19-21 января состоялся официальный визит президента Исламской Республики Иран Эбрахима Раиси в Российскую Федерацию. Обращает на себя внимание то, что это первый визит зарубежный визит Раиси за время его пребывания на президентском посту. Главным же фактором представляется глобальная политическая ситуация на фоне которой прошел визит. Встречи и переговоры президента РФ с иранскими коллегами давно уже не являются чем-то сенсационным или экзотическим. Например, с предшественником Раиси Хасаном Роухани В.В.Путин встречался 16 раз. Эти встречи и переговоры были крайне полезны для решения отдельных политических вопросов. Например, встречи с президентами Турции и Ирана в Астанинском формате помогли в политическом урегулировании сирийского конфликта и вернули 80% территории САР под контроль правительства Башара Асада. Переговоры и консультации по каспийской проблематике содействовали достижению договоренностей по разделу шельфа Каспийского моря, которые ранее подвергались обструкции со стороны Тегерана. Однако партнерство между Россией и Ираном так и не стало стратегическим, а торгово-экономические отношения оставались на недопустимо низком уровне. Есть немало причин, объясняющих отсутствие прогресса в российско-иранском сотрудничестве. Однако наиболее веской причиной является то, что даже после Крым и развертывания украинского кризиса российское руководство и российская дипломатия до последнего надеялись примириться с коллективным Западом. Стратегическое партнерство с «государством-изгоем», каковым является Иран, на этом фоне выглядело токсичным. Это очень хорошо понимали и в Тегеране. Неслучайно многие иранские эксперты оценивали российское отношение к Ирану как интерес к «разменной карте» на переговорах с США.
Ситуация стала меняться с 2018 года и, особенно с начала 2021 года, с момента прихода к власти в США президента Дж.Байдена. С 2018-2019 годов США вступили в конфликт не только с Россией, но и с Китаем, развязав против него торговую войну при президенте Д.Трампе. При Байдене состояние американо-китайских отношений только ухудшилось. Пошли взаимные угрозы санкций. На встрече руководителей дипломатии США и КНР в Анкоридже в марте 2021 года до этого сдержанные и подчеркнуто тактичные китайцы впервые открыто заявили, что Америка уже не является мировым лидером и будет отныне считаться с интересами своих стратегических противников. Отношения КНР и России с США к концу 2021 года опасно обострились. В случае России – из-за геополитического соперничества на постсоветском пространстве, прежде всего, на Украине. В случае Китая это связано с противостоянием по проблеме Тайваня.
В данных условиях руководство ИРИ решило войти в «клуб великих держав, находящихся под санкциями», надеясь при политическом и экономическом содействии Москвы и Пекина эффективно противостоять западной санкционной политике. Напомним, что в мае 2018 года, когда США в одностороннем порядке вышли из СВПД, тогдашний министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф клятвенно заверял, что он «обо всем договорился с Европой и Евросоюз будет продолжать экономическое сотрудничество с Ираном как прежде». Однако европейские компании, опасаясь американских санкций, свернули отношения с Ираном. Например, Total вышел из сделки более чем на 2 млрд долларов по освоению нефтяных месторождений. На этом фоне верховный лидер ИРИ, великий аятолла Али Хаменеи провозгласил политику «взгляда на Восток», то есть приоритет Китая, стран Юго-Восточной Азии и России в торгово-экономических отношениях ИРИ. В марте 2021 года было подписано Соглашение о всеобъемлющем сотрудничестве между Ираном и КНР. Соглашение подразумевает китайские инвестиции в нефтяную, газовую и нефтехимическую индустрию Ирана в размере 280 млрд долларов в течение ближайших 25 лет. Одновременно китайская сторона обязуется вложить 120 млрд долларов в транспортную и промышленную инфраструктуру ИРИ. Взамен Китай получает исключительное право доступа к интересующим его проектируемым, строящимся или модернизируемым объектам иранского ТЭК. Китайская сторона получает право покупать нефть, газ и продукты нефтехимии по ценам с дисконтом 12% от мировых. Китайские компании имеют также право на скидку в размере 6-8% в случае рискованных сделок. Одновременно китайские компании получают право рассрочки платежей до двух лет. Что самое важное, они имеют право расплачиваться с иранцами в мягких валютах, заработанных китайцами в результате коммерческих операций в Африке и странах СНГ. В этом случае деньги будут конвертироваться в твердые валюты дружественными ИРИ западными банками. Иранские источники говорят о том, что в зависимости от курсов, по которым будет происходить этот обмен, китайцы надеются на дисконт еще в 8-12%. Даже, если объем инвестиций является завышенным и китайцы вложат в иранскую экономику четвертую часть того, что они обещали, это все равно будет очень много.
