Индийско-пакистанские экономические отношения

С.Н.Каменев

Значение развития двусторонних экономических отношений в регионе определяется в первую очередь тем, что это не только определяет рост внешнеэкономических связей между Индией и Пакистаном, не только способствует расширению региональных экономических отношений и развитию непосредственно национальных экономик указанных двух стран, но реально может способствовать решению одного из наиболее затяжных мировых конфликтов – Кашмирской проблемы, а также урегулированию других спорных вопросов, существующих уже не одно десятилетие между двумя странами – принадлежность ледника Сиачин (расположенного на высоте свыше 5-ти км!), раздел вод р. Инд и его притоков и др./1/.

Естественно, что основой экономических связей между двумя странами являются торговые отношения. Информация об объеме двустороннего товарооборота у обеих стран почти совпадает (чего, например, нельзя сказать о пакистано-афганской торговле, где, в частности, пакистанские статистические органы определяют товарооборот в 2,5 млрд долл., в то время как афганская сторона считает его в 5 раз меньше, примерно в размере 500 млн долл.), поэтому мы не будем отделять без особой необходимости статданные, почерпнутые из пакистанских статистических публикаций от таковых из индийских. А вот оценки уровня и качества двусторонних экономических отношений, перспектив их развития, сделанные со стороны Дели и Исламабада, зачастую кардинально разнятся.

Следует подчеркнуть, что Индия, не говоря уже о Пакистане, придает все большее значение развитию двусторонних экономических связей с Исламабадом. Недавно многочисленная группа индийских бизнесменов под эгидой ФИККИ (Федерация торгово-промышленных палат Индии) и при содействии министерства торговли Индии завершила проект под названием «Индийско-пакистанское экономическое сотрудничество», результаты которого были опубликованы в Дели в феврале 2012 г. /2/. По информации ФИККИ формальная (или официальная) торговля между двумя странами составила в 2011 г. 2,7 млрд долл. (10 лет назад, в 2001 г. она была лишь на уровне 144 млн долл., т.е. товарооборот вырос почти в 20 раз) /3/. Причем рост этот отнюдь не номинальный, обусловленный ростом, например, мировых или национальных цен, когда подсчеты осуществляются на базе текущих цен, а реальный, когда происходил и происходит рост физических объемов торговли, т.е. увеличение экспорта и импорта конкретных видов товаров.

Но при всем этом следует отметить, что неформальная или иными словами реальная, как её формулируют индийские предприниматели торговля (а попросту говоря – контрабанда) составила в том же 2011 г. 10 млрд долл. /4/. То есть превысила объем товарооборота через государственную границу почти в 4 (!) раза. Естественно, что единственной целью здесь является стремление обойти таможенные барьеры, которые порой просто алогичны и не выдерживают никакой критики с точки зрения их установления в соответствии с экономическими реалиями. Контрабандная торговля осуществляется каботажем по Аравийскому морю, авиаперевозками через третьи страны, в первую очередь через Дубай, контейнерами по морю через Сингапур, арабские страны, через Центральную Азию (что в конечном счете получается намного дешевле, нежели уплата непомерно высоких импортных и экспортных пошлин) и даже на ослах через Афганистан /5/.

Разрыв между реальной и номинальной торговлей связан в первую очередь с тем, что оба государства, несмотря на предоставление друг другу режима наибольшего благоприятствования в торговле, тем не менее так и не могут пока договориться о существенном расширении списка разрешенных к торговле товаров. Индия готова поставлять в Пакистан свыше 6,5 тысяч наименований различных видов товаров, в то время как Пакистан пока что разрешает импорт оттуда лишь менее 2 тыс. товаров. Да и в целом, Пакистан в плане двустороннего товарооборота намного консервативнее Индии: а именно – Индия предоставила Пакистану в торговле статус наибольшего благоприятствования в 1996 г., а Пакистан сделал это лишь в ноябре 2011 г. /6/. Более того, Исламабад выдает этот свой шаг едва ли не как серьезную уступку Индии. Ко всему прочему, негативный лист у Пакистана по количеству товаров больше аналогичного индийского списка.

Справедливости ради следует отметить, что значение Пакистана для Индии как торгового партнера очень невелико – доля Пакистана в индийском импорте – 1%, доля Пакистана в индийском экспорте – 0,1%, иными словами в 10 раз меньше /7/.

Несколько слов о том, что конкретно Пакистан закупает в Индии, и что Индия закупает в Пакистане - по 5-ти основным видам/группам товаров и в экспорте, и в импорте.

Пакистан закупает в Индии – сахар и кондитерские изделия, хлопок-сырец, химические реактивы, волокно ручного прядения, различные овощи и корнеплоды.

