Водные войны в Пакистане

И.В. Жмуйда, М.Ю. Морозова

Согласно прогнозам ООН, в 2020 г., когда население планеты составит 8 млрд человек, самым серьезным дефицитом природных ресурсов на Земле станет вода. В некоторых районах Азии, Африки и даже Европы (например, вдоль течения Дуная) проекты по отводу речных русел могут привести к «водным войнам». Всемирный банк со своей стороны еще десять лет назад опубликовал прогноз, согласно которому человечеству грозит кризис планетарного масштаба в случае, если не будут резко снижены темпы увеличения глобального расхода воды (2,3% в год). Нынешнее положение в Южной Азии, и в частности в Пакистане, свидетельствует о том, что в данном регионе водоснабжение уже превращается из предпрогнозного в реальный кризис.

Пакистан располагает самой крупной в мире ирригационной системой — к орошаемым относится более 80% сельскохозяйственных угодий. При этом количество поливной воды в расчете на душу населения сократилось с 5 тыс. куб. м в 1947 г. до 1,2 тыс. в 2005 и рискует опуститься ниже критического порога в 1 тыс. куб. м, в то время как население за период самостоятельного существования страны выросло более чем в четыре раза, с 36 до 158 млн человек. Основной водный источник, помимо подземных резервуаров, которые также истощаются в результате их интенсивного использования, это вода р. Инд и его притоков — для Пакистана до 70% речной системы идет на орошение земель. Сам Инд и большинство его главных притоков берут начало в горах Кашмира, на который претендуют как Пакистан, так и Индия.

В 1960 г. при посредничестве Всемирного банка Дели и Исламабад подписали договор о разделе водных ресурсов Инда. По этому договору Индия получила право распоряжаться водой трех восточных притоков Инда — Сатледжа, Рави и Биаса, а Пакистан получил право на воду Инда и его притоков Джелама и Чинаба. В настоящее время договор оказался под угрозой, поскольку воды крайне не хватает для обеих стран, население которых выросло с 1960 г. в 3–3,5 раза.

В случае нехватки воды для полива Пакистан столкнется с социально-экологической катастрофой и межпровинциальным расколом. Во избежание подобного кризиса необходимо не допустить нехватки воды для полива — такая задача может быть решена путем увеличения забора воды из Чинаба. Но в его речном стоке заинтересована и Индия, где из-за дележа воды в последнее время обострились отношения между штатами Пенджаб и Хариана. Индия планирует построить две плотины (в том числе крупный гидроэнергетический комплекс Баглихар) на Чинабе в штате Джамму и Кашмир. Пакистан вступил с ней в переговоры и неоднократно обращался в международные юридические органы с просьбой не допустить строительства. Спор из-за воды способен осложнить урегулирование кашмирской проблемы. А решить его можно, очевидно, лишь путем согласованных действий как Индии и Пакистана, так и мирового сообщества.

В последнее время Индия и Пакистан несколько раз обсуждали проблему Баглихарской плотины, но так и не пришли к взаимоприемлемому решению.

Правительство Индии со своей стороны обратилось к Пакистану с протестом по поводу строительства в Азад Кашмире ГЭС Баша (оценочная стоимость — 60 млн долларов, проектная мощность — 3360 МВт). По мнению индийской стороны, строительство данной ГЭС приведет к затоплению значительных земель, находящихся на индийской территории Джамму и Кашмир. Технико-экономическое обоснование строительства ГЭС Баша уже завершено (работы, включая сейсмическую разведку, в 2005-2006 гг. выполнялись при поддержке специалистов из ФРГ), в то время как провинциальные правительства СЗПП, Азад Кашмира и Пенджаба постоянно настаивают на развертывании в горных районах большого каскада ГЭС малой и средней мощности (примерно на 50 МВт). За помощью для финансирования подобных проектов провинциальные органы власти обращаются как к федеральному правительству, так и к международным организациям (Всемирный банк или АзБР). На сегодняшний день спонсорскую поддержку для развития малой гидроэнергетики в горных районах удалось получить лишь со стороны Китая.

