Президент Ливана Мишель Аун выступил с осуждением политических партий и независимых кандидатов, которые используют свои финансовые возможности для подкупа голосов в ходе предвыборной кампании. Об этом говорится в распространенном 11 мая заявлении канцелярии главы государства. «Поступили сигналы о нарушениях правил расходования денежных средств некоторыми партиями и кандидатами в депутаты в предвыборный период», — указал Аун на встрече с группой иностранных наблюдателей, которые будут следить за ходом голосования на предстоящих 15 мая выборах в однопалатный парламент Ливана. Он потребовал от избиркома провести проверку имеющихся фактов и принять надлежащие меры. «Такое поведение абсолютно недопустимо, поскольку негативно влияет на свободный выбор граждан», — подчеркнул президент.
Ранее он заявил, что «предстоящие выборы будут свободными, прозрачными и справедливыми, отражающими истинную волю граждан». Его мнение разделил премьер-министр Наджиб Микати, который выразил уверенность в том, что «процесс народного волеизъявления будет успешным». Ливанцы, по его мнению, проголосуют за перемены, новый состав парламента проведет необходимые реформы, которые отвечают их интересам.
Борьбу за 128 мест в Палате депутатов 15 мая поведут 718 кандидатов, в том числе 118 женщин. Выборы состоятся на основе пропорциональной избирательной системы, что позволит попасть в законодательный орган власти представителям всех основных религиозных общин.
Согласно конфессиональному устройству Ливана, пост премьер-министра принадлежит мусульманам-суннитам, спикера парламента — мусульманам-шиитам, а президент республики избирается из общины маронитов, к которой принадлежит большинство местных христиан.
Как передал новостной портал «Ахбар Любнан», обстановка в столице накалилась до предела за четыре дня до голосования. Активисты шиитских партий «Амаль» и «Хизбалла» сорвали в нескольких районах города плакаты с фотографиями экс-премьера Саада Харири, который является видным суннитским политиком и возглавляет движение «Аль-Мустакбаль». Такие действия вызвали протесты со стороны мусульман-суннитов, и в ряде мест произошли уличные столкновения, которые пресекли военнослужащие ливанской армии. Ранее С.Харири призвал своих сторонников бойкотировать выборы. В свою очередь оппозиционная христианская партия «Ливанские силы» (ЛС) обвинила шиитскую «Хизбаллу» в запугивании своих сторонников в округе Баальбек-Хермель. «Результатом такого давления стал досрочный выход из борьбы двух независимых шиитских политиков, которые входили в список кандидатов ЛС во главе с Антуаном Хабши», — указывается в заявлении. Руководство ЛС обратилось в прокуратуру с требованием провести судебное расследование по поводу противозаконных действий «Хизбаллы» .
30 апреля Высший совет обороны (ВСО) Ливана объявил о принятии исключительных мер по поддержанию стабильности и безопасности в стране с целью предупреждения попыток срыва намеченных на 15 мая парламентских выборов. В среду министр внутренних Бассам Мавлави ввел запрет на перемещение на мотоциклах с 06:00 15 мая до 06:00 16 мая (время совпадает с московским) во всех регионах Ливана. Исключения сделаны для сотрудников сил безопасности, дорожной полиции, муниципальных служб и репортеров СМИ. Как сообщил глава МВД, с 14 по 16 мая в Ливане будут закрыты все рестораны, кафе и ночные клубы.
Предстоящие выборы обещают низкую явку на фоне развала суннитской коалиции, хотя на сегодня более 500 тыс. ливанцев уже проголосовали за границей досрочно. Но это в основном сторонники шиитов. По мнению некоторых местных политических экспертов, предполагаемый высокий процент воздержавшихся среди суннитов, а также фрагментация суннитского голосования в результате того, что Саад Харири ушел из политики, скорее всего, могут сыграть на руку «Хизбалле» и ее союзникам, которые в совокупности выиграли 71 из 128 мест, когда Ливан в последний раз голосовал в 2018 году. «Из-за того, что сделал Саад Харири, у «Хизбаллы» теперь есть две трети парламента в пределах ее видимости», — уверен Ибрагим аль-Джавхари, политический аналитик, который служил советником бывшего премьер-министра Харири. «Хизбалла» — это организация, которая занимает уникальное место в ливанском обществе. Она командует военизированным крылом, которое, по оценкам некоторых экспертов, имеет более мощный арсенал, чем ливанская армия, а также управляет больницами и школами – зарабатывая частое описание «государства в государстве». Сама «Хизбалла» заявила, что ожидает, что состав нового парламента будет мало отличаться от уходящего, и что она не хочет и не ожидает большинства в две трети. Ее главный христианский союзник в лице партии Свободное патриотическое движение (СПД) М.Ауна, как ожидается, при этом потеряет места. Тем не менее, любое расширение контроля над парламентом может дать «Хизбалле» больше влияния на президентские выборы в конце этого года и на законопроекты об экономических реформах, требуемые Международным валютным фондом, и даже инициировать внесение ряда поправок в Конституцию Ливана. По словам независимого ливанского социолога Камаля Фегали, явка в суннитских мажоритарных округах Ливана ожидается особенно низкой. Он полагает, что около 30% людей, проголосовавших в этих округах в 2018 году, не будут голосовать в этом году – с самым высоким уровнем разочарования в Триполи. Там не будут голосовать около 20%. В этой связи раздробленная и разочарованная суннитская община может отдать «Хизбалле» и ее союзникам от 6 до 8 дополнительных мест в парламенте. В идеале им нужно будет получить 86 мест, чтобы обеспечить две трети парламента, что защитит их от любых вето, исходящих от «блокирующей трети». Источник в «Хизбалле» сказал, что она еще не решила, кого поддержит в качестве следующего президента Ливана, и заявила, что поддерживает переговоры с МВФ, но против любой «условной» помощи.
