Проблема проекта Ылысу в турецко-иракско-сирийских отношениях

Н.З. Мосаки

В начале июля 2007 г. в Дамаске состоялось заседание Совместного технического комитета по Тигру и Евфрату, работа которого была приостановлена в 1992 году.

Как известно, этот комитет был создан в соответствии с турецко-иракским протоколом в 1980 г., подписанным в свою очередь на основании турецко-иракского протокола 1946 года. Комитет должен был подготовить доклады и предложения для определения справедливых потребностей трёх стран в отношении вод Евфрата. Однако до 1983 г., когда к нему присоединилась Сирия, технический комитет бездействовал.  Однако этот орган так и не перерос рамки дискуссионного форума.

До 1993 г. прошло 16 встреч в рамках этого комитета, которые однако не принесли никакого результата (последняя трёхсторонняя встреча в рамках технического комитета была в 1992 г.). Ирак и Сирия обвиняли Турцию в безуспешности переговоров, Турция же считала, что Багдад и Дамаск выдвигают неприемлемые для Турции предложения. Как заявлял посол Сирии в Анкаре Саид Аль-Буни, все 16 встреч в рамках трёхстороннего комитета были бесполезными[1], имея ввиду, что Турция действовала в одностороннем порядке.

На состоявшейся недавно встрече сирийская и иракская стороны выразили обеспокоенность возобновлением строительства плотины Ылысу. На заседании комитета иракская сторона заявила, что сооружение плотины Ылысу уменьшит сток Тигра в Ирак и ухудшится качество воды. При этом иракская делегация наставивала на том, чтобы после строительства плотины объём воды реки Тигр на иракской границе не составлял менее 200 куб. м/с. Однако турецкая сторона заверила соседей, что проект Ылысу является электроэнергетическим проектом и не уменьшит совокупный сток реки в Сирию и Ирак[2].

Проект строительства плотины Ылысу, в 65 км от границы Турции с Сирией и Ираком, является одним из самых противоречивых как в самой Турции, так и в отношениях с соседями. До начала сооружения этой плотины противоречия между Турцией, Сирией и Ираком концентрировались главным образом на водных ресурсах Евфрата.

В результате строительства плотины Ылысу, одного из крупнейших проектов в рамах грандиозного Проекта Юго-Восточной Анатолии (ПЮВА), может быть затоплен город Хасанкейф[3], история которого насчитывает несколько тысячелетий. Во времена римского владычества Хасанкейф был восточным бастионом Малой Азии, а впоследствии центром византийского епископата. В 640 г. город завоевали арабы, давшие ему современное название. Через Хасанкейф, ставший впоследствии последней столицей известнейшей курдской династии Аюбидов, и завоёванный османами в 1416 г., традиционно проходил «Великий шёлковый путь» от Средиземноморья до Китая. По словам известного археолога Дж. Велибейоглы, Хасанкейф является для региона таким же священным местом, как Иерусалим для Израиля. Борьба за Хасанкейф, по его мнению, стала «политической битвой», а уничтожение Хасанкейфа для курдов равнозначно уничтожению Помпеев для Италии[4]. Говоря о значимости Хасанкейфа, некоторые курдские деятели заявляют, что Хасанкейф представляет собой «уменьшённую модель Курдистана»[5].

Проектируемая дамба Ылысу стоимостью в 2 млрд долл. станет крупнейшей на реке Тигр (длина 1820 м, высота 135 м, площадь водохранилища 313 кв. км, а максимальный объём водных накоплений 10,4 млрд куб. м). План строительства плотины Ылысу возник ещё в 1954 году. Однако исследования района были окончены в 1971 г. и лишь в 1982 г. было принято окончательное решение о сооружении плотины. С середины 90-х годов турецкое правительство начало искать источники финансирования проекта. Строительство плотины должно было начаться в 2000 г. международным консорциумом под руководством швейцарской Sulzer Hydro. ГЭС, предусматривающая ежегодное производство дешёвой электроэнергии в размере 3,8 млрд кВт·ч (мощностью в 1200 МВт) для Анкары и Западной Турции. По плану водохранилище затопит город и несколько тысяч жителей этого древнейшего поселения будут вынуждены мигрировать.

