В конце минувшей рабочей недели состоялось очередное заседание специального следственного парламентского комитета ФРГ, занимающегося оценкой завершающего этапа миссии Бундесвера в Афганистане в период с 29 февраля 2020 г. по 30 сентября 2021 г. Предметом внимания в ходе слушаний вновь стал вопрос эвакуации местных сотрудников, однако на этот раз речь шла не об афганцах, напрямую связанных с военными, а о тех, кто работал с организациями, осуществлявшими в стране гуманитарную деятельность или проектную работу по программам в целях развития. Для этого были опрошены два свидетеля – журналистка хазарейского происхождения, взаимодействовавшая в Афганистане с немецким банком развития Kreditanstalt für Wirtschaft (KfW) и координатор проектов благотворительной католической организации Caritas International, рассказавший о положении их местного персонала.
По словам второго свидетеля, в штате Caritas International на момент захвата власти в Афганистане движением «Талибан» (запрещено в РФ) имелось 27 афганских сотрудников, большинство из которых были представителями национальных меньшинств, преимущественно хазарейцами, а также женщинами. Они, по словам координатора, подвергались угрозе с 2014 г. После подписания Дохийского соглашения опасность стала возрастать, достигнув пика к лету 2021 г. Как минимум дважды на завершающем этапе миссии Бундесвера в стране офис Caritas International подвергался нападению талибов, угрожавших афганским сотрудникам насилием, обвиняя их в службе иностранцам и переходе в чужую веру. Последнее подозрение было связано с упомянутой спецификой деятельности Caritas International, хотя, по мнению данного свидетеля, религия в этом случае не играла существенной роли. С его точки зрения, указанный фактор в большей степени использовался как формальный повод, в то время действительным мотивом «Талибана» являлось иностранное присутствие, любым формам которого движение пыталось таким образом положить конец. Также опрошенный сообщил о повышенной угрозе для женщин, вплоть до похищения с целью выдать замуж. Если этому удавалось помешать, то с семьи могли потребовать выкуп за несостоявшийся брак.
Свидетель рассказал, что из 27 местных сотрудников 25 были успешно эвакуированы в Германию. Отказ двух оставшихся был мотивирован отсутствием возможности взять с собой взрослых дочерей, которым в одиночестве в Афганистане угрожал двойной риск. При этом о сроках отправки в ФРГ афганского персонала свидетель умолчал, указав лишь, что его собственный отъезд из аэропорта Кабула потребовал 4-часового ожидания. По словам свидетеля, Caritas International была готова оказать поддержку в осуществлении эвакуации, но, как можно предположить на основе его показаний, не особенно призывала к такому шагу, поскольку, как было отмечено опрошенным, «у них никогда не было бы таких возможностей для работы в Германии, как были в Афганистане». Другими словами, свидетель сомневался в интеграционном потенциале местных сотрудников, как минимум в рамках своей организации.
Более подробный рассказ и более травматичный опыт описала свидетельница, связанная с проектной деятельностью в Афганистане по линии Kreditanstalt für Wirtschaft (KfW). Она работала в качестве журналиста в Мазари-Шарифе, а затем была переведена в Кабул. По ее утверждению, офис ее организации за год до окончательного вывода Бундесвера вел со штаб-квартирой во Франкфурте-на-Майне переговоры о возможности эвакуации местных сотрудников, однако до июня 2021 г. такая опция отвергалась, поскольку рыск была сочтен недостаточно существенным. Для минимизации непосредственной угрозы для своей жизни свидетельница сообщила, что стала часто менять маршруты следования и носить черную чадру.
На момент обострения напряженности и захвата власти «Талибаном» было принято решение отправить персонал KfW в ФРГ через Узбекистан. Перед предположительным вывозным рейсом их несколько раз вызывали в офис, где они, как утверждала свидетель, уничтожали документацию. Опцию отъезда в Пакистан опрошенная для себя не рассматривала, руководствуясь двумя причинами. Первая из них – враждебное отношение там к хазарейцам. Вторая, — сложность попасть туда без дополнительной помощи, которую она получить не сумела.
Главных проблем в процессе эвакуации, как следует из показаний, также оказалось две. Первая – отсутствие непосредственной помощи на месте, и в том числе военнослужащих ФРГ, которые бы оказывали поддержку в аэропорту. В результате, часть ее коллег приняли решение вернуться в город, опасаясь насилия в воздушной гавани, где сама свидетельница в итоге провела четыре дня. При этом опрошенная подчеркнула, что содействие афганцам, взаимодействовавшим с миссией ООН, в том числе по линии контингентов других стран, было. В дополнение к иллюстрации происходившего в аэропорту опрошенная сказала, что видела тела нескольких мертвых женщин. По ее версии, они могли быть убиты не талибами, а американцами, будучи принятыми за террористок по внешним признакам.
Уже после выезда, как заявила свидетельница, самой главной трудностью стала невозможность вывезти в Германию ее родственников, которые, по ее словам, перестали получать в Афганистане какую-либо помощь, несмотря на данные ей обещания. При этом она подчеркнула, что после ее отъезда дом ее родителей несколько раз посещали талибы. После попытки получить поддержку для семьи через прежнего работодателя он перестал выходить на связь. Как оказалось позднее, он был эвакуирован в ФРГ. В завершении своего выступления свидетельница отметила, что она и ее окружение не верило в быстрый приход к власти «Талибана» и в то, что международные силы покинут страну, несмотря на сделанные ими огромные вложения. Также свидетельница сообщила, что очень жалеет о том, что приняла решение сотрудничать с организацией, связанной с ФРГ и проработала там в течение трех лет.
Таким образом, опрос двух новых свидетелей дополняет другие рассказы местных сотрудников, прозвучавшие ранее как в рамках того же комитета Бундестага, так и в общении с немецкими журналистами. Сводится он к тому, что афганцы не получили необходимой поддержки на этапе эвакуации, потеряли контакты с представителями ФРГ, которые были в кратчайшие сроки вывезены на родину, а также зачастую не имеют возможности воссоединиться с родственниками в безопасном месте, в то время как последние также находятся под угрозой. Сложности при организации последующей эвакуации семьи местного сотрудника, в том числе как следует из показаний самих немецких организаций, работавших в Афганистане, наиболее часто встречается в тех случаях, где взаимодействовала с иностранцами именно женщина. Следовательно, можно говорить о наличие системной бюрократической проблемы. Ответственность за провал эвакуации в целом может и, вероятнее всего, будет возложена на прошлое федеральное правительство. Вместе с тем нельзя не отметить, что последние показания, сосредоточенные на особых рисках для женщин, на текущем этапе бросают тень и на деятельность министра иностранных дел А.Бербок, которая обещала вести «феминисткую» внешнюю политику и имеет ресурс оказать дополнительное содействие в решении текущих вопросов, озвученных свидетелями на последнем заседании.