В конце минувшей недели стало известно о договоренности Тегерана и Эр-Рияда восстановить официальные контакты после 7-летнего перерыва. Данное обстоятельство, безусловно, имеет большое значение для израильской региональной политики и поддержания национальной безопасности государства. В определенной степени этот факт воздействует и на внутриполитический расклад сил. С одной стороны, потенциально потепление между КСА и ИРИ способно сдерживать реализацию приоритета правительства Б.Нетаньяху на Ближнем Востоке в виде присоединения саудитов к «Соглашениям Авраама». Вместе с тем с другой стороны, принимая во внимание, что подобные договоренности готовятся не один день, примирение Ирана и Саудовской Аравии уже подается действующим кабмином как очередное свидетельство дипломатической слабости коалиции Н.Беннета и Я.Лапида. При этом в тени незаслуженно остается влияние рассматриваемого события на взаимодействие Иерусалима с внерегиональными центрами силы, среди которых укреплять позиции явно продолжает Пекин, выступивший посредником в контактах Тегерана и Эр-Рияда.
За последние несколько месяцев Китай существенно активизировал работу на Ближнем Востоке, охватывая возможности двусторонних и многосторонних отношений. Так, в декабре председатель КНР Си Цзиньпин посетил Саудовскую Аравию, не только лично пообщавшись с ее первыми лицами, но и приняв участие во встречах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива и Лиги арабских государств. Более того, заметно расширилась повестка обсуждавшихся вопросов. Она включила в себя энергетику, безопасность и противодействие терроризму, а также экономику и инвестиции, в том числе продвижение соглашения о свободной торговле между КНР и монархиями Персидского залива. В феврале иранский президент Э.Раиси посетил Пекин. В ходе этого визита в центре внимания оказались санкции на ИРИ, экономика и безопасность.
Рассмотренные итоги встреч явно свидетельствуют о следующем:
Во-первых, КНР предприняла попытку унификации характера общения как с КСА, так и с ИРИ в том, что касается экономической проблематики, не исключая при этом их специфических запросов.
Во-вторых, комплексность подхода к региону Китая оказалась по многим пунктам сравнимой с американской, что позволило продемонстрировать возможность конкурировать за влияние с США, а также явную напряженность в диалоге Вашингтона не только с Тегераном, но и Эр-Риядом.
Данные обстоятельства играют для Израиля ключевую роль, поскольку Соединенные Штаты – это гарант безопасности и поддержания военного преимущества государства в регионе, а также посредник, на которого правительство Б.Нетаньяху, несмотря на критику, рассчитывало для достижения нормализации с КСА. Таким образом, участие КНР в подготовке ирано-саудовского соглашения – сигнал для Иерусалима, указывающий на необходимость адаптироваться к новой региональной реальности, характеризующейся повышением значимости Пекина.
Еще одной чертой меняющейся системы ближневосточных координат, критичной для Израиля в целом и его действующего правительства в частности, становится трансформирующееся положение Ирана. Пока прошлая и нынешняя правительственные коалиции прилагали дипломатические усилия для блокировки переговоров в Вене, убеждая европейских лидеров в глобальных масштабах иранской угрозы, существенный вклад в борьбу с изоляцией ИРИ внес Китай. Своим общением с властями Ирана и работой над нормализаций отношений Тегерана с Эр-Ридом Пекин, по сути, показал, что ни внутренние протесты и их подавление, ни позиция в отношении Украины, ни санкции не являются действительно веским основанием для того, чтобы вычеркивать Иран из системы международных или ближневосточных связей. В результате израильский МИД оказывается перед необходимостью усилить акцент на ИРИ в общении с представителями государств Азии и Ближнего Востока.
Основным же последствием для Израиля от участия КНР в саудовско-иранском примирении является то, что для продвижения своих интересов стране необходимо искать точки соприкосновения с Китаем, но сделать это окажется достаточно сложно, принимая во внимание американское влияние. США давлением на своего ближневосточного союзника существенно ограничили потенциал экономического и инвестиционного сотрудничества. Более того, предположительно ситуация ухудшилась при Я.Лапиде, который в интересах сближения с администрацией Дж.Байдена допустил дополнительные уступки Белому дому при проверке китайских инвестиций. Помимо этого, Израиль и Китай находятся по разные стороны в нарастающей конкуренции за энергоресурсы. Аналитики газового рынка прогнозируют повышение спроса на «голубое топливо» в Азии в течение года, что связано с преодолением последствий коронавирусной рецессии. Это, в свою очередь, способно побудить крупных ближневосточных поставщиков ориентироваться на Азию, в то время как роль Израиля как экспортера возрастет для ЕС, одновременно приводя к политическому сближению. Наконец, немаловажно и то, что Иерусалим в некоторой степени игнорирует многостороннее сотрудничество под патронажем КНР, свидетельством чего можно считать невнимание правительства страны к процессам расширения ШОС на Ближний Восток. При этом Шанхайская организация сотрудничества не только представляет собой площадку для взаимодействия ИРИ и КСА, но и позволяет им сблизиться с республиками Центральной Азии.
В целом ситуация как в отношениях между КСА и ИРИ, так и в их сотрудничестве с Китаем, как кажется, не создает прямую угрозу для Израиля, поскольку основной движущей силой этих связей является прагматизм, базирующийся на национальных интересах, а они способны претерпевать изменения под воздействием различных факторов от транзитов власти до трансформаций системы международных отношений. В Израиле это понимают давно, в том числе продолжая собственный процесс сближения с умеренными региональными режимами. Однако Иерусалиму явно предстоит скорректировать свою стратегию в отношении Китая, дабы адаптировать ее к росту не только экономического, но и политического присутствия государства на Ближнем Востоке, что потребует пересмотреть и характер контактов с США, как минимум, действующей администрацией Дж.Байдена. Как кажется, определенной проверкой способности правительства Б.Нетаньяху сделать необходимые шаги в сторону КНР станет судьба соглашения о свободной торговле между двумя странами. Пока власти обоих государств заявляют о динамичном переговорном процессе и возможности добиться прогресса в подписании документа до конца текущего года, что явно попытается всеми способами сдержать Белый дом.