26 апреля этого года, в Фонде политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) прошла конференция, посвященная внешней политики страны на новом историческом отрезке. Отметим, что этот исторический отрезок уже не раз был назван переизбранным турецким руководством как «век Турции» и «третий турецкий ренессанс». При этом турецкие обозреватели выступают с достаточно многозначительными обещаниями того, что Турцию будет «намного больше слышно» на мировой арене в ближайшие 5 лет.
Заметную роль к конференции принял участие Ибрагим Калын, тогда ещё в ранге пресс-секретаря президента Турции, а ныне уже главы Национальной разведывательной организации (MIT). Заметим, что он – это человек, который не просто участвовал в подобных мероприятиях (посмотрим, какова будет его публичность на новом посту), но и вносил значительную личную интеллектуальную лепту в осмысление происходящих в мире процессов и роли Турции в них. Поэтому обратимся сразу к его выступлению, прозвучавшему на конференции, повторимся, именно с учетом той должности, которую Ибрагим Калын занял в турецкой властной вертикали.
Цитируем выступление нового главы турецкой разведки. Полагаем, что это, может быть, его последнее публичное выступление на период нахождения на новой должности. Перевод и выделение отдельных участков текста – неофициальный:
«Я почтительно приветствую вас всех. SETAV имеет дурную привычку начинать свои мероприятия вовремя. В этом случае, мы начали как раз вовремя. Я должен уйти отсюда в 11:40, чтобы посетить сегодняшние программы в Кырыккале, Йозгате и Сивасе.
Я хотел бы заявить, что приветствую историческую справку моего брата Бурханеттина (до Ибрагима Калына выступал генеральный координатор Фонда SETAV, один из наиболее известных турецких политологов Бурахеттин Дуран – И.С.), особенно в отношении SETAV.
Не потому, что я тоже внес свой вклад (в основание и работу Фонда – И.С.), но через два года SETAV будет отмечать свое двадцатилетие, поскольку он (Фонд – И.С.) был основан 18 лет назад.
Будучи ведущим аналитическим центром Турции, его вклад как в разработку политики, так и в мыслительные процессы при формировании политики был поистине исключительным.
По этой причине, я хотел бы поздравить всех друзей, которые внесли свой вклад, и особенно нынешнюю команду. Я хотел бы еще раз поблагодарить SETAV за эту встречу и приглашение. Потому что время чрезвычайно важно.
Чрезвычайно важно четко определить место Турции в международной системе нашего региона и мира и сделать прогноз на будущее с правильными перспективами.
Это привлекало ваше внимание в последние несколько лет, но мы больше ориентируемся на концепцию турецкой оси, особенно с формулировкой, которую недавно озвучил и наш президент.
Я хочу немного раскрыть это (выражение – И.С.) для вас сегодня. Что мы имеем в виду?
Турецкая ось — это период неопределенности, возникший особенно с окончанием холодной войны. Он принес с собой споры о том, пойдет ли мир отныне к однополярному направлению или возникнут разные полюса.
Особенно в конце 90-х и начале 2000-х, часто высказывались некоторые критические замечания по поводу того, что «Турция отходит от западной оси, что она выходит за рамки традиционного западного союза, открываясь на восток, юг, другие страны, Латинскую Америку и ее регионы».
Мы сказали это и тогда. Мы неоднократно заявляли, что такие односторонние упрощающие дискуссии по оси не имеют прямого отношения к фактам, геополитическим приоритетам и национальным интересам нашей страны и не являются для нас обязательными.
Но если вспомнить, особенно в то время, шаги Турции с Россией, Китаем, Ближним Востоком и Африкой, а затем и с Латинской Америкой были предметом постоянной критики.
В то время, я всегда говорил своим западным коллегам и партнерам, как лицам, занимающим официальные должности, так и представителям прессы, и аналитикам: смотрите, когда Франция идет и делает какие-то попытки в Ливане и Сирии, вы не считаете это как отход Франции от западной оси. Когда Соединенные Штаты Америки выступают с какими-то инициативами на Ближнем Востоке, в Африке или Азии, вы не считаете это распадом западного альянса или его оси, или, когда другие страны делают другие вещи…
Но когда Турция в плане своих национальных интересов и прав начинает предпринимать шаги в рамках своей региональной перспективы, то на нас фактически пытаются оказать гегемонистское давление с критикой, что «Вот Турция отходит от западной оси, (она) – больше не надежный союзник НАТО».
Они не полностью отказались от этой привычки, но мы выстояли против них и будем продолжать делать это впредь. Турция активно строит свою собственную ось.
Что такое ось Турции сегодня, каковы ее основные строительные блоки или столпы, я хотел бы поделиться с вами некоторыми вещами и дать некоторую информацию о текущей ситуации.
Прежде всего, ось Турции относится к процессу прочтения и реализации внешней политики Турции с точки зрения 360 градусов в рамках ее собственных национальных прав и интересов.