Следует особо отметить, что в Пакистане нет условий для рационального и эффективного использования водных ресурсов по назначению. Это связано с тем, что проблемы ирригации, сельскохозяйственного развития и энергетики рассматриваются различными министерствами и департаментами, не связанными друг с другом даже на федеральном уровне. При подобной многоступенчатой разноведомственной системе планирования и управления водным хозяйством государство сталкивается с постоянными трудностями в области обеспечения эффективности использования имеющихся гидроресурсов. Внутренний аспект состоит в том, что сокращение речного стока от строительства Индией плотины Баглихар ощутит прежде всего провинция Синд, расположенная в нижнем течении Инда, так как крупнейшая и в политическом плане доминирующая провинция Пенджаб снабжается водой из Инда и Джелама. Синд и сегодня считает себя обделенным, его самые южные районы подвержены затоплению морской водой, в устье Инда происходит заиливание, а вверх по течению – засоление и заболачивание. Для сельского Синда это вопрос выживания. Неслучайно именно там и в соседнем Белуджистане наиболее распространены глухое недовольство образованного класса и ожесточение масс.

В целом, распределение и использование воды на ирригационные нужды протекает крайне неравномерно. Значительный перерасход воды наблюдается в период весеннего паводка (хотя имеются потенциальные возможности для сдерживания сезонных избытков в резервуарах и специальных запрудах), а в течение вегетационного периода, когда потребности в орошении особенно высоки (и от их удовлетворения зависит основной урожай), наблюдается острый дефицит воды.

Низкая эффективность существующей системы государственного контроля и управления водным хозяйством ведет к неравномерному распределению ирригационной воды не только по сельскохозяйственным сезонам, то есть во времени, но и в пространственном отношении. Непропорциональное распределение воды между четырьмя провинциями, равно как и между отдельными округами, обостряет диспропорцию между различными районами, что в свою очередь обусловливает обострение внутриполитических противоречий.

Естественно, что основные ирригационные сооружения (каналы, плотины, водохранилища, резервуары) сконцентрированы в долине Инда, то есть в Пенджабе (64,5%) и Синде (19,4%), в то время как на СЗПП и Белуджистан приходится лишь 16%. Вместе с тем основные ирригационные программы, нацеленные на реконструкцию и расширение оросительной системы, также большей частью ограничиваются Пенджабом.

Наглядным примером обострения социально-политических противоречий в связи с распределением гидроресурсов между провинциями является проект строительства Калабагской плотины. Разработанный еще в 1953 г., этот проект был предан забвению, пока осенью 1985 г. администрация США не предложила Пакистану финансовую и техническую помощь. Плотина должна быть сооружена в 193 км вниз по течению от плотины Тарбела, в месте слияния Инда с его притоком рекой Сохан. Производство электроэнергии на ГЭС должно составить 3600 МВт/ч. Водохранилище будет занимать площадь 280 тыс. кв. км, строительство плотины даст возможность дополнительно оросить 30 млн га земли.

Сразу после оглашения проекта строительства Калабагской плотины с его резкой критикой выступили жители СЗПП, Синда и Белуджистана, полагающие, что Пенджаб стремится установить контроль над водой Инда, чтобы проводить мелиорацию своих земель. Электроэнергия, произведенная на Калабагской ГЭС, также будет использоваться в основном в Пенджабе. Строительство плотины окажет негативное воздействие на окружающую среду в СЗПП: значительная часть округов Ноушехр и Пешавар будет затоплена, а округ Мардан превратится в болото. Строительство плотины окажет негативное воздействие и на доступность воды для мелиоративных работ в Синде и Белуджистане.

Однако существует и противоположное мнение. В разработанном проекте указывается, что Калабагская плотина должна будет заменить плотины Мангла и Тарбела, которые были построены соответственно в 1967 и 1974 гг. и постепенно выходят из строя. Заиливание водохранилищ этих ГЭС постепенно увеличивает давление на стареющие дамбы, в то время как мощность электростанций снижается. В этой связи обе плотины нуждаются либо в капитальной реконструкции, либо в замене их более совершенными гидросистемами – какой, к примеру, должна была бы стать Калабагская плотина.

