Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад - полтора года у власти (Промежуточные итоги)

В.И.Сажин

Более 17 месяцев Махмуд Ахмадинежад является президентом Ирана. Выступив с популистской предвыборной программой, где бесконечно повторяющимся словом было слово «справедливость», а также требование к неукоснительному следованию заветам имама Хомейни, инженер Ахмадинежад победил.

Все программные заявления победившего на выборах Ахмадинежада были облечены в расплывчатые формы: создание в Иране в рамках существующего исламского строя общества социальной справедливости; построение истинно «исламского общества» при полном использовании достижения исламской революции 1979 года. В экономике - «разумное сочетание» частной, государственной и кооперативной собственности для обеспечения экономического прогресса при осуждении рыночных методов (по мнению Ахмадинежада, рынок - это разновидность азартной игры, которой не должно быть места в подлинном исламском обществе). Главное у нового президента – это абстрактная по сути идея обеспечения «экономической справедливости».

При всем том, инженер Ахмадинежад получил поддержку почти 17 млн. иранцев.

Однако полтора года президентства нового главы исполнительной власти наглядно продемонстрировали в лучшем случае утопичность, а в худшем – катастрофичность его политики. Причем как внутренней, так и внешней, как для самого Ирана, так и региона и всего мира.

Особо сложна ситуация в иранской экономике. Не секрет, что доходы Ирана от продажи нефти достигают 80% от всех экспортных доходов страны, обеспечивают половину государственного бюджета и до 20 % ВВП. В 2006 году Иран получил, по разным оценкам, от 55 до 60 млрд. долларов. Однако даже такие значительные поступления не спасли страну от экономических трудностей.

Еще в мае 2006 года видные иранские экономисты предупредили правительство Ахмадинежада, что экономическое положение Ирана резко ухудшается, и все сильнее проявляются тенденции структурного кризиса.

Инфляция по официальным данным составила 13,4% (по неофициальным - до 30%, временами достигая уровня 50%). Цены на продукты питания, медикаменты и лекарства выросли в среднем на 17,6%, недвижимость – на 15,6%.

Безработица, охватывающая 11 % процентов трудоспособного населения страны (среди молодежи, по неофициальным данным - до 25-30%), является наиболее острой социальной проблемой современного Ирана. Ежегодно на рынок труда выходит 1 млн. молодых людей, однако экономика страны создает лишь примерно половину требующихся рабочих мест. Более 40% иранцев имели доходы ниже уровня бедности.

Популист Ахмадинежад обеспечил себе поддержку населения щедрыми обещаниями и подачками. В 2006 году президент Ахмадинежад увеличил госрасходы, в том числе повысил социальные выплаты, начиная от помощи сельским районам до ссуд молодоженам на покупку жилья, на 21%, до $213 млрд. Он также пообещал потратить около $16 млрд. из специального фонда в $30 млрд., созданного на случай трудных времен. При этом совершенно ясно, что без мощной нефтяной отрасли социальные расходы Ирана могут разорить госбюджет и подстегнуть инфляцию.

В этой связи сегодня и в перспективе самое страшное для ИРИ – приобретающий угрожающие масштабы кризис нефтяной и газовой отраслей.

Чтобы поправить положение дел в этом секторе экономики, Иран остро нуждается в иностранных инвестициях. С 1995 года он привлек под свои нефтегазовые проекты около $20 млрд. от зарубежных компаний, включая Royal Dutch/Shell Group, французскую Total и норвежскую Statoil. («BusinessWeek Россия», 11.12.2006). Но в последние годы и, особенно с момента прихода к власти Ахмадинежада, приток вложений значительно сократился из-за постоянных опасений по поводу возможной войны с США и вследствие разочарования потенциальных инвесторов экономической политикой нового руководства ИРИ. В то же время, по оценкам исследовательского центра Brookings Institution, чтобы модернизировать экономику, Иран нуждается, как минимум в $20 млрд. инвестиций ежегодно. Чтобы модернизировать основу основ экономики Ирана — нефтяную инфраструктуру — требуется $70 млрд. в течение 10-ти лет.

