В июле с.г. известный американский исследовательский Центр стратегических и международных исследований (The Center for Strategic and International Studies (CSIS)) выпустил аналитический доклад «Корпоративные солдаты России: глобальная экспансия частных военных компаний России» (Russia’s Corporate Soldiers: The Global Expansion of Russia’s Private Military Companies). Ниже приводятся основные оценки этого доклада применительно к деятельности российских ЧВК в Сирии и Ливии.
Сирия
Как указывают авторы доклада, деятельность российских ЧВК в Сирии была подчинена двум крупным целям: во-первых, российское руководство хотело стабилизировать ситуацию в Сирии, которая к 2015 году находилась под сильной угрозой со стороны оппозиционных и экстремистских сил, как стратегически важный центр для Москвы на Ближнем Востоке. Во-вторых, Москва стремилась предотвратить смену режима под руководством США дружественного России правительства президента Башара Асада. В этом контексте ЧВК являются ценным компонентом военной кампании Москвы в Сирии и ее можно рассматривать как крупнейшую операцию в пределах региона со времен окончания холодной войны. ЧВК служит в данном случае отрицаемой, недорогой, привлекательной силой, чья роль развивалась по мере необходимости на поле боя. Хотя первоначальная стратегия России в Сирии предусматривала в основном использование сил Ирана и лояльных ему местных шиитских ополченцев в качестве основной силы наземных операций, события в ходе боевых действий вынудили Москву использовать свои собственные экспедиционные силы для поддержки наземной военной операции, в которые вошли и ЧВК. Начальные цели ЧВК, такие как охрана объектов, VIP-сопровождение и передача оружия, превратились во все более прямое участие в боевых операциях против противников режима Асада в таких местах, как Пальмира в 2016 и 2017 годах и Дейр-эз-Зор с 2017 года. Персонал Российских ЧВК в Сирии насчитывает от 1000 до 3000 сотрудников, в том числе контрактники из Wagner Group, Vegacy, E. N. O. T., батальона «Восток», и др. Сирия послужила важным испытательным полигоном для оценки эффективности и апробации модели гибридного развертывания ЧВК, которая с тех пор переносилась в другие конфликтные зоны, особенно в Ливию. ЧВК действовали как наземные силы с наборами навыков, подобными российскому спецназу, благодаря которым Москва смогла ограничить использование своих регулярных войск, что дало возможность резко сократить российские военные потери и предоставить возможность отрицать участие России в действиях с высоким риском. Кроме того, ЧВК синхронизируют военные достижения с экономическими приоритетами, позволяя России извлекать выгоду из достижений в районах, богатых нефтью и газом, путем обеспечения безопасности ключевых трубопроводов, нефтяных месторождений, нефтеперерабатывающих заводов и газовых заводов для обеспечения будущих наземных достижений и получения прибыли. Примечательно, что российские ЧВК, действующие в Сирии, часто имеют высококачественную российскую военную поддержку и союзников из иранского КСИР, ливанской «Хизбаллы» и сирийских «Сил тигров», что позволяло им с высокой степенью эффективности завоевать и удержать позиции в спорных городах, базах и местах энергетической инфраструктуры. Эти действия, однако, не были лишены риска, что продемонстрировало столкновение ЧВК «Вагнер» с американскими войсками в феврале 2018 года на заводе Conoco к востоку от Дейр-эз-Зора, которое привело к сотням жертв (от 100 о 300) со стороны ЧВК «Вагнер».
