- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Американские эксперты о мифах и реалиях соглашения о демаркации морской границы между Израилем и Ливаном

Комментаторы в Соединенных Штатах и Израиле приветствовали соглашение о морской границе между Израилем и Ливаном, которое недавно было подписано при посредничестве администрации Дж. Байдена, как большой успех. Они сравнивают его с «Соглашениями Авраама» и утверждают, что это важный шаг к нормализации отношений между еврейским государством и историческим арабским врагом. Но, как полагают эксперты из Института Хадсона (США),   внимательное изучение соглашения просто не подтверждает эту точку зрения. Амос Хохштейн, старший советник Госдепартамента США по энергетической безопасности, возглавил посреднические усилия по разрешению этого спора. Он опирался на инициативы президентов Барака Обамы и Дональда Трампа по примирению противоречивых претензий Израиля, который утверждал, что «Линия 1»  является северной границей его исключительной экономической зоны (ИЭЗ), и Ливана, который утверждал, что «Линия 23» является его южной границей. В последние месяцы правления администрации Трампа ливанские переговорщики пересмотрели свои претензии, переместив их дальше на юг, на «Линию 29». Бейрут, однако, никогда не регистрировал это новое требование в Организации Объединенных Наций. Другими словами, «Линия 23» всегда оставалась официальной позицией Ливана. Когда Хохштейн прибыл в Бейрут в феврале прошлого года, ливанское правительство резко отказалось от своего этого требования в отношении «Линии 29» и представило свое отступление как знак своей гибкости и компромиссное предложение, которое оно может отозвать, если переговоры не приведут к удовлетворительным результатам. Но ливанцы при этом утверждали, что израильтяне не имеют права добывать газ с газового месторождения «Кариш», самого северного месторождения Израиля. «Кариш» расположен значительно южнее «Линии 23», но «Линия 29» рассекает его. Если ливано-израильская граница проходит по «Линии 23» или по другой точке дальше на север, то месторождение «Кариш» полностью находится в пределах израильской ИЭЗ. Сделав «Линию 29» частью обсуждения, Бейрут тем самым заявил, что «Кариш» частично находится в ливанских водах и что его эксплуатация Израилем представляет собой кражу ресурсов Ливана. Вся ценность этой тактики стала очевидной в июне прошлого года, когда плавучая буровая установка для разработки месторождения «Кариш» прибыла в израильские воды из Сингапура, где она была изготовлена. Президент Ливана Мишель Аун и Хасан Насралла, генеральный секретарь «Хизбаллы», использовали прибытие буровой установки как сигнал к началу совместной работы, чтобы втянуть американцев в спор на стороне Ливана. Аун предупредил Израиль, что любая деятельность в этом районе «представляет собой провокацию и враждебный акт». Затем он пригласил в Бейрут Амоса Хохштейна, который прибыл в середине июня. Вскоре после этого Хасан Насралла запустил в сторону буровой установки беспилотники, почти наверняка приобретенные у Ирана. Помимо запугивания израильтян, цель состояла в том, чтобы внушить Хохштейну и его коллегам в Вашингтоне чувство необходимости срочно прийти к соглашению. 13 июля Хасан Насралла выступил с речью, в которой дал Хохштейну и участникам переговоров два месяца на достижение результатов». «Если мы не получим от переговоров того, чего по праву хотим, цена будет выше. Наши беспилотники будут летать за пределами «Кариша»», — сказал он. Это тактика в конечном счете  окупилась. Президент Джо Байден, со своей стороны, лично утвердил график Насраллы. По словам Белого дома, когда президент разговаривал с Я.Лапидом в августе, он «подчеркнул важность завершения переговоров о морской границе между Израилем и Ливаном в ближайшие недели». Под военным давлением со стороны «Хизбаллы» и дипломатическим давлением со стороны Вашингтона Израиль сделал то, что он отказывался делать более десяти лет: отказался от своих претензий на «Линию 1» или любую компромиссную позицию и принял вместо этого «Линию 23», то есть позицию Ливана. Таким образом, Соединенные Штаты призвали Израиль уступить всем требованиям «Хизбаллы». В свою очередь премьер-министр Израиля Яир Лапид заявил, что Израиль избежал конфликта, признав, что под давлением он пошел на компромисс ради периода затишья, который продлится до тех пор, пока «Хизбалла» его не нарушит. Ниже приведены семь мифов о израильско-ливанском соглашении о морской границе и разъяснения о том, что означает эта сделка.

Миф 1: «Соглашение сделает Ливан менее зависимым от Ирана».

