- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

К вопросу о Саммите Тюркского совета в Стамбуле. Часть 15

12 ноября с.г. в районе Стамбула, на так называемом Острове демократии и свободы в Мраморном море, состоялся Саммит Совета сотрудничества тюркоязычных государств.

Продолжаем делать обзор этого мероприятия, которое представляется крайне важным не только для Турции, но и для значительной части постсоветского пространства, получается, включая Россию. Не будет преувеличением сказать, что 8-й по счету Саммит, теперь уже, Организации тюркских (в турецком языке – «турецких») государств, получился «историческим» и имеющим далеко идущие последствия.

Часть 14 нашей публикации доступна по ссылке на сайте ИБВ: http://www.iimes.ru/?p=81553 [1].

Напомним, что, в прошлой части нашей публикации, мы приступили к рассмотрению к совместной Декларации Восьмого саммита Организации тюркских государств, состоящей из 121 (!) пункта, под которыми подписались главы стран-членов ОТГ. И, в частности, мы продолжаем цитирование раздела, который озаглавлен как «Гуманитарные связи» (в оригинале: «People to People Communication»).

Продолжаем, перед тем как производить дательный разбор, цитировать документ. «Стороны…»:

«85. Поощряют организацию 2-х Спортивных игр тюркских университетов (Тюркская универсиада) в Казахстане в 2022 году и настоятельно призывают соответствующие органы государств-членов обеспечить максимальное сотрудничество для организации и активного участия в Играх.

  1. Высоко оценивают роль Кыргызской Республики в создании и продвижении Всемирных игр кочевников (WNG), которые способствуют развитию этно-исторического спорта, межкультурного диалога, а также продвижению тюркского культурного наследия; и приветствуют организацию Четвертых Всемирных игр кочевников (WNG) в Турции в 2022 году и настоятельно призывают соответствующие органы государств-членов максимально сотрудничать с организацией и активно участвовать в WNG.
  2. Поздравляют государства-члены и государства-наблюдатели с успехами, достигнутыми в международных спортивных турнирах в 2020 и 2021 годах, включая Олимпийские игры 2020 года в Токио, и призывают к продолжению крупных международных спортивных мероприятий в тюркоязычных государствах.
  3. (Договорились) продвигать объединяющую роль тюркского мира в межкультурном диалоге и поддерживать усилия Азербайджана посредством «Бакинского процесса» и его знаменательного события — проводимого раз в два года Всемирного форума по межкультурному диалогу, который был обозначен Генеральным секретарем ООН как одна из основных глобальных платформ для продвижения межкультурного диалога.
  4. Приветствуют результаты международной онлайн-конференции «Туркестан — духовная столица тюркского мира», организованной Фондом Нурсултана Назарбаева 16 апреля 2021 года, и международной конференции «Туркестан — духовная столица тюркского мира», организованной Правительством Республики Казахстан 27 мая 2021 года в Туркестане».

Итак, на этом завершается раздел Декларации, посвященной диалогу между людьми тюркского мира – видимо, все-таки, неслучайно для этого раздела не выбрано что-то вроде «гуманитарных связей». Возможно, авторы документа попытались его «очеловечить».

Переходим к комментированию данного раздела документа.

Начнем с того, что в Декларации упомянуты такие документы как Стратегия совместной деятельности тюркоязычной диаспоры Тюркского совета и План совместных действий тюркоязычной диаспоры Тюркского совета на 2021-2022 годы. Стоит обратить самое пристальное внимание на эти документы, которые, скорее всего, так или иначе, появятся в открытом доступе и самым пристальным образом проанализировать их. В первую очередь, это будет полезно российским профильным ведомствам, включая российское агентство мягкой силы «Россотрудничество».

Тем не менее, это занятие выходит за рамки нынешнего цикла публикаций – для целей нашего исследования достаточно четко понимать, что действия Организации тюркских государств будут направлены сначала на синхронизацию действий, а потом уже и на консолидацию тюркских диаспор в третьих странах. Все остальное, в подробностях, должно интересовать узкий круг отечественных специалистов.

С другой стороны, в сфере публичной дипломатии, как указывается в Декларации ОТГ, планируется осуществлять «борьбу с дезинформацией» и «точное информирование мировой общественности». Переводя на русский язык, речь идет о том, что Турция будет заниматься своей пропагандой и контрпропагандой за рубежом, пытаясь обеспечивать синергетический эффект между странами ОТГ. По крайней мере, три вопроса в этой связи будут на переднем плане: борьба с сектой Фетхуллаха Гюлена, борьба с курдским информационным лобби, и борьба с армянским информационным лобби.

