Дата 25 июля 2021 года, несомненно, станет историческим днем не только в Тунисе, но и во всем арабском мире. Объявив чрезвычайное положение и приостановив всю парламентскую деятельность, президент Кайс Саид спровоцировал цунами, охватившее весь политический класс. По большому счету, дальнейшая динамика развития ситуации в «колыбели арабской весны» дадут ответ на очень важный вопрос: приемлемы ли в принципе демократические правила игры для арабского мира, или откат к автократическим формам правления является естественным и наиболее эффективным путем развития этого региона? Хотя действия Саида, по-видимому, пользуются определенной популярностью среди тунисцев, все более громкая оппозиция, наряду с надвигающимся кризисом в государственных финансах, может стать новым испытанием того, как Саид и новое правительство, которое он назначил, будут бороться с вызовами для их власти. Некоторые из противников Саида обвинили его в стремлении к новой диктатуре спустя десятилетие после восстания в Тунисе в 2011 году, в результате которого был свергнут диктатор Зин Аль-Абидин Бен Али. Но сторонники президента говорят, что его шаги были необходимы после многих лет тупика среди политических партий, которые считались коррумпированными и корыстными. В то время как Тунис изо всех сил пытается выйти из глубокого финансового кризиса, министр экономики и планирования страны заявил 7 ноября, что Тунис вскоре объявит план экономического восстановления на 2023-25 годы. «Пересмотр субсидий, реформы государственных фирм и налогово-бюджетная политика — это реформы, которые восстановят финансовый баланс государства», — сказал Самир Саид. Тунис недавно возобновил переговоры с Международным валютным фондом (МВФ) по кредитному пакету, основанному на навязывании Тунису болезненных и непопулярных шагов, направленных на либерализацию экономики. Переговоры с МВФ о пакете мер были приостановлены 25 июля, когда Саид отправил в отставку правительство, приостановил работу парламента и принял на себя исполнительную власть. На прошлой неделе влиятельный профсоюз UGTT отверг любые планы, которые включали бы сокращение субсидий, блокирование реформ и усложнение усилий правительства по достижению соглашения с МВФ о пакете мер по спасению экономики. Международные доноры в свою очередь подчеркнули необходимость широкой народной поддержки в Тунисе реформ, направленных на борьбу с коррупцией и расточительством, а это означает, что Саиду, вероятно, потребуется поддержка UGTT, который представляет миллион работников в стране с населением 12 млн человек и обладает огромным политическим влиянием. МВФ призвал Тунис сократить субсидии и свой раздутый счет за заработную плату в государственном секторе, а также приватизировать убыточные государственные предприятия — все шаги, которые остаются очень непопулярными у местной общественности. Ситуация усугубляется продолжающимся процессом фактической международной изоляции Туниса. Негативная позиция Брюсселя (и более аккуратная Вашингтона) была, в общем-то, предсказуемой, но вот что стало для К.Саида неприятным сюрпризом, так это позиция КСА и ОАЭ, на поддержку которых он рассчитывал с учетом того, что фактически отстранил от власти местных «Братьев-мусульман». Не сумев добиться личной отдельной встречи с наследным принцем КСА Мухаммедом бен Сальманом (MБС), а также с делегацией ОАЭ, Кайс Саид вынужден был отменить свой визит на саммит «Зеленой инициативы Ближнего Востока», который проходил в Эр-Рияде 25 октября. Все это вызвало массовые перестановки в дипломатической команде тунисского президента. Дипломатическая команда президента сокращается. Его советник по европейским делам Мустафа Небли и его коллега по международному сотрудничеству Сарра Маауя подали в отставку. Это происходит в то время, когда отношения с Европейским союзом стремительно ухудшаются.
После ухода этих двух дипломатических советников президента главный дипломатический советник К.Саида Валид Хаджем, ранее часто присутствовавший на заседаниях ближнего круга тунисского лидера, стал появляться реже. Хаджем был повышен в должности 5 августа, всего через несколько дней после того, как Саид захватил власть 25 июля. Он быстро стал одним из проводников политики президента в основных средствах массовой информации и лицом президентской дипломатии; присутствовал на многочисленных официальных международных встречах, причем многие из них выходили далеко за рамки его полномочий, которые были ограничены формально только африканскими и арабскими странами. С августа он присутствовал на встречах с послом Швейцарии Этьеном Тевозом, послом Индонезии Икраром Нуса Бхакти, представителем Европейского союза Джозепом Борреллем и делегаций Сената США. Теоретически отношения с США подпадают под ответственность Суада Трабелси, который также является членом президентского кабинета. Хаджем ранее был дипломатом в посольстве Туниса в ОАЭ, когда Тарек Беттаиб был там послом Туниса. Беттаиб был назначен главой первого кабинета Саида в октябре 2019 года, прежде чем покинуть свой пост в январе 2020 года, когда его сменила «теневой кардинал» Надя Акача. Несколько дней спустя, в феврале, Хаджем был назначен дипломатическим советником. После одобренного Акачей ухода с поста Мустафы Небли, который отвечал за европейские дела, а также Сарры Маауи, которая отвечала за международное сотрудничество, команда Саида была значительно сокращена. Что касается правительства, то премьер-министр Наджла Буден по-прежнему не имеет дипломатического советника и совершает визиты за границу в одиночку. По данным французских экспертов, все это свидетельствует о жесткой клановой борьбе внутри команды президента.
