- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О планах политических реформ президента Туниса К.Саида

Тунисская исламистская партия «Ан-Нахда» заявила 30 декабря, что силы безопасности арестовали ее заместителя Нуреддина Бхири. Бхири — первый высокопоставленный представитель «Ан-Нахды», арестованный с июля прошлого года, когда президент Кайс Саид захватил контроль над государственными полномочиями и приостановил работу парламента, что партия и другие критики назвали государственным переворотом. Местонахождение Бхири остается неизвестным, и несколько тунисских адвокатов устроили акцию протеста 30 декабря, призвав власти раскрыть его местонахождение. В заявлении партии  также говорится, что «похищение Бхири» сигнализирует о том, что Тунис вступает в новую политическую эру, когда страна движется «в туннель тирании и ликвидации политических оппонентов вне рамок закона режимом государственного переворота после его неспособности управлять правящими делами». 63-летний Н.Бхири является адвокатом и работал в ныне приостановленном парламенте. В 2011-2013 годах он был министром юстиции. Спикером парламента является Рашид Ганнуши, лидер «Ан-Нахды». Это второй серьезный политический деятель Туниса, арестованный после переворота.  Первым стал бывший президент Туниса М.Марзуки, которого арестовали (заочно, правда, т.к. он находится во Франции) две недели назад.  Марзуки, занимавший пост временного президента в 2011-2014 годах, когда Тунис вышел из революции «арабской весны» и автократии Зина аль-Абедина Бен Али, сразу же  осудил действия К.Саида как государственный переворот. В свою очередь, бывший президент стал мишенью для судебной власти Туниса, и две недели назад  тунисский суд заочно приговорил Марзуки к четырем годам тюремного заключения по обвинению в «посягательстве на внешнюю безопасность государства». Суд заявил, что Марзуки был связан с агентами иностранного государства, которые преследуют цель «нанести ущерб дипломатическому положению Туниса». Видимо, имеется в виду жесткая критика действий нынешнего тунисского президента, которую Марзуки буквально «выливает» на всех французских аналитиков и чиновников.  Таким образом, К.Саид фактически подтверждает своими действиями тезис о том, что руководить на Востоке еще долго можно будет только автократичными методами. Но самое интересное, что сам Саид полагает, что демократию можно насадить только временными недемократичными методами. Не получится. Интересно, как сам Марзуки видит истинные причины госпереворота К.Саида.  «Тремя основными странами, ответственными за несчастья народов «арабской весны», то есть сирийского, йеменского, ливийского, египетского и тунисского народов, являются Объединенные Арабские Эмираты, Объединенные Арабские Эмираты и Объединенные Арабские Эмираты», — говорит он. Многие граждане Туниса с этим согласятся, но есть и еще один важный момент. Это неспособность пришедших на волне «арабской весны» демократических режимов эффективно управлять своими странами.  «Колыбель арабской весны» Тунис – не исключение; невозможно    игнорировать отсутствие прогресса, достигнутого сменявшими друг друга правительствами Туниса, чьи обещания о послереволюционном процветании не оправдались по мере обострения экономических проблем и безработицы. Но сам тезис Марзуки красноречив: виноваты все, кроме самой тунисской элиты и степени политической зрелости тунисского общества.