Роли и задачи
Роли и миссии российских ЧВК в Сирии развивались в соответствии с потребностями на поле боя. Первые группы ЧВК, такие как «Славянский корпус», не имели достаточного опыта ведении регулярных боевых действий и сосредоточили свое внимание вместо этого на обеспечении безопасности объектов и миссиях по обучению, консультированию и оказанию помощи. Однако к концу 2015 года в связи со сложной боевой обстановкой для режима Асада, наряду с началом российской военной операцией, усиленные кадрово и технически российские ЧВК стали играть более значительную роль в конфликте, расширяя свои задачи от военных и экономических миссий до непосредственного участия в боевых действиях. В конце 2012 года российские ЧВК впервые были развернуты в Сирии и выполняли в основном военизированные функции, такие как обучение, консультирование и оказание поддержки силам-партнерам. «Славянский корпус», предшественник ЧВК «Вагнер», был развернут в Сирии в 2013 году для оказания помощи сирийским правительственным силам в рамках решения задач по установлению контроля над нефтяными объектами, которые были захвачены боевиками «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России). «Славянский корпус» сосредоточил свой набор на бывших военнослужащих из России. При этом эта группа имела устаревшее вооружение и плохую материально — техническую помощь со стороны правительства Сирии. После демонстрации недостаточной боеспособности при выполнении одной из своих ранних боевых задач (против боевиков «Исламского государства» в деревне Сухна), она была расформирована и преобразована в ЧВК «Вагнер». С 2015 года военизированная деятельность этой ЧВК была сосредоточена на обучении и консультировании Сирийской арабской армии (САА) и 5-го добровольческого штурмового корпуса, который состоит из проправительственных ополченцев. Позже эти миссии были распространены на шиитские ополчения и палестинские группы, такие как «Лива аль-Кудс». 5-й корпус был создан Россией в конце 2016 года и оснащен бронетехникой, включая танки Т-62 и боевые машины пехоты БМП-1, транспортные средства материально-технического обеспечения и артиллерийские системы, такие как гаубица М-30. ЧВК также провели подготовку других поддерживаемых Россией сирийских ополченцев, таких как «Саяду Даиш» («Охотники за ИГ»), которые появились в начале 2017 года для защиты стратегических объектов в Пальмире и ее окрестностях, включая военный аэродром и нефтяные и газовые месторождения. Другие российские ЧВК, такие как «Стратегические службы Вегаси», также провели небольшие учебные миссии для проправительственных сил, таких как «Лива аль-Кудс». При этом российские ЧВК часто служили связующим звеном между негосударственными партнерскими силами на местах. С помощью ЧВК российские военные постепенно улучшили свою воздушно-наземную интеграцию с правительственными силами в ходе кампании до уровня, достаточного для победы над оппозицией и боевиками ИГ. Во время кампании в Алеппо в 2016 и 2017 годах и наступления на Дейр-эз-Зор с 2017 по 2019 год ЧВК координировали авиаудары российской авиационной группы на аэродроме Хмеймим, основной военной базе России в Сирии. ЧВК, в координации с российским спецназом, нацеливали авиаудары, которые ускорили наступление сирийских правительственных и их иранских союзников.
Боевые задачи
По мере развития сирийского конфликта ЧВК «Вагнер» все чаще бралась за выполнение обычных боевых миссий. В то время как до 2016 года ЧВК «Вагнер» в основном помогала и обеспечивала силы партнеров на местах, меняющиеся потребности на поле боя требовали, чтобы она и другие российские силы взяли на себя непосредственные боевые функции. Это включало в себя штурмовые операции в городах для захвата удерживаемых повстанцами очагов сопротивления в Западной Сирии, разведку поля боя для координации авиаударов ВКС России и взаимодействие с проправительственными силами в рамках обеспечения наземного продвижения в направлении Дейр-эз-Зора. Эти миссии вызвали соответствующие структурные изменения: создание «Русского батальона» боевой группы № 9 ЧВК «Вагнер», которая состояла из нескольких разведывательных и штурмовых подразделений (с 90 до 100 человек в каждом), группы управления, танковой роты, сводной артиллерийской бригады, разведывательных и вспомогательных подразделений. В рамках городских боев Москва расширила использование персонала ЧВК с соответствующими боевыми навыками, но без официального российского статуса. ЧВК «Вагнер», например, была замечена в участии в операциях в Латакии, Алеппо, Хомсе, Хаме и Большом Дамаске, а также в контрнаступлении с целью освобождения Пальмиры в 2016 и 2017 годах. Центральное место в военной кампании России в Сирии занимали ее Воздушно-космические силы, которые применяли тяжелые, постоянные и часто неизбирательные методы нанесения авиаударов по районам, удерживаемым повстанцами. В начале российской военной операции ВКС, однако, страдали от неточного целеуказания. Таким образом, начиная с 2016 года Россия начала развертывать элементы с задачами разведки, в том числе авиакорректировщиков, для более эффективного нанесения авиаударов. Российские специалисты из спецназа и ЧВК осуществляли передовое управление авиацией, взаимодействуя с проправительственными силами на линии фронта, в том числе во время осады Алеппо в 2016 году. ЧВК все чаще включались в эти миссии, чтобы ограничить российские военные потери и обеспечить некоторую непричастность к этим действиям России. Таким образом, использование ЧВК, таких, как «Вагнер», было ключевым неофициальным элементом российского маневра на местах в рамках проведения военных операций и зачистки территории. Российские ЧВК помогали войскам, поддерживающим Асада во время военной кампании, частично направляя артиллерийские обстрелы кадровыми российскими силами или самими ЧВК. ЧВК наносят артиллерийские удары, обычно в качестве первой волны боевых действий, заставляя силы повстанцев бежать перед правительственными силами, чтобы те могли очистить территорию. Для этого в их состав входила объединенная артиллерийская группа, в которую входили 122-мм гаубицы Д-30, РСЗО БМ-21, гаубицы М-30 и самоходные гаубицы 2С1 «Гвоздика». Помимо этого ЧВК обеспечивали безопасность различных объектов и логистические связи между сотрудниками российских спецслужб в Сирии и местными ополченцами, дружественными Асаду. Сотрудники из нескольких ЧВК были развернуты для обеспечения безопасности ключевых военных объектов, таких как аэродром Хмеймим и ключевые объекты энергетической инфраструктуры в Центральной и Восточной Сирии.
