Альянс «Сайирун» Муктады ас-Садра стал основным политическим блоком, который, получив 74 мандата на последних по времени выборах в Ираке имеет теперь привилегию назначить следующего премьер-министра. Таким образом, священнослужитель «владеет» почти половиной из 165 мандатов, необходимых для получения вотума доверия в парламенте из 329 членов и утверждения правительства. Основные суннитские партии во главе со спикером парламента Мухаммедом аль-Халбуси получили 34 места, а бизнесмен Хамис аль-Ханджар -1 5. Блок «Государство закона» бывшего премьер-министра Нури аль-Малики увеличил число своих депутатов с 25 до 35, став влиятельным посредником в последующих торгах. Однако самым большим потрясением стал крах проиранского блока «Фатх», возглавляемого Хади аль-Амири, которая снизил число мандатов с 60 до 17. Что касается курдов, то Демократическая партия Курдистана (ДПК) Масуда Барзани (ДПК) расширилась с 25 до 33 мест, увеличив его шансы назначить нового президента республики вместо действующего Бархама Салиха. Неудивительно, что проиранские партии начали открыто выражать свое недовольство, включая и демонстративные атаки дронов на пустующую резиденцию премьера. Они утверждали, что имело место мошенничество, и устраивали акции протеста. Но продолжающийся пересчет вряд ли существенно изменит результат. Шииты должны смириться с одним очевидным посланием иракского электората: голосование было серьезным негативным упреком населения в их адрес.
Но этот момент надо отделять от вопроса последующего иракского политического ритуала — формирования правительства. Если судить по предыдущему опыту, это может затянуться на месяцы, и результат может оказаться далеким от пожеланий электората. Политический вакуум создает нестабильность, как показала атака беспилотника на резиденцию действующего премьер-министра Мустафы аль-Казыми в начале этого месяца. До сих пор неизвестно, кто стоял за нападением. Хотя местные эксперты и указывают на проиранских ополченцев, большинство из них осудили нападение как «глупое и необдуманное», которое причинило большой вред самим шиитским группировкам. Абу Али аль-Аскари, командир «Катаиб Хизбалла», шиитской вооруженной группировки, наиболее враждебной премьер-министру, заявил, что «ни одна из группировок не потрудится потратить беспилотник на дом аль-Казыми». Рискнем не согласится: если это надо для того, чтобы занять место за столом переговоров о формировании нового правительства, то «потрудится», и может «потратить» на это не один, а не один десяток дронов. Тем более, что в рамках последних по времени консультаций с премьером шиитские командиры фактически признали причастность своих бойцов к этой атаке. С этой точки зрения неуклюжая атака беспилотника на дом аль-Казими служит скорее предупредительным выстрелом, чем прямой личной угрозой. Но речь сейчас об ином.
После вторжения США в 2003 году иракская политика, и особенно полномочия по назначению премьер-министра, были предоставлены шиитской общине и ее лидерам, а связанные с этим роли играли соперничающие иностранные державы США и Иран. Будет ли М.ас-Садр следовать тому же сценарию, или он отступит от неписаных правил этой политической системы квот? Система квот увековечила и сохранила полномочия и привилегии различных составляющих ее политических блоков независимо от результатов выборов. Помимо своего блока в парламенте, главным политическим преимуществом ас-Садра является то, что он является наследником одной из самых важных семей в шиитском исламе — семьи, которая ведет свою родословную от пророка Мухаммеда. Ас-Садры утверждают о своей прямой связи с выдающимися учеными и огромном традиционном влиянии и престиже в Ираке и других местах. Они возглавили восстание против англичан в 1920-х годах. Имам Муса ас-Садр стал духовным лидером ливанских шиитов, способствовав их возрождению, прежде чем таинственно исчезнуть в Ливии в 1978 году. Правда, перед этим он поссорился с М.Каддафи, и последний довольно откровенно прокомментировал его «исчезновение»: «он вознесся, он же пророк». Мухаммед Бакир ас-Садр и Мухаммед Садик ас-Садр (отец Муктады ас-Садра) были казнены Саддамом Хусейном в 1980 и 1999 годах соответственно, и оба оказали со своей базы в Наджафе сильное влияние на иракских шиитов и даже на Иранскую революцию 1979 года. Муктада, в то время подросток, был заключен под домашний арест и почти десять лет безвылазно находился в одной комнате по приказу Саддама Хусейна. Такое весомое наследие, вместе с его вооруженным сопротивлением американской оккупации Ирака в период с 2003 по 2008 год, укрепило его политические полномочия и дало ему возможность по мановению волшебной палочки вывести миллионы сторонников на улицы Багдада из его северо-восточной пригородной крепости Садр-сити. К этому добавим и еще один важный фактор: безудержный популизм ас-Садра на фоне отсутствия ответственности за промахи предыдущих премьеров. Ас-Садр, по мнению его сторонников, обладает властью парализовать столицу по своей прихоти — карту, которую могут разыграть немногие другие иракские политики. Учитывая его возросшую власть после недавних выборов, пришло время предположить, что на самом деле думает ас-Садр, и как он оценивает политическое будущее Ирака. Надежные источники в его офисе дают на эти темы следующую информацию. Как и его предшественники, М.