Реальность:  Ливан известен своей коррумпированностью и контролируется «Хизбаллой», которая, в свою очередь, контролируется Ираном. И «Хизбалла» получит свою долю. Обогащение фиктивного независимого государства Ливан без обогащения «Хизбаллы» и Ирана невозможно. Таким образом, соглашение никоим образом не ослабит влияние «Хизбаллы» на правительство.

Миф 2: «Израилю нужно это соглашение, чтобы продолжить разработку месторождения «Кариш»».

Реальность: Energean, компания, с которой Израиль заключил контракт на разработку газового месторождения «Кариш», начала свою работу, когда казалось, что сделки с Ливаном никогда не будет, и она продолжала работать, когда «Хизбалла» угрожала войной.

Комментаторы в Соединенных Штатах и Израиле приветствовали соглашение о морской границе между Израилем и Ливаном, которое недавно было подписано при посредничестве администрации Байдена, как большой успех. Они сравнивают его с соглашениями Авраама и утверждают, что это важный шаг к нормализации отношений между еврейским государством и историческим арабским врагом. Но, как полагают эксперты из Института Хадсона (США),   внимательное изучение соглашения просто не подтверждает эту точку зрения. Амос Хохштейн, старший советник Госдепартамента США по энергетической безопасности, возглавил посреднические усилия по разрешению этого спора. Он опирался на инициативы президентов Барака Обамы и Дональда Трампа по примирению противоречивых претензий Израиля, который утверждал, что «Линия 1»  является северной границей его исключительной экономической зоны (ИЭЗ), и Ливана, который утверждал, что «линия 23» является его южной границей. В последние месяцы правления администрации Трампа ливанские переговорщики пересмотрели свои претензии, переместив их дальше на юг, на «Линию 29». Бейрут, однако, никогда не регистрировал это новое требование в Организации Объединенных Наций. Другими словами, «Линия 23» всегда оставалась официальной позицией Ливана. Когда Хохштейн прибыл в Бейрут в феврале прошлого года, ливанское правительство резко отказалось от своего этого требования в отношении «линии 29» и представило свое отступление как знак своей гибкости и компромиссное предложение, которое оно может отозвать, если переговоры не приведут к удовлетворительным результатам. Но ливанцы при этом утверждали, что израильтяне не имеют права качать газ с газового месторождения «Кариш», самого северного месторождения Израиля. «Кариш» расположен значительно южнее «Линии 23», но «Линия 29» рассекает его. Если ливано-израильская граница проходит по «линии 23» или по другой точке дальше на север, то месторождение «Кариш» полностью находится в пределах израильской ИЭЗ. Сделав «линию 29» частью обсуждения, Бейрут тем самым заявил, что «Кариш» частично находится в ливанских водах и что его эксплуатация Израилем представляет собой кражу ресурсов Ливана. Вся ценность этой тактики стала очевидной в июне прошлого года, когда плавучая буровая установка для разработки месторождения «Кариш» прибыла в израильские воды из Сингапура, где она была изготовлена. Президент Ливана Мишель Аун и Хасан Насралла, генеральный секретарь «Хизбаллы» , использовали прибытие буровой установки как сигнал к началу совместной работы, чтобы втянуть американцев в спор на стороне Ливана. Аун предупредил Израиль, что любая деятельность в этом районе «представляет собой провокацию и враждебный акт». Затем он пригласил в Бейрут Амоса Хохштейна, который прибыл в середине июня. Вскоре после этого Хасан Насралла запустил в сторону буровой установки беспилотники, почти наверняка приобретенные у Ирана. Помимо запугивания израильтян, цель состояла в том, чтобы внушить Хохштейну и его коллегам в Вашингтоне чувство необходимости срочно прийти к соглашению. 13 июля Хасан Насралла выступил с речью, в которой дал Хохштейну и участникам переговоров два месяца на достижение результатов» «Если мы не получим от переговоров того, чего по праву хотим, цена будет выше. Наши беспилотники будут летать за пределами «Кариша»». Это тактика в конечном счете  окупилась. Президент Джо Байден, со своей стороны, лично утвердил график Насраллы. По словам Белого дома, когда президент разговаривал с Лапидом в августе, он «подчеркнул важность завершения переговоров о морской границе между Израилем и Ливаном в ближайшие недели». Под военным давлением со стороны «Хизбаллы» и дипломатическим давлением со стороны Вашингтона Израиль сделал то, что он отказывался делать более десяти лет: отказался от своих претензий на «Линию 1» или любую компромиссную позицию и принял вместо этого «Линию 23», то есть позицию Ливана. Таким образом, Соединенные Штаты призвали Израиль уступить всем требованиям «Хизбаллы» . В свою очередь Лапид заявил, что Израиль избежал конфликта, признав, что под давлением он пошел на компромисс ради периода затишья, который продлится до тех пор, пока «Хизбалла» его не нарушит. Ниже приведены семь мифов о израильско-ливанском соглашении о морской границе и разъяснения о том, что означает эта сделка.