А как обстоят дела на противоположном фланге? Через сто дней после переворота политические партии — будь то у власти или в оппозиции — борются за выживание перед лицом все еще очень популярного президента. Первыми жертвами июльского переворота, безусловно, стали члены парламентского большинства, поддержавшие правительство бывшего премьер-министра Хишама Мешиши. Исламско-консервативная партия «Ан-Нахда», являющаяся крупнейшим блоком в Ассамблее народных представителей (AНП) и входившая в состав каждой правительственной коалиции, находящейся у власти после выборов 2011 года, фактически раскололась. Значительная часть тунисской общественности считает «Ан-Нахду» ответственным за неудачи страны в последнее десятилетие. Ее лидер Рашид Ганнуши, который также являлся спикером парламента, имеет очень мало поддержки за пределами своего ближайшего окружения. Ганнуши пытался организовать акции протеста перед зданием парламента, но на них пришло мало активистов. В этой связи во время последних по времени выступлений 14 ноября, члены его партии уже примкнули к митингу профсоюзов. Ганнуши также отказался дезавуировать высказывания председателя Совета Шуры партии Абделькарима Харуни, действия которого спровоцировали протесты 25 июля. Харуни потребовал финансовых репараций для жертв диктатуры в стране в то время, когда страна переживала самую смертоносную волну пандемии коронавируса, испытывая нехватку вакцин и кислорода, и выдвинул правительству ультиматум. Через несколько часов после того, как Саид объявил о приостановке работы парламента в июле, Ганнуши попытался посетить штаб-квартиру АНП вместе со своим вице-президентом Самирой Шауаши, но ему помешали силовики. Захват президентом К.Саидом власти усугубил кризис управления, который партия «Ан-Нахда» переживала в течение многих лет, особенно в контексте того, что касается прерогатив Ганнуши как лидера и его желания оставаться во главе партии после двух сроков, разрешенных в ее уставе. В сентябре около 100 лидеров партии, в том числе очень популярный Абделлатиф Мекки, решили уйти в отставку. Некоторые из них рассматривают возможность создания новой консервативной политической партии, которая вышла бы за рамки чисто исламистской идеологии. До сих пор все политические трюки руководства в рамках преодоления раскола «Ан-Нахды» пока не привели к жизнеспособному компромиссу. Главным барьером, препятствующим работе против главной исламистской партии, являются ее послужной список в области прав человека и история политических переворотов. Сторонники Саида стремились дискредитировать любой дискурс, осуждающий эксцессы нового режима, возвращаясь к критике сочетания политического реализма и обвинений в нарушениях прав человека.
Созданная в 2019 году, за несколько месяцев до всеобщих выборов, партия «Сердце Туниса» («Кальб Тунис») сумела занять второе место на последних ппо времени парламентских и президентских выборах. Будучи во многом сосредоточена на культе своего лидера Набиля Каруи и не имея реальной политической повестки дня, она быстро потеряла некоторых своих членов и избирателей за то, что нарушила свое обещание не вступать в союз с «Ан-Нахдой». Сидя первоначально на скамьях оппозиции, Каруи сумел свергнуть правительство Элиеса Фахфаха, прежде чем позже поддержать его преемника Хишама Мешиши. Каруи также разделяет ответственность за катастрофическое управление кризисом в области здравоохранения. В конце августа братья Набиль и Гази Каруи, глава партии и ее депутат, соответственно, незаконно въехали в Алжир и были арестованы. Преследуемые с 2019 года за отмывание денег и уклонение от уплаты налогов — обвинения, из — за которых Набиль два раза находился под арестом, — теперь они являются предметом официального запроса об экстрадиции из Туниса. В прошлом месяце телевизионная станция, принадлежащая Набилю, была закрыта правительством за «работу без лицензии». Столкнувшись с этим политическим и судебным фиаско, несколько депутатов решили уйти из партии, которая, по их словам, стала «пустой оболочкой».