Индия закупает в Пакистане (по 5-ти группам товаров) - фрукты, в первую очередь цитрусовые, очищенные орехи, арбузы, далее - минеральное топливо, минеральное масло, воск и парафин, затем – различная соль, сульфаты, цемент, известь, химические реактивы, которых не хватает в Индии, и последнее - хлопок-сырец при его нехватке и некоторые текстильные готовые изделия (нерегулярно) /8/.

Следует заметить, что оба государства весьма серьезно подходят к расширению торговых отношений не только на высшем уровне. Любопытно, что непосредственно сами торговцы стремятся повысить уровень своих практических знаний в этой сфере экономики. Свидетельством этого может служить организация Министерством торговли Пакистана совместно с Ассоциацией развития торговли и Торгово-промышленными палатами Исламабада, Карачи, Лахора, Кветты и Пешавара 10-ти семинаров по детальному изучению индийского рынка, наилучшему ведению торговли с Индией, развитию контактов с индийскими бизнесменами.

Аналогично индийская сторона внимательно рассматривает перспективный пакистанский рынок. Как сообщил автору этих строк исполнительный директор ФИККИ Локнатх Ачарья, индийские бизнесмены в процессе подготовки упомянутого выше издания «Индийско-пакистанское экономическое сотрудничество» тщательно исследовали уже имеющиеся и потенциальные рынки сбыта в Пакистане индийских товаров, которые уже входят и войдут в перспективе в разрешительный пакистанский товарный список /9/. Более того, группа индийских бизнесменов рассчитала потенциальное снижение импортных расходов Пакистана в случае ввоза ряда товаров непосредственно из Индии: на прямой импорт стали из Индии расходы Пакистана по этой статье ввоза сократились бы на 55% (!), машино-техническое оборудование – на 15%, средства транспорта – на 26%, фармацевтическая продукция – на 35%, велосипеды – на 20%, фрукты и овощи – на 40%, сахар – на 30% /10/.

По мнению экономических экспертов как в Индии, так и в Пакистане, есть все основания полагать, что объем официальной (неконтрабандной) двусторонней торговли реально может возрасти в 2014 г. до 7 млрд долл. и одновременно сократить неофициальную (контрабандную) торговлю. Этому будут способствовать как принятые меры по законодательному расширению торговых отношений, так и открытие ещё одного торгового пропускного пункта на индийско-пакистанской границе Аттари-Вагах /11/.

Надо заметить, что развитию двусторонних торговых отношений (да и не только торговых) в немалой степени препятствует сильнейший бюрократизм с обеих сторон. Достаточно привести в этой связи небольшой пример: уже после предоставления Пакистаном Индии в прошлом году статуса наибольшего благоприятствования между министерством торговли и министерством промышленности Пакистана развернулась дискуссия по поводу того, в какие сроки надо утвердить список разрешенных товаров – министерство торговли считает, что как можно быстрее, через 3-4 месяца, а министерство промышленности полагает, что где-нибудь через год, не раньше; министерство же текстильной промышленности категорически считает, что через 5 лет (мотивируя это неправомерными импортными пошлинами на пакистанский текстиль). Т.е. в рядах пакистанских чиновников никакого согласия нет, бюрократическая система активно работает, и ведомственные амбиции превалируют над здравым практическим смыслом. (Нельзя не отметить в этой связи неформальное высказывание турецкого премьер-министра своему пакистанскому коллеге, что именно забюрократизированность пакистанской экономической системы является серьезным препятствием на пути роста иностранных инвестиций в экономику Пакистана /12/).

В качестве другого небольшого примера бюрократизма уже в Индии хотелось бы заметить следующее – попасть на прием к начальнику управления Министерства торговли, курирующему торговое сотрудничество с Пакистаном, научному работнику Академии Наук России возможно лишь записавшись примерно за 2 недели и представив заранее перечень обсуждаемых вопросов. Лишь оперативное вмешательство руководства российского посольства дало возможность обсудить с индийскими официальными лицами современное состояние и перспективы развития индийско-пакистанских отношений.

И далее. Развитию экономических отношений между Индией и Пакистаном существенно мешает коррумпированность чиновничьего аппарата и в той, и в другой странах. По рейтингу, определенному для 182 стран мира международной организацией «Transparency International», занимающейся определением степени коррумпированности различных государств нашей планеты, Индия занимает в этой табели о рангах 95-е место, Пакистан находится на 134-м месте /13/. Есть немало свидетельств со стороны пакистанских независимых журналистов, что многие вопросы, требующие согласования у того или иного чиновника в Пакистане, могут быть решены только при даче взятки /14/.