По данным Washington Times (26.12.2006), Иран переживает ошеломляющий спад доходов от нефтяного экспорта (по оценкам специалистов в 10-12% в год), и, если эта тенденция сохранится, через пять лет экспорт уменьшится вдвое, а к 2015 году доход практически исчезнет. В аналитическом докладе, опубликованном в декабре Национальной академией наук США, подчеркивается, что экономические беды Ирана могут сделать страну нестабильной и уязвимой при неэффективной нефтяной отрасли.

Конечно, эти негативные тенденции в экономике и в частности в нефтяном секторе ИРИ возникли не только в результате деятельности администрации Ахмадинежада – они заложены в философию экономической политики исламского Ирана. Но все же деятельность президента ИРИ и его команды значительно усугубила ситуацию, и отвергла шанс ее исправить.

Не добился президент Ахмадинежад и «этнической безопасности» страны. В течение последних полутора лет полиэтнический Иран неоднократно сотрясали конфликты на национальной почве. Горячими точками ИРИ стали Иранский Азербайджан, «арабский юг» Ирана и Иранский Курдистан. Наиболее мощными были антиправительственные выступления в четырех азербайджанских провинциях страны. Возмущенные провокацией тегеранской газеты «Иран», поместившей обидные и злые карикатуры на азербайджанцев, жители подняли мятеж, который подавлялся вооруженными силами. Стоит напомнить, что в ИРИ этнические азербайджанцы составляют по разным оценкам от 20 до 40 % населения страны.

Большего успеха в осуществлении своей предвыборной программы, чем в экономике президент Ахмадинежад добился в «укреплении исламских основ режима», в том числе и в культурной политике. Его активность в этой сфере отличается наибольшим радикализмом. Президент ИРИ делает все, чтобы образ жизни иранской нации «соответствовал историческим, национальным и религиозным традициям», а свобода выбора образа жизни все же была ограничена «религиозностью большинства иранского населения и соблюдением основных ритуалов и законов ислама и шариата». По его мнению, культурно-империалистическое влияние Запада разрушает исламско-иранскую идентичность. Его предвыборные требования — снова вернуться к строгому правилу ношения чадры, запретить поп-музыку и западное мышление, следовать принципу строгого разделения полов. Так он и сделал. Став президентом, Ахмадинежад выполнил одно из своих обещаний – активизировал борьбу с вестернизацией исламского общества. Он запретил в стране западную музыку. Вместе с музыкой и песнями запретил и фильмы, в которых пропагандируются немусульманские ценности. Запрету также подверглись фильмы, в которых изображаются «заносчивые державы» — понятен намек на США. Закрыл несколько печатных изданий. В газете, финансируемой бывшим президентом Рафсанджани, расходившейся большим тиражом, все редакторы получили личные угрозы. Было подвергнуто цензуре несколько интернет-сайтов, доступ к ним был прекращен. Президент Ахмадинежад провел основательную чистку в высших учебных заведениях – «рассаднике вестернизированного либерализма». «Настало время отделить политику от университетов. Сегодня в учебных заведениях студенты критикуют президента Исламской Республики, потому что там все еще преподают либеральные, а не религиозные профессора, которые ведут молодежь неверной дорогой», – сказал Ахмадинежад. По его указаниям десятки студентов по всей стране были исключены из ВУЗов. Существенное количество университетских преподавателей было понижено в ученой степени, многие из них уволены. Студенческие организации были лишены какого-либо влияния, иногда их вовсе запрещали, иногда сажали в тюрьму их лидеров. (la Repubblica,06.09.2006)

Активно поощряется и применяется в судебной практике такая мера наказания, как публичная казнь. Иранцы все это уже проходили во времена имама Хомейни. Пожалуй, подавляющее большинство населения ИРИ, в первую очередь городского, было не готово к такому резкому броску назад — в первые годы исламской революции.

К чему привели все эти жесткие «очистительные» меры Ахмадинежада? К адекватной реакции, в первую очередь молодежи. Согласно статистике, никогда раньше не было такой дистанции между исламским государством и молодежью. Сегодня 70% иранских молодых людей объявляют себя неверующими. Лишь 2% молодежи посещают в пятницу мечеть. (la Repubblica, 06.09.2006). И это в исламском государстве, где Ислам основа конституционного строя?!