Мы не рассматриваем внешнюю политику как игру с нулевой суммой. Нахождение в альянсе НАТО, нахождение в западной архитектуре безопасности не мешает нам иметь хорошие отношения с Россией, Китаем, Африкой, Ближним Востоком и другими частями мира.
Еще раз подчеркиваем, что подход такого дуалиста, что ты либо там, либо здесь, ты с нами или ты против нас, не имеет силы.
Невозможно говорить об одном полюсе, едином блоке или единой оси, особенно в период, когда мир стал многополярным, многоосным, а глобальные процессы переплетаются и, по старой поговорке, циркулируют.
Природа глобализации делает такой монистический, редукционистский взгляд невозможным и в геополитической сфере. Турция фактически дает ответ на эту новую геополитическую реальность.
Давая этот ответ, он читает о мире, основываясь на своей собственной географии, анатолийских землях. Но при этом Турция не просто смотрит на регион и мир со своей узкой точки зрения или эгоистичной позицией. Она фактически призывает к перестройке регионального мира и стабильности, и архитектуры глобальной безопасности на основе справедливости.
В этом смысле, турецкая ось выражает перспективу, которую Турция построила, принимая во внимание свою собственную внешнюю политику, внутренние и национальные элементы, но не закрываясь от мира.
В этом смысле турецкая ось является выражением стратегического ума, уверенности в себе и национальной позиции.
В этом контексте я хотел бы еще раз подчеркнуть: мы не участвовали ни в одной инициативе, которая не служит национальным интересам и интересам Турции, и не будем участвовать в будущем.
Мы никогда не были равнодушны и беспристрастны к любой инициативе, направленной против прав и интересов Турции. Я хотел бы выразить, что мы больше не останемся (равнодушными – прим.). Будь то в Сирии, в Средиземном море, в Эгейском море, на Кавказе или на Балканах, в другой части мира.
Независимо от того, кто играет в мире во внешней политике, наш основной подход — это стиль отношений, основанный на взаимном интересе и уважении, без иерархии на уровне глаз.
Значительная часть критических замечаний в отношении Турции связана с возражениями Турции по этому вопросу, и особенно с возражениями нашего президента г-на Реджепа Тайипа Эрдогана, который является главнокомандующим внешней политики. Мы знаем это слишком хорошо.
Когда вам нужны неиерархические отношения на уровне глаз, некоторые стереотипные умы скажут: «Интересно, что с ними происходит? Откуда такое отношение?» — вопрошают они.
Когда мы говорим об эгалитарных отношениях, мы хотим отношений, основанных на правах, законе, взаимных интересах и взаимном уважении на основе принципов. Для нас не имеет значения, великие ли это державы мира, средние страны, восточные или западные страны.
Я уже говорил это несколько раз. Наш президент фактически держит зеркало мировой системы и отражает искажения этой системы на другую сторону. Те, кто видят в зеркале свое отражение и не удовлетворены им, вместо того, чтобы исправляться, предпочитают бросать камни в того, кто держит зеркало.
С этим связана значительная часть критических замечаний в адрес нашего президента и внешнеполитической точки зрения Турции. Позвольте мне привести пример.
Наконец, вы все следили за визитом президента Франции Макрона в Китай. Там г-н Макрон обрушил серьезную критику как на НАТО, так и на западный альянс, а также на концепцию Европейского союза во главе с Соединенными Штатами. «Нам нужно быть в стратегической автономии. Мы не можем действовать со стратегической точки зрения, определяемой только Америкой. В таких рамках мы не можем обеспечить экономическую и политическую безопасность Европы. Поэтому нам также необходимо участвовать в другом виде взаимодействия с Китаем».
Свои тезисы он озвучил в Пекине. А теперь подумайте, если бы мы это высказали, что бы о нас писали и говорили сегодня. Что говорит Макрон, правда или ложь, мы можем оценить его в отдельном разговоре.
Но такое выражение этой позиции поднимает очень важный вопрос о том, к чему призывает эпоха глобальной неопределенности, в которой мы живем. Иными словами, если есть слово, понятие, определяющее этот век, то одним из важнейших кандидатов на это будет глобальная неопределенность.
Неопределенность, непредсказуемость, и я бы даже сделал еще один шаг и сказал, что мы живем в глобальном агностицизме. Мы живем в эпоху глобальной неизвестности, когда мы не знаем, что произойдет, мы не можем понять, что грядет, мы не можем этого почувствовать.
Идет пандемия, никто не знает, чем она закончится. На данный момент ни у кого нет четкого представления или проекта о том, чем закончится украинско-российская война.
Приведет ли это к ядерной войне? Перерастет ли это в Третью мировую войну? Как будут проявляться соперничество и нарастающая враждебность с Китаем во главе с США?
Ни у кого нет четкого представления об этом. Каковы будут политические предпочтения других развивающихся держав, развивающихся экономик, таких стран, как Бразилия и Южная Африка (Индия уже там), которые мы называем центробежными силами?
Если сложить все это вместе, это глобальное состояние неопределенности, непредсказуемости и неуверенности неизбежно повлечет за собой новые поиски. Мы определили для себя место оси Турции в этой среде суматохи, хаоса и неопределенности.
