Как полагают некоторые турецкие эксперты, реальная проблема, с которой сталкиваются власти Турции в рамках развития национальной оборонной промышленности, уже находящейся под санкциями и ограничениями со стороны союзников и партнеров, связана с отсутствием отечественной индустрии прецизионных станков. Турция почти полностью полагается на импорт прецизионных станков, в основном из США и Европы, не только для удовлетворения потребностей гражданской промышленности, но и для разработки вооружения и военной техники местного производства. В последние месяцы два высокопоставленных чиновника Министерства обороны признали, что правительство президента Реджепа Тайипа Эрдогана подвергается все большему давлению в связи с использованием импортных прецизионных станков для использования в гражданских целях. «Турция нуждается в производстве прецизионных станков. Мы не можем принять для них иностранную зависимость. Это [наличие прецизионного оборудования местного производства] определяет все остальное», — сказал Исмаил Демир, глава Управления оборонной промышленности (Савунма Санайи Басканлиги, SSB), крупнейшего агентства оборонных закупок Турции, 17 декабря 2021 года. Он также сказал, что Турции нужна местная станкостроительная промышленность, способная производить детали для нужд оборонной промышленности, и что SSB сотрудничает в этом контексте с Министерством промышленности и технологий. «Мы видим это [препятствия] сейчас. Они [другие страны] преграждают нам путь [для закупки прецизионных инструментов]. Они не отдадут их нам. Они уже не дают их нам. Мы испытываем это прямо сейчас. Есть даже случаи, когда Турции не предоставляет точных инструментов. Мы говорим не только о трех или четырех странах. Мы сталкиваемся с блоком у любой двери, в которую стучим», — сообщил он, раскрывая трудности, с которыми в течение некоторого времени сталкивается турецкая оборонная промышленность.
Чтобы обойти санкции, ограничения и эту блокировку, правительство Эрдогана разработало планы по перенаправлению высокоточного оборудования гражданского назначения на военные цели. Но даже это встретило сопротивление со стороны иностранных поставщиков, которые были обеспокоены реальными мотивами Анкары в использовании гражданских товаров в военных целях. Первое публичное сообщение о том, что Турция попала под эмбарго на товары двойного назначения для гражданских нужд из-за опасений, что они могут быть использованы в военных целях, поступило от министра обороны Турции Хулуси Акара. Выступая перед законодателями в парламентском комитете 16 ноября 2021 года, он сказал: «Мы действительно столкнулись с необъявленными эмбарго. Мы не можем получить желаемого ответа даже от некоторых наших союзников не только в этих военных вопросах, в оборонной промышленности, но и в других вопросах гражданского производства на том основании, что они могут быть каким-либо образом использованы для той или иной цели». Трудности с получением гражданских высокоточных станков и инструментов для их использования в национальной оборонной промышленности были повторены Демиром месяц спустя, когда он объявил, что турецкие оборонные подрядчики не смогли получить определенные высокоточные станки, которые могут производить важные детали для использования в оборонной промышленности. Он объяснил, что иностранные производители устанавливают GPS-локаторы и счетчики на прецизионные станки, импортируемые для гражданского использования в Турцию, и регулярно проверяют оборудование, чтобы убедиться, что оно используется по назначению. «Ты даже не можешь их сдвинуть», — сказал Демир. Правительство попыталось заручиться помощью местной группы по защите интересов промышленности, чтобы стимулировать производство прецизионных станков в Турции, но без особого успеха. Согласно отчету, представленному в 2019 году правительству Ассоциацией промышленников и предпринимателей станкостроения (Takım Tezgahları Sanayici ve Iş Insanları Derneği, TIAD), производство точных станков и инструментов является сложным, если вообще возможным. В докладе сделан вывод о том, что производство металлообрабатывающих станков с компьютерным управлением, которые стратегически важны для всех отраслей промышленности от обороны до авиации, от автомобильной до медицинской, остается на слабом уровне в Турции. В нем говорилось, что 80% потребностей промышленности зависит от иностранных поставщиков и что важнейшие компоненты, такие как компьютеризированные блоки управления, не были произведены в Турции. TIAD в этой связи запросила значительные государственные субсидии и стимулы для снижения зависимости от иностранных поставщиков. Пока отойти от этой зависимости не получается. Об этом свидетельствует и провал проекта создания при помощи немецких комплектующих нового основного боевого танка «Алтай» что уже признали в Министерстве обороны Турции.