Нефть, газ и порты
ЧВК сыграли решающую роль в захвате нефтяных месторождений, нефтеперерабатывающих заводов, газовых заводов и других объектов энергетической инфраструктуры у повстанцев. ЧВК, таким образом, демонстрируют линии соприкосновения между Соединенными Штатами и Россией, потенциально защищая ключевую энергетическую инфраструктуру «за пределами» присутствия российского государства. Москва всегда может представить персонал ЧВК как частную охрану российских компаний. Местные партнеры также использовали фирму Е.Пригожина «Евро Полис» как «прокладку» между российскими крупными игроками на рынке углеводородов и режимом Асада. При этом ЧВК «Вагнер» иногда проявляет себя себя при запросе поддержки от других ЧВК для миссий по обеспечению безопасности объектов. Например, российская ЧВК «Щит» укрепила позиции правительства Асада, предоставив услуги по обеспечению безопасности работы в Сирии ОАО «Стройтрансгаз». Российские ЧВК также играли все более прямую роль в прорежимных информационных операциях, часто синхронизированные с российскими экономическими приоритетами, в том числе в рамках обеспечения безопасности ключевой энергетической инфраструктуры. Хотя разведывательные и информационные операции включали в себя прямое вмешательство России в сирийский конфликт, ЧВК также разместили специалистов разведки на передовой, чтобы лучше направлять российские авиаудары.
Военная разведка
Внедренные в ЧВК элементы военной разведки России сыграли ключевую роль в использовании различных возможностей проправительственных сил в рамках обмена разведданными для продвижения российских внешнеполитических интересов. В том числе в ходе учебных и координационных миссий местных сил. Специалисты ЧВК использовали свои успехи в Сирии для укрепления позиций Москвы и сбора разведданных.
Пропаганда
В то время как сами российские ЧВК не проводили значительных информационных операций и гуманитарных миссий, Сирия косвенно служила средством пропаганды эффективности использования этого инструмента. Усилия ЧВК по снижению затрат, повышению возможности официального отказа рассматриваются Москвой в рамках снижения репутационных издержек с точки зрения статистики прямых военных потерь и государственного вовлечения России в тот или иной конфликт.
По мнению американских экспертов, помимо обеспечения военного успеха партнеров на местах, Россия также развернула ЧВК в качестве средства сдерживания влияния США в регионе. Вероятно, обучая и оснащая местные силы через ЧВК, Москва, таким образом, имела хороший инструмент для проверки решимости США защитить свои зоны контроля и союзников от правительственных сил. Обладая военными навыками и возможностями, ЧВК хорошо подходят для использования в Сирии и Ливии. Они помогли Москве спроектировать ограниченную влияние, укрепить боевой потенциал партнеров и взаимодействие с ними, создать новые военные плацдармы и изменить баланс сил в конфликтах за пределами зоны своего прямого влияния, сохраняя при этом степень правдоподобного отрицания такого вмешательства для Кремля. Вместо развертывания большого количества российских сухопутных сил Москва использовала авиационные средства, беспилотные летательные аппараты, информационные средства, силы специальных операций, а затем ЧВК для активизации и укрепления боевого потенциала сирийской армии, ливанской «Хизбаллы» и проиранских ополченцев из Ирака, Афганистана, Пакистана. Такой подход стал крупным достижением для российских военных. Персонал ЧВК также считается более расходуемым и менее рискованными с точки зрения общественного резонанса, чем российские военнослужащие, особенно если они погибают во время боевых или учебных миссий. Россия осуществляла свою военную операцию в Сирии стратегическим образом, обучая, оснащая и предоставляя возможности проправительственным силам, которые лояльны режиму Асада и могут захватывать и удерживать территорию. Россия оценила, что некоторые подразделения сирийской армии, такие как 25-я дивизия сил специального назначения (известные как «Силы тигра») были способны и эффективны против сил повстанцев. Для усиления этих способных и мотивированных сирийских подразделений России потребовалось направить специальных советников, в частности из ЧВК «Вагнер», для повышения их боеготовности и эффективности к крупным операциям, таким как наступление на Дейр-эз-Зор. В 2017 году, в целях укрепления военной мощи режима Асада и из-за опасений, что рост групп местных ополченцев был чрезмерно выгоден иранцам, Россия начала оказывать повышенное внимание укреплению потенциала САА, чтобы снизить растущее число ополченцев. Россия заняла более жесткую позицию к централизации командования и управления (C2) ополченцами как средство ослабления влияния Ирана на правительственные силы Сирии. В своих усилиях по рационализации C2 и ужесточению контроля российские военные уделяли приоритетное внимание оснащению, включая артиллерию и боевые машины, подразделений «Сил Тигра» под командованием Сухейла Хасана к 2017 году.
