Решение Международного уголовного суда (МУС) о выдаче ордера на арест президента Судана Омара аль-Башира, обнародованное 4 марта 2009 года, стало событием, всколыхнувшим мировую общественность. Сложность и пикантность ситуации заключается в том, что подобный вердикт впервые вынесен действующему главе суверенного, признанного международным сообществом государства. Против аль-Башира выдвинуты обвинения в преступлениях против человечности и в военных преступлениях. И хотя обвинение в геноциде в конечном итоге не включили в итоговый акт, было, тем не менее, заявлено, что такой пункт может быть впоследствии добавлен, если будет собрано достаточное количество веских доказательств факта геноцида. Все эпизоды обвинения касаются начавшегося в 2003 году конфликта в области Дарфур, где проправительственным военизированным формированиям этнических арабов противостояли повстанческие группировки из представителей чернокожего населения. С тех пор, по данным ООН, в результате военных действий там погибли до 300 тысяч человек, и почти 2,5 млн. стали беженцами(1).
В Судане, а точнее в тех его провинциях, где наблюдается поддержка нынешнего режима во главе с президентом аль-Баширом, решение МУС вызвало весьма бурную и преимущественно негативную реакцию. В Хартуме прошли многотысячные демонстрации в поддержку суданского президента, участники которых «клялись в любви и верности» Омару аль-Баширу, обещая защищать его «до последней капли крови». Выданный судьями ордер официальный Хартум назвал «проявлением политики неоколониализма», твердо заявив, что не подчинится решению МУС и не будет с ним сотрудничать. Власти указали на «некомпетентность» этой судебной инстанции, а также на «политический» характер принятого ею решения. Сам Омар аль-Башир заявил, что намерен продолжать исполнять свои обязанности на посту главы государства. По словам президента, действие МУС является ничем иным, как «заговором против его страны» и «новой формой колониализма, нацеленной на то, чтобы поставить Судан и его природные ресурсы под полный контроль».
Последовали и ответные меры. Суданские власти объявили о запрете деятельности в стране более десяти иностранных гуманитарных агентств («Врачи без границ», «Корпус милосердия», «Оксфам», «Врачи мира» и др.), мотивировав это тем, что «они совершали действия, противоречащие законам», осуществляли деятельность, «не совместимую с их статусом, в том числе помогали МУС фабриковать обвинения против руководства страны», включая президента(2). Несколькими днями спустя, Омар аль-Башир, выступая в городе Эль-Фашер в области Дарфур, пригрозил иностранным дипломатам, миротворцам ООН и неправительственным организациям изгнанием из страны, если они не будут уважать местные законы.
Учитывая то, что это был первый случай, когда МУС выдал ордер на арест действующего главы государства, сложившаяся ситуация вызвала весьма широкий резонанс в мире, в том числе на Арабском Востоке, правящие классы и общественность в котором восприняли происходящее как вызов в свой адрес со стороны Запада и контролируемых им международных структур. Лига арабских государств подвергла критике решение МУС и приняла решение направить в СБ ООН делегацию «высокого уровня» для рассмотрения вопроса о приостановке действия ордера на арест президента Судана. ЛАГ также заявила, что «негативно относится к любым планам, затрагивающим суверенность, стабильность и единство» Судана(3).
За ситуацией вокруг ордера МУС внимательно следят в Арабской Республике Египет (АРЕ), где в силу целого ряда причин и факторов очень заинтересованы в сохранении стабильности в Судане. Египетские власти с «крайним беспокойством» восприняли новость о выдаче ордера МУС и призвали к срочному созыву Совет Безопасности ООН, потребовав от него «взять на себя всю ответственность по сохранению мира и стабильности в Судане в этот критический и важный этап в истории страны»(4). Как заявил официальный представитель президента Египта Сулейман Аввад, ордер на арест Омара аль-Башира будет иметь опаснейшие последствия для ситуации в Дарфуре и в Судане в целом. По мнению официальной египетской стороны, вердикт МУС является «политизированным и избирательным» шагом, который способен открыть «ящик Пандоры»(5).
Кроме того, Каир заявил о необходимости проведения в СБ ООН «конструктивной и беспристрастной дискуссии», результатом которой стало бы обращение к трибуналу с требованием применить статью 16 статута МУС, предусматривающую приостановку действия ордера на арест главы государства на один год(6). В послании министрам иностранных дел постоянных и непостоянных членов Совета Безопасности ООН, генсеку ООН Пан Ги Муну, а также руководству Африканского Союза официальный Каир указал на «необходимость комплексного подхода к ситуации в Судане», отметив, что любой диалог по урегулированию кризиса в мятежной суданской области Дарфур и закреплению мирного договора между Югом и Севером Судана должен проходить при участии суданского правительства и гарантировать стабильность и безопасность в этом государстве. Египет предложил провести «международную конференцию с участием всех заинтересованных международных и региональных сторон для выработки общего видения решения проблем, с которыми сталкивается Судан»(7). Впрочем, в самом Хартуме к этой инициативе отнеслись без особого энтузиазма, посчитав, что созыв подобной конференции означал бы «интернационализацию проблемы Судана и области Дарфур, что отвергает правительство страны».
