- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Американские эксперты о влиянии мусульманских сверхдержав на политическую и религиозную ситуацию на Балканах

На сайте Вашингтонского Института Ближнего Востока появилась статья экспертов Димитра Бечева и Ахмеда Озтюрка «Соревнуясь за ислам: Турция, Саудовская Аравия и Ирана на Балканах». По мнению американских аналитиков, религия играет центральную роль в выявлении идентичности и политических процессах на Балканах. В ходе социологических опросов 60% жителей Балканского региона позиционировали себя в качестве религиозных людей  (против 25% в целом по Европе, за исключением Италии, большинство жителей которой считают себя добрыми католиками). При этом число таких респондентов доходит до 80% в Косово и Северной Македонии.

Мусульманские общины Балкан, составляющие 25% населения региона и долгое время лишенные политической и экономической власти, подвергаются в настоящее время внешнему влиянию со стороны внерегиональных исламских держав, прежде всего Турции, Саудовской Аравии. Турции и Ирана. Эти государства имеют различную политическую природу, экономическое влияние и локальные сети на Балканах. Общим же для них является то, что они используют религиозное влияние в качестве мягкой силы (soft power).

По мнению американских экспертов, Турция является противоречивым, но очень важным игроком на Балканах. Михаил Иванов, бывший советник по делам меньшинств при президенте Болгарии Желю Желеве, так выразился о роли Турции в Болгарии и других балканских странах: « Мы пригласили турок в 1990-е годы с тем, чтобы они обеспечили религиозное обслуживание населения (мусульманской общины). Мы думали, что умеренное турецкое влияние сможет заблокировать пропаганду экстремистских идей, салафизма и ваххабизма, но к началу 2000-х годов убедились, что нам придется бороться с политическим исламом, приходящим уже из Турции». Турецкое Управление по делам религий (Дианет), открыло офисы в Болгарии, Албании и Северной Македонии. Турки также начали посылать священнослужителей, обучать имамов и строить мечети в таких ключевых странах как Сербия, Косово и Босния и Герцеговина. Благодаря такому проникновению Турция вернула себе часть влияния в Балканском регионе, утраченного в начале 20 века после коллапса Османской Империи. Политика турецкой мягкой силы на Балканах осуществлялась как с помощью официальных контактов, так и при содействии неформальных институтов, таких как движение Фетхуллаха Гюлена (FETO) и суфийский тарикат «Накшбандийя». В то же время экономические и политические кризисы, постоянно вспыхивавшие в Турции в 1990-е годы, не давали Анкаре полностью капитализировать свое религиозное влияние на Балканах. Ситуация изменилась после прихода к власти в 2002 году Партии свободы и справедливости (ПСР) во главе Реджепом Тайипом Эрдоганом. На начальном этапе своего правления ПСР продвигала программу вступления в Европейский Союз, всячески показывая, что Ислам совместим с демократией и либеральной рыночной экономикой. Несмотря на это, после 2016 года ПСР поставила исламский фактор в центр своей политики. Авторы доклада приводят этому три объяснения. Во-первых, Эрдоган попытался укрепить свои позиции в турецкой политике и на Балканах с помощью исламского фактора. Началось соперничество ПСР с другими исламистскими организациями, в частности с движением Фетхуллаха Гюлена. Это соперничество быстро выплеснулось на Балканы. Во-вторых, при Эрдогане Турция все чаще стала использовать на Балканах экономическое влияние. Это происходило с помощью строительства мечетей и образования находящихся при них фондов (вакфов). Бывший министр правительства Албании выразился об этом так: «Начало эры ПСР породило большие надежды на Балканах. Оно было многообещающим. К сожалению, не все эти надежды сбылись. Мы увидели как религия стала играть роль почти во всех вопросах межгосударственных отношений». В третьих, турки все чаще стали сталкиваться в регионе с конкуренцией со стороны Саудовской Аравии и в меньшей степени Ирана.

