Мавритания входит в число проблемных государств Африки. Если учесть число государств континента (57) и тот факт, что в постколоникальный период 70–90-х годов на континенте произошло 78 государственных переворотов, четыре из которых на счету Мавритании (при нескольких неудавшихся), понятна оценка немецких экспертов, называющих эту страну одной из болевых точек. Мавритания находится в ряду стран, где конфликтные ситуации постоянно провоцируются двумя составляющими — особенностью родоплеменных отношений и менталитетом. О менталитете мы говорили в одной из предыдущих статей.
Этнический состав населения Мавритании отличается большой сложностью. На его формирование оказали влияние массовые миграционные движения (в первую очередь, переселение арабов в Северную Африку в VII–XI вв.). Свыше 80% населения составляют мавры — народ смешанного арабо-берберского происхождения, живущий в северных и центральных районах страны. Многие из мавров — кочевники; остальные — оседлые негроидные народы. Племенная раздробленность, этнические и религиозные противоречия нередко разжигались и поддерживались искусственно, однако были и объективные обстоятельства, способствовавшие конфликтам.
После завоевания Мавританией политической независимости от Франции (1960) в этнокультурном развитии племен наступил новый этап. С одной стороны, определенное воздействие на процессы этнического объединения оказала урбанизация, поскольку именно городская среда открыла простор для межэтнических связей. С другой стороны, продолжились процессы этнического разделения, проявления племенного сепаратизма. Особенно осложняет межэтнические отношения в Африке доставшееся ей в наследство от прошлого несоответствие политических и этнических границ. Мавритания не выбивается из контекста общеафриканской политической географии. Согласно ей, четверть континентальных границ страны проходит по естественным рубежам (на юге с Сенегалом и Мали Мавритания граничит по реке Сенегал), а в 17 странах Африки языком государственных учреждений считается французский. В Мавритании это официальный язык де-факто, тогда как декларируется приоритет арабского, хотя население в основном говорит на диалекте «хассания», а также на языках пулаар, волоф, зонинке.
Известно, что в Африке присутствуют две мировые религии — ислам (2/5 всех верующих) и христианство (1/5), переплетающиеся с разнообразными местными религиями. Это вызывает конфликты религиозного характера. Мавритания — исключение. Здесь 99% населения исповедует ислам суннитского толка и определенного направления (так называемого маликитского масхаба). Однако если почва для конфессионального противостояния отсутствует, на протяжении всех постколониальных лет питательной средой конфликтов служит крайняя социально-экономическая отсталость Мавритании: на сегодня (2008) доход на душу населения составляет в ней 755 евро. Это одна из беднейших стран мира.
В основе большинства конфликтов лежат как внутренние факторы, так и внешние, что провоцирует политическую нестабильность и, как следствие, частые военные мятежи и государственные перевороты.
В числе внешних факторов применительно к Мавритании можно назвать регион Западной Сахары, который до 1975 г. был испанской колонией Рио-де-Оро. Затем, когда Испания вывела из бывшей колонии войска, Народный фронт (POLISARIO) провозгласил создание нового государства — Сахарской Арабской Демократической Республики (САДР). Тогда же эту территорию оккупировали две претендующие на нее соседние страны: на севере — Марокко, на юге — Мавритания. Позднее Мавритания отказалась от своих претензий, и Марокко распространило свою власть фактически на всю страну. Двусмысленный политический статус Западной Сахары (часть стран мира признала ее и обозначает на картах как САДР, другая часть не признала и обозначает как спорную территорию Западная Сахара) дестабилизирует обстановку в регионе, в частности, в Мавритании, около трети протяженности государственных границ которой проходит именно с Западной Сахарой. В качестве других дестабилизирующих внешних факторов можно назвать террористическую деятельность исламских экстремистов в Алжире, с которым Мавритания граничит на северо-востоке; угрозу конфликтных ситуаций, исходящую в целом с Запада Африки, отличающегося самой большой на континенте этнической пестротой.
Однако главные причины военных переворотов в Мавритании лежат, как уже говорилось, в особенностях родоплеменных отношений. Нельзя не учитывать того, что устои традиционного мавританского общества напрямую связаны с дефицитом водных ресурсов, имеющихся в достатке на западе (океан) и на юге (река), тогда как остальная часть территории страны — пустыни и полупустыни, из-за чего плотность населения составляет всего 2,6 человека (африканский рекорд незаселенности) на 1 кв. км. Традиционное общество страны базировалось на системе родоплеменных отношений, развивавшихся на уровне клана и племени (кабила). Социально-политическая иерархия общества была и остается основана на возможности использования обработанных земель, колодцев и пастбищ, что реально лишь в условиях доступа к источникам воды. По существу, главный источник пресной воды — река Сенегал на юге страны. Температурный режим на территории страны высок: среднеянварские температуры — в пределах 20–24°C, среднеиюльские — 30–34°C, при этом нередки среднелетние максимумы до 50°C. По этой причине контроль «сильных племен» над менее влиятельными племенными группами изначально означал контроль над источниками воды. Именно ее наличие в стране, где пустыня начинается буквально за порогом собственного дома, определял достаток во всем остальном.