Махмуд Ахмадинежад за время своего полуторагодичного президентства кардинально радикализировал и внешнюю политику ИРИ. Практически сразу после инаугурации в августе 2005 года новый президент выделил два момента во внешней политике, которые не могут не настораживать. Первый – имперско-националистический: изменение регионального и международного баланса сил в пользу Ирана. Второй – мировая исламская революция: «скоро волна исламской революции прокатится по всему миру».

Эти стратегические планы радикальных исламистских сил подкреплялись двумя главными политическими акциями – небывалой антиизраильской кампанией и спекуляцией на ядерной тематике. И все это на фоне беспрецедентного укрепления вооруженных сил, прежде всего их ракетной составляющей, в целом — широкомасштабной милитаризации страны, превращения ее в единый антизападный, антиизраильский военный лагерь.

Практически сразу с момента инаугурации и до сих пор иранский президент Махмуд Ахмадинежад призывает «стереть Израиль с карты мира», вырезать из тела Ближнего Востока «сионистскую опухоль», не верить в Холокост. Свое возмущение выражают большинство стран мира, в том числе Палестинская национальная администрация, Ватикан, а также партнеры ИРИ — Китай и Россия, не говоря уже об Израиле, США и Евросоюзе. ООН официально осудила недальновидные заявления иранского президента. Более того, в виду продолжающейся антисемитской пропагандистской деятельности президента Ахмадинежада, направленной в частности на отрицание Холокоста, ООН вынуждена была ответить. 27 января 2007 г. в Нью-Йорке Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, осуждающую отрицание Холокоста. Резолюция «безоговорочно осуждает любое отрицание Холокоста» и призывает страны-члены ООН «противостоять любому отрицанию Холокоста как исторического события». Генеральный секретарь ООН Бан Ки-Мун заявил, что Холокост был «уникальной трагедией, которую невозможно отрицать». Единственная страной, которая отказалась поддержать резолюцию, была Исламская Республика Иран.

Судя по всему, международное осуждение, выраженное еще после первого подобного заявления, не действует на радикального президента Ирана. Это, по мнению многих аналитиков, способствует моральной изоляции ИРИ в мире.

Но антиизраильская политика президента Ахмадинежада не ограничивается только пропагандистской риторикой. Иран на протяжении многих лет является тесным союзником ливанской экстремистской организации «Хизбалла», ведущей партизанскую войну с Израилем. Эта организация летом 2006 года спровоцировала новую войну на территории Ливана. Причем, по мнению аналитиков, не без ведома Тегерана. Иранская помощь шиитским экстремистам всегда носила всеобъемлющий характер: финансирование, дипломатическая и политическая поддержка, подготовка идеологических и военных кадров, поставки вооружения, военной техники, боеприпасов и снаряжения, гуманитарные поставки. Однако после прихода к исполнительной власти Ахмадинежада взаимодействие между Тегераном и «Хизбаллой» вышло на новый уровень. В развитие процесса политизации «Хизбаллы» Тегеран впервые перевел отношения с этой группировкой из разряда «подпольных связей» по каналам иранских спецслужб (обмен информацией и разведданными, поставка вооружения и техники, финансовая подпитка) в официальный формат. Визит в Тегеран лидера «Хизбаллы» шейха Хасана Насраллы стал одним из первых зарубежных визитов в Иран при новой администрации Махмуда Ахмадинежада. При этом Хасан Насралла был принят в Иране «по высшему разряду», провел встречи и переговоры с руководством ИРИ, в том числе с президентом Ахмадинежадом. Такой прием был призван продемонстрировать мировому сообществу высокий политический статус ливанского гостя, поднять политическое значение возглавляемого им движения (http://www.iimes.ru/rus/frame_stat.html).

Совершенно очевидно, что «Хизбалла» не является самостоятельной, независимой национальной ливанской организацией. Она – «часть иранской государственной структуры. Иран видит в «Хизбалле» один из оплотов своей стратегической безопасности. «Хизбалла» — первая линия обороны против Израиля и Запада» (Al-Sharq Al-Awsat (London),11.05.2006). Как заявил в своем интервью один из основателей «Хизбаллы» Субхи Аль-Туфейли, «Хизбалла» руководствуется принципом «велайяте-факих», а это значит — наш вождь Али Хаменеи [Верховный лидер Ирана]» (http://www.memritv.org/search.asp?ACT=s9&P1=1132).

