Мы немало в предыдущих публикациях говорили о различиях внешнеполитических подходов, в рамках предстоящих президентских и парламентских выборов, между властным Народным альянсом и оппозиционным Национальным альянсом. Напомним, что в плане фундаментальных различий речь идет, по большому счету, о двух вещах.
Первая вещь – это «векторность»
Программа оппозиции имеет ярко выраженный вектор в сторону Запада – США и ЕС. При этом вектора в сторону того, что сейчас получило название «Глобальный Юг» заметно слабее, хотя и подчеркивается важность построения «взаимовыгодных равноправных отношений». Программа власти имеет больший «обзор». Неслучайно политика на международной арене действующей турецкой власти характеризуется как политика 360 градусов. При этом западный вектор оказывается заложником той напряженности, которая возникает из-за того, что турецкое руководство «поглядывает на сторону» от Запада. Подчеркнем, напряженность в отношениях Запада возникает, отнюдь, не по инициативе Турции. Турецкое руководство посылает все возможные сигналы о том, что оно готово работать с Западом. Которые, последние годы, отвергаются западными «партнёрами» Турции. А громкие заявления турецких политиков, в частности, «фронтмена» антизападной риторики последнего времени, министра внутренних дел Сулеймана Сойлу – это лишь выражение глубокого разочарования официальной Анкары положением дел.
Понятно, что выправить ситуацию с Западом у действующего турецкого руководства не получится, даже в том случае, если оно подтвердит свои полномочия на период с 2023 по 2028 год. Речь идет о практически неизбежном дрейфе в сторону «Глобального Юга». Скорость этого дрейфа будет определяться не «силой притяжения» Юга, но «силой отталкивания» со стороны Запада. В своих крайних проявлениях – непризнание победы на выборах действующей власти с подтверждением её мандата на очередной 5-летний период – речь может пойти и о полном отторжении, подразумевающем непризнание итогов выборов в Турции.
Второй момент, принципиально отличающий власть от оппозиции во внешнеполитическом плане – это интенсивность усилий.
Оппозиция неоднократно говорила о том, что турецкий активизм на внешнеполитической арене дорого обходится стране. Под «дорого» понимается и переносный смысл – в плане политических рисков и возникновения напряженности в отношениях на международной арене (яркий пример: активизм Турции в ходе «арабской весны» и, в особенности, гражданской войны в Сирии). Но и в прямом смысле – вести активный внешнеполитический курс, предполагающий глобальную вовлеченность становится делом крайне накладным для страны, у которой дефицит бюджета по текущим операциям и отрицательное сальдо внешней торговли. Грубо говоря, «глобальность» стоит денег и денег немалых.
Да, зарубежные наблюдатели признают, что Турция стала «геостратегическим тяжеловесом». Но вопрос заключается в том, насколько у него накачаны «икроножные мышцы». Многие рассматривают Турцию как державу, чьи амбиции стоят на «глиняных ногах». И в этом есть определенный смысл, который заключается в том, что до 2011 года Турция, которая, в первую очередь, занималась своими внутренними проблемами, росла, в экономическом смысле, темпами одними из самых быстрых в мире. А вот второе десятилетие 21-го века, когда Турция стала активно вовлекаться в международную повестку, продвигая свои глобальные и региональные цели и задачи, стало для страны весьма трудным. И нельзя эти трудности объяснить лишь только «рецессией» в мировой экономике или же пандемией коронавируса. Есть, конечно, их эффект, но проблемы заключаются в самой Турции.
Хочешь быть глобальной, в политическом смысле, державой – это дело накладное. И Турция во втором десятилетии 21-го века на себе это почувствовала.
Вот от этой накладности, по сути, оппозиция и предлагает избавиться, снизив свои внешнеполитические аппетиты, и, как указано в программе оппозиции от 30 января 2023 года, Турция не будет принимать тех решений, которые будут для нее создавать международную напряженность. Иными словами, в фокусе её внимания будут не проекты «Синей Родины» или же ОТГ (хотя, вряд ли, они будут свернуты), а внутренняя повестка страны.