Доступ к воде диктует способы хозяйствования. Рыболовством и рыбопереработкой занимаются в Мавритании, по существу, в двух крупных городах — Нуакшоте, столице страны, и Нуадхибу. Оба города в полном понимании этого слова расположены на побережье Атлантического океана. Остальные девять носят условное название «город», это просто крупные поселения, треть из которых находится на пограничной реке Сенегал, остальные расположены в пустынной зоне. Причем на юге, вдоль реки, сосредоточена основная часть населения страны, а именно — четыре пятых, населяющих всего 15% территории Мавритании.
В социальном отношении подчиненная часть общества подразделялась на рабов (абид), зависимых крестьян (харатин), кастовые группы певцов-сказителей (иггураван), ремесленников (муаллимин) и племенную знать (знага). На протяжении последних веков шли процессы трансформации племен. На функциональном уровне — «военные» (хасани) и «религиозные» (завайя); на географическом уровне (одна из групп, макиль, осуществляла экспансию в южном направлении и получила поддержку марокканских правителей); на расовом уровне (традиционно страна в соответствии с ареалом обитания общин делилась на «Ард аль Бидан», земля белых, и «Ард ас-Судан», земля черных); на хозяйственном уровне (оседлое население, занимающееся выращиванием в основном зерновых культур, и кочевое, занимающееся животноводством); на этническом уровне (расширение влияния сахравийских религиозных наставников на племена арабского и африканского происхождения); на религиозно-государственном уровне (создание религиозного братства бутилимит и на его основе — племени улад-бейри, которое играет видную роль в политической жизни Мавритании в течение последних двух столетий).
Причины первого постколониального переворота (1978) кроются в предшествующих ему событиях. Как уже указывалось, ведущиеся примерно с 1970 г. споры между соседними странами за обладание регионом Испанская Сахара (Западная Сахара) в 1975 г. привели к фактическому противостоянию Мавритании и Марокко, партизанскому движению, провозглашению САДР и занятию Марокко двух третей территории Западной Сахары в северной ее части, а Мавританией — южной трети. Эта война не имела катастрофических экономических последствий для Мавритании, поскольку она не изменила привычного уклада жизни даже после неожиданных нападений POLISARIO как на столицу Нуакшот, так и на центр добычи железной руды в Зуэрате. Однако именно эти события в конечном итоге привели к политическим переменам, а именно к свержению президента Ульд Даддаха (1978) и запрещению Партии единства (PPM). В августе 1979 г. Мавритания отказалась от любых претензий на территорию Западной Сахары, и Марокко аннексировало оставшуюся южную треть региона. Фактически по сей день западносахарцы вынуждены жить в лагерях беженцев. В последующие годы в Мавритании произошло несколько переворотов, за которыми шла смена правительств. Им сопутствовали кадровые перестановки. Они последовательно осуществлялись под руководством полковника Мустафа Ульд Салека (1978–1979), Мохамеда Махмуда Ульда Лули (1979–1980) и Мохамеда Хуна Ульда Хайдаллы (1980–1984). 12 декабря 1984 г. к власти пришел полковник Маауйя Ульд Сид Ахмед Тайя. В начале 1991 г. он объявил о демократических преобразованиях в стране. Согласно принятой в июле 1991 г. конституции, в 1992 г. в стране были проведены свободные парламентские и президентские выборы, результаты которых были оспорены оппозицией.
Немецкие эксперты считают период 1978-1984 гг. временем первой пробы сил военной власти в Мавритании. Из-за высоких расходов на ведение войны и начавшихся в ее результате политических волнений в стране разразился путч. Во главе группы офицеров, выступивших 10 июля 1978 г. в качестве ядра государственного переворота, был полковник Мустафа Ульд Салек, который и стал председателем образованного Военного комитета национального возрождения (Comite Militaire de Redressement National — CMRN) и фактическим его главой, пока CMRN в апреле 1979 г. не была переименована в Comite Militaire de Salut National (CMSN). Председатель остался прежним.