Таким образом, очевидно, что правительство Эрдогана сталкивается с растущими ограничениями, эмбарго и санкциями в отношении оборонной промышленности не только со стороны своих союзников по НАТО, но и со стороны своих торговых партнеров, таких как Россия, в связи с растущими опасениями, относительно внешней политики Турции. Ограничения, а в некоторых случаях и запрет на продажу товаров военного назначения и продукции оборонной промышленности, а также высокоточных станков, являются прямым ответом на активность Турции в трансграничных операциях, которые в последние годы распространились от Ливии до Кавказа и от Сирии до Восточного Средиземноморья. США ввели санкции против Турции в связи с покупкой российских ЗРК С-400, стоимостью 2,5 млрд долларов, и исключили ее из программы ударных истребителей F-35, в то время как Канада и Германия ввели запрет на экспорт важнейших компонентов, используемых для производства вооруженных беспилотных летательных аппаратов и артиллерийских орудий. Соединенным Штатам даже пришлось создать новую программу партнерства в рамках НАТО для разработки и производства глобальной программы истребителей-невидимок нового поколения F-35, чтобы удалить Турцию из первоначальной редакции соглашении. США вышли из Меморандума о взаимопонимании (MOU) по совместному ударному истребителю F-35 Lightning II и успешно лоббировали все семь стран-участниц — Великобританию, Италию, Нидерланды, Австралию, Данию, Норвегию и Канаду — также выйти из соглашения, оставив Турцию не у дел и сделав первоначальное соглашение бесполезным. Этот шаг США был сделан после того, как Турция отказалась выйти из соглашения самостоятельно, и Вашингтон решил наказать Анкару за покупку российских ЗРК С-400, несмотря на неоднократные предупреждения американских официальных лиц не доводить сделку до конца. В Меморандуме о взаимопонимании не было положения об исключении, и изменения в соглашение допускались только с одобрения всех участвующих членов. Поскольку Турция возражала против любой поправки, которая лишит ее статуса участника и наложит вето на любые изменения, США придумали другую тактику, чтобы вывести Турцию, в то время как Анкара пообещала купить больше российских ракет и объявила о своей заинтересованности в покупке российских истребителей. Но последнее, как мы уже говорили ранее, было сделано больше в качестве «пугалки» коллективного Запада, так как технически и финансово это практически нереально. Тот же Исмаил Демир заявил 17 декабря, что Турция работает с экспертами по правовым вопросам, чтобы изучить варианты того, как оспорить решение США о создании нового Меморандума о взаимопонимании и отказаться от старого. Однако он не выразил никакого оптимизма в этой связи , признав, что Турции нужны лоббисты, чтобы убедить в своей правоте американских чиновников. Демир, скорее всего, имел в виду плохие результаты Турции в лоббировании в Конгрессе США, где антитурецкий блок занимает сильную позицию, и любое предложение о продаже оружия Турции сталкивается с серьезным сопротивлением, которое трудно преодолеть. Анкара потеряла большинство своих друзей на Капитолийском холме из-за растущего числа разногласий, в том числе по правам человека, основным свободам и расхождениям в целях НАТО. Турция первоначально присоединилась к программе F-35 11 июля 2002 года, став седьмым международным партнером в программе JSF, присоединившись к Соединенному Королевству, Италии, Нидерландам, Канаде, Дании и Норвегии, когда она подписала Меморандум о взаимопонимании по разработке и демонстрации систем F-35s (SDD), начальный этап совместной программы ударных истребителей. Рамочное соглашение было подписано предшественником SSB, заместителем министра оборонной промышленности (Савунма Санайи Мюштешарлыги, SSM) и Министерством обороны США. Турция также заключила множество дополнительных соглашений, в основном финансового характера, которые позволили ей сотрудничать с другими странами-участницами. В главе 18 соглашения SDD, в которой говорится об изменениях, отзыве и расторжении, четко указано, что любые изменения, включая расторжение Меморандума о взаимопонимании, требуют письменного одобрения всех участников и предварительного уведомления за три месяца. В соглашении отмечается, что некоторые обязательства, такие как отказ от обмена конфиденциальной информацией с третьими сторонами, использование полученных знаний и меры