Новый этап противостояния в Сирии

Ю.Б.Щегловин

На фоне усилившегося дипломатического давления со стороны Лиги арабских государств (ЛАГ) особенный интерес представляет сейчас позиция Анкары. Арабские государства помимо чисто дипломатического шантажа, в общем-то, ничего реального сделать в отношении Сирии не в состоянии. Угрозу прекращения банковских трансферов не следует воспринимать серьезно, поскольку существует мощная ливанская банковская система, куда уже перекачено несколько миллиардов долларов со стороны сирийской элиты. О вооруженном вторжении воинских соединений стран ЛАГ говорить не приходится в принципе. Во-первых, в силу их слабости, а во-вторых, по причине раздробленности среди самих арабских стран.

Другое дело Турция. Будущее сирийского конфликта напрямую сейчас зависит именно от решимости турецкого руководства сыграть на этом направлении фактически самостоятельно. По данным ряда экспертов, сейчас очень серьезно обсуждается вопрос о входе турецких войск на сирийскую территорию с целью создания некой «зоны безопасности». Собственно, когда по итогам заседания ЛАГ появились «утечки» о том, что эти решения «открывают дорогу иностранному военному вмешательству», речь шла именно об этом варианте. Эта тема обсуждалась и во время последних французско-турецких консультаций в Анкаре на уровне министров иностранных дел. Какого-либо реального участия НАТО, помимо чисто дипломатической поддержки и передачи разведывательной информации, ожидать не приходится. При этом возможные односторонние действия турецких войск по созданию «буферной зоны» НА СИРИЙСКОЙ ТЕРРИТОРИИ вызовут однозначно негативный отклик со стороны тех же России и КНР. Да и реакция европейских стран тоже не будет предсказуемой. Как непредсказуемой может быть реакция и самого сирийского населения, с учетом «старых» территориальных проблем между двумя странами и неоднозначной позиции различных спектров сирийской оппозиции по теме иностранного вмешательства. Такое решение с большей долей вероятности вызовет возмущение курдского населения, которое и так не в полной мере поддерживает протестные настроения. Как мы и предполагали, курды сконцентрировались в основном на решении своих чисто локальных проблем.

«Половинчатость» возможного турецкого силового входа объясняется, в том числе, и этим. Предлог здесь вторичен – «защита мирного населения» или «срыв активности курдских сепаратистов». Сценарий, в общем-то, очевиден: создание «буферной зоны», на которой могло бы быть провозглашено некое переходное правительство, и которая могла бы быть использована в качестве «тыловой базы» для Сирийской освободительной армии (СОА). Эта «зона» должна, по замыслу ее «организаторов», сыграть еще одну важную задачу: на ней должны концентрироваться дезертиры, которые затем пополнят ряды СОА.

Последняя начинает действовать все активнее. Созданы подпольные «батальоны» в Дамаске, Хомсе, Джабаль Заруа и др. Пока мы имеем дело в основном с т.н. «пропагандистскими» операциями, типа обстрела здания разведки ВВС и т.п. Но тенденция активизации городской и сельской «герильи» налицо. Все это вызывает определенное беспокойство, поскольку СОА формально в структуры Сирийского национального совета (СНС) не входит. Причина все та же: неоднозначная реакция части оппозиции к вопросу развязывания гражданской войны и втягивания в этот процесс «внешних сил». Да и далеко не все оппозиционеры готовы предоставлять военным лидирующие позиции в органах управления СНС. Эта линия «водораздела» в рядах самих оппозиционеров будет углубляться. Это вторая тенденция, которая будет набирать силу.

Напомним, что сейчас в Сирии фактически существует три оппозиционные силы: СОА, которая, безусловно, выступает за расширение вооруженной борьбы и свержение нынешнего режима, на что ее подталкивает Турция. Такая позиция априори подразумевает поддержку иностранного военного вмешательства.

Координационный совет (КС), который действует внутри страны, выступает, безусловно, за мирный диалог с правительством и постепенную трансформацию режима путем его реформирования. Нельзя сказать, что КС пользуется широкой поддержкой населения на данном этапе, но в его состав входят, безусловно, влиятельные и авторитетные люди: Хасан Абдель Азым, Ареф Далиля и Мишель Кило. Если эта структура сохранится, то ее «время» придет значительно позже, о чем мы поговорим отдельно.

И, наконец, самый крупный альянс оппозиции Сирийский национальный совет (СНС), который пока не представляет единой позиции по этому вопросу. Попробуем предсказать, что дрейф этой организации от «мирных форм» к чисто вооруженным, или, вернее, «комбинированным» будет идти очень быстро. В противном случае, он просто перестанет в значительной степени влиять на «внутренние процессы». Здесь многое будет зависеть от позиции лидера Народно-демократической партии (НДП) Рияда Турки, который оказывает очень серьезное влияние на выработку консолидированной позиции СНС. Да и «Братья-мусульмане», в отличие от своего лидера Р.Шакфа, далеко «не все, как один», приветствуют иностранное вмешательство.

И еще одна тенденция, которая начинает все явственнее проявляться во внутреннем противостоянии. Это случаи открытой межконфессиональной вражды по линии алавиты – сунниты. Это, пожалуй, на сегодняшний день самый опасный тренд во внутрисирийском противостоянии.

Начало