Верный союзник «Ан-Нахды», исламистско-популистская группировка «Коалиция достоинства» («Аль-Карама») сделала себе имя после нескольких смелых шагов. В дополнение к словесным нападкам на противников исламистского лагеря, депутаты от этой партии также участвовали в провоцировании насилия и организации беспорядков в аэропорту Тунис-Карфаген, главном пограничном пункте страны, в попытке заставить пограничные власти разрешить пассажиру из «Списка S17» сесть на самолет. «Список S17» — это процедура, которая позволяет полиции ограничивать передвижения лиц, подозреваемых в терроризме, без разрешения судьи. Многие деятели «Аль-Карамы» преследуются по различным судебным делам, связанным с их мандатами, или за действия, совершенные до прихода Саида к власти в 2019 году, такие как подстрекательство к вступлению в ряды группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России) в Сирии или кража юридических документов, связанных с делами о терроризме. Сегодня лидер «Аль-Карамы» Сейфеддин Махлуф находится в тюрьме за неуважение к суду. Другой член «Аль-Карамы», Нидхал Сауди, был привлечен к ответственности за так называемый «инцидент в аэропорту», в ходе которого его обвинили в «оскорблении сотрудников службы безопасности» в марте в рамках демонстрации против запрета на поездк. В его случае подозреваемые Мухаммед Аффес и Махер Зид в настоящее время находятся в бегах, а последний только что был заочно приговорен к четырем годам тюремного заключения.
Лидер «Свободной партии Дестуриан» (или PDL, по ее французской аббревиатуре) Абир Мусси, популярность которой обусловлена ее политической позицией, радикально противостоящей исламистам, похоже, наиболее эффективно конкурирует с Саидом, сумев найти новую политическую платформу, в основе которой лежит отрицание политической архитектуры, возникшей в результате революции 2011 года, и, выступив против концентрации власти в руках Саида, который, как она утверждает, близок к другим исламистским движениям. По образованию юрист, она ранее осуждала президентские решения, которые считает незаконными и неконституционными. Хотя она все еще поддерживает отношения с эмиссарами бывшего режима, авторитарный характер которого она никогда не осуждала, Мусси никогда не переставала выступать против нападений на гражданские свободы, наблюдаемых с 25 июля. Опросы общественного мнения по-прежнему показывают, что она лидирует на возможных выборах в законодательные органы Туниса. Сегодня она стала единственной реальной оппозицией Каису Саиду.
«Демократическая группа», второй по величине парламентский блок в АНП, состоящий в основном из партий «Аттаяр» (социал-демократическая) и «Аль-Шааб» (арабская националистическая), в настоящее время разделилась в вопросе по своему отношению к Саиду. Хотя обе партии поддержали применение статьи 80 (статьи Конституции, Туниса используемой главой государства для оправдания государственного переворота) 25 июля, хотя и с оговорками со стороны «Аттаяра», они не согласились с продлением чрезвычайного положения в августе и, тем более, с объявлением 22 сентября 2021 года Указа 117, который предоставляет президенту подавляющие исполнительные полномочия и приостанавливает действие целых разделов конституции. Партия «Аттаяр» рассматривает это как авторитарный дрейф, направленный на то, чтобы воспользоваться нынешним кризисом для навязывания политического проекта Саида. Президент не оценил эту смену позиции и обвинил ее лидеров, не называя их напрямую, в «оппортунизме». «Аттаяр» также присоединилась к коалиции партий, начиная от правоцентристских и заканчивая левоцентристскими, которые теперь выступают против захвата власти Саидом. Присутствие Фаделя Абделькафи (бывшего министра финансов и сторонника Набиля Каруи и нынешнего главы социал-либеральной партии Афака Тунис) в этой двухпартийной коалиции вызвало критику, в том числе в кругах, близких к партии «Аттаяр» Мухаммеда Аббу. «Аль-Шааб», или «Народное движение», которое поддерживает режим, который не проявляют особого интереса к демократии и правам человека, с энтузиазмом поддержало подход президента. Однако в последние недели лидеры «Аль-Шааб» смягчили свою поддержку правительства, когда Саид дал понять, что национальный диалог, который он намерен провести, исключит все посреднические органы, включая политические группы, выступающие за переворот 25 июля, и национальные организации, такие как UGTT, главный профсоюз страны. Многие лидеры «Аль-Шааб» являются выходцами из этого влиятельного профсоюза. Новая позиция партии, несомненно, станет более выраженной, если президент продолжит продвигать политическую повестку дня, которая в конечном итоге может сигнализировать об исчезновении всех политических партий и профсоюзов, либо в случае, если UGTT выступит против предполагаемых президентом экономических непопулярных реформ.
Наконец, есть неофициальная партия, у которой нет названия и юридического оформления, которая состоит из союзников Саида и, как это ни парадоксально, поддерживает полное прекращение деятельности всех политических партий. Эта группа организовывает встречи, дает пресс-конференции, посещает политические передачи и обращается к гражданам с целью продвижения повестки дня президента. Последние по времени опросы показывают, что гипотетическая «партия Кайса Саида» займет второе место, если досрочные выборы в законодательные органы будут организованы в соответствии с действующим избирательным законодательством. Однако сам Саид всегда отказывался возглавлять это и любое другое политическое движение, предпочитая оставаться формально «над схваткой».