- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Американские эксперты о мотивах и целях нанесения удара по объекту в иранском городе Исфахан

28 января вооруженный беспилотник нанес удар по зданию в иранском городе Исфахан, которое, как сообщается, является частью инфраструктуры оборонного производства Ирана. Несмотря на видеоролики в социальных сетях о взрыве на объекте, Министерство обороны Ирана заявило, что один из трех небольших атакующих беспилотников был сбит, а два других разбились. Назначение объекта и масштабы ущерба неясны. В письме от 1 февраля Генеральному секретарю ООН Антониу Гутерришу посол Ирана в ООН Амир Саид Иравани утверждал, что за инцидентом в Исфахане стоит Израиль. Израильские официальные лица следовали давней политике отказа подтверждать или отрицать ответственность, но израильские СМИ, похоже, признали ответственность Израиля, заявив об успехе. Газета The Jerusalem Post назвала атаку «феноменальным успехом», а источники, по сообщениям, «непосредственно осведомленные об атаке», сообщили израильскому корреспонденту американского издания Axios, что атака была «конкретной, хирургической и успешной». В качестве дополнительного подтверждения газета The Wall Street Journal процитировала неких официальных лиц, которые  заявили, что налет был осуществлен Израилем, но некоторые эксперты продолжали предполагать, что у других стран, включая сами Соединенные Штаты, были мотив и возможность для нанесения удара. Среди других стран, упомянутых в качестве возможных исполнителей, Азербайджан, который  является противником Ирана, и Украина (сразу отметим малую вероятность этих версий — авт.).  Были разные мнения о назначении объекта, по которому был нанесен удар, но в большинстве сообщений здание в Исфахане описывалось как производящее компоненты для программы вооруженных беспилотных летательных аппаратов Ирана – технологии, которая привлекла значительное внимание в последние месяцы из-за поставок Ираном тысяч беспилотных летательных аппаратов в Россию для использования в боевых действиях против Украины. Кроме того, в некоторых сообщениях утверждалось, что объект участвует в иранских программах создания баллистических ракет, которые официальные лица США описывают как растущую угрозу союзникам США в регионе. Тем не менее, точная роль объекта, вероятно, была второстепенным фактором в расчетах израильских лидеров, которые, похоже, стремились, в первую очередь, еще раз продемонстрировать Тегерану, что Израиль может нанести удар по любой цели внутри Ирана в любое время и в любом месте по своему выбору. В некоторых сообщениях указывалось, что объект уже подвергался удару ранее; полуофициальное исламское студенческое информационное агентство (ISNA) утверждало, что объект подвергся нападению в 2019 году. В ходе других предыдущих операций израильские агенты и их сообщники внутри Ирана предположительно убили ведущего иранского ученого-ядерщика Мохсена Фахризаде и вызвали взрывы на иранском ядерном объекте. Даже если объект последней по времени атаки не был напрямую связан с иранской ядерной программой, израильские лидеры, включая премьер-министра Биньямина Нетаньяху, который недавно снова вернулся к власти в Израиле, утверждают, что ядерная программа Ирана представляет «экзистенциальную угрозу» для Израиля. Они были особенно встревожены докладом Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) от января 2023 года о том, что у Ирана достаточно обогащенного урана, если его перерабатывать дальше, необходимого для нескольких видов ядерного оружия. Нанеся удар по объекту в Исфахане, правительство Нетаньяху дало понять, что вероятны дальнейшие удары, если Тегеран продолжит развивать свою ядерную программу. При этом, как указывают американские эксперты, ряд факторов отличает эти нападения от предыдущих, что говорит о смене повестки дня США и Израилем. Для начала, они были вызваны несколькими мотивами, а не просто недоверием Израиля к Ирану. Главным из этих мотивов было то, что переговоры в Вене провалились, усиливая опасения Запада, а также Израиля по поводу возможности того, что Иран может воспользоваться хаосом, царящим в настоящее время на мировой арене, чтобы сделать шаг вперед в продвижении своих ядерных амбиций. Второй фактор —  растущая обеспокоенность Европы и США по поводу участия Ирана наряду с Россией в войне на Украине, когда Тегеран поставляет Москве беспилотники. Участие Ирана препятствовало усилиям Запада по ослаблению позиций России в конфликте и вызвало обеспокоенность Европы по поводу глубины российско-иранского военного сотрудничества, которое может дойти до того, что Россия предоставит Ирану истребители Су-35 и положит начало новому периоду сотрудничества по совместному производству беспилотников. Это является развитием продолжающегося финансового и экономического сотрудничества между Тегераном и Москвой, направленного на срыв санкций США и других западных стран.

