24 февраля с.г. Российская Федерация начала специальную военную операцию, которая была обозначена, изначально, как операция по защите признанных Россией ДНР и ЛНР. Однако, как можно заметить, границы операции значительно расширились и по состоянию на момент написания данной статьи (5 марта) уже можно говорить об операции практически на всей территории Украины. Сменив в заголовке слово «Донбасс» на слово «Украина», продолжаем ранее начатый цикл публикаций, посвященный текущей (!) реакции в Турции на российскую специальную операцию.
Часть 9 нового цикла статей доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=84284 [1].
Напомним, что мы остановились на том, что торговая миссия из Турции, в период с 14 по 18 марта, будет находиться в Вашингтоне и Нью-Йорке с целью обсуждения «новых горизонтов» торгово-экономического сотрудничества между Турцией и США. В рамках, одновременно, генеральной и утопичной цели по тому, чтобы троекратно нарастить товарооборот между двумя странами – до уровня в 100 млрд долл.
На самом деле, понятно, что присутствие турок будет использоваться американцами, прежде всего, с той целью, чтобы сформировать у них мнение о том, что от сотрудничества с Россией им надо отказаться. Невзирая на официальную позицию руководства Турции о том, что оно не собирается вводить санкций ни в отношении России, ни в отношении российских официальных лиц.
Если обратиться к европейскому измерению давления на Россию: находясь на Дипломатическом форуме в Анталье, комиссар ЕС по европейской политике соседства и переговорам о расширении Оливер Вархели подчеркнул, что «Турция является важной страной» для Союза.
«Я думаю, что Турция является не только ключевым партнером, но и очень важным другом. Приостановить процесс членства Турции было трудным решением», — сказал он.
При этом, европейский бюрократ отметил, что Турция является важным партнером Европы в проблеме нелегальной иммиграции и крупным экономическим партнером.
Заявив, что страны на Балканах, которые хотят присоединиться к ЕС, добились прогресса на разных уровнях, Вархели отметил, что страны, подающие заявку на членство, должны обеспечить реальную интеграцию с ЕС и «завершить свои экономические, социальные и политические процессы» (полагаем, что «процессы» — в контексте «реформы» с целью выстраивания процессов согласно нормам и правилам, принятым в ЕС – прим.).
Достаточно занятно, что в том, что касается замечаний Вархели о «приостановке процесса членства Турции в ЕС» высказалась и турецкая сторона. В частности, заместитель министра иностранных дел Турции и директор по делам ЕС (в структуре МИДа) Фарук Каймакчи подтвердил, что ситуации с «приостановкой» нет и что переговорный процесс продолжается.
Это – довольно интересный «разнобой» в оценках, которые в эти дни звучат со стороны Европы и Турции.
Прежде всего, очевидно, что Турция «закусила удила» и обозначает своё крайнее недовольство тем, что свои заявки на вступление в ЕС срочно уже оформили Украина, Грузия и Молдавия. А про Турцию, по-прежнему, речи не идет. Хотя Турция – официальный кандидат на вступление в ЕС с 2005 года. И – в этом турецкая сторона абсолютно права – Турция является куда как более крупной и развитой экономикой, чем перечисленные выше новые кандидаты.
Турция почувствовала момент, когда ЕС можно «раскачать» на какие-то реальные шаги в своем направлении. При этом чётко понимая, что российская операция на Украине может стать триггером для запуска процессов евроинтеграции, буквально, «кого угодно», но только не её. Для этого, что, разумеется, Турция и делает, надо, прежде всего, демонстрировать что процесс турецкой евроинтеграции идет «по графику» и «в соответствии с планом». И ничего другого страна не примет.
В этой ситуации, на что готов Европейский союз лишь бы «откупиться» от Турции? Так, чтобы за рамками слов, своими практическими действиями продемонстрировать то, что Турция – «важный друг». Безвиз? Торговое соглашение? — Да все что угодно, но без включения Турции в ЕС.
При этом, у турецкого руководства появится возможность говорить о том, что в «трудные времена» ЕС, наконец, понял «истинную ценность» Турции и, все-таки, осознал, что Турцию лучше иметь в своих рядах.
Заметим, что Турция входит в предвыборный период: в июне 2023 года состоятся президентские и парламентские выборы, на которых президенту Р.Т.Эрдогану и его Партии справедливости и развития придется отчитываться не только за предыдущую каденцию, но и за многолетнюю реализацию «Плана – 2023». Поэтому сейчас турецкое руководство будет особенно тщательно подбирать все набранные им очки и достижения. Кроме того, турецкому руководству крайне важно в нынешней ситуации стать центром притяжения «высвобождающейся» энергии – денег и (возможно) людских ресурсов, которые высвободятся в результате процессов, происходящих на Украине.
Так что, представляется, что турецкое руководство не утратит своей бдительности в том, что касается «не подставиться» ни под Россию, ни под Запад в складывающейся ситуации перетягивания турок на свою сторону.