Печально в этой связи то, что Россия в указанной табели о рангах занимает «почетное» 143-е место, разделяя его с Нигерией, Угандой, Мавританией, Того и Коморскими островами. Так что Пакистану мы в этом плане уступаем, а уж Индии тем более.

В последние год-два активно работает на расширение пакистано-индийского сотрудничества даже не высшее руководство Пакистана, несмотря на сравнительно продуктивный визит президента Зардари в Индию 8 апреля этого года, а Главный министр штата Панджаб Шахбаз Шариф, брат Наваз Шарифа, бывшего пакистанского премьер-министра, а ныне лидера Пакистанской мусульманской лиги Наваз Шарифа (PML-N). В мае этого года Главный министр провел у себя в штате расширенную Конференцию непосредственно по возможностям широкомасштабного расширения экономических отношений между Пакистаном и Индией. В ней приняли участие в первую очередь бизнесмены двух стран, а также некоторые чиновники, в ведении которых находятся вопросы экономических связей между этими государствами – в общей сложности присутствовало около 60 человек /15/. По некоторым данным, именно Главный министр штата Панджаб лоббирует в пакистанском правительстве многие экономические проекты, связанные с сотрудничеством с Индией, в том числе подписание Соглашение об облегченном визовом режиме для бизнесменов двух стран /16/.

Хотя торговые отношения являются основой экономических связей, однако экономическое сотрудничество осуществляется отнюдь не только в этой сфере, равно как активно рассматривается налаживание потенциальных связей. Индийская сторона в лице бизнес-сообщества и даже чиновников ряда экономических министерств сетует по поводу того, что до сих пор длительные переговоры об инвестициях в экономику обеих стран пока что так и не увенчались успехом. С 1959 по 2010 г. Пакистан заключил двусторонние Соглашения об инвестициях с 46 государствами мира, но не с Индией. И хотя причины отсутствия подобных Соглашений между Исламабадом и Дели в целом понятны (политические, т.е. неурегулированность ряда спорных проблем, в первую очередь Кашмирской), тем не менее, в условиях ослабления напряженности между двумя государствами и расширения экономического сотрудничества вполне возможно ускорить, как полагают в Дели, разработку и подписание инвестиционных Соглашений. Таковые могут быть подписаны по информационным технологиям, в области фармацевтической промышленности, рыбной промышленности, агрохимии, по производству химических препаратов, автомобильной промышленности, электротехнике, обработке кожи и пошиву кожаных изделий /17/.

Пакистан уже не один год испытывает серьезные трудности в области энергетики, связанные, в частности, с острой нехваткой электроэнергии и как результат – постоянными перебоями в работе целого ряда отраслей промышленности, сельского хозяйства, производственной инфраструктуры, некоторых других областей экономики, включая даже сферу услуг. В определенной степени здесь Индия может оказать посильное содействие, поставляя электроэнергию из индийского Панджаба в пакистанский Панджаб, для чего требуется лишь построить линию электропередач мощностью 220 киловольт и протяженностью всего лишь 45 км (25 км по территории Индии и 20 – в Пакистане в районе пересечения границы Аттари-Вагах) /18/.

Естественно, что это предложение индийской стороны намного реальнее полуфантастического грандиозного проекта CASA-1000 (Центральная Азия – Южная Азия мощностью в 1000 киловольт), стоимость которого по предварительным данным составляет 870 млн долл. Предполагается, что поставки электроэнергии буду осуществляться из Таджикистана и Кыргызстана в Афганистан и Пакистан, для чего необходимо построить 3 крупные ЛЭП (!), а также 5 подстанций (в Датке, Худжанде, Сангтуде, Кабуле и Пешаваре) /19/. Соглашение о строительстве ЛЭП было подписано еще в 2008 г., и тогда же было намечено завершить его в 2016 г. Однако нигде не было прописано, насколько может за эти 8 лет возрасти стоимость строительства, а главное – реально ли в условиях ведения на территории Афганистана боевых действий вести строительство столь дорогостоящей ЛЭП, в отношении которой ничего не стоит совершать теракты! Именно проблема обеспечения безопасности в Афганистане выходит сейчас на первое место при рассмотрении вопроса реализации подобных проектов.