Третий фактор состоит в том Биньямин Нетаньяху вернулся к власти в Израиле с более экстремистской ориентацией, чем ранее, против Ирана, его ядерной программы и вооруженных прокси-игроков, развернутых в Сирии и в других сферах влияния Тегерана. Поэтому нападения, вероятно, также были шагом Нетаньяху, чтобы показать израильскому электорату его решимость выполнить обещания своей предвыборной кампании и продемонстрировать «сильную руку Израиля» и его способность наносить удары в глубине  иранскойих территории. Нападения также можно рассматривать как способ для Израиля утвердить свое военное превосходство над соседними странами, особенно учитывая решимость Нетаньяху доказать своим внутренним соперникам, что он остается сильным человеком, которого Израиль всегда знал. Эти события также создали соответствующие условия для большей координации и сотрудничества между несколькими сторонами, включая США, Израиль и Европу, особенно Украину, чтобы направить несколько четких сигналов Ирану.

Первый из них заключается в подтверждении приверженности США и Израиля лишению Ирана возможности стать ядерной державой и подчеркивании того, что текущие переговоры не помешают Вашингтону нанести удар по Ирану или поддержать Израиль в нанесении удара, если Тегеран продолжит превышать ядерный порог. Нападения также подчеркивают, что единственной мирной альтернативой, доступной Ирану, является возобновление ядерных переговоров и прекращение его воинственной политики — и что неспособность сделать это означает, что он столкнется с кампанией, которая не исключает даже нанесения ударов по его ядерным объектам.

Вторым сигналом подчеркивается, что участие Тегерана в военной операции  России на Украине и военная поддержка иранским режимом Москвы не останутся безнаказанными. Вторя этим настроениям, представитель Украины, которая неоднократно подвергалась российским атакам с использованием сотен беспилотников-смертников Shahed 136, поставляемых Ираном с августа прошлого года, приветствовал  атаку на объект в Исфахане.   Третий сигнал состоит в том, что эта последняя по времени атака помогает выявить слабость иранского режима перед лицом внешних врагов, подрывающих его безопасность и стабильность и нацеленных на его военную инфраструктуру и национальную безопасность, особенно учитывая, что атаки, скорее всего, были осуществлены Израилем, которого Иран считает своим региональным врагом № 1. Однако эти нападения не единственные, которые поставили под сомнение военные возможности Тегерана.  Конечно, до сих пор большая часть «войны между войнами» Израиля с Ираном происходит в третьих странах, но наблюдается постепенный сдвиг в сторону непосредственно Ирана. По сообщениям, в феврале 2022 года атака беспилотников нанесла разрушительный ущерб  парку беспилотников Ирана на объекте, принадлежащем КСИР, в провинции Керманшах. По оценкам, в результате налета были уничтожены сотни беспилотников, после чего Иран выпустил ракеты в ответ на то, что Тегеран назвал «секретными израильскими стратегическими базами» в Эрбиле, Ирак. В этой связи израильские эксперты указывают, что новая тактика  позволяет Израилю диктовать динамику своей конфронтации с Ираном с точки зрения мест, типов целей и времени, которые он выбирает, чтобы навредить Ирану, и постоянно держать его в догадках.  Существует также сильное психологическое воздействие, которое влияет на моральный дух, когда те, кто замышляет причинить вред другим, вынуждены заниматься обеспечением собственной безопасности, будь то в самом Иране или в других частях мира. В Тегеране есть сильное подозрение, что его наиболее чувствительные военные объекты и политические институты были скомпрометированы и находятся под наблюдением израильской разведки, что усиливает у руководства чувство уязвимости, если не паранойи. С другой стороны, если интенсивность и частота этих нападений внутри Ирана будут увеличиваться, еще неизвестно, в какой момент режим почувствует себя обязанным реагировать в пределах своих возможностей, чтобы не потерять лицо и доверие.