Однако эти трансформации не смогли помочь Мавритании выбраться из конфликта в Западной Сахаре. 3 июня 1979 г. в результате внутренней борьбы за власть в CMSN между полковниками Ахмедом Ульдом Бусеифом и Мохамедом Хуна Ульдом Хайдаллой власть перешла к новому председателю CMSN Мохамеду Махмуду Ульду Лули. После гибели Бусеифа в авиакатастрофе Хайдалла стал премьер-министром страны. 4 января 1980 г. он также взял на себя полномочия председателя CMSN и стал обладателем первого поста в государстве. До этого, в августе 1979 г., он подписал перемирие с правительством POLISARIO по Западной Сахаре, в котором было сказано о выводе из региона мавританских войск и о последующем нейтралитете Мавритании в ходе конфликта в Западной Сахаре. Затем его правительство провозгласило дипломатическое признание Западной Сахары. Едва мавританцы освободили полуостров Кап Бланк на западном побережье с населением небольшого городка Лагуира, марокканские войска немедленно оккупировали эту зону.
Режим Хайдаллы ввиду тотальной коррумпированности и непопулярности среди определенной части населения его западносахарской политики просуществовал недолго. Этим объясняется успех попытки государственного переворота 12 декабря 1984 г. Во главе его стоял полковник Мауийя Ульд Сид Ахмед Тайя. Однако правительство под его началом, которое декларировало реформистский курс, оказалось неспособным создать демократические институты, предпринять решительные экономические и политические преобразования. В частности, Тайя обещал организовать муниципальные выборы в 13 региональных столицах, освободить политических заключенных, чтобы осуществить наконец гражданские права и положить конец коррупции. Однако проведение второго тура выборов (декабрь 1987 – январь 1988) не снизило остроты межэтнической напряженности, которая и стала одной из основных причин и безуспешного развития страны, и краха режима Тайи.
Ввиду явной стагнации и неспособности Тайи к реформированию попытка переворота, направленная против его режима, оказалась успешной. 3 августа 2005 г. группа офицеров, называющая себя Военный совет за справедливость и демократию (Conseil Militaire pour la Justice et la Democratie, CMJD), захватила ряд ключевых объектов — штаб армии, штаб-квартиру государственного радио и телевидения, а также министерства и президентский дворец в Нуакшоте, и объявила о низложении президента Тайя. Повстанцы использовали момент — президент в это время находился за границей, на похоронах короля Фахда в Саудовской Аравии. Тайя не вернулся в Мавританию: после остановки в Нигере, где был принят президентом Танджой Мамаду, он отправился в Гамбию и Катар. Африканский союз осудил переворот. Путчистами были силовики во главе с бывшим шефом полиции и разведки полковником Эли Ульдом Мохаммедом Валлем. Он и стал новым лидером Мавритании. Военное правительство объявило о том, что в течение ближайших двух лет в стране воцарится демократия. Полковник Валль стал председателем CMJD — Военного совета, состоявшего из 17 членов, и назвался руководителем государства и правительства.
Примечательно, что Военный совет действительно начал постепенно восстанавливать демократию мавританского образца. В ходе референдума была утверждена (июнь 2006 г.) новая конституция. Уже первый тур выборов (19 ноября 2006 г.) показал явку избирателей в 69,5%. Члены CMJD пообещали широкое представительство во власти оппозиции. Почти половину мест получили независимые кандидаты, в том числе многие члены бывшей правящей партии, которые не были связаны со свергнутым режимом; в числе отверженных оказались официально запрещенные исламисты. Тем не менее оппозиция обвинила CMJD в том, что независимые кандидатуры поощрялись таким образом, чтобы сохранить собственное сильное влияние на политический процесс. Наблюдатели за выборами отметили, что выборы были свободными и справедливыми.
На президентских выборах 11 марта 2007 г. ни один из 20 кандидатов не набрал необходимого абсолютного большинства голосов. Лучший результат оказался у бывшего министра финансов, ставшего кандидатом от военного правительства, Сиди Мохамеда Ульда Шейха Абдаллахи, прожившего 15 лет за границей: при явке 70,2% он набрал 24,8% голосов. Другой претендент — кандидат от оппозиции Ахмед Ульд Даддах, сводный брат первого президента Мавритании после обретения независимости, — получил 20,7% голосов. Третьим кандидатом был бывший шеф Центрального банка Зейне Ульд Зейдане. Хотя оба кандидата представляли интересы африканского черного меньшинства, они набрали от 8 до 10% голосов. В конечном итоге, 19 апреля 2007 г. Абдаллахи назначил новым премьер-министром Зейдане.
Однако и эта власть, которая, казалось бы, представляла собой сочетание военного и гражданского способа правления, не просуществовала и года. 6 августа 2008 г. произошел новый военный переворот. Группа мавританских генералов установила власть Яхья Ульдпа Ахмеда Эль Вагнефа. Отметим, что отставку президента Абдаллахи поддержали 69 из 95 депутатов парламента.