При строительстве плотины будет затоплено 15 курдских городов и свыше 50 сёл, площадью около 300 кв. км[6], в том числе, как уже отмечалось, город Хасанкейф – «древнейший центр курдской культуры»[7], «часть древней Месопотамии», «музей под открытым небом»[8], «бриллиант археологической короны Юго-Восточной Анатолии». Примечательно, что, по некоторым сообщениям, глава компании Balfour Beatty лорд Уэйр (Lord Weir) заявлял, что представители ПРК (Партия Рабочих Курдистана – авт.) угрожали ему, в случае, если Balfour Beatty начнёт строительство плотины Ылысу и «зальёт курдские районы»[9]. Следует отметить, что турецкие военные объясняли свой интерес к строительству этой плотины как раз именно тем, что новая плотина уничтожит пути, используемые бойцами ПРК[10]. В любом случае, очевидно, что турецкие власти имеют целью разрушение ещё одного традиционного курдского естественно-географического «уголка».

Проект сооружения плотины Ылысу, по сути, явился олицетворением борьбы общественных и правозащитных организаций, в том числе международных, выступающих против претворения в жизнь экологически и социально негативных проектов, с турецкими властями, став, по сути, весьма важным прецедентом относительно успешного общественного давления на западные компании, направленного на прекращение их участия в проектах, не учитывающих интересы широких слоёв местного населения.

Тендер на осуществление этого дорогостоящего проекта по схеме Build-Operate-Transfer[11] был объявлен турецким правительством ещё в 1996 г. Однако, из-за коммерческой сомнительности и политических рисков турецкие власти так и не получили ни одной заявки. В 1997 г. Государственная водная администрация (Devlet Su Işleri – DSI) выбралf в качестве подрядчика швейцарского производителя турбин компанию Sulzer Hydro, к которой впоследствии присоединились также швейцарская АВВ и британская Balfour Beatty. Кроме того, в проекте должны были участвовать итальянская Impregilo, шведская Skanska, и турецкие строительные компании Nurol, Kiska и Tekfen. Однако в марте 2000 г. из проекта вышла ABB, которую заменила французская компания Alstom, также впоследствии вышедшая из проекта, а в сентябре 2000 г. за АВВ последовала Skanska, имевшая в консорциуме 24%, место которой так и никто не занял. Следом из проекта вышла также итальянская компания Impregilo.Самым же значительным ударом для консорциума стал выход из проекта в середине ноября 2001 г. Balfour Beatty. Примечательно, что ещё в мае 2001 г. глава этой компании лорд Уэйр признал, что, «если бы мы знали, насколько противоречивым будет этот проект, мы бы оберегли себя от многих проблем, не став участвовать в нём»[12]. В феврале 2002 г. от участия в проекте под давлением экологов и правозащитников отказался крупнейший швейцарский банк UBS (Union Bank of Switzerland)[13], который должен был выделить часть средств на кредитование проекта.

Однако новую жизнь в международный консорциум проекта Ылысу вдохнула австрийская компания VA Tech, заинтересовавшаяся вместе со швейцарской Alstom проектом в мае 2004 г. VA Tech принадлежит известному немецкому концерну «Сименс» (Siemens).