Ситуация вокруг вердикта МУС стала предметом бурных обсуждений на страницах египетской печати, публиковавшей точки зрения и высказывания самых разных представителей египетского общественно-политического пространства. По мнению главы Комитета по иностранным делам Народного собрания (парламента) Египта Мустафы аль-Феки, решение МУС о выдаче ордера – это «чрезвычайно опасный прецедент с серьёзными последствиями, и есть опасения, что в случае предания суду президента Судана страна может скатиться в хаос наподобие Сомали». «Мы в Египте, — продолжал он, — не можем безучастно наблюдать за тем, как наш сосед втягивается в гражданскую войну, экономическую разруху и политическую нестабильность». Высокопоставленный египетский чиновник также подверг критике международное сообщество за проведение политики двойных стандартов. Она, по словам аль-Феки, выражается в том, что в то время как в вину президенту Судана вменяется совершение военных преступлений, руководители Израиля остаются абсолютно безнаказанными за совершенные ими военные преступления в секторе Газа(8).
В то же время глава комитета по иностранным делам признает, что «ошибки и нарушения прав человека совершались и суданским правительством, и вооруженными мятежниками». По словам Мустафы аль-Феки, Египет советовал Судану пересмотреть жесткую политику в Дарфуре и предупреждал его о серьёзных мерах, но Хартум не придал этому должного внимания, и теперь ему приходится расплачиваться. Касаясь гуманитарной стороны суданских проблем, он предупредил, что в случае если международное давление на Судан усилится и на него будет наложено экономическое эмбарго, около 4-5 млн. суданцев станут беженцами и поспешат покинуть свою страну.
Экспертное сообщество Египта, живо откликнувшееся на осложнение ситуации вокруг Судана, не скрывало своего скепсиса. Некоторых его представителей пугает перспектива повторения иракского сценария 2003 года, когда вторгнувшиеся на территорию суверенного государства иностранные войска (многотысячная армия США и их союзников) сперва свергнули власть Саддама Хусейна, а затем и арестовали его самого. Ведущий специалист по Судану в авторитетном Центре политических и стратегических исследований «Аль-Ахрам» Хани Раслан считает, что принятое МУС решение может ударить по мирному процессу в этой стране, который медленно, натужно, но всё же продвигается. Вердикт Гаагского суда, полагает он, носит политический характер и не преследует цель торжества правосудия. Кроме того, египетских аналитиков удивило то обстоятельство, что судьи МУС в качестве «мишени» для своих действий выбрали именно президента аль-Башира, а не правительственных чиновников, чье участие в насильственных акциях представляется куда более явным.
По мнению Абадаллы аль-Ашаля, бывшего помощника главы МИД Египта, в отношении Судана у США и их союзников несколько иные цели. «Если Ирак они оккупировали чтобы его разделить, то Судан они хотят разделить, чтобы им управлять». Конечной целью Вашингтона, считает эксперт, является свержение власти Омара аль-Башира. В арабских дипломатических кругах также растет тревога и опасение по поводу того, что Запад решительно настроен положить конец правлению нынешнего суданского лидера(9). Мустафа аль-Гинди, член Комитета по иностранным делам Народного собрания (парламента) АРЕ, также не исключает повторения иракского сценария. По его словам, нынешняя ситуация вокруг Судана является демонстрацией того, что некоторые крупные державы методично осуществляют план, нацеленный на раздробление арабского региона. Каиру в таких условиях, уверен Мустафа аль-Гинди, необходимо действовать быстро, поскольку «безопасность Судана – это часть национальной безопасности Египта». С точки зрения Амра аш-Шубаки, аналитика Центра политических и стратегических исследований «Аль-Ахрам», происходящее сейчас является «концом эры аль-Башира». Политолог прогнозирует возрастание давления на суданские власти, полагая, что противники режима аль-Башира не станут прибегать к использованию силы, а будут поощрять волнения внутри страны(10).
