Новый отчет о правах человека в Саудовской Аравии

Г.Г. Косач

В середине марта 2009 г. на сайте Саудовской национальной ассоциации прав человека (созданной в 2004 г.) появился новый, на этот раз второй (первый был опубликован в 2006 г.) Отчет о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 год. Второй Отчет стал итогом работы претендующей на общественный статус (в Саудовской Аравии существует и государственный Комитет по правам человека) Ассоциации. Эта работа состояла, как подчеркивал 26 марта 2009 г. в интервью эр-риядской газете «Аль-Ватан» заместитель ее председателя Салех Аль-Хаслан, «в анализе жалоб граждан, поступающих в Ассоциацию, мониторинге прессы», а также, как он добавлял, «получении непосредственных впечатлений от посещения исправительных заведений и бесед с заключенными».

Отвечая же на вопрос корреспондента газеты, обычно рассматриваемой в качестве выразителя точки зрения саудовских «либеральных» кругов, о том, не подвергается ли деятельность Ассоциации «ограничениям», что проявило себя, в частности, в том, что первоначально второй Отчет о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 г. должен был появиться в середине истекшего года, С. Аль-Хаслан говорил: «Тенденция ограничить нашу деятельность существует. Однако Служитель Двух Благородных Святынь король Абдалла бен Абдель Азиз издал четкое и ясное постановление, подтвердившее важность независимой деятельности Ассоциации. В силу этого обстоятельства Ассоциация, опираясь на твердую поддержку со стороны Служителя Двух Благородных Святынь, смогла получить необходимую ей информацию от представителей различных властных структур». В свою очередь, говоря о задержке появления нового отчета, С. Аль-Хаслан вновь подчеркивал, что «стоявшие на пути Ассоциации преграды» не удалось бы преодолеть, если бы «и в этом случае Ассоциация не получила бы решительной поддержки» со стороны правящего монарха. Высказывания одного из руководителей Саудовской национальной ассоциации прав человека, конечно же, не требуют дополнительных комментариев, как с точки зрения возможностей действия саудовских правозащитников, так и их отношений (а также отношений всех представителей национального «образованного класса») с ведущей фигурой политического истеблишмента государства. Впрочем, и сама деятельность саудовских правозащитников невозможна без придания ей религиозного оправдания. Как и в случае Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2006 год, эпиграфом к новому Отчету стал коранический айят: «Мы почтили сынов Адама» [Коран 17:70].

Тем не менее, в чем состояло содержание нового Отчета?

Его важнейшие положения концентрировались вокруг нескольких, действительно важных для современного саудовского общества проблемах. Это, в первую очередь, состояние национального протопарламента – Консультативного совета. Во-вторых, вопрос о степени соответствия саудовского судебного законодательства и судебной системы требованиям сегодняшнего дня, в-третьих – проблема нарушения гражданских прав. Наконец, в-четвертых, это ситуация в сфере свободы прессы и средств массовой информации и, в-пятых, деятельность религиозной полиции нравов или, если использовать ее арабское название, органов «Поощрения дозволенного и отвержения осуждаемого». Вместе с тем, составители нового Отчета подчеркивали, что «публикация Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2006 год содействовала улучшению образа Королевства Саудовская Аравия в современном мире», что, собственно, и подталкивало их к продолжению действий в том же направлении. Иными словами, речь вновь шла о стремлении этой группы саудовского «образованного класса» следовать в фарватере курса инициатора нынешних социально-политических реформ короля Абдаллы, как и об их полной поддержке его начинаний.

Итак, первое положение Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 год.

По мнению его авторов, «Консультативный совет не стал институтом, развивающимся в позитивном направлении, поскольку он не подвергся дальнейшему расширению представительства своих членов, а также в силу того, что его роль в качестве инструмента контроля над деятельностью органов и институтов исполнительной властью не была усилена». Это положение неоспоримо и сегодня, поскольку даже последние указы короля Абдаллы, преданные гласности в феврале 2009 г., не привели к расширению саудовского парламентского представительства, как и не расширили (прежде всего, законодательно) сферу его полномочий. Саудовский Консультативный совет продолжает (несмотря на ранее произошедшее увеличение числа его членов) действовать на основе принятого в 1992 г. Закона о Консультативном совете, оставаясь лишь совещательным органом при монархе.