Кемаль Кылычдароглу, который, после того как стал объединенным кандидатом от оппозиции, стал постоянно записывать и выкладывать свои ролики в Твиттере. И уже «мемом» стал его ролик, где он сидит на кухне и держит в руках репчатый лук, задаваясь вопросом о его стоимости для турецкого потребителя.
Вот, к примеру, карикатура из известного издания Daily Sabah, в которой Кемаль Кылычдароглу с луком противопоставляется тем национальным проектам, которые демонстрируются в эти дни Реджепом Тайипом Эрдоганом, включая: национальный самолет, национальный автомобиль, многоцелевой десантный корабль, национальный спутник наблюдений, первую АЭС в стране и т.д.
[1]
При всем сарказме этой карикатуры, лук не смотрится аутсайдером в этой схватке в глазах турецкого избирателя между глобальными амбициями и его личным кошельком. Турецкие магазины для потребителя подорожали неприемлемо высоко – можно смело говорить о росте, минимум (!) в три раза за последние 2 года.
Однако, здесь возникает вопрос относительно того, какова же экономическая программа турецкой оппозиции? За рамками перераспределения ресурсов от многомиллионных стратегических проектов на нужды турецких граждан и за рамками борьбы с коррупцией. В своих роликах Кемаль Кылычдароглу упоминает «украденные из Казначейства» 418 млрд долл. США, которые он обещает вернуть и использовать для исправления ситуации в турецком бюджете.
Тем не менее, полагаем, что изложенного выше недостаточно для того, чтобы убедить турецкого избирателя в способности оппозиции исправить ситуацию в сфере экономики. Нужна более понятная экономическая программа, в которой указаны как цели и задачи на предстоящий период, так и пути их достижения.
Обратимся в этом смысле к публикации в свежем апрельском номере журнала Kriter, посвященной экономической программе оппозиции. Будем, разумеется, учитывать, что журнал этот издается провластным мозговым центром – Фондом политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV). Публикация озаглавлена как «Запутанность в экономической политике оппозиции». Её автором стал эксперт Фонда Левент Йылмаз.
Под заголовком статьи значится: «Заявляя, что он антинеолиберальный, экономический штат Кемаля Кылычдароглу состоит из неолиберальных деятелей. Несоответствие между риторикой Кылычдароглу и действиями, которые стол обещает воплотить в жизнь, также указывает на серьезную путаницу. Еще один тупик экономической политики Кылычдароглу заключается в том, кто будет заниматься экономическим управлением.»
Обратимся к этому материалу:
«Турция идет на выборы 14 мая 2023 года. Как и в любой период выборов, экономика и экономическое развитие являются одним из основных определяющих факторов в этот период выборов.
С валютной атакой в августе 2018 года, пандемией COVID-19, разразившейся в начале 2020 года, и последствиями российско-украинской войны, которая наконец началась в начале 2022 года, некоторые макроэкономические балансы турецкой экономики начали ухудшаться.
Рост цен на энергоносители, рост обменного курса и быстрый рост мировых цен на продукты питания привели к высокой инфляции в Турции, а также во всех странах мира.
Критика, высказанная против растущей инфляции, и соответствующие политические предложения формировались вокруг неолиберальной экономической политики, ставшей мейнстримом.
Правительство, с другой стороны, принимая во внимание риск деиндустриализации, связанный с горячими деньгами в прошлом, предпочло денежно-кредитную и фискальную политику, в которой приоритет отдается росту, производству, занятости и экспорту, вместо предложенного повышения процентных ставок. Оно внедрило программы, чтобы компенсировать снижение покупательной способности, вызванное инфляцией, высоким ростом заработной платы, и применило субсидии для смягчения воздействия цен на энергоносители, как это делается во всем мире.