В этой связи американские эксперты полагают, что  институциональные реформы в 2022 году усилят политическую и экономическую нестабильность в Тунисе и, вероятно, повлияют на правительства других стран региона, чтобы замедлить их собственные демократические преобразования. 13 декабря президент Туниса Кайс Саид объявил, что конституционный референдум состоится в июле 2022 года и что деятельность законодательного органа страны будет приостановлена до проведения новых выборов в декабре следующего года. Хотя эти объявления устанавливают дорожную карту институциональных реформ на следующий год, но они также порождают значительную неопределенность в отношении политического и экономического будущего страны. Некоторые из основных реформ будут включать изменение порядка работы парламента Туниса, что приведет к отсутствию ясности в отношении полномочий законодательного органа в ближайшей перспективе, но может повысить его эффективность в долгосрочной перспективе. Судебные, конституционные советы и советы гражданского общества соберутся в ближайшие месяцы для обсуждения возможных конституционных поправок до июльского референдума. Почти гарантировано, что поправки будут включать изменения в то, как всенародно избранный парламент страны формирует и обсуждает политику, направленную на подавление растущего разочарования тунисцев почти постоянной политической борьбой и законодательным тупиком, которые преследуют руководящий орган с момента его создания в 2014 году. Хотя первоначально они могут создать некоторую неопределенность, такие структурные изменения также могут окупиться в долгосрочной перспективе, если они укрепят парламент и, в свою очередь, улучшат политическую систему, которая боролась за эффективное управление в соответствии с конституцией Туниса после «арабской весны». Но есть также большой шанс, что эти реформы также могут ослабить влияние парламента на политику правительства, что может привести к обратному эффекту и еще больше разозлить тунисцев. Всенародно избранный парламент Туниса является результатом множества реформ, проведенных после протестов «арабской весны» 2011 года в стране. Но с тех пор споры между партиями ограничили способность законодательной власти принимать решения и проводить политику. Это привело к растущему в последние годы консенсусу о том, что способ создания парламента изначально несовершенен и нуждается в реструктуризации, чтобы законодатели могли более чутко реагировать на потребности своих избирателей. Рейтинги одобрения парламента Туниса значительно снизились в последние годы, что объясняет, почему предложение Саида о приостановлении деятельности этого органа было столь популярным изначально. Даже «Ан-Нахда», ведущая партия в парламенте, признала этим летом после исполнительных указов Саида, что функции законодательной власти могут быть улучшены. Реформы также могут привести к более автократической политической системе Туниса, если они будут включать широкое расширение президентских полномочий, что вызовет негативную реакцию общественности. Саид, возможно, расширит свою президентскую власть над большим количеством ветвей власти и государственных учреждений. Эта вероятность возрастает по мере того, как парламент Туниса остается в приостановленном состоянии и, следовательно, не может официально функционировать. Это резко повлияло бы на политическую стабильность Туниса, нарушив тщательно выстроенный баланс сил между исполнительной и законодательной ветвями власти страны. Активное гражданское общество Туниса, скорее всего, будет противодействовать любым попыткам Саида расширить исполнительную власть и, вероятно, попытается расширить полномочия других институтов для противодействия таким изменениям. Отечественные и зарубежные критики обеспокоены тем, что неожиданные июльские указы Саида указывают на его намерение построить более авторитарную политическую систему и ослабить законодательный контроль Туниса над исполнительной властью.  Саид является экспертом по конституционному праву и знает, как использовать текст конституции, чтобы предоставить себе больше полномочий.

Таким образом, политический переход в следующем году, скорее всего, усугубит, а не решит существующие экономические проблемы Туниса. Для того чтобы экономика Туниса росла устойчиво, правительству придется провести комплекс структурных реформ в недостаточно развитом частном секторе страны. Глобальный экономический климат также должен улучшиться, прежде чем Тунис сможет вновь ощутить рост спроса на свой экспорт, а именно на сельскохозяйственные товары и полезные ископаемые, такие как калий, а также на такие услуги, как туризм. Наконец, деловому сообществу Туниса необходимо будет продемонстрировать искреннюю поддержку предложенного Саидом политического пути. Ни одно из этих трех предварительных условий для экономического роста Туниса, скорее всего, не произойдет в 2022 году, а это означает, что у Саида есть ограниченный период времени, в течение которого он может провести страну через политический переход, сохранив при этом народную поддержку, которая в значительной степени зависит от того, хорошо ли работает экономика Туниса. Саид заявил, что его меры от 25 июля и политические изменения были частично направлены на смягчение экономических проблем Туниса. Но период структурных экспериментов, разработки конституции и политических преобразований, которые он инициировал, с гораздо большей вероятностью еще больше продлит экономические проблемы Туниса, отложив решения в пользу создания нового правительства. Опросы общественного мнения показывают, что тунисцев больше беспокоит экономика, чем демократический характер политической системы Туниса, а это означает, что они, вероятно, будут оценивать успех президентства Саида по тому, улучшится ли экономическая ситуация в их стране. В вероятном случае, если реформы Саида и политическая траектория следующего года не решат экономические проблемы Туниса, общественное доверие ко всему правительству упадет, что повысит риск политических и экономических протестов. От себя отметим, что нынешние шаги К.Саида – это реверанс в сторону монархий Персидского залива в надежде на их кредиты, и без всякой натяжки судьба демократической «жасминовой революции» сейчас находится в руках очень недемократичных режимов на Ближнем Востоке.  Это парадокс.

Другие арабские правительства, переходящие от автократии к демократической модели, будут внимательно следить за ходом реформ в Тунисе в течение следующего года, чтобы оценить, какие политические изменения реалистичны в их собственных странах. В течение многих лет иностранные СМИ и западные институты поддерживали Тунис, как пример перехода от автократии к демократии. Если политическая система Туниса станет более автократической в результате политических реформ Саида 2022 года, это приведет к провалу самого большого «успеха» «арабской весны» — с точки зрения демократического перехода. Такая неудача могла бы убедить другие арабские правительства и население в тщетности демократических реформ, направленных на включение в состав правительства большего числа представителей общественности и гражданского общества. На Ближнем Востоке группы гражданского общества часто оказывают давление на правительства с централизованными центрами власти, такие как Египет, Иордания и арабские государства Персидского залива, с тем, чтобы они проводили более демократическую политику и реформы. Но эти правительства, скорее всего, сочтут период неопределенного политического перехода в Тунисе доказательством тщетности таких реформ. Любые негативные события в экономике Туниса еще больше подорвут воспринимаемую ценность демократических реформ для этих правительств, которые, прежде всего,  ценят экономическую стабильность.