Иран под руководством президента Ахмадинежада, вновь поднявшего знамя мировой исламской революции по иранскому образцу, как завещал аятолла Хомейни, приступает к экспорту этой революции в соседние страны. И одним из инструментов этого плана является «Хизбалла».

С приходом на президентский пост активизировался Иран и в соседнем Ираке. Его влияние на шиитские группировки этой страны велики, если не сказать абсолютны. Несомненно, что с уходом США и их союзников из Ирака эта страна, где большинство населения составляют шииты, превратится в одну большую иранскую провинцию, пусть даже со всеми атрибутами государственности и суверенитета, возможно, без Иракского Курдистана. Иран, безусловно, станет региональной супердержавой. Это самым кардинальным образом изменит всю геополитическую ситуацию в регионе, а, быть может, и в мире. В Тегеране все делают для осуществления этих планов. ИРИ невиданными ранее темпами модернизирует свой военный арсенал и вооруженные силы, активизирует свою агентуру в регионе, готовит боевиков, в том числе и смертников, развивает ядерную программу, несмотря на протесты ООН.

Особую обеспокоенность гегемонистскими тенденциями в региональной политики президента Ахмадинежада высказали арабские государства Персидского залива, а также некоторые «умеренные».

Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), а также Египет и Иордания поддержали новую стратегию президента США Джорджа Буша в Ираке, обнародованную им в январе 2007 года. (The Voice of Russia, /http://www.vor.ru/Efir_Daigest/news.php?act=19048)

Эти восемь арабских стран призывают Иран не вмешиваться во внутренние дела Ирака, поскольку, по их мнению, вмешательство Ирана является существенным фактором дестабилизации обстановки в регионе. (www.nr2.ru/inworld/100180.html/print/)

Более того, ССАГПЗ поддержит нанесение американцами удара по Ирану. Дубайский центр стратегических исследований – «мозговой трест» оборонных структур Совета выпустил специальный доклад. В документе отмечается, что ядерные амбиции Ирана неминуемо приведут к конфронтации. В отчете Центра стратегических исследований ССАГПЗ говорится: «В Тегеране должны понимать, что, если нам придется делать выбор между ситуацией, когда Иран будет обладать атомным оружием, и ситуацией, когда США нанесут по Ирану удар, мы поддержим вторую опцию, иного варианта нет». (www.utro.ru, 24 января 2007)

Идею поддержать позицию США также укрепила информация о том, что Вашингтон посылает в Персидский залив еще одну авианосную группу и несколько батарей противоракетной системы Patriot.

Параллельно с этим НАТО предлагает обсудить формальное сотрудничество с ССАГПЗ, поскольку сторонам необходимо прийти к подписанию соглашений о сотрудничестве как в сфере борьбы с террором, так и в сфере «решения иранской атомной проблемы». Одним из вариантов кооперации является вариант содействия НАТО в вопросе укрепления и обучения объединенной военной структуры ССАГПЗ, в настоящее время насчитывающей 7 тыс. военнослужащих. Эти части, в случае заключения договора, могут получить как новое оборудование, так и натовских инструкторов. В ноябре 2006 года ССАГПЗ уже обсуждал вопрос увеличения своих вооруженных сил и «затачивание» его против возможной иранской атаки. (www.utro.ru, 24 января 2007)

Обеспокоенность иранской ядерной программой инициирует намерения всех шести арабских стран-участниц ССАГПЗ развивать собственные ядерные программы.

Перед лицом иранской угрозы арабские страны Персидского залива отводят на второй план разногласия с Израилем и готовы на диалог с ним. Так, в ближайшие недели вице-премьер израильского правительства Шимон Перес посетит с визитом столицу Катара Доху, где встретится с представителями катарского руководства. (http://cursorinfo.co.il/mivzakim/2007/01/24/16-46/)

Подобного антииранского союза еще не знала новейшая история Ближнего Востока. Несомненно, это результат внешней политики президента Ахмадинежада.

