С начала 2022 года резко возрос уровень насилия среди этнических сепаратистов в юго-западной пакистанской провинции Белуджистан. Когда-то разрозненные боевики объединяются для совершения терактов, которые приводят к массовым жертвам среди военнослужащих правительственных сил и мирного населения. Пакистанское правительство допускает, что всплеск насилия в провинции подстрекают конкуренты в регионе. Белуджистан граничит с Ираном и Афганистаном и в то же время является площадкой для реализации крупных китайских проектов в области инфраструктуры. Однако по мнению местных экспертов рост насилия обусловлен неспособностью Исламабада эффективно разрешить давние претензии этнического меньшинства белуджей, что теоретически могло предоставить соседям возможность для вмешательства. В попытке остановить насилие в регионе, сменявшие друг друга пакистанские правительства и руководство вооруженных сил стремились совместить борьбу с боевиками и развитие инфраструктуры провинции. Провоенные политики в Белуджистане преуменьшают масштабы повстанческого движения, заявляя, что сепаратисты в основном представляют собой недовольную молодежь, претензии которой можно разрешить с помощью реализации проектов, обеспечивающих рабочие места и экономическую стабильность. В результате ошибочных суждений руководства провинции, Белуджистан оказался в центре внимания после того, как теневые сепаратистские организации совершили в прошлом месяце серию громких терактов. Ранее неизвестная группа под названием Белуджская националистическая армия 20 января взяла на себя ответственность за взрыв бомбы на рынке в восточном городе Лахор, в результате которого двое человек погибли и десятки получили ранения. Неделей позже пакистанские военные заявили, что 10 военнослужащих были убиты в перестрелке в районе Кеч в Белуджистане. Ответственность за это нападение взял на себя Фронт освобождения белуджей. Более десятка боевиков 2 февраля атаковали два лагеря пакистанских военизированных формирований в отдаленных районах Панджгур и Наушки вдоль южной границы Пакистана с Ираном и западной границы с Афганистаном. Белуджская освободительная армия – известная националистическая группировка боевиков, которая раскололась на фракции, заявила, что в результате действий 16 террористов-смертников было убито большое число пакистанских военнослужащих, однако военные заявили, что в перестрелке погибли только 9 солдат и 20 нападавших. В данный момент на территории Белуджистана реализуются нескольких крупных китайских проектов, нацеленных на изменение экономического состояния Пакистана за счет инвестиций и создания рабочих мест. Порт Гвадар стал своего рода ядром Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК), который представляет собой совокупность многомиллиардных энергетических и транспортных проектов, направленных на то, чтобы связать Синьцзян в Западном Китае с Оманским заливом через Пакистан. Пекин также занимается добычей полезных ископаемых в Белуджистане. Однако белуджские националисты выступают против китайского присутствия на своей территории. С тех пор как сепаратисты начали нападать на китайских рабочих в 2004 году, Исламабад стал проводить военные зачистки и постоянные репрессии против боевиков и их сторонников. Правозащитники продолжают обвинять Исламабад в насильственном исчезновении или внесудебном убийстве белуджских активистов и боевиков после первых столкновений между националистическими повстанцами и силами безопасности в 2000 году. Националисты-белуджи и некоторые представители пакистанской оппозиции обвиняют военных в теневом управлении регионом с помощью поддержки политиков и вождей племен, согласных выполнять их приказы. В качестве доказательства они указывают на появление в 2018 году правящей в провинции Белуджистанской партии «Авами». Военные, тем не менее, отрицают свое участие в подобных процессах. После недавних терактов высокопоставленные чиновники провинции вновь намекнули на участие в подрывной деятельности соседних государств. Министр внутренних дел Белуджистана Мир Зиаулла Лангов заявил, что белуджские повстанцы заручились поддержкой Индии и боевиков в Афганистане, а Исламабад также не исключает возможности участия Ирана. «Эти элементы необязательно могут иметь поддержку государства, но они извлекают выгоду из связей с негосударственными субъектами из-за частых перемещений через границу и племенных связей», – заявил Лангов журналистам 3 февраля. Пакистанская провинция Белуджистан граничит с юго-восточной провинцией Ирана Систан-Белуджистан, где большинство населения составляют белуджи-сунниты. За последние два десятилетия суннитская белуджская группировка «Джандулла» и ее последователи из «Джаиш-уль-Адл» взяли на себя ответственность за серию нападений и похищений сотрудников иранских сил безопасности. В отличие от светских белуджских сепаратистов в Пакистане, группы белуджей в Иране ведут борьбу против шиитских клерикальных правителей Ирана. В 2009 году Фронт освобождения белуджей стал первой внеплеменной повстанческой группировкой, которая опиралась на новобранцев из региона Макран на юге Белуджистана. В 2019 году был сформирован альянс под названием «Белудж Раджи Аджохи Сангар» (BRAS, Белуджское движение за национальную свободу – авт.) объединивший в себе три ранее упомянутые сепаратистские группировки – Белуджистанскую республиканскую армию (BRA), Белуджистанскую освободительную армию (BLA) и Белуджистанский фронт освобождения (BLF). Сохранив свои старые названия, фракции претерпели изменения в руководстве. Вероятно, создание альянса было обусловлено тем, что классическая партизанская тактика, такая как нападения и разбой, не привлекает особого внимания пакистанских властей. Поэтому с недавнего времени BRAS стал копировать тактику талибов и других террористических группировок в регионе: вместо частых мелкомасштабных нападений они теперь сосредоточены на единичных крупных терактах, подобных тем, что произошли в Панджгуре и Наушки.