В такой период все члены шестипартийного стола (так называется в Турции 6-партийная оппозиционная коалиция – И.С.), включая экономический персонал председателя НРП Кемаля Кылычдароглу, настойчиво продолжали свои предложения, основанные на неолиберальной экономической политике.
Например, Али Бабаджан, один из партнеров стола, сказал: «Мы исправим экономику за 6 месяцев», и он настойчиво ссылался на экономическую политику, которую он проводил в прошлом.
Экономическая политика Бабаджана в прошлом включала в себя полностью неолиберальную политику. Он оставил виртуальное, но очень дорогостоящее благосостояние, созданное политикой низкого обменного курса, основанной на зависимости от горячих денег, в качестве предложения решения.
Точно так же экономический состав партии Ахмета Давутоглу состоит из людей, яростно защищающих неолиберальную экономическую политику.
Экономические кадры Партии Будущего (партия, основанная бывшим премьер-министром страны, автором знаменитой стратегической глубины Ахметом Давутоглу – И.С.) настойчиво выдвигали тезисы, основанные на неолиберальной экономической политике, в программах, которые они посещали, и в своих аккаунтах в социальных сетях. Они также подвергли резкой критике тех, кто утверждает обратное, и экономическую политику правительства.
Темель Карамоллаоглу, еще один консервативный партнер за столом, сделал заявления, которые дали зеленый свет высоким процентным ставкам, против чего он выступал, время от времени критикуя экономическую политику.
Более того, и это самое главное, суть плана действий под названием «План действий по обеспечению экономической стабильности и инклюзивного роста», обнародованного Хорошей партией, вторым по величине партнером за «столом», 18 августа 2020 г., полностью основывалась на принципах неолиберальной экономической политики.
Экономический состав Хорошей партии часто повторял предложения неолиберальной экономической политики в своих телевизионных программах.
Все люди, которые присутствовали и выступали на встрече, на которой Кылычдароглу объявил о своем видении 4 декабря 2022 года, выступили с презентациями, в которых приоритет отдавался неолиберальной экономической политике. Фактически, одним из этих советников был Джереми Рифкин, который также известен как стойкий сторонник неолиберальной политики».
Тут прервемся и отметим, что Джереми Рифкин – это человек, которого часто в последние годы именуют «экономическим советником» Кемаля Кылычдароглу. Об этом писали видные турецкие издания, включая такие как Aydınlık, Cumhuriyet, HaberTürk.
Имеет смысл дать его краткую биографическую справку (по материалам Википедии):
«Джереми Рифкин (родился 26 января 1945 г.) — американский экономический и социальный теоретик, писатель, оратор, политический советник и активист. Рифкин является автором 23 книг о влиянии научно-технических изменений на экономику, рабочую силу, общество и окружающую среду. Его последние книги включают «Эпоха устойчивости» (2022 г.), «Зеленый новый курс» (2019 г.), «Общество с нулевыми предельными затратами» (2014 г.), «Третья промышленная революция» (2011 г.), «Эмпатическая цивилизация» (2010 г.) и «Европейская мечта». 2004).
Рифкин является главным архитектором долгосрочного плана экономической устойчивости «Третьей промышленной революции», направленного на решение тройной проблемы глобального экономического кризиса, энергетической безопасности и изменения климата. Третья промышленная революция (TIR) была официально одобрена Европейским парламентом в 2007 году.
Газета Huffington Post сообщила из Пекина в октябре 2015 года, что «премьер-министр Китая Ли Кэцян не только прочитал книгу Джереми Рифкина «Третья промышленная революция», но и принял ее близко к сердцу». Он и его коллеги включили идеи из этой книги в основу тринадцатой пятилетки страны. Согласно EurActiv, «Джереми Рифкин — американский экономист и автор, чей бестселлер «Третья промышленная революция», возможно, послужил основой для перехода Германии к низкоуглеродной экономике и стратегического принятия Китаем климатической политики»»
Возвращаемся к цитированию рассматриваемой нами публикации.
