- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О борьбе региональных государств за влияние в Ливане

В последнее время Ближний Восток стал свидетелем заметной активности региональных и международных игроков, которая в большинстве случаев носит несколько хаотичный характер. Действительно, Ближний Восток сегодня находится в непростой ситуации. Оказавшись в фокусе мирового внимания в результате  «арабской весны» и последующего развития событий, этот регион превратился в объект соперничества крупных региональных и мировых  держав Решающим фактором, определявшим в последние годы общие контуры развития политической ситуации на Ближнем Востоке, являлось не столько изменение внешнего антуража ближневосточной политики, сколько региональные внутриполитические процессы. Сегодня, прежние системы сдержек и противовесов, контролируемый сверху градус конфессиональных и этнических разногласий, привычные инструменты и методы работы, ранее созданные альянсы и союзы, подверглись критической ревизии. Они больше не работают в плане достижения ожидаемого результата. Одновременно разновекторные силы, действующие в регионе, пытаются осуществить политический транзит Ближнего Востока в направление к новому миропорядку. В результате указанных процессов размываются национальные границы, рушатся суверенитеты, видоизменяется парадигма выстраивания новой государственности, общество обрекается на поиск новой самоидентификации. Продолжающиеся в ряде стран военные действия, возникновение новых конфликтов замешанных на старых политических дрожжах, разрушение прежних политических систем и институтов государства, попытки заполнения политического и идеологического вакуума новыми идеями носят во многом несогласованный характер и пока не приносят позитивного результата. Сложившаяся в регионе ситуация как в призме отражается в развитии ситуации в Ливане и вокруг него. Несмотря на малые размеры этой страны (география, демография), Ливан всегда служил пульсом арабской нации и происходящих в ней процессах. Левант всегда представлял собой нервный узел Ближнего Востока и являлся объектом внимания и соперничества региональных и мировых государств. С недавних пор Турция обратила пристальное внимание на Ливан. Столкнувшись с противодействием крупных региональных и мировых игроков в своих попытках утвердиться в Ливии, Сирии, Ираке, Азербайджане, Афганистане, Анкара рассчитывает, что ей удастся без особых усилий создать зону своего влияния в Ливане. Турция рассчитывает воспользоваться политическим вакуумом в суннитской общине Ливана, который возник в результате недавнего конфликта между Бейрутом и Эр-Риядом. При этом как считают турецкие эксперты, Анкаре не придется задействовать силы и возможности «Братьев-мусульман» как это происходило в других объектах турецких политических устремлений. После изменения характера отношений с рядом влиятельных арабских стран с преимущественным составом суннитского населения и своими западными союзниками в лице Франции и США, суннитская община Ливана переживает не лучшие дни и рада любому вниманию и поддержке. Недавний визит в Бейрут министра иностранных дел Турции М.Чавушоглу стал настоящей презентацией намерений турецкой дипломатии в Ливане. Турецкий министр был принят на высшем уровне. В ходе бесед с ведущими политиками страны, он заявил, что Анкара намерена приложить максимум усилий для разрешения  политического кризиса в Ливане. М.Чавушоглу дал понять, что Анкара намерена оказать ливанским суннитам не только морально-политическую поддержку, но также обеспечить определенную материальную помощь. На деле Анкара прекрасно понимает, что в одиночку она не сможет разрешить конфликт в Ливане. Турция стремиться заполнить социальный и политический вакуум  в суннитской общине, сыграв на ее бедственном положении и обиде на КСА. Анкара стремится укрепить свои позиции в регионе, используя старые связи и приобретая новых союзников. Действительно, Турция играет важную роль в вопросах безопасности в Сирии и Ливане, и стремится расширить свое влияние в Леванте, в целом.   Характерно, что Анкара и не думает конкурировать с Ираном на политической арене Ливана. В Турции отдают отчет, что Иран и «Хизбалла» занимают настолько прочные позиции в Ливане, что конкурировать с Тегераном бесперспективно. А вот с поддержкой Ирана или, как минимум, не препятствования действиям Анкары, особенно со стороны «Хизбаллы», турецкие планы в Ливане могут иметь определенные шансы на успех. Тем более, не Иран является прямым конкурентом Турции в Ливане, а ОАЭ. Действительно, после серии дипломатических неудач саудовской дипломатии на Ближнем Востоке, власти ОАЭ  посчитали, что впервые за долгие годы способны действовать самостоятельно, без оглядки на КСА. Данная установка ОАЭ подкрепляется их конкретными успехами в Сирии, Афганистане и серией соглашений с Израилем. Однако, активность Турции и ОАЭ в Ливане была бы невозможной без добровольного ухода Саудовской Аравии из этой страны. Возможно, сегодня КСА сожалеет о содеянном. Но моментально дать обратный ход, саудовская дипломатия не может в силу сложившихся архаических традиций, которые пока безуспешно пытается изменить наследный принц КСА Мухаммед бен Сальман. Одной из основных причин конфликта между Эр-Риядом и Бейрутом стало недовольство саудовцев нежеланием, а, скорее, невозможностью, политических сил Ливана, оказать противодействие растущему влиянию Ирана и «Хизбаллы» в политической сфере страны.  Понять ливанцев достаточно легко. Прежний горький опыт взаимодействия с аравийскими монархиями дал им хорошие уроки. Несмотря на то, что в Эр-Рияде обещали поддержать суннитское сопротивление в Ливане, никаких гарантий внезапного изменения своей позиции КСА не давало. В тоже время, позицию КСА в  отношении Ливана можно назвать, как минимум, недальновидной. Казалось бы, что после Ирака, Саудовская Аравия могла бы извлечь определенный опыт. В результате фактического бездействия КСА в Ираке для Ирана открылся восточный рубеж арабской безопасности, форпостом которого всегда служил Ирак. Сегодня, аналогичная ситуация складывается на западных рубежах арабского мира. На юге Сирии и Ливана активно действуют Иран и подконтрольные ему шиитские милиции, прежде всего. «Хизбалла». Арабское население юга Сирии активно замещается иранцами; военными и гражданскими специалистами и просто обычными поселенцами. Меняется его  религиозный состав. Тем самым создается потенциальная угроза на границах с Иорданией, КСА, Египтом (Синайский п-ов). Нельзя забывать, что юг Сирии связан с югом Ливана по западной хорде, на которой лежат палестинские территории, оккупированные Израилем. И Палестина, и Израиль оспаривают территориальную принадлежность этих земель. Постоянный конфликт ослабляет безопасность в этом районе, что существенно облегчает задачу Ирана укрепления в Леванте, и  выходу на западные рубежи арабского мира. С другой стороны, бойцы «Хизбаллы» приняли активное участие в боевых операциях в Йемене против саудовских сил.  Саудовские спецслужбы фиксируют попытки нелегального наркотрафика на территории КСА, который, как они считают, организован «Хизбаллой» и связанными с ней шиитскими организациями внутри королевства. Ливанская община КСА, которая тесно связана с ливанским образованным классом крайне недовольно сложившейся вокруг Ливана ситуацией и склонна во всем винить Иран и «Хизбаллу». Несмотря на спорадические выступления против «Хизбаллы» в различных  друзских. суннитских, христианских районах Ливана (Швейя, Халед, Айн аль-Ремале и др), оказать действенный отпор шиитской организации ливанцы не могут без консолидированной арабской поддержки. Но их арабские и региональные соседи, как видно, заинтересованы совсем в ином, и не склонны заглядывать далеко.