Однако авторы Отчета шли дальше констатации существующего положения. Они настаивали на необходимости «пересмотра механизма формирования Консультативного совета», считая необходимым подчеркнуть (впрочем, это старое требование представителей саудовского «образованного класса», впервые высказанное ими в то время еще наследному принцу Абдалле в ходе состоявшейся в январе 2003 г. встречи между ним и подателями петиции «Видение настоящего и будущего родины»), что Консультативный совет более «не может оставаться назначаемым, а должен избираться». На этот же раз это требование предполагает, что в течение некоторого времени избрание членов Консультативного совета будет частичным, когда кто-то из них будет назначаться королем. При этом, по их мнению, трансформация саудовского протопарламента в орган реального парламентаризма станет возможно, когда нынешний Консультативный совет не только станет избираемым, но и обретет право «контроля над формированием бюджета и выдвижения запросов в адрес министров» (саудовские правозащитники остаются робкими, не решаясь выдвигать требование «выдвижения запросов» главе Совета министров, которым является правящий монарх). Тем не менее, они считают необходимым включить в перечень министерств, главы которых обязаны выступать с отчетами на специальных заседаниях Консультативного совета, министерства финансов, внутренних дел, а также министерство обороны и авиации.

В определенном смысле это требование может рассматриваться и как покушение на полномочия королевской семьи, поскольку, по крайней мере, два последних министерства возглавляют ведущие фигуры правящей фамилии, соответственно, принц Наеф и принц Султан, являющийся одновременно (хотя слухи о его тяжелой болезни продолжают распространяться) и наследным принцем. При этом, поскольку правозащитники ориентированы на поддержку правящего монарха, постольку появление этого их требования, вероятно, могло быть санкционировано королем Абдаллой. В свою очередь, присутствовавший 24 марта 2009 г. на открытии пятой парламентской сессии Консультативного совета глава саудовского внутриполитического ведомства в тот же день заявил эр-риядскому корреспонденту лондонской «Аш-Шарк Аль-Аусат», что он считает «механизм назначения членов» саудовского протопарламента «более подходящим для страны, чем их избрание». Скорее всего, интересы сохранения единства саудовского правящего семейства заставят правящего монарха учесть точку зрения главы одной из его наиболее влиятельных фракций. Во всяком случае, саудовская пресса уже публиковала заявления некоторых представителей саудовского правящего семейства, подспудно критиковавших «выход за рамки демократических норм» кувейтского парламента – Национального собрания, слишком грешившего требованиями отчетов от министров местного правительства, как и от главы Совета министров соседней страны.

Тот раздел Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 год, который посвящен вопросам соответствия саудовского судебного законодательства и судебной системы требованиям сегодняшнего дня, был, скорее всего, составлен до обнародования февральских указов 2009 г. короля Абдаллы, касавшихся, в том числе, и преобразований в сфере национального судопроизводства. Во всяком случае, все предложения этого раздела Отчета сконцентрированы вокруг вопроса о реформе Арбитражного суда и создании Верховного суда, что, собственно, и предусматривалось этими указами. Тем не менее, эта часть Отчета содержат и некоторые важные замечания, имеющие отношение, например, к вопросу о «необходимости пересмотра положений исламского шариата в том случае, если они вступают в противоречие с законами, издаваемыми правителем (в данном случае – королем Абдаллой – Г.К.)». Но, кроме того, в этом же разделе Отчета подчеркивается важная для Саудовской Аравии идея, суть которой заключается в том, что «судьями различных инстанций могут быть только выпускники шариатских факультетов саудовских университетов или лица, иностранные дипломы которых были признаны Высшим юридическим советом в качестве соответствующих саудовским стандартам». Наконец, здесь же содержится и требование отделить исламское законодательство от сферы деятельности «судов по трудовым спорам или коммерческих судов». Необходимость применения в области деятельности этих судов современного законодательства (конечно же, в той или иной мере учитывающего и шариатские нормы) уже давно стала предметом серьезных дискуссий и в самом саудовском обществе, и в среде саудовских юристов. В свою очередь, создание судов по трудовым спорам и коммерческих судов было инициировано правящим монархом, настойчиво подчеркивающим, что без них развитие страны будет в немалой степени заторможено.

