Президент Ирана Эбрахим Раиси назвал вывод военного контингента США из Афганистана «возможностью восстановить жизнь, безопасность и прочный мир в этой стране». Роль Тегерана в формировании пути развития Афганистана после ухода США, безусловно, возрастает. Иранские лидеры на протяжении десятилетий проводили гибкую и прагматичную политику, чтобы избежать нестабильности, которая может выйти за пределы соседствующего государства. После Исламской революции 1979 года у Тегерана было пять основных интересов в Афганистане: сохранение Ирана в качестве ключевого игрока в регионе, уравновешивание влияния Пакистана, Запада и радикального исламистского движения «Талибан» (запрещено в РФ), контроль над потоками беженцев и наркотиков, обеспечение бесперебойной подачи воды из западных рек Афганистана, и недопущение превращения Афганистана в антишиитский оплот. Иран преследует эти цели, используя мягкую и жесткую силу. Он распространяет свое политическое влияние в афганском гражданском обществе посредством пожертвований и реализации коммерческих проектов, а также формирует альянсы с группами меньшинств, такими как шииты-хазарейцы и таджики-сунниты. Этих целей будет особенно трудно достичь, поскольку тяжелые экономические трудности, с которыми постоянно сталкивается Афганистан, провоцируют конфликты между различными фракциями талибов. В этой ситуации Тегерану придется разрешить две взаимосвязанные дилеммы. Первый вопрос заключается в том, как Ирану продолжать сотрудничать со своими традиционными союзниками из числа меньшинств, которые в основном остаются в антиталибском сопротивлении, при этом налаживая связи с самими талибами. Во-вторых, в той мере, в какой он будет взаимодействовать с талибами, Тегерану придется уравновешивать отношения как с более радикальными, так и с более умеренными фракциями. С высокой долей вероятности властям страны будет трудно наладить сотрудничество с талибами. Несмотря на то, что у Ирана и правительства талибов существуют точки соприкосновения в таких вопросах как борьба с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в РФ) в Афганистане, существует множество других подводных камней. Так, сопротивление талибов разделению власти с этническими меньшинствами, его собственная фракционность и вероятность возобновления боевых действий на ирано-афганской границе, вероятно, создадут для Тегерана новые вызовы в сфере безопасности.
Выбор самого влиятельного партнера
С 1980-х годов Иран выступает за этнически инклюзивную политическую структуру в Афганистане, чтобы не допустить превращения соседнего государства в оплот суннитов. После падения первого режима талибов в 2001 году Иран начал активно налаживать связи с этническими группами таджиков и хазарейцев при поддерживаемом США афганском правительстве. Но теперь, когда к власти вернулись талибы, реализовать подобный сценарий будет сложнее, поскольку новое правительство менее заинтересовано в разделении власти с религиозными и этническими меньшинствами. Тем не менее, Тегеран продолжает настаивать на принципах инклюзивности. В конце 2021 года власти страны провели конференцию с шестью сопредельными государствами и Россией, чтобы обсудить внутриполитические проблемы в Афганистане. Также была организована встреча между министром иностранных дел талибов и лидерами таджикского сопротивления Исмаилом Ханом и Ахмадом Масудом в Тегеране. В то время талибы приветствовали обе эти инициативы как способ повысить легитимность их правительства. Однако вероятность того, что подобные усилия сделают «Талибан» более инклюзивным, по-прежнему остается низкой, так как движение вряд ли уступит такому давлению. Главари «Талибана» намеренно отказались разделить власть с таджикскими и хазарейскими политическими лидерами, которые занимали должности в прежних правительствах в течение последних 20 лет. Поэтому Тегерану придется проявлять осторожность в продвижении принципа разделения власти по этническому принципу, поскольку это может вызвать враждебную реакцию со стороны руководства талибов.
Взаимодействие с фракциями внутри движения «Талибан»
Взаимодействуя с «Талибаном», Иран должен быть готов устранять разногласия внутри движения, состоящем из нескольких фракций, которые выступают за разные стратегии сохранения власти. Эти фракции в основном сосредоточены в руках трех заместителей верховного лидера Хайбатуллы Ахундзаде: Мохаммада Якуба, сына муллы Омара, Сираджуддина Хаккани, сына Джалалуддина Хаккани, и Абдула Гани Барадара, одного из основателей движения «Талибан». Фракции Хаккани и Якуба представляют собой более радикальные и религиозные группы, которые делают ставку на сотрудничество с Пакистаном и Китаем, поскольку эти страны не возражают против введения в Афганистане строгих религиозных законов. Они также выступают против компромиссов с Западом, однако общие стратегические взгляды не делают фракции союзниками: они по-прежнему конкурируют между собой, стремясь укрепить собственную власть внутри движения. Между тем, сеть под руководством Барадара более склонна к компромиссам и стремится установить конструктивные отношения с Западом, чтобы обеспечить движению международное признание и экономическую помощь. Барадар, который вел дипломатические переговоры с США в 2019 году, похоже, считает, что такой подход укрепит его собственные позиции в правительстве талибов. Поначалу может показаться, что консервативные сети лучше всего служат целям Ирана по сдерживанию Запада и особенно Вашингтона в регионе. Однако Тегеран знает, что Афганистану нужна экономическая помощь, чтобы избежать гуманитарного кризиса, который приведет к новым столкновениям и увеличению количества беженцев, а также расширит возможности террористических групп, таких как «ИГ-Хорасан» (запрещена в РФ). Кроме того, подъем консервативных сетей также будет работать против цели Ирана сформировать инклюзивный состав афганского правительства. Таким образом, Тегеран пытается оставаться на пути сотрудничества с противостоящими друг другу фракциями. Однако официальные лица Ирана до сих пор не признали правительство «Талибана». После январской встречи министров иностранных дел двух стран иранские официальные лица подчеркнули, что не признают его до тех пор, пока руководство движения не сформирует инклюзивное правительство.