Вторым важным моментом является участие в голосовании т. н. кандидатов из «сил перемен», на что некоторые эксперты делают ставку с точки зрения надежд на построение новой политической архитектуры Ливана. Как полагают американские эксперты, большое количество новых кандидатов идентифицируют себя как «силы перемен», представляя себя как серьезную альтернативу нынешнему статус-кво. Но значимые трансформации, помимо изменения баланса между сектантскими силами, являются надуманным понятием. Скорее всего, выборы узаконят правящие силы и выявят слабость радикальных альтернатив. Причин для этого много, начиная от правил избирательной системы и практики голосования, и заканчивая программами, рекламируемыми этими «силами перемен», и иностранным вмешательством. Неспособность принять во внимание эти факторы создаст ложную надежду и задержит реальные перемены. Действующий избирательный закон Ливана вступил в силу в 2018 году. В то время давняя система первого поста была заменена пропорциональным представительством, которое должно было предоставить голос маргинальным политическим группам, особенно тем, кто не входит в традиционные сектантские блоки. Предполагалось также таким образом поощрять партийную политику, основанную на конкретных программах, а не на личной индивидуальной лояльности тому или иному кандидату. Однако и этот закон был в значительной степени адаптирован к сектантской и местнической политике Ливана. В местном округе было введено преференциальное голосование, а сектантские квоты были сохранены. Для выбора победителей используется сложная формула. В результате пропорциональное представительство было сведено к обычному «восточному рынку» по торговле и разделению голосов. Прочные политические альянсы, основанные на общем видении перемен, были заменены временными избирательными коалициями. В этой связи от себя рискнем отметить, что такая ситуация диктуется прежде всего традиционным сектантским разделением ливанского общества, что предопределяет и количество поданных голосов за того или иного кандидата. При этом абсолютно неважна его экономическая программа: важна его сектантская принадлежность. Политические лояльности в стране в основном следуют сектантским линиям, и власть делится между мусульманскими и христианскими группами в сложной системе, направленной на сохранение баланса между фракциями, которые в прошлом вооружались друг против друга.
Но слабость нынешних независимых кандидатов обусловлена не только этим фактором, но и элементарным отсутствием серьезных организационных структур в их предвыборных штабах. Большинство списков «сил перемен» были составлены в последнюю минуту для удобства избирателей. Во многих случаях даже видимость единства не материализовалась. В результате избирательные списки, идентифицируемые с «силами перемен», более многочисленны, чем списки, сформированные мощными традиционными силами. Низкий порог для обеспечения места в парламенте может дать некоторым из этих кандидатов победу, но такие достижения не следует путать с опорой на широкую социальную базу. Но даже если они получат место в парламенте, эти кандидаты вряд ли смогут серьезно повлиять на проведение экономических реформ. Финансовый крах Ливана, включая продолжающуюся девальвацию валюты, привел к крупномасштабному обнищанию, вынужденной экономической миграции, падению ВВП и дефициту основных услуг, таких как электричество, вода, здравоохранение и образование. При этом роль государства в преодолении этих проблем минимальна.. Более двух лет после начала кризиса не было предпринято ни одного шага для реструктуризации банковского сектора, прекращения оттока капитала или восстановления стабильности валюты. Ни один высокопоставленный государственный или частный деятель, включая главу Центрального банка Ливана Риада Саламе, не был привлечен к ответственности за понесенные убытки или злоупотребления. Правительство Ливана и его Центральный банк совершили нарушения прав человека, приведшее к обнищанию людей через «бессердечное разрушение» экономики страны, говорится я в независимом докладе Организации Объединенных Наций от 10 мая. Экономический кризис Ливана привел к тому, что местная валюта потеряла более 90% своей стоимости, цены на продовольствие выросли в 11 раз, а более трех четвертей населения опустились за черту бедности. На протяжении трехлетнего спада правительство и Центральный банк не смогли обеспечить права ливанцев на социальное обеспечение, здравоохранение и достаточный уровень жизни, заявил специальный посланник ООН по вопросам бедности Оливье де Шуттер. По его оценке, кризис был «произведен неудачной политикой правительства» и что даже когда ситуация ухудшилась, чиновники не приняли необходимость