Большинство арабских государств ближневосточного региона с опаской относятся к политическому и военному лидерству ИРИ в мусульманском мире. Они отнюдь не заинтересованы в усилении позиций Ирана в «их Арабском заливе» и в целом на Ближнем и Среднем Востоке и дистанцируются от Тегерана. В этой связи возникает парадоксальная ситуация: при несомненном возрастании роли Ирана, укреплении его мощи на практике у Тегерана явно ощущается дефицит союзников, и, прежде всего на Ближнем Востоке.

Действительно, кого сегодня можно включить в список региональных союзников ИРИ? Пожалуй, только Сирию, а также ливанскую «Хизбаллу». Безусловно, это довольно мощная сила, но явно недостаточная для удовлетворения региональных и, будем говорить, мировых амбиций Ирана.

Поэтому Тегеран сконцентрировал свое внешнеполитическое внимание на антиамериканцах в Латинской Америке. Благодаря целенаправленной активности президента Ахмадинежада лидеры Венесуэлы, Никарагуа, Эквадора, Боливии и Кубы, которые отличаются ярко выраженной антиамериканской ориентацией, стали союзниками ИРИ. Именно эти страны вместе с ИРИ сформировали ядро Движения неприсоединения. Это, пожалуй, один из немногих успехов внешнеполитических акций президента Ахмадинежада.

Что касается ядерной программы Ирана, то она на протяжении всего срока президентства Ахмадинежада является головной болью всего мирового сообщества. Агрессивная политика Ахмадинежада по этой проблеме, спекуляция на Договоре о нераспространении ядерного оружия и отказ от выполнения требований последних резолюций Совета Безопасности ООН по иранской ядерной программе поставила Иран на грань конфронтации со всем миром.

Внешнеполитическая деятельность президента ИРИ подкрепляется небывалой ранее военной активностью. Только за один 2006 год в Иране были проведены три широкомасштабных учений иранских вооруженных сил.

В марте-апреле прошли учения «Великий пророк–1». Тогда перед миром предстало новое вооружение ИРИ. Был проведен успешный запуск противовоздушной ракеты с тепловым наведением «Мисаг-1». Был испытан гидроплан «летательный аппарат», способный лететь низко над поверхностью моря и вести прицельный огонь ракетами во время движения со скоростью до 190 км в час, а также были испытаны «самая быстрая в мире» торпеда «Хут» и «невидимая» для радаров баллистическая ракета «Фаджр-3» (правда, «самые быстрые» и «самые невидимые» образцы вызвали сомнение у иностранных военных специалистов).

В августе-сентябре Иран провел не менее широкомасштабные учения «Удар Зольфагара», во время которых иранские военные испытали новые ракетные системы ПВО, ракеты морского базирования «Сагеб» (кстати, видеозапись их испытаний была признана американскими военными экспертами фальшивой), тактическую ракету радиусом действия до 250 км. Кроме того, проводились испытания первого боевого самолета иранского производства «Саегэ» (аналог старого американского истребителя F-5E Tiger II, поставлявшегося из США еще во времена шаха), были опробованы новые авиабомбы с лазерным наведением весом 2000 фунтов и управляемые ракеты класса «воздух-земля».

В ноябре Иран провел широкомасштабные военные учения под кодовым названием «Великий пророк-2». В них принимали участие свыше 1800 подразделений Корпуса стражей исламской революции (КСИР), представляющие его военно-морские и военно-воздушные силы, войска ПВО, сухопутные войска, в том числе войска специального назначения, а также подразделения Сил сопротивления «Басидж».

В ходе учений «Великий пророк–2» проходили испытания новых образцов вооружений, — последние военные разработки как иранского, так и иностранного производства. Так, были проведены запуски различных видов ракет «земля-земля» с дальностью действия от 300 до 2000 км. Самой мощной оказалась усовершенствованная модель Shahab-3ER, которая, по иранским источникам, может быть оснащена разделяющейся боеголовкой, способной нести сотни бомб.

На учениях «Великий пророк–2» проводились испытания трех новых противокорабельных ракет (ПКР) для использования в морских операциях (Noor, Kowsar, Nasr) с дальностью полета свыше 170 км. Кроме того, испытывались образцы нового поколения противовертолетных и противотанковых ракет, а также автоматические пушки нового поколения с большой дальностью стрельбы от 75 до 120 км.

