Проект Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК) считается наиболее перспективной транспортной мерой, рассчитанной на совершенствование неупорядоченного автомобильного и железнодорожного сообщения Пакистана, а также на развитие энергетических и сельскохозяйственных проектов. Потребность Китая в продовольствии, вероятно, объясняет наиболее малоизученный нюанс проекта КПЭК: эксплуатация Пекином сельскохозяйственных ресурсов Пакистана. В 2017 году издание The Dawn получило и обнародовало генеральный план проекта. Большая часть комментариев к нему была сосредоточена на финансовой составляющей, условия которой были установлены Китаем, а не рынком. Примечательно, что никто не обратил внимания на самую поразительную деталь, а именно на то, что «главная направленность плана действительно лежит в сфере земледелия, вопреки представлению о КПЭК как о крупном промышленно-транспортном проекте со строительством электростанций и шоссейных дорог. План приобретает конкретику и намечает наибольшее количество проектов, направленных на облегчение процессов в сфере сельского хозяйства». Сельскохозяйственный план КПЭК представляет собой дорожную карту, которая охватывает всю цепочку поставок, тем самым обнажая бесчисленные недостатки Пакистана в аграрном секторе. Например, в нем отмечается, что 50% пакистанских сельскохозяйственных продуктов гниют во время сбора урожая и транспортировки, так как в Пакистане нет требуемых логистических и перерабатывающих мощностей для обеспечения непрерывной холодильной цепи. Следовательно, план предусматривает предоставление семян и других ресурсов, таких как удобрения, пестициды и спецтехника. При этом отмечается, что различные китайские компании «также будут управлять собственными фермами, предприятиями по переработке фруктов, овощей и зерна. Логистические компании будут управлять крупной системой хранения и транспортировки аграрной продукции». Как и в случае с большей частью КПЭК, китайцев мотивирует их озабоченность по поводу округа Кашгар, являющегося частью Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). В этом регионе Пекин стремится воспроизвести стратегию, которая ранее применялась в Тибете. План правительства подразумевает социальную перестройку и уменьшение численности проблемного населения путем активного заселения ханьцев. Вместе с тем другой проблемой, которую хочет решить Китай, является бедность и отсталость Кашгара. Основная часть плана направлена на расширение экономических возможностей округа для его прибыльного участия на внутреннем рынке. Однако здесь стоит вновь вернуться к Пакистану и вспомнить, что, согласно различным оценкам, через двадцать лет страна может столкнуться с самой острой нехваткой воды в регионе. В настоящее время 30 млн пакистанцев не имеют доступа к питьевой воде. Возможно, одна из причин, по которой мало кого беспокоит эксплуатация пакистанских ресурсов Пекином, заключается в том, что Исламабад широко не афишировал проблему водного кризиса, а тем более не рассматривал вариант его разрешения посредством политических инструментов. Коррупция и неэффективное управление водными ресурсами распространены повсеместно, но эти проблемы не привлекают внимание пакистанцев. Картелизация сахарной промышленности и стремление Пакистана стать экспортером сахара усугубляют проблемы с водой из-за высокой водоемкости урожая. Не менее важна связь между недоеданием и нехваткой воды. По иронии судьбы, уровень недоедания наиболее высок в наиболее орошаемых районах Пакистана, поскольку производители отдают предпочтение водным ресурсам для выращивания товарных культур на экспорт, а не для внутреннего рынка. Пакистанцы также не полностью осознают то, что вода требуется для многих экспортно-ориентированных секторов пакистанской промышленности, таких как текстиль, ибо выращивание и переработка хлопка требуют много воды. Таким образом, вместе с ней может исчезнуть надежда на то, что экономическая ситуация в стране улучшится, и эти аргументы обнажают беспочвенность некоторых заявлений о преимуществах КПЭК для Пакистана. Стоит напомнить, что Хафиз Саид, лидер «Джамаат-уд-Дава» (JuD), бывшего легального крыла террористической группировки «Лашкар-е-Тайба» (запрещена в РФ) был ярым сторонником китайской инициативы, что является нелогичной позицией для предполагаемого защитника глобальной уммы, учитывая широко известную проблему отношения правительства Китая к уйгурским мусульманам. Действительно, одна из стратегических целей Пекина, касающихся КПЭК, состоит в том, чтобы экономически интегрировать традиционно уйгурский округ Кашгар с остальной частью Китая и миром в целом, чтобы, кроме прочего, сделать его более привлекательным для гораздо большего заселения ханьскими китайцами. Помимо того, что Хафиз Саид являлся упорным сторонником КПЭК, он осуждал любую критику этой инициативы как вредоносную не только для пакистанских мусульман, но и для уммы. Саид считал, что Индия и США обеспокоены потенциальным успехом проекта, так как в случае его благополучной реализации весь мусульманский мир встанет на сторону Пакистана. Следовательно, по его мнению, будут заключены новые соглашения в оборонной и экономической сферах, которые вытеснят США не только из этого региона и Ближнего Востока, но и со всех важных территорий на земном шаре. Но наиболее явную поддержку КПЭК выражает «Милли мусульманская лига» (MML) – политическая партия, созданная при содействии JuD для участия в выборах 2018 года. ММЛ изложила свое видение внутренней и внешней политики Пакистана еще в октябрьском выпуске английского журнала Invite за 2017 год, издаваемого JuD. Заявленные позиции MML полностью совпадают с позицией т.н. белуджами «глубинного государства». Примечательно, что партия поддерживает реализацию проекта КПЭК и заявляет, что будет работать над тем, чтобы убедить тех белуджей, которые в настоящее время выступают против него, признать важность китайских инициатив в стране как решающих для обеспечения финансовой независимости Пакистана.