проведения реформ. «У них есть чувство безнаказанности. Это крайне проблематично. Бессердечное разрушение ливанской экономики не может быть отражено только статистикой», — указывает де Шуттер, добавляя, что целое поколение было обречено на нищету. В докладе подчеркивается нехватка официальных ливанских данных об уровне бедности и в значительной степени он составлялся с опорой на местные и международные неправительственные организации. В конце 12-дневной миссии по установлению фактов в ноябре де Шуттер сказал, что ливанские правительственные чиновники, по его мнению, «находятся в стране фантазий», оторванной от трудностей, с которыми сталкивается большая часть населения. Всемирный банк уже назвал кризис в Ливане одним из худших со времен промышленной революции и указал, что элита страны несет ответственность за эту «преднамеренную депрессию». Ливан может получить финансирование в размере 3 млрд долларов от Международного валютного фонда, если он проведет восемь крупных реформ. Де Шуттер сказал, что МВФ был «единственной надеждой» Ливана, если он мог помочь снизить широко распространенную бедность.
Эти выводы совпадают с выводами американских экспертов. По их оценке, олигархия частных банкиров, торговцев монополиями и сектантских лидеров продолжает проводить политику, которая чревата финансовыми потерями для среднего класса, оцениваемые экспертами в 70 млрд долларов. Эта политика включает девальвацию валюты и призывы к соответствующим доходам государственных активов. Большинство «сил перемен» плохо отзываются об олигархии и сектантстве и государстве. При этом в лучшем случае и за редким исключением призывы к государственному вмешательству минимальны. Речь идет о защите прав личности, таких как принуждение банков выплачивать дивиденды вкладчикам, скромное прогрессивное налогообложение или смутные видения поддержки продуктивной экономики. Основы свободного рынка, которые привели к неравномерной экономической активности и безрассудной финансовой политике, редко ставятся под сомнение. Социализм остается табу, часто заменяемым термином «социальная справедливость». Вмешательство МВФ либо приветствуется, либо мягко критикуется, несмотря на жесткую экономию, которую он требует. Приватизация, или государственно-частное партнерство, подается как главное средство борьбы с коррупцией в правительстве и неэффективностью государственного сектора. Короче говоря, в экономических планах этих групп нет ничего революционного. Они реформисты консервативных кругов. Если «силы перемен» составят блок меньшинства в следующем парламенте, их экономический эффект будет незначительным. Это особенно важно, учитывая, что основные политические силы согласны с защитой экономического статус-кво. Следовательно, МВФ и другие иностранные акторы в переговорах именно с местной олигархией определят «дорожную карту» восстановления или разорения после выборов. Между тем, такое парламентское меньшинство будет иметь большее право голоса в вопросах, по которым существуют разногласия между основными блоками. Наиболее очевидными являются предстоящие президентские выборы, которые связаны с вопросами внешней политики и геополитики. Именно здесь лежит иностранный интерес к выборам, а не какая-либо предполагаемая забота об экономическом благополучии ливанского населения.
США и Саудовская Аравия на этих выборах решают главную задачу: лишение большинства в парламенте «Хизбаллы» и ее союзников. В то время как в Эр-Рияде пытаются создать альтернативное суннитское руководство, чтобы заменить Саада Харири, американцы с европейцами сосредоточены на культивировании собственной светской версии оппозиции. Оба иностранных актора при этом используют экономические средства воздействия: КСА наложило вето на существенную помощь из монархий Персидского залива и заблокировали ливанский экспорт, в то время как США обусловили ливанский импорт электроэнергии или добычу морской нефти успешной динамикой процесса нормализации отношений с Израилем. При этом большинство кандидатов от «сил перемен» откровенно слабы во внешней политике. Это не случайность. Большинство из этих кандидатов — представители гражданского общества. Они говорят на языке НПО о правах человека, верховенстве закона и благом управлении. Когда обсуждается внешняя политика, преобладающая позиция среди самых громких кандидатов от «сил перемен» — это некоторая вариация нейтралитета Ливана. В этой связи американские аналитики указывают на то, что изменения в требуемом масштабе в Ливане вряд ли будет достигнуты путем парламентской демократии или предстоящего голосования, поскольку наднациональные кандидаты пока явно не имеют шансов переломить традиционную сектантскую архитектуру власти в стране.