Примечательно, что каждая новая власть в Мавритании постколониального периода громко заявляла о главной цели — завершении процесса объединения различных этнических групп. Так, к примеру, начинал Мохтар Ульд Даддах (1960-1978), который требовал покончить «с внутренним инакомыслием и влиянием соседей — Марокко и Алжира». В августе 1966 г., когда Даддах был переизбран на пост президента, он поставил во главу своей идеологии смесь марксизма и маоизма. Однако она не помогла ему победить засуху и голод 1978 г. и, как результат, крайнюю нищету народа и связанные с нею межэтнические конфликты.
Казалось бы, пришедший к власти Мустафа Ульд Салек (1978-1984) мог учесть ошибки предшественника. Однако новый лидер оказался вовлечен в многолетние распри, и идеи национального единства вновь оказались отодвинуты на второй план. Обещание ослабить этнические конфликты дал и полковник Тайя, который правил Мавританией дольше остальных (1984-2005) и так ретиво расправлялся с демократическими свободами в стране, что мог расстаться с высоким креслом еще в 1997 г., но был, как известно, переизбран президентом из-за отсутствия достойной альтернативы. Эли Ульд Мохамед Валль (2005-2007) имел возможность завершить межэтнические распри, однако ему был ведом лишь единственный «язык демократии», которым разговаривали армия и полиция. В самом деле, от карателя трудно было ожидать подвижек, поскольку именно он считался самым верным соратником свергнутого президента, которого и сбросил с пьедестала. Будучи же главой ведомства национальной безопасности и мавританской полиции в течение 18 лет, он и был виновником всех последующих политических репрессий.
Его преемник Абдаллахи (2007-2008) был первым гражданским лицом страны за почти 30 лет, к тому же демократически избранным, без массовых фальсификаций. Безусловно, повеяло ветрами надежд на перемены: СМИ стали более свободными, они все чаще говорили о решении этнических вопросов. Однако беспорядки из-за снижения покупательной способности и повышение угроз безопасности в стране ослабили власть и этого президента, который рассчитывал на устранение межэтнических конфликтов. Он сделал один, но как оказалось, роковой шаг, о котором сообщил телеканал «Аль-Арабия»: Абдаллахи ввел декрет об увольнении ряда высокопоставленных военных. За это и поплатился постом. Примечательно, что Мохамед Ульд Абдель Азиз, пришедший к власти в ходе военного переворота 6 августа 2008 г., а также назначенный им и приступивший к работе 31 августа 2008 г. новый премьер-министр Мулайе Ульд Мохамед Лагдаф пока не декларируют свою точку зрения на самую острую проблему в стране.
Говоря о политическом будущем Мавритании, немецкие исследователи высказывают глубокие сомнения в победе «реальной демократии» в стране. Эти разочарования продиктованы реалиями. Неслучайно на сайте МИДа ФРГ указывается, что в период с ноября 2006 г. по апрель 2008 г. в рамках поддержки демократического процесса в столицу Мавритании Нуакшот прибыли более чем 250 официальных немецких гостей, включая госвизит федерального президента, визиты шефа федерального МИДа Штайнмайера, федерального министра экономики Глоса, парламентской делегации, руководителя Deutsche Welle, объединения Afrika-Verein. Военный переворот 2008 г. прервал обмен визитами.
Внешне все выглядит вполне благополучно, нынешняя власть пришла демократическим путем, «но, в принципе, сомнителен выбор мятежников и бывшего генерала Абдель Азиза» в качестве лидера. Вряд ли ему под силу, не говоря уже о желании, заняться приведением в порядок такой составляющей бытия, как интеграция этнических и племенных критериев в политическую систему, в которой главенствуют личные связи и покровительство. «Чтобы Абдель Азизу утвердиться в качестве «сильного человека» в центре такого созвездия, необходимо завершить процесс примирения с негромавританским населением при соблюдении беломавританских интересов в армии и полиции», отмечают в GIGA FOCUS 8/2009 Лоуренс Марфаинг (Laurence Marfaing) и Томас Рихтер (Thomas Richter), ученые из Немецкого института глобальных и региональных исследований (The German Institute of Global and Area Studies (GIGA), Гамбург. Эти задачи сочетаются с тремя другими: сдерживать потенциальных конкурентов (армейцев и службы безопасности), преодолевая финансовые сложности для осуществления планов модернизации (создавать обстановку инвестиционной привлекательности), противостоять деятельности исламских террористов. Все вместе вряд ли практически осуществимо, делают вывод немецкие эксперты.