«Старая гвардия» иранских консерваторов в лицах: великий аятолла Хоссейн Али Монтазери

А.М.Вартанян

В шиитской иерархии великий аятолла Монтазери по праву считается одной из наиболее интригующих и примечательных фигур. С одной стороны, 84-летний аятолла входит в узкий список наиболее титулованных представителей иранского духовенства (он имеет высочайший сан «великого аятоллы», дающий право выносить самостоятельные решения правового характера), с другой – с 1997 года находится в опале и фактически отстранен от публичной политики.

Аятолла Монтазери родился в 1922 году в небольшом городке Наджафабад под Исфаганом в семье простого крестьянина. Он поступил в религиозную школу (медресе) в Исфагане, а с 19 лет продолжил обучение в г.Кум – центре иранского шиизма. За период обучения его наставниками и преподавателями побывали такие известные и авторитетные аятоллы как Язди, Наджафабади, Табатабаи, Боруджерди, Ширази, а также имам Хомейни, с которым Монтазери прошел все этапы антишахской борьбы с момента ее зарождения до победы Исламской революции в Иране. Великий аятолла Монтазери был одним из вершителей революции и входил в число ближайших соратников имама Р.Хомейни, который называл его не иначе как «плодом своей жизни». Более того, имам Хомейни в обход действующей конституции инициировал решение, принятое в 1985 году Собранием экспертов (один из высших исламских органов власти в Иране), которое официально провозглашало аятоллу Монтазери преемником имама Хомейни на посту руководителя страны (Рахбара). Решение не было легитимным, поскольку по иранскому законодательству Рахбар не может иметь преемника, а должен быть избран Собранием экспертов из числа авторитетнейших представителей духовенства.

Впоследствии в 1988 году Хомейни успел дезавуировать это важное государственное решение после того, как политические взгляды Монтазери резко качнулись в другую сторону. Хомейни лишил Монтазери статуса преемника и более того – поставил под сомнение его право называться «марджа-аль-таклид» (буквально – «достойный подражания»), т.е. входить в разряд наиболее выдающихся специалистов по исламскому праву. За несколько недель до смерти аятоллы Хомейни, Монтазери был вынужден подписать под давлением своих противников обращение, в котором отрекался от претензий на право быть преемником Хомейни в качестве Верховного лидера (Рахбара). Он был фактически сослан в г.Кум, где занялся преподавательской деятельностью.

Вплоть до смерти Хомейни в 1989 году Монтазери держался далеко от политики. Однако сразу же после этого аятолстал резко выступать против политики, проводимой режимом, раскритиковал подходы Хомейни и его последователей к вопросам обеспечения демократии и прав человека, деятельности СМИ, высказался категорически против экономических программ нового правительства, а главное – пошел против главного принципа исламской власти, сформулированного Хомейни и наделяющего шиитское духовенство политической властью – принципа «велаят-е факих». Точнее, Монтазери не возражал против самого принципа, но считал неверным его практическое воплощение в иранскую политическую жизнь.

В итоге аятолла Монтазери, несмотря на немалое число сторонников среди широких масс населения, был фактически изолирован от государственной власти и блокирован: в 1997 году его помещают под домашний арест в г. Кум после откровенной критики, прозвучавшей из его уст в адрес нынешнего руководителя ИРИ Али Хаменеи. Основное содержание критических высказываний Монтазери сводилось к тому, что высшая клерикальная верхушка во главе с А.Хаменеи узурпировала власть и ограничила в стране свободу. Она же, по мнению опального, аятоллы, исказила реальное значение и реальную сущность принципа «велаят-е факих», вера в который у него сохраняется до сих пор.

Тем не менее, диссидентская деятельность опального аятоллы прекращена не была. Он продолжает распространять свои политические суждения и взгляды в СМИ через своего сына Сеида, который был также арестован по личному указанию главы Судебной власти аятоллы Шахруди в 2001 году. Примечательно, что в ответ на предпринятую акцию 132 клерикальных деятеля из богословной школы г.Кум распространили письмо, в котором осудили Шахруди за «произвольный арест» сына аятоллы Монтазери. Это было первое публичное обращение клерикалов с критикой в адрес внутренней политики действующей власти.

