Европейские политики и эксперты о ситуации в Иране

И.С. Берг

Средства массовой информации Германии и других стран Западной Европы в течение нескольких дней посвящают первые полосы иранской теме. Массовые протесты против переизбрания М. Ахмадинежада, требование пересмотреть итоги недавних выборов, типичные плакаты на улицах Тегерана: «Где же мой голос?», расправа с демонстрантами заполонили европейскую печать. Эти текстовые и фотоматериалы заставляют Старый Свет по-новому взглянуть на Иран, на 30-летние итоги революции, на первую самую крупную, численностью до миллиона человека, акцию неповиновения режиму, как охарактеризовала ZDF события последних дней в Иране.

К слову сказать, именно журналистскому корпусу телеканала ZDF, как и их коллегам из ARD, был выдан официальный запрет властей на передачу репортажей с площадей иранской столицы. Шеф городской полиции предупредил, что его подчиненные «преисполнены решимости энергично действовать в отношении тех, кто нарушает общественный порядок». Так немецкие журналисты попали в одну компанию с иранской оппозицией, выступающей в поддержку требования Мир-Хоссейна Мусави и считающей, что пропрезидентские силы подтасовали результаты голосования.

Как известно, беспорядки вспыхнули сразу же после обнародования итогов выборов. По данным оппозиции, уже в первые часы были арестованы более 100 человек, имеются убитые, число которых, по разным источникам, колеблется от трех до десяти.

Чехия, как ныне председательствующая в Евросоюзе, также выразила озабоченность — как по поводу предполагаемых нарушений в ходе избирательного процесса, так и по поводу явного насилия властей после обнародования результатов. Заявление председателя Совета Евросоюза Яна Фишера, который, как он подчеркнул, «внимательно следил за ходом президентских выборов, состоявшихся 12 июня 2009 года и завершившихся сообщением о том, что Махмуд Ахмадинеджад был избран на второй срок на пост президента Исламской Республики Иран», полно беспокойства по поводу нарушений в ходе избирательного процесса. Волна насилия, поднявшаяся 13 июня, после обнародования официальных результатов выборов, тревожит Евросоюз. Это имеет исключительную важность, потому что ЕС надеется, «что итоги президентских выборов дадут возможность возобновить диалог по ядерной проблеме и коренным образом изменить иранскую позицию в этом вопросе». Руководство ЕС считает, что «новое правительство Исламской Республики Иран поймет свою ответственность по отношению к международному сообществу и будет уважать свои международные обязательства».

Министры иностранных дел стран — членов Евросоюза заявили о необходимости пересмотра итогов выборов. Федеральное правительство призвало незамедлительно положить конец насильственным действиям сил безопасности против демонстрантов и вызвало для объяснения этих действий иранского посла в Берлине. Со стороны МИДа ФРГ был высказан решительный протест против ограничений в отношении действий СМИ Германии. Прозвучало требование о том, чтобы власти Ирана «незамедлительно отменили» все преграды для корреспондентов. Канцлер Ангела Меркель и вице-канцлер Франк-Вальтер Штайнмайер на время забыли о межпартийных спорах в предвыборной гонке и пришли к единой оценке иранских событий: руководство страны должно сделать все, чтобы обвинения в манипуляциях были «быстро и полностью» подтверждены или опровергнуты. «Проведение выборов в Иране вызывает много вопросов, — сказал вице-канцлер ФРГ, выступая в Берлине 14 июня. — Сообщения о нарушениях тревожат. Я ожидаю, что лидеры в Тегеране внимательно рассмотрят эти обвинения... Мы будем продолжать следить за ситуацией на местах». Он отметил, что ФРГ решительно осуждает практику использования сил безопасности против демонстрантов.

Один из ведущих в ФРГ знатоков ближневосточных проблем, руководитель Фонда исследований и политики, профессор Фолькер Пертес (Volker Perthes) дал экспертную оценку происходящему. В частности, он не исключил вероятность повторных выборов, объяснив это тем, что иранское общество устало от режима мулл и созданного ими «железного занавеса» и вполне созрело для коренных перемен. «Я полагаю, что молодое поколение, в особенности подростки, хочет иметь страну, которая не является изолированной, — подчеркнул он. — В целом можно сказать, что иранцы — очень космополитичная нация. Она хочет иметь контакт с окружающей средой, отправлять детей на учебу за рубеж, зачастую в страны Запада, в США. Она хочет экономического роста и экономического прогресса, который подразумевает и научно-технический». Но не желает войны, к которой подводит ее нынешний режим. Она уже была свидетелем таковой — восьмилетней войны с Ираком. Она не хочет и революции, поскольку нация в лице ее старшего поколения помнит кровавую баню 30-летней давности. Этим объясняется стремление миллионов иранцев к переменам, прежде всего переменам в системе управления государством, подчеркнул Ф. Пертес.