«Однако, у Кылычдароглу, которому впоследствии, после всевозможных неудач, удалось стать кандидатом в президенты от «шестипартийного стола», всегда были разные рассуждения об экономической политике.
Например, Кылычдароглу, сделавший заявление перед своим, широко критикуемым визитом в США, сказал: «Я поеду в США, но не для того, чтобы получить разрешение (под «разрешением» критиками понимается то, что Кемаль Кылычдароглу согласовывает свои действия с США – И.С.), как некоторые говорят… Чтобы увидеть развитие науки и техники, чтобы быть с теми, кто занимается наукой и теми, кто развивает технологии… Быть с теми, кто выступает против неолиберальной политики и защищает социальное государство».
Но это не так. Когда сенатор Берни Сандерс, известный своей оппозицией неолиберальной политике в США и жестко критикующий Уолл-стрит, не назначил ему встречу, Кылычдароглу посетил сторонников неолиберальной политики.
Заявляя, что он против неолиберализма при каждом удобном случае, Кылычдароглу является одним из спикеров альтернативного Измирского экономического конгресса, на котором также выступал профессор Стэнфордского университета проф. д.н. Фрэнсис Фукуяма.
Мы знаем, что во всех своих работах Фукуяма писал в защиту неолиберальной экономической политики и даже приукрашивал либерализм в своей книге «Конец истории и последний человек», имея в виду «лучше этого ничего нет».
Опять же, раздел «Экономика, финансы и занятость» «шестистороннего стола», включенной в «Текст консенсуса по общей политике» от 30 января 2023 г., состоит из наборов неолиберальной политики.
Например, «фискальное правило», обещанное для реализации на странице 80 текста, известно как четкая политика МВФ.
Понятие «лучший международный опыт», которое часто подчеркивается в тексте, относится к устоявшимся положениям господствующей экономической теории.
Можно увеличивать и уточнять примеры. Однако, подводя итог, следует отметить, что несоответствие между заявлениями кандидата в президенты Кемаля Кылычдароглу и действиями, которые обещает осуществить стол, указывает на серьезную путаницу.
Еще одна дилемма экономической политики Кылычдароглу заключается в том, кто будет заниматься экономическим управлением.
В то время, как согласно интервью международному информационному агентству Bloomberg, заместитель председателя Хорошей партии проф. д.н. Бильге Йылмаз называет себя возможным министром финансов, Али Бабаджан заявляет, что сам будет управлять экономикой.
С другой стороны, экономический штаб НРП также делает заявления о том, что они будут управлять экономикой во время своего правления.
Интересно, что (штаб – И.С.) Кылычдароглу, заявляющий, что он антинеолиберал, тоже состоит из неолиберальных имен.
В то время, когда неолиберальная экономическая политика так резко критикуется во всем мире, а в научной литературе появляется все больше исследований, показывающих, что развивающиеся экономики находятся в плену у неолиберальной экономической политики, мы видим, что кандидат в президенты и потенциальный экономическое управление явно расходятся.
Однако это не единственная контрастная ситуация с шестёркой.
Потому что, хотя в «Консенсусе общей политики» говорится, что инфляция будет снижена до однозначных цифр в течение 2 лет, также говорится, что средние темпы роста превысят 5 процентов.
Однако сама неолиберальная политика подсказывает, что инфляция не может быть снижена так быстро без значительного и долгосрочного сокращения экономики.
С другой стороны, в политическом предложении, которое приведет к долгосрочному сокращению экономики, упоминается, что будет создано «не менее 5 миллионов дополнительных рабочих мест».
Это контрастирует с потенциальными последствиями предлагаемого набора политик. Потому что известно, что в то время как экономика сокращается, уровень безработицы растет, не говоря уже о создании рабочих мест».