В начале января с.г. в отношениях между Россией и Иорданией разгорелся тихий дипломатический скандал, который остался «в тени», наверно, только благодаря «газовому кризису» и «кризису в Газе». Поводом послужило опубликование российскими силовыми ведомствами обновленного «списка 17» (т.е. организаций, чья деятельность официально запрещена в России), в который угодили иорданские «Братья-мусульмане» (или «Фронт исламского действия», ФИД). Свое недоумение по этому поводу высказали практически все ведущие ведомства Иорданского Хашимитского Королевства, включая лиц из канцелярии короля.
Действительно, ФИД в настоящее время является одной из ключевых легальных партий; представлена в парламенте, избегает резких экстремистских высказываний (по поводу последних событий в секторе Газы или событий в Ираке — не в счет, это святое), и вообще позиционирует себя как «белая и пушистая».
При этом обвинения российской стороны в финансировании чеченских боевиков (около 3 млн долларов США) иорданской стороной отрицаются. И правильно. Такие обвинения надо подтверждать документально. В противном случае это открывает место для ничего не значащей риторики. Тем не менее сама репутация «Братьев-мусульман» как организации, созданной в Египте Х. Аль-Банны, очень сомнительна и априори настраивает на обвинительный ряд. К тому же и Хаттаб, и Абу Хафс, и тот же Заркауи были в рядах «братьев», . Но не все так однозначно в этой организации, и есть большие сомнения, что российская сторона внимательно вникла во все нюансы.
Иорданские «Братья-мусульмане» в настоящий момент не являются единым радикальным монолитом. Естественно, все противоборствующие в организации фракции далеки от либеральных «западных» ценностей, но, тем не менее, их можно условно разделить на две части: умеренные и радикальные.
Корни этого идеологического раскола надо искать в начале 90-х годов, когда лидирующие позиции в организации стали занимать молодые лидеры, такие как Абу Мухаммед Аль-Магдаси и Абу Мусаб Аз-Заракауи. На самом деле, были и другие лидеры, но мы выделяем эти две фигуры как образец различного подхода к идеологии движения. Начиналось все, как обычно: оба лидера придерживались крайне радикальных взглядов в соответствии с крайне ортодоксальными салафитскими убеждениями. Здесь был полный набор уже известных установок: создание единого исламского халифата, незаконность нынешних арабских правительств и назначенных ими муфтиев, «большой сатана» в лице США, отход от традиционных норм ислама и т.п. Правда, с легкой руки Заркауи появился очень популярный и до сих пор среди членов организации постулат, который условно можно перевести как «убеждение и терпение», что подразумевает кропотливую идеологическую работу по привлечению новых сторонников. Этот постулат разительно расходится с поздними действиями и мыслями Заркауи, особенно в период его нахождения в Афганистане и Ираке (отметим этот факт). А тогда идеология соответствовала текущему моменту: «братья-мусульмане» находились в Иордании, да и не только там, на нелегальном положении; в исламском мире зарождалось новое мощное движение, которое позднее стало называться «Аль-Каида»; мир стремительно из двуполярного превращался в однополярный, и казалось, что наступает новый идеологический и политический передел. И Заркауи, и Аль-Магдаси были тогда едины в своем революционном порыве, считая, что еще немного, и арабские народы в массовом порядке начнут становиться под знамена «зеленого интернационала». Но не получилось.
Потом были аресты, тюремные сроки, эмиграция и, как следствие, трансформация идей и убеждений. Отметим в этой связи 1999 г., когда Аль-Магдаси выходит из тюрьмы «в обмен» за отказ от радикальных действий и активно включается в политическую жизнь королевства. «Братья-мусульмане» трансформируются в ФИД, участвуют в парламентских выборах, и в общем-то становятся частью какой-никакой демократической многопартийной системы страны. Заркауи к этому времени окончательно встал на позиции убежденного радикала, превратился в одного из близких сторонников У. бен Ладена, создал организацию «Джунд Аль-Шам» как одно из крыльев «Аль-Каиды» с зоной ответственности в Сирии, Ливане и Иордании.
В этот момент между ним и Аль-Магдаси начинается активная переписка, посвященная путям исламской революции. Вкратце, если отбросить исламскую риторику, она крайне напоминает диспут в письмах между В.И. Лениным и Г.В. Плехановым. То есть у одного в голове вооруженная борьба по всем направлениям вкупе с возвращением к исламским первоначальным ценностям (об убеждении и терпении вспоминается в этой связи редко). Второй — прагматик. За халифат, но эволюционно. Попробуем обозначить основные идеологические тезисы Аль-Магдаси, так как они характерны для умеренного исламистского движения практически во всех арабских странах.
1. Прежде всего, это призыв отказаться от огульного применения понятия «неверный» («кафир») ко всем по поводу и без повода.. То есть, если человек нарушает канонические исламские постулаты — это не повод резать ему голову, а лишь причина для усиления разъяснительной работы. То же самое относится и к различным языческим пережиткам среди мусульман разных стран.
