8 июня в Алжире закончилась избирательная кампания перед голосованием 12 июня в новый состав парламента. Свое намерение получить депутатские мандаты официально заявили представители 28 политических партий.
Традиционно проведение парламентских выборов вызвало резкое неприятие оппозиции, но на этот раз недовольство оказалось гораздо выше.
Во-первых, ее представители недовольны переносом сроков голосования на год. Они указывают, что последние подобные выборы были проведены в 2017 году и потому с учетом пятилетнего срока работы парламента их ожидали в мае 2022 года.
Соответственно, оппозиция видит в этом уловку властей, рассчитывающих провести голосование в более комфортной обстановке 2021 года, не дожидаясь весьма неопределенного 2022 года. И это не случайно – последствия неэффективного управления, усиленные коронавирусным вызовом, должны в полный рост проявиться как раз год спустя.
Кроме того, оппозиционеры подозревают власти в том, что они за предстоящий год еще заметнее ухудшат жизнь населения.
Во-вторых, часть оппозиции не принимает выборы по новой смешанной избирательной системе (голосование не только по партийным спискам, но и за независимых кандидатов по одномандатным округам), к чему многие ее представители относятся скептически, опасаясь «манипуляций правящего режима».
Всего на 462 депутатских места претендуют 1483 кандидата (837 «независимых» и 646 по партийным спискам).
В-третьих, впервые в истории после завершения гражданской войны 1990-х гг. наблюдается такой бойкот голосования. Да, периодически некоторые политические партии перед выборами ранее уходили в «жесткую» оппозицию, но потом возвращались к парламентской деятельности. Однако такого единодушия оппозиции как в 2021 году, пожалуй, еще не было.
Так, в заявленном списке идущих на выборы партий присутствуют традиционно все прежние «партии власти» разного калибра, начиная с ФНО, также заметно выделяется консервативно-исламистская группа (крупнейшая по влияния структура – Движение общества за мир или ДОМ).
Но при этом бросается в глаза почти полное отсутствие среди идущих на выборы представителей левого, национального и либерально-демократического направлений, объявивших им бойкот в знак протеста против «подавления гражданских свобод» и в том числе невозможности выразить свое неприятие положением дел разрешенными уличными акциями.
Формально они не определяли погоду в парламенте, и на них по сути в общей сложности приходилось лишь несколько десятков депутатов. Однако они играли очень важную роль в его работе, которая была заметно выше декораций спойлеров.
За них действительно голосовали сотни и сотни тысяч алжирцев, которые в том числе обеспечивали явку избирателей, уровень которой во многом сигнализировал о пропорции алжирцев, в той или иной степени одобряющих действия власти.
Напомним, что на всем протяжении правления уже бывшего президента Абдельазиза Бутефлики их доля неуклонно падала, что свидетельствовало о критическом снижении уровня доверия населения к правящему режиму.
Во всяком случае, он оценивается крайне низким для событий вроде национальных парламентских выборов. Так, в ходе голосования 2017 года на избирательные участки пришли лишь чуть более трети имеющих право голоса алжирцев (37.09%). И не исключено, что на выборах 2021 года из-за массового бойкота оппозицией явка будет еще ниже.
Не исключено, что в результате явка будет близка к показателям референдума по одобрению проекта Конституции, когда 1 ноября 2020 года на избирательные участки пришли лишь 23.7% алжирцев, имеющих прав голоса.
И как представляется, особенно неприглядная выборная картина ожидает алжирские власти в национальных берберских районах, особенно кабильских, где традиционно реальная явка избирателей редко превышает отметку в 20%, а в исключительных случаях едва доходит до 10 – 12%.
И именно здесь правящему режиму АНДР придется столкнуться в ходе голосования с массовыми протестными выступлениями движения «Хирак».
Причем, как представляется, президент АНДР Абдельмаджид Теббун, заявивший накануне в интервью катарскому телеканалу «Аль-Джазира» о «маргинализации» выступлений оппозиции, серьезно рискует подставиться как человек, слабо информированный относительно истинных масштабов протестных настроений в своей собственной стране.