ас-Садр отвергает постоянное присутствие американских войск в качестве оккупационной или боевой силы. Однако он открыт для военного присутствия США в качестве инструкторов и для оказания материально-технической поддержки иракской армии, которая, как он признает, чрезмерно зависит от американских военных поставок. У ас-Садра длительные и сложные отношения с Ираном, полные нюансов, трудных для понимания внешним наблюдателям. Когда ас-Садр чувствует, что ему угрожает опасность в Ираке, он часто проводит долгие периоды времени в Иране. Он осознает, что отношения между двумя странами сейчас нерушимы, но он также выступает против проиранских боевиков, действующих на территории Ирака, и против вмешательства Тегерана во внутренние дела своей страны. Его оппозицию проиранским ополченцам, указывают источники, не следует путать с оппозицией «Аль-Хашд аш-Шааби» (Силам народной мобилизации или PMF) — это гораздо более сложная ситуация. Если проще, то в основе этого противостояния лежит обычная внутривидовая борьба за власть. Это важно, потому что Запад обычно имеет тенденцию ошибочно смешивать PMF и других проиранских ополченцев. Ас-Садр выступает за расширение отношений с Россией и Китаем, чтобы помочь будущему развитию Ирака, но при условии, что это делается в интересах Ирака и без какого-либо внешнего права вето. То же самое относится и к Саудовской Аравии. Говорят также, что он не хочет, чтобы Ирак был втянут в логику и политику Оси сопротивления, антизападного, антиизраильского, антисаудовского военного и политического альянса, возглавляемого Ираном с участием Сирии и ливанской «Хизбаллы». Для ас-Садра главной целью является возрождение Ирака, и с этой целью страна должна держаться подальше от региональных политических схем.
На конкретный вопрос о том, должен ли Ирак присоединиться к «соглашениям Авраама», нормализующим отношения с Израилем, ответ был категорически отрицательным. Ас-Садр будет стремиться создать национальную повестку дня и освободить Ирак от политики других региональных и внерегиональных держав, которые в течение двух десятилетий сводили свои счеты на иракской земле, уделяя приоритетное внимание восстановлению страны и отвергая любое внешнее вмешательство вообще. Что касается нового иракского правительства, эти же источники указывают на намерение ас-Садра освободиться от вето большинства шиитских блоков и искать возможную коалицию с суннитскими партиями аль-Халбуси и аль-Ханджара и ДПК Масуда Барзани. Предварительные выводы, которые следует сделать из того, чем сотрудники ас-Садра были готовы поделиться на сегодня, заключаются в том, что, если он преуспеет в своем плане формирования нового правительства, это будет явной попыткой преодолеть межконфессиональный раскол и способствовать большему коалиционному управлению в Ираке. Места этих блоков в совокупности близки к порогу в 165 мандатов, необходимому для получения вотума доверия, и объединение незначительных партий может позволить достичь такой цели. Конечно, еще предстоит выяснить, согласятся ли другие шиитские блоки и влиятельные лица, в основном аль-Малики и аль-Амери, с планом ас-Садра, не говоря уже о проиранских ополченцах. Н.аль- Малики в этой связи старается сейчас объединить все шиитские силы, которые остаются «за бортом» формирования правительства и предлагает ас-Садру путь «политической коррекции». Он полагает, что политическая коррекция ситуации — это решение. Политическое соглашение, которое сохранит влияние каждого и обеспечит им необходимую защиту, может положить конец проблеме и удовлетворить все стороны. Если проще, то «политическая коррекция», которую предлагает аль-Малики, по словам старшего командира мощной шиитской вооруженной группировки «Асаиба Ахль аль-Хак», заключается в том, чтобы вернуться к консенсусу и сформировать правительство «национального участия», то есть объединить лагеря ас-Садра и аль-Малики. По словам высокопоставленного политического лидера, близкого к аль-Малики, он взвесил свои и ас-Садра сильные и слабые стороны и посчитал, что лучший способ приблизиться к результатам — «представить себя спасителем и защитником проигравших». И одновременно представить себя единственным лидером, кто способен сдерживать шиитские вооруженные группировки. При этом на роль премьер-министра он не претендует. Коалиция, которую, по-видимому, имеет в виду ас-Садр, тем не менее, может столкнуться с его намерением освободить Ирак от внешнего вмешательства. Такая позиция, как следует из рассуждений, будет подвергнута испытанию влиянием, которое, как считается, Турция оказывает на партии аль-Халбуси и аль-Ханджара, а также влиянием США и Израиля на ДПК Масуда Барзани. Следующие недели в Ираке будут напряженными. Прежде всего, неизбежно произойдет дальнейший раскол между конкурирующими проиранскими силовыми блоками в Ираке, если не между конкурирующими интересами внутри самого Корпуса стражей исламской революции КСИР.