предосторожности, останутся неизменными, даже если Меморандум о взаимопонимании будет расторгнут или государство-член выйдет из него. Меморандум о взаимопонимании не предусматривал возможности передачи спора в международный арбитраж каким-либо государством-членом, что означает, что угроза президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана подать в суд на США была не чем иным, как пустыми словами. В июне 2019 года Эрдоган заявил журналистам, что его правительство передаст спор в международный арбитраж, чтобы вернуть 1,25 млрд долларов, потраченных Турцией на проект. Глава 16 Меморандума о взаимопонимании, которая касается урегулирования споров, четко указывает, что ни одна страна-участница не может передавать любой спор в какой-либо национальный или международный суд, лицо или учреждение для разрешения. В нем говорится, что любой спор будет решен только путем переговоров, а это означает, что Турция даже не может использовать свои собственные суды для оспаривания решения США. Более того, Меморандум о взаимопонимании имеет силу международного соглашения, которое заменяет любые внутренние законы Турции в соответствии с Конституцией Турции, если кажется, что существует противоречие между международными конвенциями, участником которых является Турция, и внутренним законодательством. Согласно статье 90 Конституции Турции, ратификация любого международного соглашения, заключенного между государствами или другими субъектами, обладающими международной правосубъектностью, подлежит принятию парламентом Турции законом, утверждающим ратификацию. В этом случае Меморандум о взаимопонимании был одобрен парламентом Турции 28 октября 2005 года и стал Законом № 5425 после того, как он был подписан президентом 2 ноября и опубликован в «Официальной газете» 6 ноября 2005 года. Это не единственный Меморандум о взаимопонимании, который Турция согласилась подписать в отношении программы F-35. 25 января 2007 года Турция также подписала Меморандум о взаимопонимании по вопросам производства, поддержания и последующего развития. (PSFD) этапы программы F-35 после завершения SDD. Это соглашение стало официальной частью турецкого законодательства, когда парламент утвердил его в качестве закона № 5764 в мае 2008 года, и оно было опубликовано в «Официальной газете» 31 мая того же года. Аналогичные положения были также включены в новый Меморандум о взаимопонимании в отношении урегулирования споров, внесения поправок и снятия средств. Исключение Турции из программы F-35 является серьезным ударом по турецким ВВС. Согласно одностраничной «Белой книге», представленной парламенту правительством в 2007 году для объяснения причин, лежащих в основе Меморандума о взаимопонимании указывалось, что турецкие истребители F-4s и F-16 Block-30 устареют к 2010 году с точки зрения их технологических возможностей и стоимости их эксплуатации. Она представила F-35 как многоцелевой самолет-невидимку нового поколения, который Турции необходимо будет приобрести. Она также подчеркнула важность роли, которую Турция будет играть в производстве, разработке и закупках, а также на других этапах программы F-35. Являясь участником проекта 2-го уровня с 2002 года, Турция выразила намерение приобрести 100 обычных самолетов F-35A для взлета и посадки (CTOL), производство каждого из которых, по оценкам, обойдется в 135 млн долларов. Предполагалось, что часть затрат будет компенсирована за счет субподрядов, предоставленных турецкой оборонной промышленности для производства этих самолетов. Анкара также подписала в 2012 году еще один контракт на поставку двух истребителей американского производства к 2015 году, который был отложен на два года до 2017 года. В 2015 году к первоначальному заказу было добавлено еще четыре. Но доставка и обучение турецких пилотов были приостановлены после того, как Турция упорно добивалась приобретения российских ЗРК С-400, несмотря на возражения США. По словам министра обороны Турции Хулуси Акара, отстранение от этой программы обойдется Турции в 11 млрд долларов экспортных поступлений, поскольку некоторые компоненты для F-35 больше не будут производиться в Турции. Он сказал, что переговоры с официальными лицами США о возмещении 1,4 млрд долларов, которые Турция заплатила за покупку F-35, все еще продолжаются. Делегация США отправилась в Турцию 27 октября, чтобы решить финансовые проблемы, и, по словам министра обороны, еще одна