Во всяком случае, читатель может сам убедиться 12 июня в день голосования, насколько оправдались его заявления по поводу того, что сейчас, по словам главы государства, «Хирак» насчитывает несколько сотен своих участников «менее чем в 10 вилайях».
Что же касается истинного отношения алжирцев к парламентским выборам, то большинство из них относятся к их проведению крайне пассивно и в основном их заботят, судя по сообщениям в соцсетях и на форумах куда более жизненные вопросы вроде того, как купить подешевле продукты.
А это, в свою очередь, несет в себе другой крайне неприятный для властей АНДР момент – в этих условиях им будет уже труднее «нарисовать» прежнюю поддержку «партий власти».
Напомним, что в совокупности они в каждом составе парламента имели более половины депутатских мест, приходившихся главным образом на две крупнейшие структуры – Фронт национального освобождения (ФНО) и Объединение за культуру и демократию (ОКД), не считая других, уже карликовых объединений.
Это позволяло действующему алжирскому руководству без каких бы то ни было проблем проводить нужные ему законы, не учитывая мнение оппозиции.
Теперь же убедить общественность, собственную и зарубежную, что в условиях непрекращающихся уличных выступлений оппозиционного движения «Хирак» и массового бойкота парламентских выборов представителями былой легальной оппозиции прежние «партии власти» имеют всю ту же поддержку.
Правда, сопутствующие услуги властям для «затушевывания» данной картины готовы предоставить «одомашненные легальные» исламисты,
В этих условиях алжирские руководители могут пойти на определенную политическую «рокировку» с ними», которых вполне могут сделать второй после ФНО «партией власти» в рамках уже по факту имеющегося парламентского управленческого «триумвирата» — как известно, последние составы Национальной Ассамблеи они прочно занимают за собой почетное третье место в списке предпочтений алжирского избирателя.
И дальнейшее закрепление политического ислама в парламенте АНДР вполне способно заткнуть рты противникам избрания такого его нового состава за рубежом. И действительно – трудно что-то возразить на аргумент, что «мы признали победу/рост влияния оппозиции, хотя прежде многие ее представители боролись против нас с оружием в руках, дав ей определенное самим алжирским народом количество депутатских мест».
Однако этого явно будет мало для создания прежней картинки транспарентных и конкурентных выборов без либерал-демократов и левых, нередко блокирующихся с национальными силами и выступающих с ними единым фронтом. Например, это касается одной из старейших и влиятельных проберберских партий – Фронта социалистических сил или ФСС.
Напомним, что алжирские «февралисты», добившиеся в 2019 году ухода уже бывшего президента Абдельазиза Бутефлики, ожидали, что будущий парламент в результате приобретет настоящую легитимность, куда народ действительно изберет своих представителей.
Однако эти чаяния быстро сменились разочарованием. Ряд оппозиционных деятелей вроде Луизы Ханнун, лидера левой Трудовой партии, стабильно проводящей в парламент несколько депутатов, оказались за решеткой по явно политическому делу.
Попытки других создать новые партии провалились, поскольку их просто не зарегистрировали официально.
Более того – та легальная и зачастую карликовая оппозиция, которая традиционно выступала в роли спойлеров при Бутефлике, не представляя никакой опасности для Теббуна, внезапно оказалась в опале.
Так, например, ее представители жаловались на недопуск к СМИ на фоне «массовых гастролей» на ТВ-каналах и по радио «исламистов на доверии», ФНО и ОКД, и даже целенаправленное давление с целью добиться роспуска оппозиционных партий.
Это стало одной из причин их обид на власти, на что они, вероятно и рассчитывали. И судя по всему их мандаты вполне могут достаться согласным играть роль оппозиции «исламистам на доверии».
Между тем, одним из важнейших вопросов – это как будут далее себя вести партии, бойкотирующие голосование. Будут ли они участвовать в предстоящих местных выборах или предпочтут выйти на улицу, пополнив собой движение «Хирак»?
Это во многом будет зависеть от дальнейших действий властей. И насколько примут алжирцы выборные подходы Теббуна, покажет ближайшее будущее.