- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Эксперты Фонда Карнеги о ситуации в курдском сегменте сирийско-иракской границы. Часть 3

Другой аспект ситуации на границе связан с внутрикурдским соперничеством (между ДПК и РПК, ДПК и СДС), обеспечением безопасности и геополитическим вмешательством великих держав (Турции, США, России). Правительство Автономного региона Курдистан и Автономная администрация северо-восточных территорий Сирии стремятся превратить территории, находящиеся под их контролем в квазигосударственные  образования, аккумулировав в своих руках такие функции как подержание безопасности, управление и извлечение доходов. Присутствие РПК в северо-восточных пограничных районах Сирии не является чем-то новым. Оно датируется 1980-ми годами, когда  лидеры Рабочей партии Абдулла Оджалан и Джамиль Байик, возглавившие вооруженную борьбу курских сепаратистов,  нашли убежище на территории САР. В 1990-е годы город Кобане к северо-востоку то Алеппо превратился в центр антитурецкой деятельности. После подписания в октябре 1998 года сирийско-турецкого соглашения  в Адане сирийские власти начали свертывать деятельность РПК на своей территории. Однако полностью уничтожить ячейки РПК в этом регионе не удалось. В 2003 году активистами РПК в САР была создана Партия демократического союза (ПДС), а в 2005 году ПДС и РПК совместно создали Союз курдских общин, в программу которого входила реализация доктрины «демократического конфедерализма» Оджалана. Одновременно РПК работала с семьями сирийских курдов и организациями гражданского общества. Так, в 2011 году РПК создала «Организацию семей мучеников», в задачу которой входила помощь семьям боевиков, погибших по обе стороны границы. Таким образом, РПК создавала здесь базу народной поддержки.

В 2012 году, с началом гражданской войны в Сирии ДПК также стала расширять свое влияние в курдских районах Сирии. При ее поддержке был создан Курдский национальный совет, вошедший в Сирийский национальный совет оппозиционных сил, спонсировавшийся США и Турцией. Боевики ДПК оснастили оружием и тренировали военное крыло Курдского национального совета, так называемые «Пешмерга Рожавы» численностью в 4 тысячи человек. СМИ РПК начали против этих вооруженных отрядов пропагандистскую кампанию, обвиняя их в том, что они создавались на деньги Турции, чтобы Анкара перехватила идею курдской автономии на севере Сирии.

В 2018-2020 годах раскол между ДПК и СДС углубился, так как Турция активизировала свою деятельность, направленную против РПК и СДС. Нынешняя турецкая стратегия безопасности заключается в том, чтобы предотвратить превращение Северного Ирака в базу для действий РПК и разорвать связи между Автономной администрацией северо-восточных районов Сирии, находящихся под контролем СДС с Автономным регионом Курдистан. Для этих целей в середине 2020 года турецкая армия начала новую военную кампанию в Северном Ираке, включая бомбардировки баз РПК в Синджаре и Дохуке. Около 1500 турецких военнослужащих приняли участие в сухопутной операции, поддержанной ВВС. При этом такие операции проводятся при одобрении руководства АРК. В августе 2020 года турецкие беспилотники нанесли удар по месту, где проходила встреча между делегацией РПК и иракскими пограничниками. В ходе этого налета погиб старший командующий силами РПК в Ираке Агит Карзан и два иракских офицера пограничной службы.  Другая наземная операция была проведена в январе 2021 года. По заявлению Минобороны Турции, было уничтожено 48 боевиков РПК и найдены двое заложников, захваченных курдскими террористами. К сожалению, заложники были уже мертвы. По мнению американского эксперта Фонда Карнеги Хариса Хасана, «ДПК сталкивается с возрастающим давлением со стороны Анкары с целью усилить сотрудничество против РПК.  Все это грозит началом открытой внутрикурдской войны и ослаблением националистической легитимности ДПК».

Рейды турецкой армии на территорию Иракского Курдистана вызывают все большее недовольство среди местного населения. В январе 2019 года разъяренная толпа штурмовала турецкий военный лагерь в Дохуке. Учитывая экономическую зависимость Автономного региона Курдистан от Турции, руководству ДПК становится все труднее балансировать между интересами Анкары и панкурдскими националистическими симпатиями. Турция действительно является основным экономическим партнером Иракского Курдистана. В регионе активно работают турецкие строительные компании. Расширяется товарооборот. КПП Ибрагим Халиль в Иракском Курдистане является основным пунктом, через который турецкие товары идут в Ирак. Еще больше Иракский Курдистан зависит от своего северного соседа в энергетическом секторе. В мае 2012 года Турция и АРК подписали соглашение о строительстве двух нефтепроводов и одного газопровода, напрямую соединяющих Иракский Курдистан с турецкой территорией. В декабре 2013 года было подписано еще одно соглашение о прямом экспорте нефти из Иракского Курдистана в Турцию в количестве 300 тысяч баррелей в сутки по нефтепроводу, стоимость строительства которого составила 350 млн долларов. До 2017 года крупнейшим оператором в ТЭК Иракского Курдистана была англо-турецкая компания Genel Energy. Позже ее опередили американская Exxon Mobile и российская «Газпромнефть». Она добывала на месторождениях Так-Так и Тевке около 60-70 тысяч баррелей в сутки. При этом годовая стоимость поставок нефти этой компании составляла до 650 млн долларов в год. В ноябре 2013 года между правительствами АРК и Турции было подписано соглашение «О продаже газа», предусматривавшее с конца 2017 года экспорт в Турцию ежегодно 4 млрд куб. м газа из Иракского Курдистана с перспективой довести объем экспорта до 10 млрд куб. м.

Руководство Демократической партии Курдистана все чаще обвиняет своих соперников из РПК в попытках дестабилизировать ситуацию в Иракском Курдистане. В ответ РПК клеймит ДПК как партию, состоящую в сговоре с Турцией. В ноябре 2020 года лидер ДПК Масуд Барзани сделал беспрецедентное заявление, в котором отметил, что РПК нелегально расширяет свое  военное присутствие на приграничных территориях АРК и навязывает свою власть местному населению. Барзани завил о том, что многолетнее нежелание ДПК втягиваться во внутрикурдский конфликт нельзя рассматривать как слабость. Тем временем боевые столкновения между вооруженными формированиями двух партий становятся все более регулярными. В октябре 2020 года спецслужба Автономного региона Курдистан обвинила РПК в убийстве одного из официальных лиц Иракского Курдистана на КПП с Турцией. В середине декабря 2020 года СМИ сообщили о столкновениях между пешмерга и ОНС около КПП Аль-Валид. Премьер-министр АРК Масрур Барзани охарактеризовал этот инцидент как «жестокое, неспровоцированное нападение» и «незаконное проникновение на территорию Автономного региона Курдистан». Таким образом, если ДПК и руководство Иракского Курдистана стремятся зафиксировать существующую границу для стабилизации курдской автономии в составе Ирака (с последующим выходом к независимости), то РПК проводит трансграничную политику  экспансии в курдских районах Сирии и Ирака.