Таким образом, только за 2006 год Иран продемонстрировал такое разнообразие нового вооружения и боевой техники, что даже у ведущих мировых производителей оружия вызывает удивление, помноженное на сомнение. А в целом все это напоминает многоцветный фейерверк с громом взрывов на пиаровской презентации какого-нибудь товара для привлечения к нему всеобщего внимания. Но что это за товар? Ответ один – иранская военная мощь, которая становится товаром на любых переговорах Тегерана со своими оппонентами, будь то на Западе или на Востоке.

Однако находит ли подобная конфронтационная радикально исламистская политика Тегерана поддержку населения ИРИ? По мнению некоторых наблюдателей, иранское общественное мнение пока еще растеряно и проявляет пассивность. Оно до сих пор не оправилось после крушения реформаторских надежд. (la Repubblica, 06.09.2006). Но, пожалуй, такое утверждение не совсем корректно.

Сегодня уже с уверенностью можно сказать, что политика президента Ахмадинежада не пользуется поддержкой иранцев. Особенно молодежи, которая составляет около 75 % населения страны. И единство нации, о чем часто говорит президент, его личная вера, а не объективная реальность.

Показателем этого является отношение молодежи к президенту ИРИ. Так, выступление иранского лидера в тегеранском Политехническом университете Амир Кабир в декабре 2006 года было прервано акцией протеста студентов этого высшего учебного заведения. В середине полной патриотизма и агрессивного пафоса речи Ахмадинежада часть аудитории поднялась и дружно пропела: «Смерть диктатору!» Студенты разбили камеру государственного иранского телевидения. Ахмадинежад продолжил свою речь, однако протестующие студенты то и дело прерывали ее громкими выкриками с мест. Затем студенты потребовали отставки ректора Алирезы Рахаи, назначенного на этот пост сразу после того, как президентское кресло занял Ахмадинежад.

От слов студенты перешли к делу: на глазах Ахмадинежада были сожжены его фотографии, вверх полетели фейерверки. Заслоненный телохранителями, Ахмадинежад спешно направился к автомобилю, который студенты попытались перевернуть. (газета «Газета», 12.12.2006, http://gzt.ru/world/2006/12/12/220023.html).

Но не только студенчество поднимает свой голос против авантюристической политики президента Ахмадинежада.

15 декабря 2006 года в Иране прошли общенациональные выборы в Совет экспертов, а также в муниципальные органы власти – местные советы. Эти выборы с полной уверенностью можно назвать референдумом по отношению к политике нынешней исполнительной власти. И эта власть во главе с президентом Ахмадинежадом выборы проиграла, причем и в Совет экспертов, и в местные советы. Иранцы выразили недоверие политике президента Ахмадинежада.

На 86 мест в Совете экспертов – важнейший орган в политической структуре исламской республики — претендовали 180 кандидатов. За места в нем развернулась борьба между сторонниками умеренно-консервативных сил – прагматиков — во главе с экс-президентом Ирана аятоллой Али Акбаром Хашеми-Рафсанджани и представителями исламистских радикалов — ультраконсерваторов, идейными лидером которых является духовный наставник президента Ахмадинежада аятолла Мохаммад Таги Месбах Язди. Сторонники г-на Рафсанджани победили, получив в два раза больше мест в этом органе, чем радикалы.

На выборах в местные органы власти на 113 тыс. мест претендовали 233 тыс. кандидатов. Победа, как и в Совет экспертов, оказалась на стороне умеренных консерваторов – прагматиков. По данным МВД Ирана, отвечающего за проведение выборов, кандидаты, поддерживавшие президента Ахмадинежада, получили менее 20% мест в муниципальных исламских советах.

Таким образом, декабрьские выборы в Иране отчетливо продемонстрировали разочарование иранцев в жесткой линии Ахмадинежада. Прежде всего, это относится к беднейшей части населения страны, которая привела его на пост президента. Как заявил Саид Шариати, представитель реформаторских кругов, победивший в Исламский совет Тегерана, «эти результаты показывают, что народу Ирана не нравится политика Ахмадинежада и что он хочет перемен».