встреча запланирована в США в начале 2022 года. Американская компания Lockheed Martin является основным подрядчиком F-35 с основными партнерами Northrop Grumman и BAE Systems. Частные и государственные оборонные компании Турции получили контракты как с Lockheed Martin, так и с другими компаниями, играющими важную роль в их производстве. Турецкая компания Kale Aerospace запустила заводы общей стоимостью 50 млн долларов в Тузле, пригороде Стамбула, чтобы в 2008 году начать производство 300 различных деталей F-35. Государственное предприятие Турции TUSAŞ Aerospace Industries (TAI) изготовило фюзеляжи F-35 по контракту с Northrop Grumman. Другие турецкие компании, принявшие участие в производстве, включали гиганта оборонной промышленности, производящего технологии для турецких военных (Aselsan), разработчика авиационного оборудования и программного обеспечения (Ayesaş), турецкая дочерняя компания голландской авиационной компании Fokker Elmo Fokker Elmo Havacılık San. ve Tic. Ltd., Авиационная электронная промышленность (Havelsan), компания по радиолокации и радиоэлектронной борьбе Mikes Microwave Electronic Systems (Mikes), Roketsan и Совет по научным и технологическим исследованиям Турции (TÜBITAK). Хотя существующие контракты все еще действуют, Пентагон, как сообщается, уже разработал действия в рамках т.н. «непредвиденных обстоятельств» для оперативного переноса производства и заказов за пределы Турции. Исключенная из программы F-35, Турция в настоящее время пока безуспешно ведет переговоры с США о покупке 40 самолетов Lockheed Martin F-16 и почти 80 комплектов модернизации для обновления своего парка F-16. При этом, по данным ряда турецких осведомленных источников, Москва по ярду каналов уже ясно дала понять, что не будет делиться ракетными технологиями с Турцией после того, как Анкара пыталась настоять на передаче ей технологий перед покупкой второй партии С-400. У Турции есть амбициозные проекты в оборонной промышленности, начиная от производства собственных боевых самолетов и заканчивая баллистическими ракетами большой дальности. Президент Эрдоган часто хвастается тем, что Турция сократила внешнюю зависимость в оборонной промышленности до 20% от общего объема, хотя неясно, как был сделан этот расчет. При этом, если мы имеем в виду, что члены его семьи и деловые партнеры владеют и контролируют многих оборонных подрядчиков в Турции, включая компанию, производящую вооруженные беспилотные летательные аппараты, то очевидно, что нынешняя политика неофициального дистанцирования и фактического эмбарго на поставку товаров и станков «двойного назначения» направлена лично против турецкого президента. По словам Эрдогана, который выступил с речью 18 августа 2021 года на Международной выставке оборонной промышленности в Стамбуле, в Турции насчитывается 750 активных оборонных проектов, в отличие от всего 62 в 2002 году, когда он пришел к власти. Он сообщил, что число турецких оборонных подрядчиков увеличилось до 1500 с бюджетом в 75 млрд долларов и годовым оборотом в 11 млрд долларов. «Турция сделала акцент на оборонной промышленности, чтобы преодолеть трудности, вызванные глобальными поставщиками, а также скрытыми и открытыми эмбарго, которым она подвергалась», — сказал Эрдоган.
Закупка прецизионного инструментального оборудования и эмбарго на поставку технологий и заказов — не единственная проблема, с которой сталкивается Турция при развитии своей оборонной промышленности. Она также страдает от нехватки квалифицированных кадров, что было вызвано главным образом слабой системой образования и бюрократическими препятствиями в государственно-частном партнерстве в области технологий и инноваций. В 2016 году правительство Эрдогана «выстрелило себе в ногу», когда оно изгнало тысячи высококвалифицированных инженеров из ключевых правительственных учреждений под предлогом борьбы с движением Ф.Гюлена, группой, которая выступает против Эрдогана и его правительства. Экономические и финансовые трудности на фоне растущей инфляции и ослабленной турецкой валюты также затрудняют правительству удержание квалифицированных рабочих на государственных предприятиях оборонной промышленности. Демир сообщил, что правительство работает над планом, направленным на то, чтобы квалифицированные работники не покидали свои рабочие места, не объяснив подробно, что включают в себя этот план и как он практически будет реализовываться.