 

Миф 3: «Сделка является серьезным поражением для «Хизбаллы» и Ирана».

Реальность: Хасан Насралла и верховный лидер Ирана Али Хаменеи имеют полное право праздновать это соглашение как крупную победу, капитуляцию как США, так и Израиля. «Историческое достижение. Сопротивление [«Хизбаллы»] оказало большое влияние на обеспечение прав Ливана на морскую добычу нефти и газа. Этого бы не произошло без солидарности между государством и Сопротивлением», — так заместитель генерального секретаря «Хизбаллы» Наим Кассем прокомментировал соглашение о демаркации морской границы между Израилем и Ливаном 15 октября. «Кто может поспорить с такой оценкой? «Хизбалла» получила все, что требовала, в установленные сроки. Израиль пошел на все мыслимые уступки; Ливан не сделал ни одной». В итоге  американское посредничество вознаградило «Хизбаллу» за гипотетическую угрозу войны. Правильным американским ответом на запуски беспилотников «Хизбаллы» было бы решительное заявление, подтверждающее право Израиля на газовое месторождение «Кариш» и подчеркивающее право Израиля на самооборону. Ливанским политикам американские дипломаты должны были подчеркнуть, что Соединенные Штаты присоединятся к ним в качестве посредника только после того, как они согласятся сесть за стол переговоров напрямую со своими израильскими коллегами. В то же время, традиционное военное сдерживание, а не умиротворение, является единственным способом сдержать «Хизбаллу» — и не только «Хизбаллу». Военное сдерживание также является ответом на угрозу, исходящую от Ирана и всех его доверенных лиц. Звонок Байдена Лапиду совпал с усилиями администрации Байдена по завершению переговоров с Ираном по ядерной сделке. Таким образом, Байден, возможно, поощрял израильские уступки, чтобы подсластить пилюлю для Ирана.

Миф 4: «Это соглашение поможет смягчить европейский энергетический кризис».

Реальность: соглашение не окажет никакого влияния на Европу. Только будущие историки будут с уверенностью знать, ставил ли Белый дом приоритетом израильско-ливанскую сделку по примирению с Ираном. Но поразительно, что в соглашении отсутствует какой-либо другой заметный стратегический императив. Хохштейн мог бы сосредоточиться на множестве других, более важных вопросов, включая, например, решение споров между союзниками по НАТО Грецией и Турцией по поводу их ИЭЗ или поставки газа в Европу из Туркменистана, который обладает одними из крупнейших в мире газовых запасов. Чтобы оправдать этот выбор приоритетов, комментаторы утверждают, что эта сделка каким-то образом смягчит европейский энергетический кризис. Этого не будет. Нет никакой гарантии, что ливанский газ когда-либо поступит на международный рынок. Если это произойдет, он не появится там еще в течение пяти—десяти лет — к тому времени европейский энергетический кризис станет историей. Что касается месторождения «Кариш», Израиль с самого начала предназначал свой газ только для местного потребления, а не для экспорта. Месторождение также очень маленькое и не окажет заметного влияния на цены на газ.

Миф 5: «Сделка способствует арабо-израильскому миру».

Реальность: сделка ничего не дает. Объявляя о сделке, президент Аун подчеркнул, что «нормализации отношений с Израилем не произошло», и он воздержался от благодарности израильтянам за уступки, на которые они пошли. Однако он поблагодарил «Хизбаллу». При заключении этого соглашения ни один ливанский чиновник не встречался с израильским чиновником и не разговаривал с ним по телефону. Совместной церемонии подписания не будет, и уж точно не будет рукопожатия на лужайке Белого дома. Явно отказываясь заключать какие-либо соглашения с Израилем, Ливан демонстративно заключил соглашение с Соединенными Штатами о местоположении своей южной морской границы. «Линия 23», недавно согласованная граница, пересекает проект «Кана», неисследованное месторождение, из которого Ливан рассчитывает добывать газ. И здесь Ливан отказался заключить сделку с Израилем о совместной разработке месторождения. Вместо этого Израиль заключит сделку с Total Energies SE, французской компанией, которая имеет права на эксплуатацию месторождения «Кана». Компенсация (пока не определенная), которую получит Израиль, касается не территории, которую он утратил, а небольшого участка  «Кана» к югу от «Линии 23», который входит в ИЭЗ Израиля. Ливан не будет играть никакой роли в переговорах между Израилем и компанией, которая будет служить буфером между государствами.  Наблюдатели также утверждают, что сделка представляет собой молчаливое признание, впервые, Израиля со стороны «Хизбаллы». Это категорически неверно. «Хизбалла» ранее вела переговоры, например, об обмене пленными через посредников с Израилем. Организация, безусловно, признает, что к югу от Ливана находится «сионистское образование». Как могло быть иначе? Точка признания заключается в признании законности существования Израиля, чего Насралла категорически отказывается делать.