Вот статью на эту тему и написал, собственно, генеральный координатор Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) Бурханеттин Дуран. Статья одного из ведущих турецких политологов озаглавлена как «Новая парадигма в дипломатии».
Цитируем материал, выделяя особо важные цитаты и высказывания:
«Я позаимствовал название сегодняшней колонки из выступления президента Реджепа Тайипа Эрдогана на Анталийском дипломатическом форуме (ADF). Размышляя о кризисе в Украине, турецкий лидер выступил с впечатляющей речью, в которой подверг критике нынешнюю международную систему и подчеркнул важность дипломатии для поиска пути вперед.
Однако, прежде чем коснуться его ключевых тезисов, я хотел бы кратко остановиться на Форуме, который стал привлекательной площадкой для активной дипломатии Турции. Темой этого года была «перекодировка дипломатии». Действительно, Форум попал в заголовки благодаря исторической встрече, которая привлекла внимание правительств всего мира. 10 марта состоялась встреча министров иностранных дел России и Украины при содействии министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу.
На следующий день лидеры, дипломаты, ученые и журналисты обменялись мнениями о возможностях восстановления влияния дипломатии. Действительно важно, что форум, собравший более 75 участников, проходил на фоне новой неопределенности, которую международная система испытывает из-за российско-украинской войны, и искал решение в сфере дипломатии.
В своем вступительном слове Чавушоглу подчеркнул, что Форум был «подарком 500-летней дипломатической службы Турции», и подчеркнул, что дипломатия нуждается в «свежем языке и взгляде».
Очевидно, что Турция подчеркивала несправедливый характер нынешней международной системы больше, чем любая другая страна. Девиз Эрдогана — «более справедливый мир возможен» — отражает давний призыв страны к активизации дипломатии. В связи с этим, Турция не хочет, чтобы международная система, включая ООН, рухнула. Наоборот, он призывает к реформе, соответствующей изменениям в мире.
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш, который также присутствовал на форуме в режиме видеоконференции, поддержал попытку перекодировать дипломатию «в эти трудные дни», заявив, что «дипломатия — это дух Устава ООН».
Эрдоган, предпринявший интенсивные дипломатические усилия в рамках украинского кризиса и политики нормализации, выразил неприятие несправедливости, а также жертв голода и конфликтов. Он определил цель перекодирования дипломатии, сказав, что «мы вынуждены строить мир во всем мире, а не войну».
Подчеркнув несправедливость порядка после Второй мировой войны, который отражал корыстные интересы пяти победителей, Эрдоган отметил, что международная система обанкротилась из-за украинского кризиса. Тем самым он подчеркнул, что Россия, одна из противоборствующих сторон, будучи постоянным членом Совета Безопасности ООН, поставила всю систему в тупик. Указав на разрыв между постоянными и непостоянными членами Совета Безопасности, президент Турции настаивал на том, что он призвал к реформе системы ООН «в интересах нашей нации, а также всего человечества». Он пришел к выводу, что «необходимо построить новую архитектуру глобальной безопасности, чтобы служить миру, а не статус-кво, и служить всему человечеству, а не только пяти странам».
Эти замечания отражали стремление Эрдогана вывести дипломатию на новый уровень. По его словам, дипломатия должна играть активную роль до, а не после возникновения кризисов. В конце концов, каждая забытая проблема в конечном итоге вредит тем, кто ею пренебрегал. Необходимо укреплять, а не способствовать миру, и вмешиваться до того, как возникнут проблемы.
Отметив, что Турция «обеспокоена превращением кризиса между нашими соседями в насильственный конфликт» в связи с украинским кризисом, Эрдоган резко раскритиковал российскую агрессию и задал следующий вопрос: «Столкнулись бы мы с нынешней ситуацией, если Запад и мир высказался против оккупации Крыма в 2014 году?».
Тем не менее, президент Турции также раскритиковал Запад за изоляцию России в соответствии с новым менталитетом Холодной войны. Проводя параллели между исключением русской культуры и музыкантов и деяниями Хулагу-хана, монгольского правителя, он сказал, что «мы больше не хотим Хулагу».
Турция является пионером в новом подходе к дипломатии своими выступлениями и действиями. Само собой разумеется, что поиск в стране новой парадигмы не носит романтического характера. Турция просто стремится заботиться о своих интересах и отстаивать основные ценности человечества.
Активная дипломатия Турции в отношении украинского кризиса была наиболее очевидным примером реалистического подхода Эрдогана к внешней политике, в котором ценности сочетаются с интересами. Мир может быть не готов к этой новой парадигме. Но в то время, когда глобальная неопределенность и соперничество великих держав бросают тень на наше будущее, любой призыв к новой парадигме, которая обещает пролить свет на то, что ждет нас впереди, безусловно, ценен».