Он отметил, что в этом плане воззрения Мусави представляют большую ценность и привлекательность, поскольку для него характерен «курс сближения с Западом и международным сообществом», что означает определенную уравновешенность в международных отношениях. Весьма примечательно, что в ходе избирательной кампании Мусави открыто обвинил Ахмадинежада в том, что это его стараниями страна оказалась в политической и экономической изоляции. Разумеется, никто не сможет точно сказать, насколько будет ориентирован на Запад любой новый президент Ирана, однако появляется шанс на то, что и он, и его команда могут быть «умеренными и либеральными». Поэтому массовые выступления в Тегеране — не только выступления в поддержку Мусави, негодующего по поводу его поражения на выборах, но и выступления «против консервативного большинства в парламенте», которое мешает вести страну к демократическим переменам, высказался берлинский профессор Фолькер Пертес в интервью ZDF.

Австрийская Tages Anzeiger приводит мнение женевского эксперта по Ирану Мохаммеда-Резы Джалили (Mohammed-Reza Djalili), который, напротив, считает, что смена президента не принесет Ирану коренных перемен. «Основные направления иранской внешней политики заложены не президентом, а революционным лидером Али Хаменеи, который остается несменяемым, — подчеркивает он. — Если в иранской внешней политике и будут официально рассматриваться какие-либо изменения, они обязательно будут утверждены им. Другое дело, что США предпочитают вести переговоры с менее противоречивым человеком, чем Ахмадинежад... Я думаю, что до нормализации отношений между США и Ираном очень далеко. Я не верю в быструю и подлинную переориентацию иранской внешней политики по отношению к доллару».

Победа президента неубедительна, поскольку «Ахмадинежад впал в немилость у значительной части населения, — прогнозировал еще до подведения итогов выборов ведущий британский эксперт по Ирану, профессор университета Durham Ануш Этешами (Anoush Ehteshami). В интервью Deutschen Presse-Agentur, которое опубликовал Greenpeace Magazin 12.06.2009, он указал, в частности, что предвыборные дебаты, которые хоть и считались открытыми, были наполнены больше эйфорией и популизмом, чем серьезными программами. В этом смысле они напоминали исламскую революцию 1979 г. Этешами выразил опасения, что «Ахмадинежад может попытаться в ходе выборов прибегнуть к манипуляциям с избирателями», сославшись на то, что четыре года тому назад сторонники Ахмадинежада во втором туре голосования сфальсифицировали его результаты. Эксперт также отметил, что иранская позиция в споре по поводу ядерной программы в случае проведения выборов и вероятной победы Мусави меняться не будет. Избрание Мусави, как это было объявлено в ходе избирательной кампании, означает просто «новые мосты с соседями и другими странами, и тон в иранской внешней политике, который, несомненно, изменится. Это важно, потому что президент США Барак Обама должен, в конце концов, получить партнера с четким мандатом, с которым можно было бы говорить об иранской ядерной программе».

Венский эксперт по Ирану Вальтер Пош (Walter Posch) отмечает причину победы Махмуда Ахмадинежада. Анализируя ситуацию в Berliner Morgenpost (14.06.2009) и Focus (15.06.2009), он указывает на предварительную социал-популистскую кампанию, проведенную действующим президентом, размах которой явился полной неожиданностью для его политических соперников. «Он принял образ простого человека из толпы», что, естественно, сразу вызвало ее симпатии в сравнении с представителями тегеранской элиты, каковыми себя представили остальные кандидаты, отмечает В. Пош. Это не новый прием Ахмадинежада, он уже был использован в ходе выборов 2005 г., став опорой его стратегии. И сейчас он лишь повторил его. «Он поступил очень просто, и в этом основа его успеха, — говорит австрийский исследователь из Института по поддержанию мира и урегулированию конфликтов Австрийской академии обороны, автор многочисленных публикаций по иранской теме. — Это было так же просто, как его предыдущие шаги, например, бесплатная раздача картофеля населению или увеличение пенсий». Пока оппозиция из числа тегеранской элиты неодобрительно покачивает головой, Ахмадинежад действует. Он декларирует, что он — часть народа, и именно его благо для него — превыше всего. При этом народу страны совершенно все равно, будет ли его президент принят в высшем свете Европы или Америки. Как внешнеполитическая, так и внутриполитическая линия, и ядерная политика Ирана в будущем будут определяться мнением все того же аятоллы Али Хаменеи, заявил Пош. В этом смысле нельзя надеяться на «признаки поворота в отношениях с Западом. А Хаменеи крайне подозрительно относится к США», и в обозримом будущем этот взгляд вряд ли изменится. Кто в этот момент будет сидеть в президентском кресле, в данном аспекте все равно. Как повелит духовный лидер нации, так и будет.

Поведение теневого религиозного правительства имеет большое значение для дальнейших событий в Иране, продолжает тему Berner Zeitung, приводя обзор мнений специалистов по ближневосточным проблемам. В частности, эксперт по Ирану Карим Саджяпур (Karim Sadjadpour) не сомневается, что Хаменеи действительно готов предпринять что-то решительное. Хотя бы по этой причине «беспорядки в обозримом будущем не прекратятся», прогнозирует он, уточняя: правительство будет жестоко мстить противникам нынешнего режима. И если до выборов были попытки шоу под названием «Повернемся лицом к мировой демократии», то сейчас шутки кончились, президент будет насильно впихивать народ Ирана туда, где тот пребывал, в изоляцию. Каким образом, тоже понятно. Воинские и полицейские подразделения, наводнившие Тегеран, ясно говорят об этом.