Экономика
Авторы доклада считают, что прибыльная нефтяная, минеральная и газовая промышленность Сирии стала фактором российской деятельности и использования ЧВК в качестве инструмента постепенного расширения контроля Асада над Центральной и Восточной Сирией. Как и в других странах мира, ЧВК и связанные с ними энергетические, горнодобывающие, охранные и логистические компании действующие в Сирии, предоставили Москве средства для расширения своего торгово-экономического влияния в стране; новые потоки доходов, в частности от нефти, газа и горнодобывающей промышленности; и снижение воздействия санкций. Сирийское правительство, вероятно, было готово попросить или разрешить российским ЧВК вести экономическую деятельность в обмен на их постоянную военную помощь режиму. Проправительственные наступательные операции в Восточной Сирии (2017-2019) были сосредоточены на обеспечении безопасности ключевых объектов энергетической инфраструктуры. Российские и сирийские войска выдвинулись из Пальмиры через центральную сирийскую пустыню Бадия, захватив ключевые нефтяные и газовые месторождения. ЧВ сыграли в этих операций видную консультативную и боевую роль. Россия использовала рыночные стимулы для поощрения ЧВК, которые охраняют территории. Российские компании, например, наняли ЧВК для обеспечения безопасности ключевых объектов энергетической инфраструктуры в Сирии: «Евро Полис» (нефть и газ) и «Стройтрансгаз» (добыча фосфатов), которые обеспечили безопасность горнодобывающей площадки в Центральной Сирии. Последующее возвращение Дейр-эз-Зора переориентировало российские и сирийские усилия на направление, которое позже будет известно как «гонка за Евфратом», в которой российские и сирийские военные соревновались с поддерживаемыми США «Силами демократической Сирии» (СДС) за контроль над жизненно важными нефтяными и газовыми месторождениями в регионе долины реки Евфрат. Таким образом, российская внешняя политика, направленная на ослабление влияния США, пересекалась с целями России и Сирии по обеспечению энергетической инфраструктуры, прибыль от которой имела бы решающее значение для восстановления страны . В 2021 году Россия сохранила монополию на крупные нефтяные сделки с режимом Асада. Сирийский парламент предоставил двум российским компаниям — ООО «Меркурий» и ООО «Веледа» контракты на разведку нефти. Обе компании имели связи с Евгением Пригожиным. Эксклюзивный доступ к контролируемые режимом нефтяным месторождениям были полезны для российских ЧВК, и компаний, связанные с Пригожиным, добывали ресурсы из Сирии на сумму 20 млн долларов в месяц в течение 2018 года.
Оценка и перспективы
По мнению американских экспертов, военная кампания России в Сирии была успешной в достижении стратегических целей Москвы с приемлемыми затратами с точки зрения российских людских потерь и финансов, в значительной степени благодаря эффективному развертыванию ЧВК. Российские операции и тактика также были хорошо согласованы с их стратегическими целями, сосредоточив внимание на ВКС и «использования точечных подразделений» (включая ЧВК) для обеспечения наступательной динамики на земле. ЧВК продемонстрировала явный успех в укреплении правительственных сил в рамках освобождения и удерживания территорий посредством экспедиционных операций и обеспечения безопасности ключевых объектов энергетической инфраструктуры с целью получения прибыли. Российские ЧВК также выполняли эти важные наземные задачи квазиотрицательным образом, запутывая статистку потерь с точки зрения общественного внимания. Хотя российские ЧВК сыграли в основном успешную роль в оказании помощи Москве в достижении ее геополитических целей в Сирии, кампания выявила потенциальные возможности, а также выгоды от факторов, уникальных для сирийского конфликта, которые вряд ли будут воспроизведены на других театрах военных действий.