2. Признание арабских правительств и монархий как институтов «от бога», таких же равноправных и легитимных, как исламские «шуры». Как следствие ??— участие в работе государственных органов и парламенте.
3. Отказ от принципа самоизоляции с западным миром и другими религиями. Возможны и необходимы сотрудничество и диалог.
4. Отказ от радикальных методов борьбы как единственно возможного средства достижения идеи построения единого исламского халифата.. Широкое использование «мирных» средств борьбы.
5. Признание легитимности так называемых официальных имамов в мечетях.
6. Отказ от радикального противодействия шиитам, создание условий для налаживания диалога с «братьями по вере».
В своих тезисах Аль-Магдаси (в отличие от Заркауи) отказывается от идей организации «Сунна и Джамма», которая единственным путеводителем по жизни и конституцией считает только и исключительно Коран. Примечательно, что Аль-Магдаси не отказывается от строительства исламского халифата (правда, не в такой ортодоксальной форме, как Заркауи). В качестве полигона для строительства исламского демократического государства он избрал палестинские территории как области с неустоявшимися институтами государственного управления и большим влиянием ХАМАСа. Последнему движению Аль-Магдаси явно симпатизирует, в отличие от того же Заркауи, который считал ХАМАС союзником сирийцев (т.е. «шиитского врага») и даже создал «Джунд Аль-Шам» в качестве альтернативы.
Достаточно очевидно, что по всем этим пунктам разительно отличие от идеологии Заркауи и его сторонников. Особенно это стало проявляться после перехода Заркауи в Ирак, где он попытался воплотить свои революционные идеи в жизнь путем совершения массовых устрашающих терактов. Подобная практика нашла резкое отторжение у Аль-Магдаси, который, конечно, за борьбу против американских оккупантов (тут все средства хороши), но резко выступает против операций, в которых гибнут в основном «братья по вере».
Резко осудил Аль-Магдаси и теракты в Аммане в 2005 г., ответственность за которые взял на себя Заркауи. Это вообще, по нашей оценке, была кардинальная ошибка Заркауи, который попытался перенести фронт борьбы на свою родину. Про реакцию королевской власти говорить не будем, она естественна. Но главное — большое количество простых иорданцев, симпатизирующих ранее Заркауи, «шарахнулись» в сторону умеренного Аль-Магдаси: «арабская улица» в своей массе не приветствует теракты у себя дома.
Смерть Заркауи в 2006 г. в Ираке существующие противоречия внутри ФИД не ликвидировала, а лишь загнала их вглубь самого движения. Против Аль-Магдаси и его «реформаторских» идей началась активная пропагандистская борьба, которую возглавил Мухаммед Абу Фарис.. Последний в составе группы своих сторонников — членов парламента даже пошел на столкновение с властью, открыто посетив членов семьи Заркауи после его смерти. Противники Аль-Магдаси активно используют для его критики анонимные статьи в различных исламистских изданиях.. То, что хулители Аль-Магдаси подписываются псевдонимами (Аль-Шами Какаа, Бен Иса Алеман и др.), вызвано, конечно, опасением репрессий со стороны властей, но и косвенно свидетельствует о сильных позициях Аль-Магдаси в движении. Сам он и его последователи тоже не оставляют место «печатной битвы» без внимания: своим оппонентам нынешний лидер иорданских «Братьев-мусульман» отвечает книгами. Как своими, так и своих сторонников. Среди последних надо отметить Нуреддина Перма, который опубликовал ряд трудов с предупреждением об «опасности шовинизма».
Кульминацией этой борьбы было направление оппонентами Аль-Магдаси прошения признанному лидеру «Братьев-мусульман» в Лондоне Хани Аль-Сибаи с просьбой подвергнуть анализу мысли Аль-Магдаси о ревизии салафизма в сторону придания ему гибкости. И Аль-Сибаи полностью оправдал Аль-Магдаси! При этом любопытно, что сам Аль-Магдаси считает египетское крыло «Братьев-мусульман» слишком радикальным и консолидировавшимся с известной террористической организацией «Тафкир уа Хиджра».
Из вышесказанного совсем не следует, что Аль-Магдаси и другие умеренные лидеры движения — сторонники «западных ценностей». В их речах и публикациях можно найти много такого, от чего у любого обывателя где-нибудь в Вене или Нью-Йорке волосы на голове встанут дыбом. Дело в другом. Умеренное крыло в движении «Братьев-мусульман» — это реальная альтернатива радикалам и террористам, и во многих арабских странах это осознали и решили поделиться с ними хоть маленькой, но частью власти.
По нашей оценке, для России очень важно грамотно позиционировать себя в геополитическом вновь формируемом пространстве. И в данной ситуации необходимо прилагать усилия по налаживанию официального или неофициального диалога с реальными претендентами на власть в мусульманском мире, в том числе и среди радикальных исламистских течений.