Причин тому несколько. Во-первых, экономические. В своих предвыборных обещаниях президент Ахмадинежад постоянно твердил о справедливости в перераспределении нефтяных богатств, о бескомпромиссной борьбе с коррупцией, об обуздании роста цен на потребительские товары и о снижении инфляции. Он не сдержал слова.

Во-вторых, усиленный исламистский прессинг, предпринятый Ахмадинежадом с первых дней своего президентства, на повседневную жизнь иранцев, на их свободу, на возможность выбора образа жизни и ее культурных основ, неограниченных религиозной догматикой.

В-третьих, неадекватные внешнеполитические деяния Ахмадинежада, приведшие Иран к рубежу, за которым уже все четче проявляется изоляция от международного сообщества.

Один из ведущих экономистов Ирана Саид Лейлаз заявил на днях, что «никогда еще будущее страны не было столь темно: и в политическом, и в экономическом отношении». (The Sunday Times, 21.01.2006)

Недовольство политикой президента Ахмадинежада высказывает не только подавляющая часть электората, но и правящая элита ИРИ.

Недавно парламентарии Ирана подвергли жесткой критике экономическую стратегию правительства. 150 депутатов меджлиса поставили свои подписи под открытым письмом, в котором кабинет Ахмадинежада обвиняется в резком росте инфляции и безработицы в Иране. Кроме этого, парламентарии высказали своё неудовольствие в связи с тем, что правительство не смогло подготовить бюджет в установленные сроки. В письме депутатов отмечается, что Ахмадинежад предпочёл отправиться в зарубежное турне в Латинскую Америку, в то время как в самом Иране наблюдается ухудшение экономического положения.

Некоторые депутаты, несогласные с политикой президента, сформировали собственную парламентскую группу под эгидой мэра Тегерана Калибафа, «чтобы иметь возможность свободно критиковать правительство». (WebDigest.Ru, 22.01.2006)

Без большого восторга депутаты оценивают и роль президента в конфликте вокруг ядерной программы. (Guardian, 16.01.2007).

Но самое важное в отношении иранцев к политике президента Ахмадинежада это то, что Духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи, подлинный глава государства, не скрывает своего недовольства президентом. Как отмечает The Sunday Times (21.01.2006), Верховный лидер Ирана редко выступает публично, даже посредством СМИ, однако принадлежащая ему газета «Джомхурие Эслами» повела активное наступление на Ахмадинеджада. В передовой статье несколько дней назад было написано: «Наш совет президенту – говорить о ядерной программе только в крайних, особенно важных для нации случаях, прекратить провоцировать агрессию США и сконцентрироваться на удовлетворении ежедневных потребностей голосовавших за него людей, поверивших его обещаниям».

Но, по всей вероятности, главное здесь ядерная программа ИРИ. Иностранные политологи предполагают, что в связи с крайним обострением ситуации вокруг этой проблемы, аятолла Хаменеи планирует создать новую, умеренную, команду для переговоров с США и ООН по вопросу контроля над развитием иранского «мирного атома». Ведь политика Ахмадинежада привела Исламскую Республику Иран к изоляции и серьезному экономическому спаду. По мнению аятоллы Хаменеи, утверждает The Sunday Times (21.01.2006), нынешний неопытный президент провоцирует США, злоупотребляя подстрекательской риторикой. В рамках действий по «смягчению» позиции Ирана приближенные к Хаменеи политики выступают с предложением, согласно которому осуществлять контроль над иранской ядерной программой будут пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, вместе с Германией и какой-либо ядерной державой, например Индией.

Согласно тегеранским источникам, одним из переговорщиков в новой команде может стать Мохаммад Муссавиан, сторонник Рафсанджани. Недавно Муссавиан обвинил Ахмадинеджада в том, что он не поставил нацию в известность о проблемах, с которыми столкнется страна в результате санкций ООН.

А эти проблемы реально существуют. Несмотря на шапкозакидательские речи президента ИРИ о том, что резолюция Совета Безопасности ООН № 1737, предусматривающая экономические санкции против Ирана, «клочок бумаги», что «это мертворожденные санкции, и даже если они [Совбез ООН] проголосуют за 10 новых санкций, они не нанесут ущерба ни экономике, ни политике Ирана», большинство иранцев и, в том числе депутаты меджлиса, так не считают.

