования его на теме палестинской государственности в своих политических интересах. Но волнения, наблюдавшиеся в Израиле и на палестинских территориях в течение последних двух недель, были уникальны тем, что они были в основном вызваны массовыми беспорядками, что отражает то, как палестинская политическая энергия сейчас опережает проекты и цели обеих сторон. Впервые за последние десятилетия арабы приняли участие в забастовках 18 мая по всему Израилю и палестинским территориям, пытаясь использовать имеющиеся экономические рычаги для выполнения своих требований положить конец израильскому экспансионизму. При этом ни ХАМАС, ни ФАТХ никакого прямого участия в организации этих волнений не принимали, они лишь в разной степени публичности солидаризовались с ними (ХАМАС) или просто молчали (ФАТХ). Организованные массовые демонстрации в Иерусалиме, а также участие в более спонтанных и спорадических протестов были основными движущими силами нынешней эскалации. ХАМАС и другие организации в секторе Газа запустили ракеты 10 мая, что в конечном итоге вызвало новую вспышку насилия, но только в ответ на беспорядки, возникшие после того, как отдельные люди начали митинги и демонстрации в Иерусалиме. Палестинская диаспора и сеть активистов уже давно проявляют признаки кипящих низовых настроений, которые отвергают как ФАТХ, так и ХАМАС. В этой связи и ХАМАС, и ФАТХ будут бороться за то, чтобы решить или эффективно направить этот новый подъем низовой оппозиции, который, вероятно, углубит паралич диалога между ними. Это сделает их еще менее привлекательными для вновь активизировавшегося палестинского электората, открыв со временем двери для новой политической линии на палестинских территориях. Тупик в отношениях между ФАТХом и ХАМАСом был недавно подчеркнут отмененными выборами [3] из-за внутренней политической ситуации и страха старой элиты в ФАТХе уйти в политическое небытие. 93% палестинцев зарегистрировались для участия в выборах к февралю 2021 года, что является сигналом потенциальной высокой явки на парламентские выборы, ранее назначенные на 22 мая. Сам всплеск последнего по времени конфликта также подчеркнул неспособность ХАМАСа и ФАТХа продвигать поиски государственности таким образом, чтобы защитить палестинцев от экспансионистской израильской политики, что еще больше разжигает народный гнев на низовом уровне. При этом ХАМАС завоевал некоторое политическое влияние в этом нынешнем раунде борьбы с Израилем. Но конфликт также отбросил его назад с тактической наступательной точки зрения, что затруднит ХАМАСу повторное применение вооруженной силы в ближайшей перспективе, а также действие на любую вновь приобретенную политическую власть. Хотя ХАМАС утвердился в качестве защитника Иерусалима за счет ФАТХа, это стоило ему дорого с точки зрения ущерба инфраструктуре, которую он использует для достижения своей главной заявленной цели – «противостояния» Израилю. От себя заметим, что восстановление инфраструктуры за счет международных организаций и спонсоров – это «золотое дно» как для палестинских субподрядчиков, так и для местной рабочей силы. Помимо политических выгод такие «управляемые» с двух сторон противостояния несут в себе и смысл оживления внутренней экономики того же сектора Газа. ФАТХ в основном молчал во время последней по времени вспышки конфликта, что многие палестинцы восприняли как согласие с экспансионистской политикой Израиля. Глава Палестинской национальной администрации и лидер ФАТХа Махмуд Аббас также подвергся жесткой критике за «монополизацию власти» из-за отказа от проведения необходимых всеобщих выборов. Поскольку ХАМАСу и ФАТХу будет трудно контролировать эту низовую политическую энергию, существует высокий риск того, что в ближайшем будущем она превратится в дестабилизирующую систему насилия на палестинских территориях и в Израиле. Связанные с этим последствия включают в себя:
- Спорадическое антиправительственное насилие и демонстрации на палестинских территориях и в районах Израиля с арабским населением по мере дальнейшего раскола на палестинской политической сцене и сохранения внутреннего недовольства ХАМАСом и ФАТХом.
- Еще одно вооруженное или гибридное восстание против Израиля, поскольку энергия низов остается высокой, а антиизраильский гнев остается мощным. Это может произойти без изначального управления этими процессами со стороны ХАМАСа или ФАТХа, и может превратиться в нечто подобное Первой и Второй интифадам. Такое восстание создало бы серьезную угрозу безопасности для Израиля, поскольку оно было бы непосредственно направлено на то, чтобы заставить израильскую политику измениться.
- Дальнейшая израильская изоляция сектора Газа и экспансия на Западном берегу, поскольку Израиль пользуется [4] углубляющимся политическим параличом на палестинских территориях. Независимо от официальных действий ХАМАСа и ФАТХа, некоторые палестинцы гарантированно будут сопротивляться любым новым израильским поселениям на Западном берегу, что повышает риск возникновения нового конфликта с Израилем [1].
- Появление новых лидеров внутри ХАМАСа и ФАТХа, поскольку они стремятся апеллировать к вновь активизировавшемуся электорату. Свежие лица могли бы помочь повысить привлекательность обеих сторон для молодых палестинцев. Но это также еще больше укрепило бы соперничество между этими фракциями.