В 2003 году президент-реформатор С.М.Хатами объявил об освобождении из-под домашнего ареста известного иранского диссидента. Монтазери остался в г.Кум, где продолжил научно-образовательную деятельность. В большую политику он вряд ли вернется не только в силу возрастного фактора (ему 84 года), слабого здоровья (с конца 2002 года Монтазери серьезно болеет), но и вследствие тотального контроля, который установили за ним иранские спецслужбы по распоряжению высшей власти. Кроме того, главным условием его освобождения стало обязательство Монтазери не вмешиваться в политические прения и дебаты.

Тем не менее, известный своей прямотой и откровенностью аятолла Монтазери не намерен уходить в глухую оборону. Так, в частности, широкий резонанс в иранском обществе и на Западе вызвала публикация в Интернете 600-страничного труда Монтазери, в котором он делится своими воспоминаниями, посвященными наиболее интересным сюжетам современной истории Ирана. Наиболее интригующая часть воспоминаний – попытки Монтазери противостоять в 1988 году массовому истреблению противников режима аятоллы Хомейни. По словам Монтазери, он решил предотвратить истребление почти трех с половиной тысяч человек, написав Хомейни протестное письмо, которое, однако, не спасло ситуацию.

Очевидно, что великий аятолла продолжит критиковать нынешний режим в Иране, но видимо будет делать это посредством публикаций в Интернете и западных СМИ. Сразу после принятия решения о его освобождении, Монтазери заявил в интервью Би-Би-Си, что отвергает всякие предварительные условия своего освобождения и «готов еще подождать». Более того, он успел раскритиковать беспомощность президента С.М.Хатами (1997-2005), не сумевшего сдержать предвыборные обещание и обеспечить проведение демократических реформ. Он прямо обвинил бывшего президента ИРИ в бездействии («говорит много, но ничего не делает»), полагая, что последний выбрал в противостоянии консерваторам тактику умиротворения, которая принесла затем к столь сокрушительному разгрому реформаторских сил.

Монтазери приходит к выводу, что при действующей системе, когда налицо глубочайший кризис внутри самого иранского духовенства, проведение конструктивных реформ не представляется возможным. Он призывает власть имущих коренным образом сменить методы государственного управления, наделить население свободой, прекратить вмешиваться в выборные процессы, иначе, если этого не сделать, «народ поднимется на новую революцию». Монтазери критикует судебную власть в преследованиях по политическим мотивам, а также обвиняет ее в ограничении деятельности либеральных СМИ, сравнивая методы нынешней власти с политикой, проводимой в Иране во времена правления шаха. К сожалению, резюмирует великий аятолла, нынешняя власть проводит аналогичную политику, но «прикрывается при этом идеалами ислама, дезориентируя свой народ».

Своего отношения к победе на президентских выборах летом 2005 года неоконсервативного кандидата М.Ахмадинежада аятолла Монтазери публично пока никак не высказывал. Тем не менее, судя по его последним громким заявлениям, сделанным накануне президентских выборов, опальный аятолла относится к новой власти прохладно. По крайней мере, свое негативное отношение к действиям Наблюдательного совета накануне президентских выборов Монтазери высказал достаточно четко. Он обвинил этот орган, призванный по конституции осуществлять надзорно-шариатский контроль за выборами, в манипулировании процессом выборов. По мнению Монтазери, в современной иранской выборной системе «вместо свободных выборов осуществляется насильственной селекция кандидатов, проведенная лишь одной группировкой, участвующей в предвыборной гонке». А это, считает великий аятолла, является «незаконным и антиконституционным», а также «портит международный имидж Ирана».

Таким образом, очевидно, что по объективным показателям возврат аятоллы Монтазери в большую политику исключен. В то же время не стоит сбрасывать со счетов, что его политические взгляды получат в Иране дальнейшее распространение, поскольку пользуются определенной популярностью среди определенной прослойки общества и являются редким примером официального оппозиции существующему режиму со стороны одного из высочайших духовных авторитетов шиитской иерархии. Нельзя также исключать и то обстоятельство, что фактор Монтазери будет использован в корыстных интересах той или иной фракционной группировки в ходе внутриполитической борьбы в Иране, которая может обостриться по мере усиления внешнего давления на Тегеран в связи с обострением кризиса вокруг его ядерной программы.

Начало