В закрытом докладе, подготовленном еще в сентябре 2006 парламентскими комиссиями по иностранным делам и обороне ИРИ, ставшем недавно известным СМИ (Le Monde, 21.01.2006), подчеркивается «уязвимость» экономики Ирана и содержатся предостережения относительно негативного воздействия санкций на стабильность режима. Авторы доклада рекомендуют иранскому правительству приложить «все усилия, чтобы помешать принятию санкций», которые ослабят стабильность экономики страны, негативно отразятся на курсе валюты и на частных инвестициях.

«Иран должен изменить собственные национальные приоритеты и направить основные ресурсы на предотвращение социальных потрясений. Ухудшение экономической ситуации будет иметь следствием ухудшение условий жизни большей части населения и может спровоцировать социальные беспорядки и ослабить внутреннюю стабильность», – говорится в документе.

Действительно, Иран на 60% зависит от импортных поставок промышленных товаров (40% поступают из Европы) и, будучи четвертым мировым производителем нефти, остро нуждается в иностранных капиталах и технологиях для модернизации своих нефтяных предприятий и обеспечения внутренней потребности в бензине. Современный Иран не может развивать и без высоких технологий в других отраслях – химии, машиностроении, электронике, энергетике, а также в – науке.

Поэтому международные санкции против Ирана, особенно в сфере финансов, инвестиций, высоких технологий, несомненно, ударят по экономике ИРИ, приведут к снижению и так невысокого уровня жизни иранцев и создадут условия для возрастания социальной нестабильности в стране. Продолжая упорствовать в невыполнении резолюций Совета Безопасности ООН по иранской ядерной проблеме, президент Ахмадинежад вынуждают Совбез ужесточать общую позицию в отношении ИРИ, что может привести к эскалации санкций. Более того, такая политика провоцирует Евросоюз на введение индивидуальных, вне решений СБ ООН, ограничений на связи отдельных стран с Ираном, а США – на решение ядерной проблемы ИРИ не совсем мирными, или совсем немирными средствами.

Таким образом, промежуточные итоги полуторалетней деятельности Ахмадинежада на президентском посту свидетельствуют, что иранский президент и во внутренней, и во внешней политике вызвал если не возмущение, то, во всяком случае, разочарование не только своих оппонентов, но и сторонников. Он явно не оправдал их надежды. Под руководством президента Ахмадинежада и его команды страна семимильными шагами идет к изоляции, причем не только в политико-экономическом, торговом, но и в идеологическом плане. Более того, постоянные политические игры, разыгрываемые на грани фола, чреваты самыми серьезными и даже трагическими последствиями не только для Ирана, но и для всего региона и, быть может, мира.

В то же время сложные и неоднозначные внутриполитические процессы в Иране, причем и на самом высоком уровне, могут привести к смене команды президента Ахмадинежада. Эти изменения, возможно, коснутся не всех ее членов, а только руководителей финансово-экономического блока, быть может, лиц, связанных с международными проблемами, в том числе и ядерной. Нельзя забывать и тот факт, что в Иране обсуждается вопрос совмещения президентских выборов (2009 год) и выборов в меджлис (2008 год). Вполне реально, что срок пребывания на президентском посту нынешнего президента Ирана сократится до трех лет. В этом случае мы подводим предварительные итоги половины президентства Махмуда Ахмадинежада.

А вот об импичменте президента ИРИ говорить пока не стоит. Слишком серьезные военно-политические и финансовые силы стоят за ним. Вряд ли они согласятся на такой вариант развития событий. Это равноценно признанию в несостоятельности, прежде всего, идеологии ортодоксального хомейнизма. Вспомним, что в исламском Иране понятия религия, идеология и политика в философском плане идентичны.

__________________________________________________

При подготовке материала были использованы статьи А.М.Вартаняна, С.С.Воронова, О.И.Жигалиной, А.А.Розова, В.И.Сажина, М.М.Юрова, опубликованные на сайте Института Ближнего Востока в 2005-2007 годах (iimes.ru).

Начало