Третья часть Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 год – нарушение гражданских прав многообразна и многолика. В соответствующих разделах этого документа речь идет, например, о негативных итогах медицинского лечения, незаконных изъятиях водительских прав, о «связанных с действиями отдельных личностей-сотрудников органов внутренних дел» незаконных задержаниях граждан Саудовской Аравии, а также проживающих там иностранцах, как и о задержаниях без предъявления обвинений или физических пытках во время задержания. Одной из причин такого задержания становится, как отмечается в Отчете, «поступление сведений в органы внутренних дел о намерении гражданина или проживающего в королевстве иностранца совершить поездку в Ирак». Конечно, отмечается в этом документе, «министерство внутренних дел осуществляет огромную работу по предотвращению террористических актов», тем не менее, по мнению его авторов, «человека следует судить не за его намерения, а за то, что эти намерения воплощаются в дела». В этой связи, в частности, в Отчете отмечается, что «необходимо проводить грань между теми, кто действительно участвовал в совершении террористических актов, а также теми, кто думает об отлучении (от принадлежности к мусульманской общине, что распространяется приверженцами саудовской подпольной террористической сети – членами заблудшей секты на высшее политическое и религиозное руководство государства – Г.К.), как и теми, кто только думает отправиться в Ирак или же отправившимися туда». Что ж, это во многом правомерная постановка вопроса. Но будет ли согласен с ней принц Наеф, получивший едва ли не безграничные полномочия в ходе уже постоянной для Саудовской Аравии операции, направленной на то, чтобы «раздавить гадину террора», как участников «заблудшей секты» не раз называл и сам правящий монарх?

Вместе с тем, в соответствующих разделах Отчета содержатся и другие требования. Среди них – улучшение положения в саудовских тюрьмах и коррекционных учреждениях, что связано, в первую очередь, с ростом в них случаев смертности, как и распространением серьезных заболеваний, в том числе и психических. В этих разделах речь идет и о насилиях (прежде всего, в семьях) над женщинами и детьми. При этом едва ли не впервые в Саудовской Аравии подчеркивается, что в этой стране осуществляется «торговля детьми, распространяется детское нищенство, как и сексуальная эксплуатация детей». Одной из важных причин, содействующей распространению этих явлений, является «юридически не фиксируемый возраст совершеннолетия». Но, с другой стороны, что также подчеркивается в Отчете, в Саудовской Аравии до сих пор игнорируются права ребенка в сфере предоставления гражданства, когда отец-саудовец не может передать свое гражданство собственному ребенку, рожденному в браке с иностранкой, что тем более относится к тем детям, которые родились у матерей-одиночек или от отцов-иностранцев или отцов с «неопределенным гражданством». В Саудовской Аравии, как это четко вытекает из Отчета, уже сегодня существует значительная прослойка ее жителей, которые по тем или иным причинам не могут претендовать на получение гражданства королевства, что, естественно, значительно сужает сферу их гражданских прав.

К сфере нарушения гражданских прав саудовские правозащитники справедливо относят растущую в стране безработицу, а также нарушение прав женщин. Приводимые в Отчете данные свидетельствуют, что в 2008 г. уровень безработицы в Саудовской Аравии составил 11% от общей численности трудоспособного населения. Важнейшими причинами ее роста выступают, по мнению авторов этого документа, «диспропорции в социально-экономическом развитии королевства (при этом, они подчеркивают важность начинаний правящего монарха по искоренению этого явления)», а также «распространение на королевство негативных последствий развивающихся мировых экономических процессов». Важнейшим итогом складывающейся в саудовской социальной сфере ситуации становится все более последовательное и усиливающееся «размывание саудовского среднего класса». Одновременно в отчете отмечается, что значительную долю саудовских безработных составляют женщины. Если, отмечают его авторы, «последние годы характеризовались серьезным поворотом государства в направлении решения задач, связанных с положением женщин», это, вместе с тем, не означает, что эти задачи полностью решены. Саудовская женщины до сих пор лишена права самостоятельного получения удостоверения личности (это может сделать только ее отец, муж или «опекун»). Отсутствие этого права лишает ее свободы передвижения по стране и по миру, как и возможности, например, открыть собственное дело. Саудовская женщина получает меньшую, по сравнению с мужчиной, пенсию. Ее дети от брака с иностранцем обречены на долгую натурализацию. Наконец, согласно саудовскому законодательству, только женщины, возраст которых превышает 40 лет, обладают правом собственности на жилище или участки земли. Впрочем, список законодательных актов, ограничивающих права женщин, в Отчете значительно более широк и детализирован.