Поэтому, с точки зрения зарегулирования речного стока и борьбы с возможными наводнениями в масштабах всей страны, Калабагская гидросистема заслуживает положительной оценки.

В мае 2001 г. правительство П. Мушаррафа объявило о том, что на неопределенное время откладывает строительство Калабагской плотины, и предписало Управлению развития водных и энергетических ресурсов (WAPDA) подготовить детальные технико-экономические обоснования к гидропроектам на других участках Инда, включая уже упомянутую Башу приблизительно в 320 км вверх по течению от Тарбелы.

Пенджаб, однако, продолжил требовать строительства плотины в Калабаге, утверждая, что это самый подходящий участок для новой главной дамбы на реке Инд.

Несмотря на неутихающие (в основном межпровинциальные) дебаты вокруг Калабага, в 2004 г. президент Мушарраф официально заявил, что и Калабаг, и Баша должны быть, безусловно, построены, чтобы удовлетворить растущие потребности страны как в ирригации, так и в энергетике. Проектные работы по возведению Баши (несмотря на претензии со стороны Индии) начались в мае 2006 г.

Пока вопрос о Калабагской плотине остается открытым, однако правительству будет трудно найти какое-либо компромиссное решение, учитывая все возможные последствия строительства (как природно-экологические, так и политические). Но если политические противоречия по-прежнему ограничиваются беспросветными дебатами на федеральном и провинциальных уровнях, то природная динамика уже давно и во многом подчинена глобальным тенденциям.

Так, например, уже доподлинно известно, что необратимое таяние ледников в Гималаях (где зарождаются главные реки Индостанского полуострова и где расположены их основные площади водосбора) грозит экологической катастрофой не только Пакистану, но и Индии, Китаю, Непалу и Бангладеш. Согласно докладу Всемирного фонда дикой природы (WWF), ускоренное таяние гималайских ледников может сначала привести к катастрофическому наводнению в этих странах, а затем, наоборот, вызвать сильнейшую засуху, тем самым лишив сотни миллионов людей доступа к питьевой воде. Отсутствие же пресной воды может привести к наступлению голода. Доклад WWF был опубликован 14 марта 2005 г. в Великобритании на встрече министров окружающей среды и энергетики «большой восьмерки», посвященной вопросам глобального потепления.

Что же касается межгосударственных противоречий вокруг распределения водных ресурсов, то здесь уже в ближайшее время может возникнуть новый очаг напряженности. В 50 км вниз по течению от относительно устаревшей плотины Тарбела недалеко от города Атток в Инд впадает его правый приток – река Кабул. Берущая начало в горах Гиндукуша, река протекает по территории Афганистана и Пакистана, широко используется на нужды орошения в СЗПП.

До недавнего времени это был единственный относительно крупный приток Инда, который не был охвачен международными конфликтами. В последние месяцы, однако, конфликтная ситуация постепенно начинает распространяться и на плотину, к строительству которой на реке Кабул приступил Афганистан. Обращает на себя внимание также тот факт, что строительство ведется при финансовой и технико-экономической поддержке Индии. Пакистанская сторона утверждает, что строительство дамбы приведет к сокращению речного стока и негативно скажется на социально-экономическом развитии (в первую очередь, орошаемого земледелия) как в СЗПП, так и в Синде.

Пока проблема речного стока Кабула, в отличие от распределения восточных притоков Инда, широко не обсуждается ни в Пакистане, ни на мировом уровне. Однако вполне допустимо, что как только военные действия на территории Афганистана прекратятся, потребление воды на нужды экономики возрастет в этой стране как минимум в три раза – сейчас расходуется не более 3 кубокилометров воды в год. В этой связи можно предположить, что в не столь отдаленной перспективе главной причиной раздора между Пакистаном и Афганистаном станут именно водные ресурсы – по аналогии с индийско-пакистанскими противоречиями в Кашмире.

Начало