С сектой Фетхуллаха Гюлена Турция будет бороться в двух разрезах: во-первых, в США, во-вторых, — в третьих странах (Африка и Центральная Азия). В США Турция, которая уже, по-видимому, не рассчитывает на его экстрадицию, по крайней мере, пытается сделать его фигурой «токсичной» — в той степени, чтобы США стало неудобно бы его официально поддерживать. Что же до третьих стран, заметим характерное: Турция не стремится к тому, чтобы закрывать школы Ф. Гюлена в Африке и Центральной Азии, а добивается тому, чтобы эти школы получить в свое распоряжение, используя фонд «Маариф».

Частично с последней задачей Турции удается справляться. Ряд государств Центральной Азии уже депортировал, по запросу Турции, «гюленовских учителей» и передал активы в пользу фонда «Маариф». Турция продолжает информационную борьбу с сектой Гюлена, в рамках приоритетной внешнеполитической задачи.

При этом, что характерно, Турции удалось продвинуть поддержку странами ОТГ деятельности Фонда «Маариф» на своих территориях, что нашло отражение в итоговой Декларации. То есть, страны ОТГ не рассматривают для себя, в качестве проблемы, существование на своей территории сети зарубежных (турецких школ), которые, давая качественное образование, готовят ещё и местные элиты, воспитанные не только в протюркском, но и в протурецком духе. Хотя, конечно, на фоне того, что российская экспансия Центральной Азии явно не грозит, это может рассматриваться в качестве определенного противовеса росту китайского влияния. Которое, в свою очередь, ЦА не просто грозит, а уже на практике и наблюдается.

Что касается борьбы с прокурдским лобби, следует уточнить, что речь идет, в первую очередь, о борьбе с антитурецко настроенными курдами, часть из которых – члены и сторонники Рабочей партии Курдистана. Впрочем, это – не синонимы: то есть, не все, кто антитурецко настроены являются террористами. Главной же целью, на данном этапе, Турции является показать, что сирийские курды – это та же Рабочая партия Курдистана и лишить их американской поддержки. Эта задача упрощается тем, что РПК признана в целом ряде стран мира, в качестве террористической организации. Таким образом, единственное что следует Турции делать на данном этапе – долбить в «одну точку», доказывая наличие органической связи между РПК и СНС / ПДС в Сирии. Вот это, собственно, и есть главный предмет турецкой информационной политики за рубежом, в которую теперь, как следует из Декларации, планируется включить и страны-участницы ОТГ.

При этом, генерально Турция рассматривает для себя объединение курдов в регионе в качестве угрозы своей территориальной целостности. На самом деле, ситуация изрядно напоминает нынешнюю российскую обеспокоенность объединением тюркского мира, которое многими рассматривается в качестве угрозы территориальной целостности Российской Федерации с точки зрения тех тюркских народов, которые проживают на российской территории.

Эту обеспокоенность Турция благополучно игнорирует – нет ведь ничего плохого в «общении со своими родственниками» (кстати, что характерно – это слова главы российского внешнеполитического ведомства, а не слова турок – И.С.) — но, когда дело заходит о ней самой, то ситуация разворачивается на 180 градусов. Турция не только проводит антитеррористическую операцию на своей территории, что можно считать её внутренним делом, но и ставит своей задачей предотвратить, при необходимости – силой, возникновение вдоль своей границы с Сирией курдского пояса. Отсюда – и логика трех проведенных ВС Турции военных операций в Сирии.

Тем не менее, повторимся: Турция проводить активное информационное сопровождение своей борьбы не только с РПК, но и с СНС и ПДС, стремясь к формированию устойчивого мнения о том, что речь идет не о «борцах за независимость», а о банальных террористах, которые стремятся к созданию террористического государства.

Постулатом турецкой информационной кампании является то, что РПК и её «филиалы» являются такими же террористами, как и «Исламское государство» (ИГ, здесь и далее, запрещенная в РФ террористическая организация – И.С.) и, более того, они уже сотрудничали и могут сотрудничать между собой. В этой связи вспомним череду террористических атак в Турции в 2015 году, в которых турецкое руководство обвинило и РПК и ИГ одновременно. Именно тогда турецкие СМИ заговорили о так называемом «гибридном» или «коктейльном» терроризме, когда объединяются группировки, которые, «на первый взгляд», объединяться не могут. А на самом деле, они – «могут», ставя перед собой общую задачу – нанесение ущерба Турции.

Так что, увязать эти структуры в глазах мирового сообщества – это один из приоритетов турецкой информационной политики за рубежом, которая теперь будет масштабирована на страны ОТГ.

Что же касается армянского лобби, то здесь следует вспомнить ещё раз про словосочетание «борьба с дезинформацией», про которую говорится в Декларации.

Речь, разумеется, идет о событиях 1915 года, которые рядом стран мира признаются в качестве «геноцида армянского народа». Турция подступается к данному вопросу с разных сторон, но пока – безуспешно. В числе прочего, постоянные публичные призывы Турции к Армении о том, что надо перепоручить данный вопрос историкам и пусть они им занимаются. Разумеется, сама Турция факт геноцида отрицает. Ну, а Армения не видит повода для дискуссий с турецкой стороной. Конечно, можно считать, что события 100-летней давности для Турции проблемой не являются.