Понимание сложности осуществления в ближайшее время проекта Ылысу подвигло лидера Партии справедливости и развития Р.Т. Эрдогана на использование вопроса Хасанкейфа в предвыборных и политических целях. В 2003 г. Эрдоган повторял, что Хасанкейф не будет затоплен, а DSI заявило, что этот проект откладывается[14]. Однако, как заявлял министру культуры и туризма Турции Атилла Коч (Atilla Koç), во время поездки последнего в Батман, в марте 2005 г., мэр Батмана Хусейн Калкан (Hüseyin Kalkan), что вопреки обещанию Эрдогана, что исторический город Хасанкейф не будет затоплен, процесс строительства плотины продолжается без всяких изменений. Мэр Батмана сообщил, что батманские власти обратились за помощью в Евросоюз. Атилла Коч сказал: «Раз премьер-министр обещал такое, мы, как его министры, сделаем всё, что в наших силах, чтобы сдержать это обещание. Нашим приоритетом является сохранение исторической важности Хасанкейфа. Мы стремимся стать членами ЕС и поэтому не имеем ничего против ваших требований»[15]. Очевидно, что, несмотря на обещания не затоплять Хасанкейф, турецкие власти вряд ли будут изменять что-то в проектировании и процессе строительства Ылысу, и их совершенно не интересует судьба Хасанкейфа. Предложения руководства провинции Батман, на территории которой находится Хасанкейф, превратить Хасанкейф в важный туристический центр[16] будут ими отвергнуты. Категорически выступает против строительства плотины Ылысу и мэрия Диярбакыра, на территории которого будет планируется осуществить этот противоречивый гидропроект. Как заявлял мэр Диярбакыра Осман Байдемир (в то время лидер DEHAP, ныне – один из лидеров другой прокурдской партии DTP), плотина Ылылсу является «этноцидальным проектом» и «затопление этого монумента будет действительно резнёй, как в историческом, так и в культурном отношении»[17].

Население Хасанкейфа уверено, что турецкое государство просто желает выжить курдов из Хасанкейфа и, если бы Хасанкейф находился бы в Западной Турции, проект строительства подобной плотины даже не рассматривался бы[18], а район был бы превращён в важный туристический центр. Следует отметить, что в марте 2006 г. инициативная группа, выступающая против строительства плотины Ылысу подала иск против турецкого правительства в Европейский суд по правам человека в Страсбурге.

Одна из последних демонстраций против реализации проекта Ылысу состоялась 20 мая 2007 года, в которой участвовало около 2 тыс. курдов.

Турецкие власти выдвигают следующие аргументы «безвредности» плотины Ылысу:

- воды плотины будут использовать лишь для производства электроэнергии и не будут использоваться для ирригации, т. е. после попадания в турбины ГЭС вода снова будет поступать в Тигр. По этой же причине, турки считают, что Тигр не будет загрязняться;

- в результате осуществления проекта Ылысу в прилегающих городах создадут новую систему канализации, и соответственно улучшится качество воды;

- Ылысу будет осуществлять функции регулятора, собирая воду во время половодья (зимой и весной), и выделяя воду во время засухи (преимущественно летом);

- утверждения о том, что будет затоплено 15 городов и 52 села, турецкие власти считают не соответствующими действительности;

- по мнению турецких властей, Хасанкейф, «маленький городок», «лишь частично» будет затоплен. Будет затоплена «лишь» нижняя часть Хасанкейфа. Крепость останется над водой. Археологи и исследователи из Турции и из других стран работают над раскопками, для сохранения максимального количества памятников. При этом, турецкие власти, отмечают, что «почти каждый город в Турции является археологической достопримечательностью»;

- когда 65 млн населения Турции будет обеспечено современными условиями жизни, тогда интерес к археологии может считаться более важным, нежели экономическое развитие;

- разрабатывается программа переселения и компенсации. Общее количество переселяемых людей составляет около 15 тыс. чел. или около 2 тыс. семей;

- вопреки утверждениям некоторых неправительственных организаций, в этом районе живут представители различных этнических групп;

- Ылысу принесёт и большую экологическую пользу, так как это позволит не строить ТЭЦ и, соответственно, избежать загрязнения окружающей среды[19].

            Однако основными, согласно заявлениям, всё же являются экономические мотивы. По мнению турецких властей, строительство плотины и ГЭС будет способствовать развитию отсталого «Юго-Востока», созданию современной инфраструктуры и новых рабочих мест (80 тыс. рабочих мест). Но главным является обеспечение электроэнергией быстрорастущей турецкой экономики, в первую очередь, запада и центра страны. По оценкам турецких властей, вклад Ылысу в турецкую экономику (посредством производства электроэнергии) будет составлять ежегодно около 300 млн евро.

