Что касается Ливии (запасы природного газа оцениваются в 1,5 трлн кубометров), то никакой возможности стать серьезным игроком на европейском газовом рынке у этой страны нет. За десятилетие гражданской страны добыча газа в этой североафриканской стране сократилась в разы. Еще 27 февраля, сразу же после начала конфликта на Украине, министр нефти Ливии Мухаммед Аун заявил о том, что «Ливия не имеет достаточно средств для того, чтобы стать альтернативой российским углеводородам в Европе». Ситуация усугубляется очередным обострением военно-политического конфликта в этом государстве и противостоянием двух правительств (во главе с Фатхи Башагой и Абдель Хамидом Дбейбой). Конфликт отражается и на нефтегазовой отрасли. Если в конце 2021 года добыча нефти в Ливии составляла 1,2 млн баррелей в день, то к концу лета 2022 года только 913 тысяч баррелей. Большая часть нефтяных и газовых терминалов на востоке страны контролируется силами, противостоящими ПНЕ Дбейбы и саботирующими его решения.
Катар как возможная альтернатива российскому газу
Остается Катар, занимающий третье место в мире по запасам природного газа (25,46 трлн кубометров) и являющийся крупнейшим экспортером сжиженного природного газа (СПГ). В настоящее время 70% экспорта катарского газа идет в страны Азии (Япония, КНР, Южная Корея, Тайвань, Индия, Пакистан) и только 30% в Европу. Руководство эмирата инвестировало 28 млрд долларов в эксплуатацию шельфового месторождения «Северный купол». Перспективные планы включают в себя увеличение экспорта СПГ на 60% (с нынешних 106 до 175 млрд кубометров в год). При этом предполагается, что половина этого экспорта будет идти в Азию, а другая половина – в Европу. В течение первых месяцев конфликта на Украине Катар буквально обхаживали делегации из ЕС. Страну посетили делегации Великобритании, Австрии, Италии, Германии и верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Жозеп Боррель. В ходе последнего по времени визита эмира Катара Тамима бен Хамада в США этому арабскому государству был предоставлен статус «главного американского союзника вне НАТО». 28 апреля 2022 года Катар был включен в список государств, подданные которых могут посещать Европу без визы.
Однако на пути экспорта катарского СПГ в Европу встает ряд препятствий.
Прежде всего, европейские государства за исключением Великобритании и Италии не имеют удовлетворительной структуры регазификации. А в Германии она просто отсутствует. Для того, чтобы исправить ситуацию (построить 3-4 регазификационных завода), Германии потребуется 4-5 лет и вложения в размере десятков миллиардов евро.
Допустим, что средства будут изысканы, а работы будут выполнены в ударном темпе, следуя лозунгу большевиков «Пятилетку в три года!». Даже в этом случае между европейскими государствами (потребителями) и Катаром (экспортером) сохраняются фундаментальные разногласия по методам ведения коммерции. Азиатское направление экспорта является в настоящее время для Катара приоритетным. Доха стремится удержать своих традиционных азиатских покупателей, что не так просто учитывая возросшую конкуренцию со стороны Австралии и США. Например, в 2021 году американцы вытеснили Катар со второго на третье место среди поставщиков СПГ в Китай.
Российский экономист Николай Кожанов считает, что катарцы для увеличения своего экспорта потребуют от стран ЕС выполнения нескольких условий.
Во-первых, их условием является на запрет реэкспорта катарского газа. Например, если газ по контракту идет во Францию, он не может дальше поставляться в Германию.
Во-вторых, катарцы добиваются прекращения расследования катарской рыночной политики в Европе, начатого еврокомиссией в 2018 году.
В-третьих, что самое главное, катарцы предпочитают долгосрочные (десять лет и более) соглашения краткосрочным спотовым контрактам, которых ждет от них Европа. Например, в 2021 году доля катарского СПГ, поставленного по спотовым контрактам, не превышала 10-13% (9,7-13,8 млрд кубометров). При этом на долю европейских потребителей пришлось всего 4,1 млрд кубометров.
Недавно заключенное соглашение о поставках в Германию сравнительно небольших объемов катарского газа никак нельзя считать доказательством энергетической экспансии эмират на европейском континенте. Напомним, что 29 ноября 2022 года катарская нефтегазовая госкомпания QatarEnergy подписала соглашение с американской компанией ConocoPhillips о поставках сжиженного природного газа (СПГ) в Германию в объеме около 2 млн тонн в год, начиная с 2026 года и в течение 15 лет. Если присмотреться к деталям этого контракта, то покупателем здесь выступает не Германия, а нефтегазовый трейдер Conoco Philipps, который волен позже пересмотреть условия и направить этот газ, к примеру, в Китай.
Исходя из вышеизложенного, целесообразно сделать несколько выводов.
Во-первых, в среднесрочной перспективе (от 5 до 10 лет) альтернатива российскому экспорту газа для Европы на Ближнем Востоке не просматривается.
Во-вторых, нынешняя бедственная для Европы ситуация вызвана не чьими-либо происками или заговором (российским, арабским), а близорукой политикой самого Евросоюза. На протяжении последних десяти лет руководство Евросоюза много разглагольствовало о диверсификации энергетических поставок, но в практическом плане не было сделано почти ничего. Если бюрократы из Брюсселя действительно хотели избавиться от зависимости от российского газа, они не присоединились бы к американским санкциям против Ирана. В 2008-2010 годах у ЕС был реальный шанс договориться с Тегераном об экспорте газа в Европу через трубопровод «Набукко». Увеличение импорта алжирского газа также было возможно, если бы ЕС хотя бы с 2014 года стал проводить более лояльную политику по отношению к этому государству и поощрял инвестиции в алжирский нефтегазовый сектор.
В-третьих, Катар теоретически может стать крупным игроком на европейском газовом рынке и частично заместить Россию, но только в среднесрочной и долгосрочной перспективе (6-10 лет). При этом и Российская Федерация в ответ потребует от эмирата выполнения определенных условий. Например, речь может идти о смене рынков сбыта. Катар начинает играть активную роль на европейском рынке, а Россия на азиатском, замещая катарский СПГ в Индии и Китае.