- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Об экономических и социальных проблемах Израиля. Часть 3

В Израиле на специализированных площадках представители соответствующих министерств и эксперты «фабрик мысли», занимающихся вопросами социально-экономического развития еврейского государства, обсуждают проблемы в системе здравоохранения, занятость населения, вопросы профессиональной подготовки, переход к экономической деятельности с низким уровнем выбросов углерода, ситуацию в системе высшего образования (например, растущее число выпускников с дипломом о высшем образовании).

Последние два года проблемные области рассматриваются в контексте последствий пандемии коронавируса. В этот период в Израиле обострился вопрос занятости. Как отмечает эксперт IDI Габриэль Гордон, непосредственно перед пандемией COVID-19 израильская экономика находилась в относительно хорошем состоянии. В 2019 г. валовой внутренний продукт рос значительными темпами, ВВП на душу населения также вырос, что нашло отражение в повышении уровня жизни. Отношение государственного долга к ВВП было низким по сравнению с другими странами, занятость была почти полной, а уровень безработицы находился на самом низком уровне за десятилетия.

Со вспышкой пандемии в марте 2020 г. сочетание роста показателей инфицирования, связанного с этим снижения потребления услуг, ограничений на различные виды деятельности и резкого снижения внутреннего и международного спроса в течение нескольких недель привело к беспрецедентному падению в большом количестве отраслей и резкому росту безработицы. В течение этого периода в Израиле сотни тысяч рабочих были отправлены в отпуск без содержания, многие были уволены, большое количество самозанятых остались без дохода.

Отмечается, что существенная корреляция между, с одной стороны, активностью в экономике в целом и в отдельных отраслях (которая напрямую связана с уровнем инфицирования населения и жесткости наложенных ограничений), а с другой – ситуацией с занятостью, представляет собой серьезную проблему для формирования сбалансированной государственной политики. При этом данное соотношение характеризует экономическую деятельность в Израиле на протяжении всего кризиса. Рост показателей заражения привел к тому, что с начала пандемии были введены три режима ограничений, которые позволили снизить количество инфицированных, но они также привели к резкому увеличению числа безработных. В результате был нанесен серьезный экономический ущерб, что заставило лиц, принимающих решения, отменить ограничения, и когда они это сделали, уровень заражения снова подскочил вверх.

Рост безработицы не был равномерным, и влияние кризиса среди различных групп населения ощущалось неодинаково. Это вызвано разным уровнем ущерба, нанесенного конкретным отраслям экономики, а также зависело от демографических и социально-экономических аспектов (не зависящих от пандемии), таких как возраст, образование, место проживания, пол и статус на рабочем месте.

Эксперт Израильского института демократии в своем отчете показывает, что негативное влияние пандемии на занятость, особенно в периоды изоляции, было более значительным среди уязвимых слоев населения. К наиболее пострадавшим группам относятся молодые люди, арабы, ультраортодоксальные евреи, рабочие с низкими доходами, рабочие с базовым уровнем образования, жители Восточного Иерусалима, а также работники пищевой промышленности, индустрии гостеприимства и развлечений. Результаты также показывают, что от 40% до 45% безработных среди большинства уязвимых групп смогли вернуться к работе в периоды после изоляции, по сравнению с примерно 50% в более устойчивых группах.

Таким образом, делается вывод, что во время кризиса под наиболее серьезным ударом оказались работники с самым низким уровнем образования, на низших должностях, не требующих специальной подготовки, группы с самым низким доходом, а также наиболее молодые сотрудники. При этом отмечается, что в случае с пандемией COVID-19 из всех этих факторов наибольшее влияние на уровень занятости оказала именно специфика отраслей, попавших в ситуацию полного локдауна.

Эксперты Израильского института демократии Итамар Якир и Рой Кеннет Портал рассмотрели тенденции ухода и возвращения на рабочие места в период кризиса COVID-19 2020/21 года. Анализ основан на статистике Службы занятости Израиля и дополняется данными исследования трудовых ресурсов Центрального статистического бюро. Оказалось, что процент потерявших работу был выше среди женщин, молодых рабочих и лиц без высшего образования. При этом показатели среди арабов не сильно отличались от ситуации в еврейском секторе. Однако женщины и сотрудники с учеными степенями, которые были заняты до пандемии, имеют больше шансов вернуться на работу. Среди арабов, особенно мужчин, процент возвращения на работу ниже, чем у евреев. В целом эти результаты одинаковы по отраслям экономики. Обнаружилось также, что продолжительность безработицы у арабов была больше, чем у евреев, а у женщин она оказалась примерно такой же, как у мужчин. В обоих случаях продолжительность безработицы увеличивается с возрастом и отрицательно влияет на шансы вернуться к работе, даже в случае  улучшения ситуации на рынке труда.