Во время визита президент Э.Раиси провел длительные переговоры с президентом России В.В.Путиным, выступил с обращением к депутатам Государственной Думы. В ходе встречи с Путиным Раиси, в частности, заявил: «У нас в Исламской Республике Иран нет никаких ограничений для развития отношений с дружественной нам страной – Россией. Эти отношения не будут кратковременными и позиционными – они будут постоянными и стратегическими. Я хотел бы сказать, что в нынешних, очень исключительных условиях, когда идет противостояние односторонним действиям Запада, в том числе Соединенным Штатам, мы можем создать синергию в нашем взаимодействии».
Президент ИРИ предложил российском лидеру подписать документ о долгосрочном стратегическом сотрудничестве двух государств по образцу того, какой был заключен между Ираном и Китаем. Он отметил: «Есть у нас документ о стратегическом сотрудничестве между двумя нашими странами, который может определить перспективу на двадцать лет вперед, по крайней мере, перспективу прояснить. Поэтому здесь мы этот документ передали нашим российским коллегам. Во всяком случае, мы считаем, что этот документ, конечно же, определит на долгосрочную перспективу, стратегическое сотрудничество между Ираном и Российской Федерацией».
Беседа президентов происходила за закрытыми дверями. Официальный текст коммюнике говорит о том, что обсуждались иранская ядерная проблема и пути ее решения, ситуация в Афганистане после взятия там власти движением «Талибан» и вопросы двустороннего сотрудничества, в том числе экономического. Что касается предполагаемого договора о долгосрочном сотрудничестве, то по мнению посла ИРИ в Москве Казема Джалали, он будет модифицированной версией Договора 2001 года «Об основах взаимоотношений и принципах сотрудничества между ИРИ и Российской Федерацией». Джалали отметил, что этот договор будет отличаться от ирано-китайского соглашения о сотрудничестве на ближайшие 25 лет.
Иранский эксперт Фардин Эфтехари приоткрыл завесу над пожеланиями иранской стороны, которые должен был озвучить Эбрахим Раиси во время визита в Москву.
Во-первых, в связи с тем, что Россия не признает одностороннее продление Соединенными Штатами эмбарго на поставку оружия Ирану (оно должно было истечь в 2021 году), иранское руководство надеялось на договоренности по поставке ИРИ современных российских вооружений, прежде всего, военных самолетов. Иранский лидер предполагал заключить в Москве Договор о военно-техническом сотрудничестве между ИРИ и РФ, предусматривающий поставку в Иран истребителей Су-35 и систем ПВО С-400. Общий объем этой сделки предполагался в 10 млрд долларов. В связи с тем, что у некоторых российских чиновников были сомнения в платежеспособности иранской стороны, Эфтехари предположил, что оплата может быть сделана иранской нефтью, которую затем Россия может реализовать на мировом рынке, либо из 20 млрд иранских денег, вырученных за нефтяной экспорт в КНР, которые «застряли» в китайских банках, в частности, в банке «Куньлунь».
Во-вторых, намерением Раиси было побудить Путина увеличить объем двусторонней торговли и побудить российские компании активно инвестировать в различные секторы иранской экономики. В этой связи для иранской стороны было важно, во-первых, определить судьбу предполагаемого российского кредита на сумму в 5 млрд долларов. Во-вторых, добиться заключения нового соглашения «нефть в обмен на товары», которое появилось в 2014 году при содействии Александра Новака, исполнявшего в ту пору обязанности министра энергетики России и сопредседателя Ирано-российской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. В-третьих, увеличить объем товарооборота с нынешних 3 до как минимум 5 млрд долларов. В-четвертых, договориться об экспорте иранской нефти через российские компании.
Исходя из этого, по мнению Эфтехари, в составе иранской делегации присутствовал Мехди Сафари, посол Ирана в Российской Федерации в 1996-2002 годах. Позже Сафари был заместителем главы МИД Ирана по вопросам Каспия, а затем послом Исламской Республики в КНР. На этом посту он сделал очень много для повышения эффективности ирано-китайских экономических отношений. В настоящее время Сафари является заместителем министра иностранных дел Ирана по вопросам экономического сотрудничества с зарубежными странами.
По итогам визита не было сообщения о подписании между двумя государствами договора о военно-техническом сотрудничестве. Однако это не означает, что такого сотрудничества не будет. К нему Россию подталкивают объективные и субъективные факторы. Хотим мы этого или не хотим, экономические отношения с Западом на протяжении последних восьми лет неуклонно сокращаются. Это заставляет российское руководство искать новые рынки сбыта и новых партнеров. Кроме того, санкции, наложенные США на компанию «Ростех», занимающуюся производством и экспортом оружия, препятствуют продажу вооружений в «легальные» страны и расчеты с ними. Это, в сою очередь, заставляет приглядываться к государствам, находящимся под санкциями, таким как Иран.