Произошедший 25 января текущего года переворот в Буркина-Фасо вслед за схожими событиями в соседнем Мали свидетельствует о полном провале французских усилий по стабилизации Сахеля, практически все страны которого охвачены политической нестабильностью, вызванной действиями террористов и неспособностью властей его государств эффективно бороться против них.
Заметим, что военнослужащие национальной армии выступили против своего командования и президента страны 24 января, потребовав их ухода. Произошло это скоординированно в разных частях страны, включая столицу Уагадугу, где мятеж произошел одновременно на трех армейских базах, включая Баба Сы и Сангуле Ламизана, а также военно-воздушную, расположенную по соседству с международным аэропортом, и в казармах в Кайе и Уахигуйе на севере Буркина-Фасо.
Они начали выступление, выйдя из казарм и стреляя в воздух, и тем самым поддержав массовые протесты местного населения, усилившиеся во второй половине 2021 года из-за разгула терроризма на территории этого государства.
Изначально военные потребовали у своего командования увеличить численность армии, «лучшего ухода за ранеными террористами, помощи семьям погибших и эффективных технических средств» для борьбы против боевиков, регулярно наносящих удары по этой стране с 2015 года. Причем два года назад они увеличили количество нападений, в результате которых погибли сотни людей, представителей сил безопасности и гражданских лиц.
Заметим, что в современной истории Буркина-Фасо имеется несколько примеров армейских путчей. Но теперь ситуация кардинально отличается от прошлых подобных событий, поскольку пришедший к власти после очередного мятежа 2014 года президент Роша Марк Кристиан Каборе сразу столкнулся с ростом террористического насилия в его стране, которому он не смог противостоять, и которое в итоге привело к его свержению.
Показательно, что 24 января выступившие военные еще не требовали ухода руководства страны, но произошло это во многом стихийно – после того, как глава государства продолжил жестоко подавлять народные протесты.
По данным местных источников, за данным выступлением может стоять близкий к свергнутому в 2014 году президенту страну Блезу Компаоре бывший генерал Жильбер Дьендере, отбывающий 20-летний срок тюремного заключения за попытку путча в 2015 г. на упомянутой выше военной базе Сангуле Ламизана. Причем накануне событий в данный момент он проходил по делу об убийстве бывшего президента Буркина-Фасо Томаса Санкары в 1987 году.
Как бы там ни было, в итоге 25 января после состоявшихся накануне безрезультатных переговоров военные арестовали президента и других должностных лиц, включая председателя парламента и министров национального правительства.
Причем подобные действия армии стали последней попыткой спасти страну от анархии, поскольку демонстранты-оппозиционеры напали на штаб-квартиру правящей партии и подожгли ее, и существовал риск того, что ситуация полностью выйдет из-под контроля.
Между тем, за минувшие с начала активизации в Буркина-Фасо терроризма семь лет эта страна фактически оказалась разрушенной в результате действий боевиков, носящих во многом характер этнических чисток, приведших к бегству только с севера страны 1,5 миллиона семей.
Наглядным тому проявлением стали произошедшие в 2021 году массовые убийства, наиболее резонансные из которых произошли в деревнях Солхан в июне, когда было убито по меньшей мере 132 мирных жителя, и в Инате в середине ноября, когда погибли 57 человек, включая 53 жандарма, которые и вызвали гнев населения, прежде лояльного нынешней власти.
О том, что произошедшее прямо бьет по французским интересам, служат массовые акции протеста в последние месяцы не только против уже свергнутого президента страны, но и военного присутствия здесь Парижа. В частности, вышедшие на улицы демонстранты блокировали продвижение направлявшихся через территорию Буркина-Фасо колонн Иностранного легиона, направленных на усиление его группировки в Нигере, за который с учетом нахождения там уранового производства, во многом обеспечивающего стратегически важным сырьем атомную отрасль Франции, Париж готовится биться по-настоящему.
Вопрос – как теперь будут развиваться события в регионе Сахеля вообще и в Буркина-Фасо в частности, и кто сможет обеспечить безопасность в условиях прогрессирующей французской политической импотенции.
Заметим, что ежегодно в Африке происходит несколько путчей (например, только в последние месяцы произошли государственные перевороты в Гвинее-Бисау и Мали), и зачастую это вызвано традиционной борьбой представителей различных этносов и кланов за доминирование в борьбе за власть и ресурсы. Однако нынешняя ситуация наслаивается на разгул терроризма, вызванного традиционно низким жизненным уровнем населения региона, программируемого в том числе одними из высочайших темпов прироста населения на планете.
Раньше очередной путч обычно не приводил к действительно катастрофическим последствиям. Постколониальная система управления до последнего времени работала – представители одних кланов и этносов сменяли других, когда представители прежних властей «шли не туда» и заводили параллельные связи с конкурентами бывших хозяев этих территорий. В том числе зачастую это делалось руками спецслужб тех самых стран, которые здесь когда-то доминировали, в том числе и французских, наглядным свидетельством чему служат рейды печально знаменитого наемника Боба Динара.
Однако теперь прежняя система управления в том же Сахеле не работает, что в том числе вызвано появлением здесь новых внешних игроков, причем заинтересованных в снижении французского влияния – от Китая до Турции с Катаром и даже США.
И можно предположить, что как обычно бывает в таких случаях, военные действовали с тайного одобрения внешних сил. Впрочем, указать их точного заказчика местные источники пока отказываются, причем некоторые из них не исключают, что нынешнего президента руками воспитанных во Франции же местных военных устранили как раз французские спецслужбы в отчаянной попытке спасти ситуацию и назначить более эффективных управленцев.
Но реально это мало что меняет для Парижа в условиях рассыпающихся на глазах бывших профранцузских режимов региона, что особенно заметно по соседнему Мали. В любом случае ему, если Париж действительно желает спасти свои интересы в Нигере, придется решать сложнейший вопрос с безопасностью и в других соседних странах, включая Буркина-Фасо чтобы там не повторилась «малийская» ситуация.
Но сделать это с учетом накопившихся здесь социально-экономических проблем с одной стороны, и отсутствия для этого необходимых ресурсов, включая силовые, с другой, Франции будет крайне сложно. Как показывает ситуация в Мали, этому не помогает и дорогостоящая интервенция других стран региона, за которую Парижу уже пришлось довольно дорого заплатить.
Французские военные пытаются объяснить происходящее традиционным «их слили политики», и что именно они сделали невозможным удержание Сахеля из-за уменьшения их численности с начала XXI более чем на треть. Однако как представляется, происходящее гораздо глубже взаимных обвинений гражданских и военных и во многом объясняется глубинными процессами дальнейшего развития Африки и происходящего сейчас слома прежней уже неэффективной системы управления.
Происходящее в целом демонстрирует продолжение начавшегося после Второй мировой войны процесса уменьшения влияния Франции на мировой арене, когда ее колониальная империя рассыпалась на глазах. А теперь же происходит фактическое его добивание, когда в Сахеле происходит обрушение созданной Парижем во время Холодной войны системы управления бывшими колониями, создающего будущий риск распада франкофонной зоны и дальнейшего снижения ее влияния на мировой арене.
И пока внятной альтернативы этому продолжающемуся вытеснению Франции из сферы жизненно важных для нее регионов не предвидится.