Не будучи проблемой для Турции, вопрос событий 1915 года, и столетие спустя, означает для турок репутационные издержки. Причина, собственно, — проста: нынешнее турецкое руководство проводит политику обращения к своим османским корням. Ту политику, которая отвергалась практически вплоть до прихода ко власти в стране Партии справедливости и развития в 2002 году. То есть, для новой республиканской Турции «темное османское прошлое» не составляло проблемы. А даже, в чем-то, оно и было преимуществом – поскольку на его фоне контрастнее смотрелась современная турецкая прогрессивность.

Теперь же, 1915 год – это проблема, поскольку нынешнее турецкое руководство стремится не только припасть к своим османским корням, но и убедить международную общественность в том, что Османская Империя была и прогрессивна, и толерантна. При такой политике, разумеется, события 1915 года и их прочтение является проблемой. Поскольку с Арменией в оценках договориться, очевидно, не удастся. Тогда то, что остается – это бороться с «дезинформацией», исходящей от армянского лобби. В этом смысле, у Турции – пожалуй, три основные арены борьбы: США, Франция и теперь уже, после подписания Шушинского соглашения, и Россия, где она может вести свою пропагандистскую деятельность. В случае России, в этом ей должна помочь азербайджанская диаспора.

Бороться с израильским лобби, как можно понять, турецкое руководство не собирается.

Что объяснимо: как это парадоксально ни звучит, но Турция, борясь с политикой Государства Израиль, пытается с ним отыграть назад «без потери лица» и пытается договориться с еврейским лобби в США, как с самым влиятельным.

Вплоть до настоящего времени, найти взаимоприемлемой формулы у Турции с Израилем не получилось. Потому как назад отыгрывать по палестинскому вопросу и по тезису «Иерусалим – наш», Турция позволить себе не может. Во-первых, из-за разогретого палестинским досье националистически настроенным электоратом. Во-вторых, это будет просто недальновидно.

Пример того, что стоит думать на перспективу для Турции и её руководства – это Нагорный Карабах. Если бы Турция, в свое время, ратифицировала бы свои протоколы о нормализации отношений с Арменией – это привело бы к тому, что между Турцией и Азербайджаном возникла бы такая трещина, которая поставила бы крест на любых планах по интеграции тюркского мира. Сделав все расчеты, Турция изящно «похоронила» эти протоколы и, как выяснилось, правильно сделала.

Ровно по той же причине – имея стратегический расчет – Турция никогда (!) не признает Крым в составе Российской Федерации. И никогда не признает Иерусалим столицей Государства Израиль. Потому как это – те шаги, которые нельзя будет в будущем отыграть назад.

С другой стороны, израильское лобби для Турции весьма важно: как с точки зрения попытки влиять на американскую политику (см. ранее про Ф.Гюлена), так и с точки зрения возможности привлечения себе капитала крупных корпораций. Турция, и так, зависима от притока иностранных денег, имея отрицательное сальдо текущего платежного баланса и отрицательное сальдо внешней торговли. И, в особенности, сейчас, когда турецкая лира демонстрирует резкое снижение и Турция нуждается в притоке средств из-за рубежа для стабилизации ситуации.

Так что, мобилизовать на информационную борьбу страны ОТГ Турция будет, в общем и целом, на перечисленных выше фронтах. И, разумеется, в свете этой идеи подспорьем будет и проведение совместных медиа-форумов, где присутствуют представители прессы стран-участниц ОТГ, и создание, как логическое следствие, и совместных медиа-платформ для создания и трансляции собственного контента.

Весьма показательным является упоминание в Декларации стран ОТГ статьи «Семь граней Великой степи» Н.Назарбаева и документального фильма, который был по ней снят. Это – яркое отражение того факта, что государства ЦА, включая Казахстан, активно ищут свою национальную идентичность и ищут её в Тюркском мире и в кочевой культуре. Вот идея евразийства, предложенная России странам ОТГ «заходит» не слишком хорошо, зато тюркский мир – это совсем другое дело. Тут, конечно, могут закрасться серьезные сомнения в том, как будет распределяться вес внутри ОТГ: все же и Турция, и Казахстан – это достаточно серьезные игроки, которые, будут претендовать на лидирующие позиции в организации.

Последнее можно часто слышать от отечественных обозревателей, однако, вопрос состоит в том, что конкуренция неизбежно будет проявляться на последующих этапах – зрелости идеи современного тюркского мира и влиятельности ОТГ как организации. Пока идет становление, страны ОТГ будут более склонны к тому, чтобы работать в единой упряжке. Повторимся, что здесь свою значительную роль играет и необходимость формирования своей национальной идеи, и «ренессанс» тюркского мира – это то, что сейчас в странах ОТГ является крайне востребованным и будет использоваться по полной программе. Ровно до тех пор, когда этот пробел не будет восполнен.