На самом деле, если отбросить в сторону большое количество слов, произносимых турецкой стороной, то получится простое и внятное предложение Турции: провести реформу ООН. Прежде всего, речь идет о том, чтобы реформировать институт Совета Безопасности ООН. Как минимум, речь должна идти о том, чтобы состав постоянных членов ООН был расширен за счет включения новых государств, в рамках принципа инклюзивности. А, во-вторых, речь идет о том, чтобы отменить право вето, которое позволяет блокировать одному члену СБ решения, принимаемые даже всеми другими.
На самом деле, надо отметить, что время для проведения подобного рода реформы может оказаться очень даже подходящим с точки зрения той антироссийской конъюнктуры, которая в настоящее время «бушует» на Западе. Могут возразить, что для этого нет процедуры, которая позволяла бы проводить подобную реформу.
Однако, заметим, пару очевидных вещей: ООН существовала не всегда и будет существовать не всегда. А если п продолжит свое существование, то, далеко не факт, что в состоянии нынешнем. Касательно же «отсутствия процедур», заметим, что нет процедуры того, чтобы разрывать отношения с Центральным банком иностранного государства и замораживать его золотовалютные резервы. Но это было сделано, а, следовательно, нет оснований думать, что не может быть сделано и по отношению к другим вопросам. Тем более, что на Западе уже давно раздаются голоса, что Россия «изжила» свое время среди постоянных членов СБ ООН.
Повторимся, попробовать провести наступление на один из фундаментальных камней российского участия в международной системе – весьма сложно, но сейчас для этого – идеальный момент. Не вызывает сомнений, что, по крайней мере, эта тема будет Западом отработана. В этом смысле, турецкая риторика, мобилизующая и третьи страны мира на реформу ООН, может оказаться очень даже кстати и востребована со стороны Запада. Правда, выражаясь мягко, нет никакой уверенности, что реформа будет сделана в интересах большей справедливости и представительности организации. Полагаем, что турецкое руководство не может этого не понимать и стремится в этих процессах заранее очертить свое место среди постоянных членов СБ ООН 2.0.
Однако, сейчас речь идет о куда как более понятных и приземленных вещах. В частности, — о визите канцлера Германии Олафа Шольца в Турцию.
На эту тему Управлением по связям с общественностью при Администрации президента Турции был опубликован пресс-релиз следующего содержания:
«Олаф Шольц, канцлер Федеративной Республики Германии, завтра посетит с официальным визитом Турцию по приглашению президента Реджепа Тайипа Эрдогана.
Согласно заявлению, сделанному по поводу визита, двусторонние отношения между Турцией и Германией будут рассмотрены во всех аспектах во время этого первого официального визита в Турцию после вступления в должность канцлера Шольца.
В ходе визита будут обсуждены шаги, которые могут быть предприняты для дальнейшего развития сотрудничества между двумя странами, а также предполагается обмен мнениями по другим актуальным региональным и международным вопросам, особенно по Украине и отношениям Турции и ЕС».
Сразу заметим очевидное, что канцлер Германии – больше чем представитель своей страны. В качестве руководителя самого богатого и влиятельного члена ЕС он может брать на себя ответственность и разговаривать от имени Союза. Так что, совершенно неудивительно, что, помимо двусторонней повестки отношений, в пресс-релизе заявлено и обсуждение отношений Турции с ЕС в контексте событий на Украине.
Если говорить о двусторонней повестке отношений, то Турцию и Германию связывают плодотворные торгово-экономические отношения. Достаточно отметить, что 2021 год был закрыт сторонами с рекордным показателем в 41 млрд долл. В Турции – широко представлены компании с немецким капиталом. Две страны связывает и многочисленная турецкая диаспора, проживающая в Германии.
Это первый визит канцлера Шольца на своем посту в Турцию и его позиция по отношению к Турции ещё только будет озвучена. Однако, заметим, что позиция Германии (как и ряда других государств) по отношению к Турции до операции РФ на Украине и после – это две разных позиции. Причем, может сложиться такая ситуация, что разница в этих позициях будет диаметрально противоположной.
Впрочем, в случае той же Германии, стоит заметить, что предшественница Шольца Меркель поддерживала пусть и непростые, но, все же, достаточно конструктивные отношения с турецким руководством, которые иногда приводили к весьма интересным результатам. В виде, допустим, того же Брюссельского соглашения по беженцам. Мы это говорим к тому, что Германию нельзя рассматривать в качестве страны, которая изначально стоит на антитурецких позициях в ЕС. Напротив, она может рассматриваться, в определенных вопросах, даже в качестве сторонника Турции в ЕС.
Так что, сейчас – очень удачное время для того, чтобы новый руководитель Германии посетил бы Турцию. У последней появилось окно возможностей для того, чтобы вновь «предложить себя» Европе с хорошими шансами на то, чтобы быть услышанной.