Четвертая часть Отчета – положение в сфере свободы прессы и средств массовой информации. По мнению саудовских негосударственных правозащитников, «пресса, несмотря на четкие указания Служителя Двух Благородных Святынь, далека от того, чтобы предоставлять обществу четкую картину существующей реальности». Причины этой ситуации лежат в самых различных плоскостях общественно-политической и экономической жизни в королевстве. Это, разумеется, в первую очередь, «коррупцию в органах власти», когда «коррумпированные чиновники осуществляют преследование журналистов». Это также и положение в Саудовской ассоциации журналистов, которая далека от того, чтобы «защищать своих членов». Впрочем, позиция этой ассоциации связана, в том числе, и с тем, что Закон о деятельности институтов и ассоциаций общественной пользы, по сути дела, далек от того, чтобы рассматриваться как действительно применяемый на практике. Более того, свобода прессы ограничивается и в силу того, что «в королевстве предпринимаются попытки (все тем же коррумпированным чиновничеством – Г.К.) вести наступление на осуществляемый Центром национального диалога им. короля Абдель Азиза процесс достижения общенационального консенсуса». Наконец, в силу коррумпированности чиновников остаются бездействующими созданные после муниципальных выборов 2005 г. мэрии и муниципальные советы. По сути дела, страна, как подчеркивали авторы Отчета, вступила в эпоху «замораживания процесса национального диалога и политических реформ». Это, по их мнению, полностью «противоречит указаниям и пожеланиям Служителя Двух Благородных Святынь, более того, является прямым нарушением этих указаний и пожеланий». В свою очередь, это «замораживание» и лежит в основе «затруднений, чинимых свободной прессе», хотя действующий Закон о печати и печатных изданиях гласит: «Местная пресса не может быть подвергнута цензуре, за исключением времени чрезвычайного положения, вводимого главой Совета министров». Более чем прозрачный намек, - правящий монарх должен немедленно вмешаться в сложившуюся ситуацию и разрешить ее.

Наконец, последняя, пятая часть Отчета о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия за 2008 год – деятельность религиозной полиции нравов, в последнее время вызывающая бесконечные нарекания со стороны саудовского общественного мнения.

Как отмечали авторы этого документа, наиболее вопиющими проявлениями этой деятельности стали «проведение бесконтрольных обысков частных домов, отправка женщин, не сопровождаемых опекунами, в отделения» этой полиции, как и «требования подписать протоколы допросов без предварительного ознакомления с ними». Все это заставляет саудовских правозащитников вновь и вновь ставить вопрос о юридическом ограничении полномочий органов «Поощрения дозволенного и отвержения осуждаемого», несмотря на то, что религиозная полиция, как они подчеркивают, и «выполняет важные обязанности, связанные с реализацией важнейшей религиозной обязанности (быть приверженным нормам шариата – Г.К.)». Тем не менее, в течение только 2008 г. в «Эр-Рияде, Табуке, Медине и Джидде произошло пять случаев, о которых сообщалось в прессе, когда задержанные членами» религиозной полиции «умирали после или во время их пребывания в участках». Так или иначе, но авторы Отчета считали необходимым подчеркнуть в этом документе, что возникла «необходимость четкого определения уровня власти и полномочий членов Поощрения дозволенного и отвержения осуждаемого ради сохранения престижа этой организации и доброго имени ее членов». Впрочем, один из указов короля Абдаллы, обнародованный в феврале 2009 г., предусматривает ужесточение контроля над религиозной полицией нравов.

И последнее замечание в связи со вторым в саудовской истории Отчетом о состоянии прав человека в Королевстве Саудовская Аравия. Разумеется, этот документ принципиально важен в том числе и с точки зрения содержащейся в нем информации. Но все же существеннее другое обстоятельство, - сложившаяся в эпоху правления короля Абдаллы (а также в течение последних лет правления его предшественника короля Фахда, когда в то время еще наследный принц Абдалла играл роль фактического правителя страны) традиция предполагает, что очередной этап внутренних реформ начинается в Саудовской Аравии тогда, когда монарх публично принимает пожелания своих подданных, заявляющих ему о том, что они хотят перемен. Так было в январе 2003 г., так происходит и сейчас, когда с благословения ведущей фигуры саудовского политического истеблишмента в его стране широко распространяется текст Отчета «правозащитников Его величества». Иными словами, этот Отчет – инструмент политики, и, собственно, в этом состоит его основное значение. Совсем не случайно, что некоторые пожелания этих подданных-правозащитников уже были отражены в «революционных» королевских указах февраля 2009 г. Но сам текст Отчета становится, с другой стороны, свидетельством неуверенности его авторов в успехе их начинания. В чем причина этой неуверенности? Быть может, в том числе, и в том, что интересы внутренней стабильности, как и интересы королевской внешней политики, требуют, на чем ныне король Абдалла делает особый акцент, «умеренности» и «последовательности»? Разногласия в правящей семье, подогреваемые последствиями мирового финансового кризиса, хотя сам правящий монарх и преуменьшает значение его последствий для своей страны? Станут ли эти разногласия, возникающие в трудный для Саудовской Аравии момент, фактором, ограничивающим свободу действий «короля-реформатора»? Но это только вопросы, связанные с тем, что выше было названо «замечанием» в связи с документом саудовских неправительственных правозащитников.

Начало