Между тем, противники строительства плотины Ылысу, которые отвергают утверждения властей о сохранении большинства достопримечательностей Хасанкейфа, также выдвигают экономические аргументы. По словам одного из главных оппонентов проекта Ылысу мэра Хасанкейфа Абдулвахапа Кусена (Abdulvahap Kusen), Хасанкейф является «естественным музеем под открытым небом. Мы можем зарабатывать много денег, но никто (инвесторы. – Н.М.) не хочет строить гостиницы и рестораны, потому что неизвестно, что произойдёт с районом». Местные жители убеждены, что основным мотивом турецких властей является их антикурдская политика, и если бы Хасанкейф находился на западе Турции, то подобный проект никогда не был бы осуществлён[20].

Как известно, любой турецкий проект по использованию вод Тигра и Евфрата приводит к разрушению курдских поселений, ухудшает экологическую обстановку в регионе и усиливает напряжённость в турецко-сирийско-иракских отношениях (здесь не оценивается право Турции осуществлять эти проекты, так как само желание Турции использовать водные ресурсы Евфрата и Тигра было совершенно правомерно). Как раз эти факторы и стали причинами отказа правительства Великобритании финансировать проекта плотины Ылысу, хотя в марте 2000 г. английский парламент его поддержал, а представители торгово-промышленного комитета Великобритании заявили, что готовы вложить в этот проект сумму, равную 200 млн долл., правда, при условии предварительных консультаций Турции с Сирией и Ираком и подтверждения экологической надёжности и безопасности проекта. Многие эксперты считали, что эта плотина, заметно сократив поток Тигра в эти страны, может стать причиной войны[21]. Хотя Тигр по территории Сирии протекает лишь на протяжении нескольких десятков километров, эта страна планирует осуществление ирригационных проектов в прилегающих к реке районах. Более серьёзные опасения высказывал Ирак, по мнению которого произойдёт загрязнение и заметное ухудшение качества тигрисской воды, а из-за уменьшения стока реки под угрозой окажется Мосульская плотина, хотя Турция утверждала, что так как проект не является ирригационным, он не уменьшит объем текущей в Ирак воды.

Резко выступила против этого проекта Лига арабских государств (ЛАГ), руководство которой считало, что сооружение плотины может напрямую привести к войне на Ближнем Востоке. ЛАГ настаивала, чтобы правительства Великобритании, Швейцарии и несколько компаний, намеренных участвовать в строительстве плотины, отказались от своих планов[22].

В мае 1999 г. ЛАГ направила министру иностранных дел Великобритании Робину Куку письмо, в котором отмечалось, что Турция, не проконсультировавшись с Ираком по вопросу строительства плотины, нарушает ст. 5 Протокола 1 «Регулирование вод Тигра и Евфрата и их притоков», приложенному к подписанному между Ираком и Турцией 29 марта 1946 г. Договору о дружбе и добрососедских отношениях (вступил в силу 10 мая 1946 г.). А 10 сентября 2001 г. Лига приняла резолюцию № 6127, призывающую иностранных инвесторов не участвовать в финансировании строительства плотины Ылысу. И ранее эта панарабская организация поддерживала позицию Сирии и Ирака в споре с Турцией по вопросу распределения водных ресурсов Тигра и Евфрата, что, впрочем, не удивительно. 21 марта 1996 г. Совет ЛАГ принял резолюцию № 5553, в которой были поддержаны позиции Сирии и Ирака о признании Евфрата и Тигра «международными реками» и призыв этих арабских стран к «справедливому распределению водных ресурсов». В резолюции в адрес Турции звучала угроза в случае игнорирования Анкарой интересов Дамаска и Багдада, призвать международные финансовые структуры воздержаться от инвестирования в проект в рамках ПЮВА. Спустя полгода, 15 сентября 1996 г., в опубликованном после саммита Совета ЛАГ в Каире итоговом коммюнике эта панарабская организация опять настойчиво призвала Анкару для окончательного разрешения водной проблемы немедленно начать переговоры с Дамаском и Багдадом о разделе вод Тигра и Евфрата. На сей раз ЛАГ всё же обратилась к международным финансовым организациям с призывом не предоставлять кредиты и помощь Турции для финансирования ПЮВА[23]. Однако, следует признать, что подобные заявления ЛАГ лишь раздражали Анкару, и не имели никакого реального влияния на позицию Турции. В середине 90-х годов арабские страны предлагали египетское посредничество для урегулирования водных противоречий между Турцией, с одной, и Сирией и Ираком, с другой стороны. Однако и эта инициатива была отвергнута Турцией, отказавшейся «торговать своими природными ресурсами».