Эксперты IDI отмечают, что по мере выхода из кризиса израильский рынок труда сталкивается с рядом серьезных проблем, наиболее заметной из которых является необходимость восстановления занятости до уровня, существовавшего до пандемии COVID-19, среди молодежи и меньшинств, к которым причисляются и израильские арабы (как в Израиле называют палестинцев).

Эксперты Израильского института демократии д-р Сагит Азари-Висель, д-р Яэль Мельцер, Ярден Кедар и Алон Порат из министерства труда, благосостояния и социальных служб, исследовали связь между выплатой стипендий участникам программ профессионального обучения и результатами, включая завершение обучения, степень успеха в программе и скорость интеграции в рабочие коллективы. Ввиду отсутствия данных о получателях стипендий от Министерства труда и их общих характеристиках на момент проведения исследования, оно проводилось на основе опросов среди двух групп: выпускников программ профессионального обучения и лиц, которые бросили обучение по той или иной программе.

Первая рекомендация экспертов, вытекающая из необходимости анализа и обновления программ профессионального обучения, заключается в создании системы поддержки таких исследований. Она должна включать базу данных с информацией не только об участниках программ и получателях стипендий, но и о лицах, только направленных на обучение или интересующихся ими, даже если они так и не приступили к учебе. Важно, чтобы эта информация включала личные данные, например, уровень образования, опыт работы и доход до и во время обучения по программе. Система также должна позволить отслеживать и изучать вливание участников в рабочие коллективы после обучения. Такая база данных поможет более достоверно оценивать влияние стипендий на желание и мотивацию людей регистрироваться и участвовать в программах обучения, а также на их успехи уже на рабочих местах.

Результаты опроса показали, что получение стипендии существенно влияет на готовность записаться на обучение. Только 18% респондентов, получавших денежные довольствия, сообщили, что это не повлияло на их желание зарегистрироваться на курс обучения, в то время как все остальные сказали, что это подтолкнуло их к решению зарегистрироваться. 30% указали, что не сделали бы этого, если бы не стипендия.

Исследование показывает, что основная причина выхода из программы связана со способностью участников продолжать зарабатывать на жизнь в течение обучения. Те, кто заканчивает программу, являются в основном более взрослыми, более образованными и обеспеченными, что позволяет им лучше справляться с проблемами в процессе обучения.

Отмечается, что такие результаты согласуются с выводами других исследований, проведенных во всем мире, которые выявили явное положительное влияние стипендий на готовность зарегистрироваться и завершить обучение, особенно на лиц с низкими доходами.

Участников программ профессионального обучения, не имевших на момент участия источников дохода, спросили о том, какой эффект имела бы текущая стипендия (1500 шекелей в месяц, что составляет 33765 руб.), а затем о влиянии более высокой стипендии (2500 шекелей в месяц или суммы, равной пособию по безработице, что соответственно составляет 56275 руб.). 66% указали, что выплаты в размере 1500 шекелей были бы очень кстати, 80%  высказались за стипендию в размере 2500 шекелей.

На вопрос о желательном размере стипендии респонденты в среднем называли сумму в 4 000 шекелей в месяц (или 90040 руб.). Эксперты этому не удивились, особенно если сравнивать уровень выплат в Израиле с другими развитыми странами, такими как Германия, Франция, США и др. Они отмечают, что значительная часть респондентов (84%) совершенно не знала о возможности получения стипендии, и что данные Министерства труда показывают, что только 1% участников субсидируемых программ обучения получают стипендии. Таким образом, полагают эксперты, необходимо пересмотреть критерии отбора на получение стипендии, ее размер и то, каким образом эта информация становится доступной.

Сравнение ситуации лиц, получавших стипендии с теми, кто потенциально имел право на участие в программе, но не получал пособия, показывает, что у первых больше шансов повысить свою заработную плату после обучения и больше шансов работать в той области, в которой они прошли обучение.

В заключении отмечается, что пандемия COVID-19 открыла окно возможностей как для удовлетворения растущей потребности в профессиональном обучении и стипендиях, так и возможности для внедрения новой и усовершенствованной модели, которая поможет тем, кто потерял работу во время пандемии, принять участие в качественном технологическом и профессиональном обучении и найти свое место на рынке труда[i] [1].

[i] [2] The Eli Hurvitz Conference on Economy and Society 2021. Background Materials // IDI. 29-30 June — https://en.idi.org.il/media/16529/the-eli-hurvitz-conference-on-economy-and-society-2021-background-materials.pdf