В любом случае и в свете этого трансатлантического консенсуса против Ирана ясно, что нападения на объект в  Исфахане имели целью направления сильного сигнала Тегерану. Это нападение, вероятно, было частью скоординированных усилий по ослаблению позиций Ирана и противодействию его враждебной политике на нескольких фронтах. Кроме того, оно указывает на потенциальный сдвиг в ответ на провал дипломатической траектории, на которую администрация Байдена делала ставку в течение последних двух лет,  надеясь, что иранский режим эволюционирует и откажется от своей воинственной политики и поведения. Действительно, если иранский режим не справится с внутренними, региональными и глобальными кризисами, с которыми он сталкивается, и продолжит проводить свою враждебную, идеологизированную внешнюю политику, пользуясь нынешним международным хаосом для наращивания  своего ядерного потенциала, уклоняясь от международного мониторинга, нет никаких сомнений в том, что именно решающая военная конфронтация станет стратегическим вариантом для США, Израиля и даже Европы, которые могут полностью отказаться от ядерной сделки. Помимо этих пунктов, все вышеупомянутые стороны могут ввести дополнительные санкции, усилить давление и осуществлять дальнейшие скоординированные атаки на иранский режим, нацеленные не только на его военные объекты, но и на его и без того быстро разрушающуюся легитимность и даже на его выживание, тем более что соответствующие условия для начала этого процесса  были созданы. Более того, режим в настоящее время сталкивается с одной из крупнейших волн протеста за последние четыре десятилетия, возглавляемой поколением Z, которое готовит Иран к периоду радикальных перемен. Эти протесты могут еще больше затруднить достижение мировыми державами соглашения с режимом, охваченным кризисами на всех уровнях.

Американские эксперты также отмечают, что удар по Исфахану также привел к новой напряженности в отношениях между Ираном и соседним Ираком, который в течение двух десятилетий был ареной американо-иранской конкуренции. Иран уже давно обвиняет курдскую автономию в Ираке в размещении вооруженных иранских курдских оппозиционных групп и в содействии или молчаливом разрешении израильских операций против Ирана. 1 февраля медиа-филиал Высшего совета национальной безопасности Ирана (ВСНБ) заявил о «курдской контрреволюционной причастности» к удару по Исфахану, утверждая, что три небольших беспилотника были «доставлены в страну контрреволюционными курдскими группами» и «собраны в хорошо оборудованной мастерской» в Иране. Официальные иранские СМИ также подвергли критике иракские власти за неспособность разоружить иранские курдские оппозиционные группы, базирующиеся в Иракском Курдистане, предполагая, что Иран рассматривает Багдад как способный оказать давление на иракских курдских чиновников, чтобы прекратить операции иностранной разведки на их территории.  В последние месяцы иранские силы наносили удары по позициям иранской курдской оппозиции на севере Ирака, утверждая, что антииранские курды контрабандой перевозили оружие через Ирак для использования иранскими протестующими (это соответствует действительности. Эти операции  координировались британскими инструкторами из Иракского Курдистана, однако последняя по времени партия была перехвачена в январе с. г, а сеть контрабандистов разгромлена КСИР — авт.).   В марте 2022 года Иран нанес ракетный удар по тому, что, по его словам, было израильским «стратегическим центром» близ Эрбиля, столицы Иракского Курдистана, что свидетельствует о степени иранской уверенности в том, что Израиль использует Северный Ирак в качестве базы. В более широком смысле иранские лидеры, похоже, разочарованы тем, что, хотя проиранские группировки составляют костяк правительства премьер-министра Мухаммада Шиа аль-Судани, влияние Ирана в Ираке, похоже, уменьшилось по сравнению с влиянием Соединенных Штатов (это вообще не соответствует действительности. Проиранские группы наоборот усилили свое влияние в декабре-январе в силовом блоке Ирака — авт.). Иранские лидеры, вероятно, будут действовать более решительно против курдских группировок в Ираке – с одобрения Багдада или без него – если израильские атаки на Иран продолжатся (эти атаки и ликвидации отдельных лидеров в Иракском Курдистане перманентно продолжаются с осени прошлого года, и они вообще не связаны с израильским атаками — авт.).

Основные выводы

— Удар беспилотника в конце января по военному заводу в Исфахане предположительно проведенный Израилем, вероятно, был направлен на то, чтобы послать сигнал иранским лидерам о том, что они уязвимы для нападения.

— Удар вряд ли изменит поведение Ирана, но сигнализирует о намерении Израиля пойти на эскалацию, если Иран продолжит продвигать свои военно-технологические проекты.

— Официальные лица США, похоже, молчаливо приветствовали этот удар в свете эскалации Тегераном своей программы обогащения урана, подавления протестов и поставок вооруженных беспилотников в Россию. От себя добавим, что без одобрения американцев эта атака вообще не была бы проведена

— Иранские лидеры настаивают на том, что территория Иракского Курдистана используется для содействия израильским операциям против Ирана.