Английские парламентарии при обсуждении вопроса финансирования плотины Ылысу также высказывали опасения, что главным результатом строительства плотины будет затопление курдских поселений, что приведёт к разрушению деревень и вынудит их жителей переселяться в города, таким образом, ещё более осложнив социально-этническую и экономическую ситуацию в регионе. В мае 2000 г. британское правительство под давлением некоторых международных организаций и противников проекта потребовало дополнительных гарантий для финансирования указанного проекта. Британские власти заявили, что Турция, в первую очередь, должна обеспечить соблюдение прав переселенцев, включая компенсацию за утерянное жильё, а также гарантировать экологическую безопасность района и урегулировать возможные спорные ситуации с Сирией и Ираком. В докладе Всемирного Банка, ранее отказавшегося финансировать проект, высказывалась озабоченность, что в результате строительства плотины пострадают свыше 50 тыс. человек и усилится напряженность в турецко-сирийско-иракских отношениях[24].

По этим же причинам, точнее – их целого комплекса, «суперпроект» строительства «мегаплотины Ылысу» назвала в своём докладе неприемлемым и Всемирная комиссия по плотинам (World Commission on Dam).[25]

В последние годы водная проблема переживает период временного затухания, что связано с проблемами Сирии и Ирака, однако жизненная заинтересованность в месопотамской воде не может не толкать их на отстаивание своих национальных водных интересов, которые находятся в противоречии с турецкими. 

После свержения Саддама Хусейна новый Ирак был занят созданием властной структуры, поэтому водные вопросы временную администрацию интересовали мало. После создания полноценных властных структур в Ираке в связи со сложной военно-политической обстановкой иракскому руководству так же было не до водных ресурсов. Однако можно предположить, что при нормализации ситуации (если подобное вообще произойдёт)  Багдад начнёт решительно отстаивать свои гидроинтересы, что приведёт к росту напряжённости в отношениях с Анкарой. Восстановление сельского хозяйства и промышленности потребует увеличения водных ресурсов и электроэнергии, что заставит Багдад вновь обратить свои взоры на турецкие проекты в Верхней Месопотамии.

Кроме того, в обострении иракско-турецких водных противоречий может иметь немаловажное значение собственно курдский фактор. Например, назначенный министром водных ресурсов Ирака в первом временном правительстве постбаасисткого Ирака член политбюро ПСК Абдул Лятиф Рашид[26] заявил 14 сентября 2003 г., что доля Ирака в водных ресурсах Тигра и Евфрата недостаточна и необходимы переговоры с Турцией и Сирией по вопросу её увеличения. Как заявил Рашид, «мы намерены очень скоро провести с нашими соседями переговоры для достижения соглашения, которое сможет распределить воду между тремя нашими странами справедливым образом»[27].

Водный вопрос обсуждался и на переговорах иракского президента Гази Аль-Явара с турецкими властями во время его визита в Анкару в середине августа 2004 г. Хотя подробности этих переговоров не афишировались и иракский лидер заявлял о взаимопонимании с турецкими властями по проблемам распределения воды, реальных соглашений достигнуто не было. Стороны объявили, что переговоры по этому вопросу продолжатся[28].