Миф 6: «Эта сделка способствует миру, делая Израиль и «Ливан-«Хизбалла» экономическими партнерами».

Реальность: ни в коем случае нельзя сделать «Хизбаллу» партнером Израиля. Всего несколько лет назад влиятельные голоса как в Соединенных Штатах, так и в Европе высмеивали простое предположение о том, что экономическое партнерство Германии с Россией по природному газу подвергнет Берлин вымогательству со стороны Москвы. Напротив, по их словам, Германия поставит президента России Владимира Путина во взаимную зависимость, которая превратит его в «заинтересованную сторону» региональной стабильности. Редко в международной политике события так быстро и так тотально дискредитировали стратегический тезис. Но даже сейчас, когда идет российско-украинская война, комментаторы применяют те же ошибочные расчеты к отношениям между Израилем и «Хизбаллой». Одна из версий аргумента экономического партнерства утверждает, что две газовые вышки, одна израильская и одна ливанская, работающие близко друг к другу, будут держать друг друга в заложниках. Но следующая война, которая разразится между «Хизбаллой» и Израилем, скорее всего, начнется в другом месте. Когда это произойдет, «сосуществование» двух буровых установок вряд ли повлияет на события. И, если на то пошло, их «сосуществование» не пощадит газовую платформу Израиля. Если «Хизбалла» увидит пользу в уничтожении израильской буровой установки, она сделает это с радостью. Израильтяне, однако, будут более сдержанными. Они будут колебаться, прежде чем атаковать ливанскую буровую установку, если таковая когда-либо будет существовать, потому что Total Energies SE, которая будет компенсировать Израилю разработку «Каны», будет владеть ею.

Миф 7:  «Эта сделка резко снизит напряженность между Израилем и Ливаном, устранив главный раздражитель в отношениях».

Реальность: устранение той или иной жалобы «Хизбаллы» сегодня не поможет предотвратить появление новых жалоб завтра. «Хизбалла» является крылом сил «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции. С точки зрения Тегерана, она сдерживает Израиль и удерживает его от нападения на Иран. Если война устроит Насраллу или его иранских правителей, «Хезбалла» легко создаст предлог для ее начала.  Лучшее, что можно сказать о соглашении о морской границе, это то, что оно, возможно, дало ограниченный период затишья, пока Израиль начинает разрабатывать месторождение «Кариш». Но США купили это спокойствие за израильские  деньги на его же  защиту. Поощряя Израиль платить за защиту, США заставили «Хизбаллу» представить себя спасителем Ливана, а не виновником его экономических страданий.  В то время как временное израильское правительство готово помочь Соединенным Штатам навязать эту политику своей собственной общественности, многие политики его критикуют. Поэтому неудивительно, что правительство Лапида не ставит соглашение на голосование в Кнессете.

В целом, соглашение о морской границе между Израилем и Ливаном относится не к рамкам «Соглашений Авраама», а к рамкам умиротворения Ирана. Когда администрация Байдена пришла к власти, она не скрывала своего презрения к «Соглашениям Авраама», даже отказываясь называть их по имени. Популярность соглашений, однако, вынудила администрацию делать вид, что рассматривает их как позитивное событие. Хотя Белый дом и его сторонники сейчас на словах поддерживают «Соглашение Авраама», они не могут заставить себя поддержать политику, направленную на агрессивное противодействие Ирану — ключевую политику, которая сделала возможным заключение соглашений. Вместо этого они решили обставить свою предпочтительную политику умиротворения Ирана так, чтобы это выглядело как квази-нормализация отношений с Израилем, своего рода облегченное «Соглашение Авраама». Тем самым администрация Байдена показала и «Хизбалле», и Ирану, что Вашингтон готов пойти на уступки со стороны американских союзников, включая Израиль, для «деэскалации» конфликтов на Ближнем Востоке.