Возможно ли, что Ахмадинежад действительно победил на выборах? На этот вопрос отвечает Амир Тахери (Amir Taheri), ближневосточный аналитик CNN: «Ахмадинежад имеет сильную поддержку в Иране, особенно в сельской местности. Он, безусловно, выиграл, хотя сомнительно, что мы имеем дело с 63 процентами избирателей, проголосовавших за него. (Попутно отметим, что, согласно предварительному изучению общественного мнения, прогноз составлял около 55%.) Кроме того, маловероятно, что Ахмадинежад одержал победу в различных регионах и в разных возрастных группах». Это и заставляет людей проявлять свой гнев претензиями. Одна из них, наиболее распространенная: «Каждый человек в Иране знает, что в городах Ахмадинежад непопулярен, но он победил». Это делает людей озлобленными: они полагают, что их голос не был засчитан, говорит Тахери. Кроме того, отмечает А. Тахери, подозрительна поспешность, с которой было объявлено о том, что президент избран. Ведь голосовали 40 млн человек, и подвести итоги выборов всего через два часа после закрытия избирательных участков просто нереально.

Berner Zeitung подчеркивает, что сомнения в реальных результатах выборов вызваны и отсутствием независимых наблюдателей. Правительство аргументировало данный шаг тем, что кворума из 12 мулл, которые руководствуются «исламской Конституцией», вполне достаточно. Сомнительны и другие моменты выборного процесса; отбор добровольцев на местах, к примеру, — по какому принципу они избирались, и избирались ли вообще, поскольку есть предположение, что они были назначены государственными чиновниками — ставленниками действующего президента. Или, как заявил общественному радио США оппозиционер Ибрагим Язди (Ibrahim Yazdi), прекрасное условие для подтасовки результатов — наличие мобильных избирательных участков. А таковых было 14 тыс. из 45 тыс., то есть треть. В подобных условиях бесконтрольности вполне возможны манипуляции, указывает И. Язди.

«Возможности для обмана огромны, — подводит итог А. Тахери. — Все десять выборов, предшествующих нынешним, в Иране были, по мнению экспертов, справедливыми, но с таким же успехом их можно назвать и полным обманом. Мы этого просто не знаем: наблюдателей не хватает».

Как сообщает Handelsblatt, Хаменеи, за которым в любых вопросах остается последнее слово, поручил группе священнослужителей разобраться в результатах спорных президентских выборов в Иране и проверить истинность утверждений о нарушениях в их процессе. Иранцы, которые понимают, что они обмануты, но не могут это доказать, в растерянности и отчаянии.

Чему же верить в Иране и на что надеяться? На помощь свыше, дает ответ Spiegel (15.06.2009), когда публикует репортаж Ульрике Путц «Молись за нас!»

Демонстранты в Тегеране борются с правящим режимом, они лелеют надежды на перемены, «на то, что все изменится». Пока что не меняется только одно: крайняя жестокость, с которой государственная власть пытается остановить бурю протеста. Но люди противопоставляют силовикам мужество. Мужество отчаяния, подчеркивает У. Путц. «Ахмади-диктатор» несется по городу, по темным крышам. От улицы к улице, от одной части Тегерана к другой. «Аллах Акбар» — звучит ответ.

Вся надежда теперь действительно только на милосердие Всевышнего. Оно сейчас необходимо. Вооруженные тяжелыми замками для мотоциклов, цепями, деревянными битами и обычными прутьями, люди только что избранного президента учат остальной народ демократии. Они профессионально ломают кости, этому их обучали в тайной полиции. «Они избивают каждого, кто кажется им подозрительным, штурмуют дома, проливают кровь. Идет охотничий сезон», — рисует картину происходящего журналистка. Силы безопасности действуют столь жестоко, потому что больше не в состоянии контролировать ситуацию. Она констатирует: люди понимают, что произошло, вновь у власти диктатура. Поэтому ей не кажутся странными комментарии: «Это не выборы, это гражданская война». Война идет не только в Тегеране, но и в Ширазе, Исфахане, Тебризе, Ахвазе, в провинциях на севере и западе страны. Сегодня самые востребованные профессии в Тегеране — хирург, медсестра. Все медики явно запуганы, информацией делятся неохотно, отрицают, что все поступившие в больницы — жертвы силовиков. Жители укрывают в подвалах тех, кого преследует полиция, протягивают им бутылки с питьевой водой — напиться и смыть кровь. «Напишите обо всем, что вы видите», — просит журналистку женщина, которая назвала себя Надиа. Это не настоящее ее имя. Кровь настоящая. В Тегеране платят высокую цену за надежду, за солидарность с теми, кто мечтает жить иначе, чем теперь.

Начало