— Регулярная российская военная поддержка. ЧВК воспользовались высококачественной обычной российской военной поддержкой, включая C2, удары крылатыми ракетами, а также боевые самолеты, вертолеты, беспилотные летательные аппараты и ракеты. Но когда силы ЧВК сталкивается с военным превосходством противника, как это произошло с ЧВК «Вагнера» в феврале 2018 года в Дейр-эз-Зоре против сил США, бойцы ЧВК проявили себя плохо и понесли тяжелые потери. Хотя российские ЧВК могут увеличить численность сил безопасности на местах, им, как правило, не хватает уровня подготовки и навыков, которыми обладают российские регулярные силы, и они часто не справляются с обеспечением безопасности военных объектов, как это происходит сейчас в странах Африки к югу от Сахары.
— Слабая оппозиция и способные наземные партнеры. Усилия России были ограничены целями и задачами, стоящими перед сирийскими повстанческими группировками, которые часто не смогли скоординировать свои действия и не имели ключевых средств обороны, таких как ПВО. С другой стороны, ЧВК извлекли выгоду из наличия относительно способных союзников и партнеров, таких как Иран и «Хизбалла», а также имеющиеся боеспособных сил армии Сирии для захвата и удержания территории. Таким образом, прогресс в рамках использования ЧВК напрямую связана с наличием в той или иной точке их применения кадровых сил и средств российской армии. Пример провала миссии ЧВК «Вагнер» в Ливии по взятию Триполи в составе ЛНА без наличия воздушного прикрытия это демонстрирует. Это диктует необходимость оснащения таких сил системами мобильной ПВО, которые могут эффективно противостоять дронам. Эта необходимость также очевидна для надежной охраны объектов инфраструктуры и нефтяных полей.
— Исчезновение отрицания. Жертвы ЧВК, в частности из ЧВК «Вагнера,» были разоблачены в международных средствах массовой информации во время войны, ставя под сомнение тезис, будует ли Россия на самом деле способна развернуть свои ЧВК в таких масштабах в будущем. Эти сообщения СМИ, дополненные другими выводами о военных преступлениях ЧВК, могут увеличить бремя репутационных издержек развертывания ЧВК в будущих конфликтах. С другой стороны надо отдавать себе отчет в том, что такие данные в любом случае гораздо меньше несут в себе поводов для беспокойства общества. Иными словами, есть очень большая разница от использования в таких конфликтах солдат-срочников и частных контрактников.
По оценка авторов доклада, в целом российские ЧВК успешно выполнили свою роль и задачи в Сирии в рамках продвижения стратегических интересов российских войск и находятся в хорошем положении для сохранения своего присутствия в Сирии в обозримом будущем. Это может быть достигнуто только с помощью наземных операций и углубление связей с сирийским режимом. Например, силы ЧВК сыграли свою роль в обеспечении безопасности базы ВВС Т-4, которую они использовали в качестве плацдарма в рамках своей кампании на востоке Сирии в 2017 голу. В 2020 году Россия увеличила свое присутствие на Т-4, превратив ее в базу ВВС, сухопутных сил и средств разведки, которая позволит сохранить проектную мощность базы на десятилетия вперед. Т-4 также продолжит служить плацдармом, с которого российские ЧВК смогут обеспечивать безопасность проектов энергетической инфраструктуры, такие как контроль над нефтяными месторождениями, от которых Пригожин получает прибыль. Это гармонизация многомиссионных ролей ЧВК- военная, политическая и экономическая интеграция в прокси-силы принимающей страны демонстрирует новую модель развертывания ЧВК, применяемую Москвой на других театрах военных действий. Россия, казалось, стремилась воспроизвести потенциал этой силы-партнера, который она культивировала в Сирии во время ливийского конфликта и в других местах. Отчеты показывают, что в 2019 году ЧВК «Вагнер», в координации с сирийским и российским правительствами, вербовала бывших сирийских военнослужащих для участия в боевых действиях в Ливии под командованием Халифы Хафтара. Накопление боевого опыта в Сирии рассматривало внедрение ЧВК как многостороннюю миссию гибридных сил развертывания, которые Россия затем стремилась использовать в Африке.