Весной 2006 г. министр водных ресурсов Ирака Лятиф Рашид опубликовал в периодическом издании “Soma”[29] статью, посвящённую водным ресурсам Евфрата и Тигра[30]. В указанной статье Л.  Рашид пишет, что Ирак сильно зависит от водных ресурсов, берущих начало в соседних странах – Турции, Сирии и Иран, и поэтому использование этих ресурсов требует достижения соглашений с этими странами (наряду с выработкой внутренней водной политики и различных программ в самом Ираке). Как отмечал иракский министр, Ирак надеется на достижение соглашений с соседями на принципах справедливости. С Сирией Ирак уже имеет соглашение, согласно которому Сирия вправе использовать 42% «входящего» (с территории Турции) стока Евфрата, оставляя 58% Ираку. С Ираном Ирак имеет ряд технических соглашений по водным ресурсам на юге. «Главным приоритетом Ирака является достижение соглашения с Турцией, также как дальнейшее обсуждение проблемы и возможно подписание новых соглашений с Сирией и Ираном, по вопросу совместного использования водных ресурсов. Поэтому Ирак за последние два года предпринимает усилия по возобновлению диалога со всеми тремя странами». При этом, по мнению иракского министра, при проведении всех будущих переговорах с соседними странами по вопросу «раздела международных вод», позиция Ирака будет основана на том, что «Тигр и Евфрат являются международными реками с отдельными бассейнами», которые находятся на территории Турции, Сирии и Ирака, и частично (по Тигру) Ирана. Как утверждал Л.Рашид, основываясь на этой позиции, Ирак ищет достижения справедливых решений, гарантирующих права сторон, на территории которых находятся эти два речных бассейна. При этом эти соглашения должны учитывать потребности государств верхнего и нижнего течений рек. Страны верхних течений осуществили или осуществляют проекты по накоплению воды, гидроэлектроэнергетические и ирригационные проекты, которые могут оказывать наносить ущерб странам нижнего течения, что выражается в уменьшении стока и ухудшении качества из-за изменения для целей ирригации верхнего течения (особенно на Евфрате). В целом осуществляемые или планируемые евфратские ирригационные проекты Турции и Сирии могут привести к использованию 85% годового стока Евфрата, оцениваемого в 31 млрд кубометров. Уменьшение стока и ухудшение качества воды, поступающей в Ирак, может привести, по мнению Л.Рашида к трудностям достижения целостного управления водными ресурсами в стране, уменьшением сельскохозяйственного производства, миграцией из сельской местности в города, увеличению масштабов опустынивания, уменьшению поставок воды для бытовых и промышленных нужд, уменьшению производства электроэнергии. Между тем, Ирак остро нуждается в водных ресурсах (как и в более лучшем управлении имеющимися водными ресурсами). Так, имея 5 крупных плотин на Тигре с совокупными запасами воды 24,8 куб. км и одну на Евфрате (8,24 куб. км), Ирак планирует строительство ещё 5 крупных плотин, совокупные запасы которых составят 27,5 куб. км, а также 21 мелких плотин (преимущественно в западной части страны, занятой в основном пустынями). Кроме того, планируются различные ирригационные проекты. Следует отметить, что Л.Рашид отмечает, что необходимым условием для достижения качественного управления водными ресурсами Ирака является открытый диалог между Ираком, Ираном, Турцией и Сирией по вопросу использования рек Тигра и Евфрата, с учётом соответствующих нужд и использования в соответствии с принципами и нормами международного права[31].

Таким образом, иракские власти твёрдо заявляют о необходимости возобновления переговоров по Тигру и Евфрату. Совершенно очевидно, что при стабилизации военно-политической обстановки в Ираке Багдад будет настойчиво требовать увеличения своей доли в водных ресурсах Тигра и Евфрата, оказывать давление на Турцию для учёта интересов стран нижнего течения.

Не исключено, что курдские политики Ирака могут использовать водную проблему в качестве одного из факторов при возникновении проблем с Турцией. Во время перманентных угроз Турции осуществить военную интервенцию на «север Ирака для уничтожения террористов», что рассматривается в Южном Курдистане в качестве попыткы уничтожения «курдистанского демократического эксперимента», иракские курды от имени иракского государства могут использовать водные противоречия для давления на Анкару.