Место, где мы остановились как подчеркивал Мевляна (философ – прим.) в символике компаса. Он выражает перспективу внешней политики, в которой мы фиксируем стрелку компаса на анатолийских землях. Ось Турции находится в этой точке.
Я хотел бы очень кратко рассказать о трех основных опорах турецкой оси.
Во-первых, это история и география, то есть история, которую мы унаследовали, и география, в которой мы живем, короче говоря, наше представление о времени и пространстве.
В некотором смысле, стратегические преимущества, которые наша унаследованная история дает нам сегодня. Все мы уже знаем, насколько широко и глубоко распространение географии, где эти эффекты все еще ощущаются во вторичных, третичных и третичных кругах, простирающихся от Балкан до Кавказа, от Ближнего Востока до Северной Африки.
Сегодня это превратилось для нас в большое стратегическое преимущество. Потому что, когда возникает проблема на Балканах, в первую очередь ищут Турцию. Даже сегодня, когда между Косово и Сербией существует кризис или напряженность, Турция является местом, куда поворачиваются лица как региональных лидеров, так и глобальных игроков.
В частности, это лидерская дипломатия нашего Президента. Я буду там в ближайшее время. Мы это очень четко увидели в карабахской войне, которая произошла полтора года назад. Я скажу об этом чуть позже.
Или, когда возникает проблема на Ближнем Востоке, когда речь идет о конфликтах в Сирии, Ираке, Ливане или где-то еще, даже в Судане, все, естественно, обращаются к Турции. Это — сила, которую Турция взяла из своей истории. Турция также демонстрирует способность превращать возможности, предоставляемые ее собственной географией, в стратегические.
В этом контексте я хотел бы подчеркнуть, что такие рассуждения, как «Турция находится в болоте Ближнего Востока», являются клише западоцентричной, европоцентричной старой парадигмы.
Вам решать, превратить ли место, где вы живете, в болото или родник, или превратить его в сад. Речь идет о том, как вы смотрите на этот регион, на эту географию, на эту историю. Если вы говорите о болоте, то вы можете говорить о болоте Европы, вы можете говорить о болоте Америки, вы можете говорить о болоте Балкан или болоте Азии.
Выражение этого только как предубеждение по отношению к Ближнему Востоку, как я уже сказал, является одним из отражений западоцентристской, европоцентристской парадигмы.
Поэтому мы рассматриваем возможность переосмысления нашей концепции истории и географии в рамках наших геополитических приоритетов и превращения их в возможности и возможности в качестве одного из важнейших столпов турецкой оси.
Второй важный столп турецкой оси — продемонстрировать способность быть своего рода разумной силой, сочетая элементы мягкой и жесткой силы.
Мы наблюдали это в деталях в последние годы. Я видел это в сегодняшних выступлениях. Это будет освещаться в заголовках. Другими словами, от оборонной промышленности до нашей посреднической деятельности, как TİKA (Агентство по сотрудничеству и координации), Diyanet (Управление по делам религии) и Yunus Emre (Культурный центр Турции), мы видели много элементов мягкой силы, от учреждений, которые выводят культурные возможности и возможности Турции на международную арену, до иностранных студентов.
Мы ясно наблюдали, как эти элементы мягкой и жесткой силы объединяются во многих областях, от заметности Турции до расширения ее дипломатической сети и деятельности по оказанию гуманитарной помощи.
Турция никогда не колебалась, выдвигая за своей волей солидную военную мощь и политическую перспективу.
Где мы это видели? Мы видели это на земле победы. Воля, которая разрешила застывший кризис, который не мог разрешиться более 30 лет за 44 дня, — это воля, возникшая в результате этой точки зрения (речь – про Нагорный Карабах – пИ.С.).
Мы видели это в Ливии. Когда мы подписали с Ливией соглашение о разделении морских юрисдикций, то есть когда мы впервые определили концепцию «Синяя Родина» на договорно-правовой основе, нас спросили: «Какое у нас дело в Ливии?».
Я надеюсь, что те, кто так говорит, теперь, оглядываясь назад, лучше видят, какой исторический шаг был сделан за последние два-три года.
В будущем мы увидим это яснее. Сочетание элементов мягкой и жесткой силы, стоящих за подписанием Турцией этого соглашения с Ливией, заключалось в том, что Турция продемонстрировала волю и отразила силу, чтобы поддержать эту волю на поле боя.
Благодаря усилиям Турции и ее способности находиться на месте продолжающаяся гражданская война в Ливии подошла к концу, конфликты прекратились, и, несмотря на все трудности, в настоящее время идет политический процесс. По крайней мере, масштабной гражданской войны в Ливии нет, а наши предложения, настойчивость и призывы к немедленному прекращению конфликта между Триполи и Бенгази и к тому, чтобы обе стороны объединились и согласовали новую политическую дорожную карту, увенчались успехом, постепенно осуществились, начали давать результаты.
Я надеюсь, что вскоре ливийские субъекты соберутся вместе, договорятся о календаре выборов и мирно продолжат этот процесс».