Весьма показательной представляется позиция занятая оппозиционной радикальной группировкой «Аль-Гамаа аль-Исламийя», которая в конце 1990-х гг. отказалась от вооруженных методов борьбы с египетскими властями. В заявлении этой организации, опубликованном в арабской печати, была выражена поддержка президенту Судана. Действия Запада во главе с США, как считают лидеры «Аль-Гамаа аль-Исламийя», имеют целью не только и не столько заполучить Омара аль-Башира, сколько поставить в трудное положение арабский мир, испытывающий недостаток политического единства для противодействия многочисленным угрозам. Судан, решительно утверждается в заявлении, – это «клапан безопасности» южных территорий Египта, хранитель водных ресурсов, поступающих в Египет, и поэтому удар по Судану – это удар в самое сердце национальной безопасности Египта, угроза его водным ресурсам»(11). Представители группировки призвали арабские страны и весь исламский мир действовать более решительно, что не допустить выдачи суданского президента в руки МУС.
По мнению различных печатных СМИ в АРЕ, вполне объективно отражающих градус общественного мнения в стране, большинство египтян расценивают действия Гаагского суда как вмешательство Запада во внутренние дела «осажденного исламского государства». При этом МУС в глазах большей части общественности в арабских странах воспринимается как рычаг давления Запада на те режимы, которые противятся играть по правилам США и их союзников. Как написала издающаяся в Каире авторитетная газета «Аль-Ахрам Уикли», вердикт МУС представляется в виде тайного инструмента политики Запада, желающего использовать Судан как плацдарм для глубокого проникновения в другие страны региона, в том числе Египет(12).
В целом, подытоживая мнения египетских экспертов и политиков, отметим, что в АРЕ давление на Судан рассматривают как нечто большее, чем просто нажим на власти в Хартуме во главе с Омаром аль-Баширом. В египетских военно-политических, интеллектуальных и общественных кругах давно существует консенсус в вопросе о том, что Судан – это стратегический тыл Египта, а тесные исторические связи двух стран обуславливают поддержку Каиром суданских властей, особенно в столь нужный момент. При этом никто не скрывает, что в отношениях между двумя странами остаются проблемы, не стерлась память о прошлых обидах и болезненных событиях. В Каире конечно же не забыли те времена, когда египетские власти обвиняли Судан совместно с Ираном в поддержке радикальных оппозиционных группировок, а также в подготовке и осуществлении покушения на президента АРЕ Хосни Мубарака в Аддис-Абебе в 1995 году. Территориальная проблема, выраженная в борьбе за треугольник Халаиб, также не решена, а по тактическим соображениям элит обеих стран заморожена. Острой для АРЕ остается проблема суданских беженцев. Последнее чрезвычайно беспокоит египетские власти, особенно учитывая то обстоятельство, что уже сейчас в АРЕ проживает крупная суданская община. В Египте, находящемся под большим грузом собственных социально-экономических трудностей (проблема растущей безработицы и обеспечения населения продовольствием, высокий уровень нищеты и бедности, отсталость социальной инфраструктуры), вполне резонно опасаются, что проблема возникшая с возможным наплывом в Египет большого числа суданцев, накалит и без того сложную обстановку. Как сказал в связи с этим Хани Раслан, эксперт Центра политических и стратегических исследований «Аль-Ахрам», Каир поддерживает нынешний режим в Хартуме, потому что сложившаяся ситуация грозит всему Судану, а не только режиму Омара аль-Башира.
В АРЕ вполне трезво оценивают сложность ситуации вокруг Судана и понимают всю драматичность происходящих внутри этой страны процессов. Египтяне не отрицают, что суданские власти действовали порой весьма жёстко и перегибали палку, пытаясь усмирить повстанцев. Но принимая во внимание желание Каира обезопасить себя от нагнетания напряженности на южных границах и обострения внутренних проблем, Египет будет стремиться максимально смягчить давление на Судан со стороны Запада и задействует для этой задачи все имеющиеся у него рычаги влияния на ведущих международных акторов.
1) The Daily News Egypt. 5 March 2009.
2) Аш-Шарк аль-Аусат. 5 марта 2009 г.
3) The Daily News Egypt. 5 March 2009.
4) Middle East News Agency (MENA). 04.03.2009.
5) Al-Ahram Weekly. 5 – 11 March 2009. Issue No. 937.
6) The Daily News Egypt. 5 March 2009.
7) Al-Ahram. 08.03.2009.
8) Al-Ahram Weekly. 5 – 11 March 2009. Issue No. 937.
9) Аш-Шарк аль-Аусат. 10 марта 2009 г.
10) Аш-Шарк аль-Аусат. 9 марта 2009 г.
11) Аш-Шарк аль-Аусат. 9 марта 2009 г.
12) Al-Ahram Weekly. 5 – 11 March 2009. Issue No. 937.