Димитр Бечев и Ахмед Озтюрк полагают, что, несмотря на то, что у Саудовской Аравии появились значительные интересы в регионе только в последнее время, проникновение Эр-Рияда на Балканы началось сразу же после окончания первой Холодной войны (1). Эта аравийская монархия приобрела большую важность для балканских мусульман благодаря хаджу, а также в связи с тем, что там началась проводиться подготовка  священнослужителей и улемов для исламской уммы Балкан. КСА также приобрела авторитет среди балканских мусульман благодаря своей позиции в Боснийской войне. В то время как Турция следовала в фарватере западной политики соблюдая эмбарго ООН на поставки оружия в регион, Саудовская Аравия вела более свободную политику, оказывая финансовую и материальную поддержку мусульманам Боснии. Несмотря на то, что большинство мусульман региона придерживается традиционного суфийского ислама, с конца 1990-х годов саудиты стали пропагандировать на Балканах ваххабитскую доктрину. Они достигли некоторого успеха среди бедных и неразвитых мусульманских общин: в Санджаке (Сербия), среди помаков (болгары-славяне, обратившиеся в мусульманство) и исламизированных цыган (рома). Религиозный фонд «Аль-Харамейн» развернул в регионе значительную активность, несмотря на то, что во многих государствах мира, в частности в США, он занесен в «черные списки». Аудиторией этой организации является в основном молодежь. В 2009 году албанские власти арестовали активистов этого фонда и свернули его деятельность в Албании. Власти Сербии также свернули деятельность этого фонда в Санджаке. По контрасту Босния и Герцеговина оказалась гораздо более терпимой к деятельности ваххабитских организаций. В 2000 году при саудовской поддержке в Сараево была построена мечеть короля Фахда бен Абдель Азиза. До недавнего времени она являлась самым большим мусульманским храмом в Балканском регионе, до начала строительства с помощью турок Большой мечети в Тиране, которое продолжается и до сих пор. В 2015-2016 годах, во время террористических актов в Париже, в Боснии развернулись оживленные дебаты по поводу возможности интеграции в общественную жизнь ваххабитской общины, жившей до того в условиях сегрегации.

Иран, как и Саудовская Аравия сравнительно поздно развернул деятельность на Балканах. Значительному распространению иранского влияния препятствует тот факт, что абсолютное большинство балканских мусульман  являются суннитами ханафитского мазхаба (как и большинство турок). Целевой аудиторией иранской пропаганды являются представители гетеродоксальных «криптошиитских» конфессий, таких как алевиты и представители суфийского тариката Бекташи.

Исламская Республика, как и аравийские монархии, сыграла значительную роль в Боснийской войне. КСИР отправил боснийским мусульманам десятки тонн оружия. Его инструкторы создавали в Сараево военную разведку исламской Боснии. Однако Дейтонские соглашения во многом обнулили иранское влияние в БиГ. Турция, не оказавшая почти никакой помощи мусульманам Боснии во время войны, оказалась вовлечена в послевоенное урегулирование, а вот для Ирана места не осталось, так как согласно Дейтонским соглашениям Босния и Герцеговина оказалась протекторатом НАТО. Западные державы заставили правительство БиГ изгнать иранских военных советников.

В 1996-1997 годах Иран сместил акцент с военного дела на религию и гражданское общество. Иранцы создали в Сараево Институт Ибн Сины, который издал на боснийском (сербохорватском) языке работы Имама Хомейни, аятоллы Али Хаменеи, ряда шиитских и западных философов. Институт Ибн Сины установил тесные вязи с факультетом исламских исследований университета в Сараево. Иранцам удалось достичь определенных успехов в сербском Санджаке, где некоторые улемы и активисты перешли в шиизм.

Тегеран попытался также развернуть деятельность в Албании. В середине 1920-х годов, после запрета суфийских тарикатов в Турции, албанское правительство предоставило убежище в стране сторонникам тариката Бекташи, религиозная доктрина которого имеет много общего с шиизмом. Поначалу иранцы достигли некоторых успехов, получив доступ к ведущим СМИ страны и развернув эффективную пиар-кампанию. Она велась через Университет аль-Мустафа, Фонд изучения Корана, поддерживаемый иранской Организацией медресе за рубежом (Сазман-э- медресе харедж аз кешвар) и Фонд Филади, возглавляемый албанским клерикалом, перешедшим в шиизм. Со временем между Ираном и новой политической элитой Албании обозначились значительные противоречия. В 2008 году ИРИ отказалась признавать независимость Косово. В 2013 году правительство Албании совершило недружественный акт по отношению к Ирану, предоставив политическое убежище членам антиправительственной организации «Моджахеддин-э-хальк» (признана в Иране террористической). В 2018-2019 годах МВД Албании объявило о задержании лиц, причастных к иранских спецслужбам, которые якобы пытались организовать теракты против активистов «Моджахеддин –э-хальк». Стало ясно, что руководство Албании движется в фарватере США и НАТО, и о дружбе с Ираном можно забыть.

Таким образом, три основных державы исламского мира, продвигающие собственные геополитические  проекты, развернули с 1990-х годов интенсивную деятельность на Балканах. Иран на определенном этапе оказался в аутсайдерах. Это объясняется рядом причин. Во-первых, шиитской державе сложно вести политическую и пропагандистскую деятельность в суннитском регионе. Во-вторых, финансовые возможности ИРИ отстают от таковых Саудовской Аравии. В-третьих,  иранское политическое и религиозное проникновение не идет рука об руку с бизнесом, как это имеет место в случае Турции. Однако по мере роста ирано-американского противостояния и роста иранских интересов в Европе не исключена активизация иранских религиозных и просветительских организаций, а также спецслужб на Балканах.

 

  1. Competing over Islam: Turkey, Saudi Arabia, and Iran in the Balkans | Middle East Institute (mei.edu) [1]