- Дезорганизованное движение сопротивления. Поскольку эта низовая энергия в значительной степени лишена лидера, ее организация как новой оппозиционной силы будет остановлена, в том числе под тяжестью собственных внутрипалестинских проблем. Чтобы защитить свои собственные позиции во власти, ХАМАС и ФАТХ могут по отдельности попытаться воспользоваться организационной слабостью зарождающегося движения, пытаясь либо включить его в свои ряды, либо подавить. И в этой гонке больше шансов у ХАМАСа.
В этой связи не вполне согласимся с оценками американских экспертов в отношении политических перспектив ХАМАСа. Сейчас возникает ключевой вопрос: способствует ли нынешняя развязка [5] конфликта повышению рейтинга ХАМАСа в отношении борьбы за палестинское руководство, если не через выборы, то через «сопротивление»? Здесь нет простых ответов. В более широком смысле именно сторонники вооруженного сопротивления, в том числе и другие группы наряду с ХАМАСом в секторе Газа, заявили о себе как о более надежных защитниках палестинских национальных прав. Многие палестинцы в наши дни поддерживают эту идею, особенно на фоне неудач [6] Организации освобождения Палестины (ООП) и ПНА в Рамалле. Тот факт, что израильские власти обвинил именно ХАМАС в провоцировании арабских граждан внутри Израиля на самом деле работает в его пользу. То же самое происходит, когда сама ПНА воздерживается от обвинений ХАМАСа в милитаризации ненасильственных, успешных народных протестов в Иерусалиме. Таким образом наиболее значительные изменения в ходе этого раунда военных действий с Израилем связаны с политическими последствиями, а не с военными выгодами или потерями. В прошлом палестинские группировки использовали ракеты в основном в секторе Газа, чтобы оказать давление на Израиль, чтобы ослабить блокаду [7], снять ограничения на рыбный промысел или позволить поставку больших объемов гуманитарной помощи в Газу или принять ответные меры после убийств [8] политических лидеров. На этот раз ракеты запускались в рамках решения более глобальных задач в контурах досье Иерусалима. Тем самым, ХАМАС, в частности, наконец-то отвечает на стандартную критику, что с тех пор, как он пришел к власти в Газе в 2007 году, он был поглощен местными делами в ущерб крупномасштабным национальным проблемам, включая досье Иерусалима, строительства еврейских [9] поселений и вопроса палестинских беженцев [10]. Запуск ракет для защиты Иерусалима, безусловно, принес большие дивиденды движению. ХАМАС внимательно следил за тем, как в прошлом Иерусалим начал кипеть, как из-за установки Израилем барьеров у Дамасских ворот [11], так и из-за судьбы арабских семей в Шейх-Джаррахе [12], которым угрожает санкционированное израильским судом выселение. В этой взрывоопасной атмосфере палестинцы не надеялись на какую-либо помощь со стороны ПНА. Вместо этого они обратились к ХАМАСу, скандируя имя [13] его военного лидера Мухаммеда ад-Дейфа и прося «силу его меча». Эти скандирования широко распространились среди палестинцев, усиливая давление на ХАМАС. Критики обвиняли ХАМАС в том, что он срывает мирные и широко распространенные народные демонстрации, отвлекая внимание от Иерусалима, вместо того чтобы помогать ему. Но есть много признаков того, что ракетные обстрелы Израиля получили широкое одобрение на палестинской улице. Непрерывный рост политического капитала ХАМАСа сопровождается ослаблением поддержки ФАТХа и ПНА. В последних по времени опросах палестинцев на Западном берегу и в секторе Газа об их предпочтениях в отношении главы ПНА, Исмаил Хания из ХАМАСа опередил Махмуда Аббаса [14] на 50-43 процента. Что характерно, Джибриль Раджуб, близкий советник Аббаса и генеральный секретарь центрального комитета ФАТХа, посетовал [15], что «ни один арабский лидер не звонил палестинскому президенту во время нынешней израильской агрессии». Майская эскалация, таким образом, может стать поворотным пунктом в палестинском политическом ландшафте. Активность ХАМАСа по взятию на себя национальных вопросов, еще больше подрывает позиции ПНА и бросает вызов Израилю. ХАМАС неоднократно подчеркивал необходимость покончить с монополией на палестинское руководство, призывая к партнерству с ФАТХом и другими группами сопротивления. Каким бы ни был исход этой конфронтации, ХАМАС приобретает все больший политический капитал и легитимность. Этого не обязательно будет достаточно для него, чтобы противостоять региональной и международной поддержке Махмуда Аббаса. Но это может подтолкнуть ООП, ФАТХ и ПНА либо перенести выборы как можно дальше, либо позволить создать новое коллективное руководство с участием ХАМАСа и других групп сопротивления. Многие палестинцы хотят видеть инклюзивное партнерство. Тем не менее, иностранное — и особенно американское [16] — вето против включения ХАМАСа в палестинское руководство представляет собой сейчас основное препятствие для реализации такого сценария. США, Израиль и их арабские союзники, вероятно, попытаются спасти Аббаса от дальнейшей политической маргинализации, поставив его в центр постконфликтной помощи, в том числе финансовой и дипломатической, что, однако будет только полумерой и оттяжкой по времени. Как с учетом нежелания Вашингтона ставит ближневосточное урегулирование на первый план своих внешнеполитических приоритетов; поправения израильского политического ландшафта и нежелания основных региональных и международных игроков рассматривать ХАМАС как полноправного партнера.