Как полагают американские эксперты, политика Центрального банка Турции по снижению процентных ставок на фоне растущей инфляции и ослабления турецкой валюты, вероятно, усугубит обе проблемы, стимулируя дополнительный отток капитала и сдерживая инвестиции. Ожидается, что Центральный банк Турецкой Республики (ЦБТР) второй месяц подряд снизит процентные ставки во время своего заседания 21 октября, которое состоится после чистки на прошлой неделе банковских чиновников, которые сопротивлялись такому снижению ставок. 13 октября президент Реджеп Тайип Эрдоган уволил трех членов комитета ЦБТР по денежно-кредитной политике, которые выступили против его призывов снизить процентные ставки. Реакция рынка на последнюю встряску ЦБТР была почти мгновенной: курс турецкой лиры упал на 3% за последнюю неделю в довершение ранее в этом году валюта обесценилась более чем на 20%. Стоимость турецкой лиры по отношению к доллару США снизилась почти на 200% за последние пять лет и на 400% за последние 10 лет. Снижение процентной ставки и дальнейшее ослабление финансовых условий рискуют повысить волатильность рынка, еще больше подорвав доверие инвесторов к экономике Турции, которая сильно зависит от краткосрочных потоков капитала для финансирования слабой банковской системы и нефинансовых корпораций с большой задолженностью. Турецкая экономика имеет множество уязвимостей, которые нынешняя политика ЦБТР может усугубить, в том числе:
- Низкий уровень валютных резервов. С учетом предварительных обязательств в размере почти 140 млрд долларов потребности Турции в иностранной валюте в настоящее время превышают ее валовые резервы, которые на конец августа были эквивалентны 69,3 млрд долларов. Это оставляет чистые резервы Турции в минусе на уровне 70,3 млрд долларов. Золотые резервы ЦБТР в настоящее время составляют 40,6 млрд долларов, хотя в краткосрочной перспективе они, как правило, неликвидны. Кроме того, Международный валютный фонд (МВФ) заявил, что валюты, используемые для оценки его выпущенных резервных активов, известных как Специальные права заимствования или SDR (доллары, евро, фунты стерлингов, иены и китайские юани), в настоящее время составляют менее половины валовых активов ЦБ РФ, что увеличивает волатильность и препятствует конвертации в свободно доступные и используемые валюты.
- Высокая доля банковских депозитов в долларах США или евро. По оценкам МВФ, депозиты в долларах США и евро достигли 60% внутренних банковских депозитов в первой половине 2021 года. Потенциальный вывод депозитов в иностранной валюте, особенно если граждане Турции потеряют веру в банки, может привести к обесцениванию лиры потенциально более быстрыми темпами за счет усиления конкуренции за иностранную валюту, что повысит риск «краха» валюты.
- Корпорации с высоким уровнем заемных средств. За последние 10 лет корпоративный долг как доля собственного капитала вырос со 150% до 250% во всех секторах Турции. Эта проблема особенно остро стоит в секторе транспорта и питания/размещения в стране, где компании приближаются к 500% — ному левереджу. Около 20% общего корпоративного долга также номинировано в иностранной валюте, в результате чего балансы турецких компаний подвержены валютному риску в отсутствие хеджирования.
- Ежегодные валовые потребности во внешнем финансировании в дополнение к прогнозируемому дефициту счета текущих операций в размере около 200 млрд долларов в год, по крайней мере, до 2026 г. Потребности в пролонгации краткосрочного долга увеличатся со 139 млрд долларов в 2021 году до 165 млрд долларов в 2026 году.
Модель экономической политики Эрдогана ставит во главу угла быстрый рост ВВП за счет роста инфляции и обесценивающегося обменного курса. Прогнозируемое снижение экономического роста Турции в следующем году указывает на то, что нынешние темпы расширения не являются устойчивыми. Турецкая экономика обеспечена быстрым ростом кредитования, который подпитывает потребление и строительство, ускоряет инфляцию, увеличивает дефицит текущего счета и иссушает валютные резервы, поскольку правительство пытается искусственно защитить обесценивающийся обменный курс. Турция была одним из немногих крупных развивающихся рынков с положительным ростом на 1,8% в 2020 году, который включал рост на 5,9% (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года) в четвертом квартале прошлого года, обусловленный увеличением потребления на 8,2% и ростом строительства на 10,3%. Рост оставался относительно сильным в первой половине 2021 года, и Прогноз мировой экономики МВФ ожидает, что ВВП Турции увеличится в общей сложности на 9% в этом году, прежде чем снизится до 3,3% в 2022 году. Возобновление некоторых видов туризма в 2021 году, наряду с увеличением европейского спроса на турецкие товары на фоне проблем с поставками и логистикой азиатских экспортеров, также помогло сократить дефицит текущего счета Турции. Рост кредитования является основным фактором, поддерживающим внутренний спрос, при этом объем денежных средств в турецкой экономике увеличится на треть в 2020 году, а кредитование частного сектора увеличится почти на 35%. МВФ оценивает это как положительный кредитный «разрыв», при котором внутренний кредит увеличивается на 25% быстрее, чем его долгосрочная тенденция. Рост денежной массы в Турции немного замедлился в первом полугодии 2021 года, поскольку ЦБТР временно проводил более осторожную политику, но это изменится по мере снижения процентных ставок и ослабления финансовых условий. В сентябре инфляция потребительских цен в Турции достигла двух с половиной летнего максимума в 19,6%, что почти в четыре раза превышает официальный целевой показатель ЦБТР. Турки особенно злятся из-за роста цен на продовольствие, которые в прошлом месяце выросли на 29%. Инфляция в Турции в лучшем случае будет снижаться очень медленно, поскольку мировые цены на продовольствие и энергоносители остаются высокими, а снижение обменного курса в значительной степени влияет на внутреннюю инфляцию.
Эрдоган продолжит настаивать на дальнейшем снижении процентных ставок, поскольку остальной мир движется к ужесточению денежно-кредитной политики, что, вероятно, приведет к дополнительному бегству капитала и ослаблению прямых иностранных инвестиций. Политика ЦБТР, вероятно, приведет к снижению реального роста и повышению инфляции. Это, в свою очередь, приведет к резкому увеличению дефицита текущего счета Турции и еще более слабому обменному курсу лиры, а также к повышению премий за риск, поскольку рынки негативно реагируют на повышенный политический и финансовый риск. В условиях быстрого обесценивания лиры ЦБТР может поддаться давлению рынка 21 октября, либо сохранив свою основную ставку на уровне 18%, либо снизив ее меньше ожидаемых 100 базисных пунктов. Однако любое движение по ограничению или отсрочке снижения процентной ставки, скорее всего, окажется временным, поскольку инфляция в Турции приближается к 20%, а процентные ставки становятся все более отрицательными в реальном выражении, что увеличивает неопределенность политики и риск дополнительного оттока капитала. Поскольку в Турции заканчиваются валютные резервы и возможности для стабилизации лиры, а макроэкономические дисбалансы еще больше подрывают экономику, следующим шагом ЦБТР вполне может стать ужесточение контроля за движением капитала.