Нельзя не сказать и о двух других проектах, реализация которых может обеспечить поставки газа в Пакистан и далее в Индию. Это - добыча газа в Иране на месторождении «Южный Парс» на шельфе в Персидском заливе и доставка этого углеводорода по газопроводу в Пакистан для обеспечения потребностей в газе городов Карачи и Мултан, а затем продление газопровода до Дели. По словам как президента Пакистана Асиф Али Зардари, так и министра финансов Абдул Хафиз Шейха, газопровод был практически готов к вводу в эксплуатацию уже в середине 2012 г. (якобы осталось достроить небольшую его часть на пакистанской территории). И вдруг совершенно неожиданно заместитель министра нефти и природных ресурсов Пакистана Иджаз Чоудхри объявляет о переносе ввода в эксплуатацию газопровода с июня 2012 г. на декабрь 2014 г., мотивируя это якобы неурегулированностью ставок налогообложения газовых поставок. Как результат – не только Пакистан, но и Индия лишилась возможности получать транзитный газ через Пакистан из Ирана /20/.

Еще более драматическая ситуация сложилась с газопроводом ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). В связи с сооружением этого трубопровода, протяженностью 1735 км и стоимостью 7,6 млрд долл., уже подписано не менее десятка самых разных Соглашений, включая даже детализацию оплаты за транзит газа через территорию Афганистана (для Пакистана и Индии) и по территории Пакистана - для Индии, а также оценочную пропускную способность газопровода в размере до 33 млрд куб. м в год. В соответствии с ТЭО он должен пройти из Туркмении через Герат, Кандагар, Кветту и Мултан, откуда уже планируется проложить две ветки: непосредственно в Индию и в Карачи, где в перспективе может быть построен завод по сжижению газа для его вывоза в другие страны морским путем. По нашему мнению, этот проект носит не энергетический, а скорее политический характер, поскольку во время регулярных четырехсторонних встреч (руководители Афганистана, Индии, Пакистана, Туркменистана) речь заходит в том числе и о необходимости строительства этого газопровода. Однако пока что это строительство остается на бумаге, хотя уже давно был намечен его ввод в строй в 2016 г. Помимо всего прочего, обсуждение вопроса о строительстве этого трубопровода не затрагивает едва ли не основную проблему – обеспечение безопасности сооружения и эксплуатации газопровода на территории Афганистана, что руководство страны не в состоянии осуществить. Создается впечатление, что газовые чиновники просто не замечают существование этого серьезного препятствия. С нашей точки зрения, проект не будет реализован даже в среднесрочной перспективе.

Наконец, нельзя забывать о наличии другой проблемы, которая пока что существует в индо-пакистанских отношениях, даже несмотря на явное потепление отношений между двумя странами. Это касается потенциальной возможности (с точки зрения индийской стороны) в случае обострения отношений между Дели и Исламабадом перекрытия последним газовых поставок из Пакистана в Индию. И Дели отнюдь не исключает такую гипотетическую возможность. Однако Индия продолжает участвовать в указанных двух газовых проектах, несмотря на то, что на ее территории существуют обнаруженные газовые месторождения, в том числе довольно обширное в Андхра-Прадеш. Это участие обусловлено острой нехваткой указанного энергоносителя в стране и надеждой покрыть хотя бы частично потребности страны в газе.

Тем не менее, прогноз развития индийско-пакистанских отношений в сторону их ухудшения наименее возможен, нежели их дальнейшее улучшение. По нашему мнению, экономические связи между двумя государствами достигли так называемой точки невозврата и едва ли могут быть повернуты вспять даже несмотря на весьма возможные террористические акты и в Индии, и в Пакистане. В этом случае возможно скорее замораживание экономического сотрудничества, нежели его свертывание.

1. Мы не ставим своей целью напрямую увязать двустороннее экономическое сотрудничество с политической ситуацией в регионе, но все же следует отметить, что когда в 1992 г. по решению тогдашнего генсека ООН Перес де Куэльяра была создана совместная российско-американская команда (куда входил автор этих строк) для изучения возможностей решения Кашмирской проблемы, то главным итогом её деятельности стал вывод о том, что именно реальное развитие экономических отношений между Индией и Пакистаном может стать базой для решения этой серьезной проблемы. А сейчас, как показано ниже, налицо общее улучшение отношений между двумя странами, в том числе расширение экономических связей между ними.

2. Status Paper on India–Pakistan Economic Relations. New Delhi, February 2012.

3. Ibid. p.3.

4. Business Recorder. 2.05.2012.

5. Ibid.

6. Dawn. 15.11.2011.

7. Status Paper on India–Pakistan Economic Relations. New Delhi, February 2012, p. 9.

8. Ibid., p. 10-11.

9. Из беседы автора настоящей статьи с исполнительным директором Федерации торгово-промышленных палат Индии Локнатх Ачарья 14 марта 2012 г. в офисе ФИККИ, Дели.

10. Status Paper on India–Pakistan Economic Relations. New Delhi, February 2012, p. 47.

11. Business Recorder. 14.04. 2012

12. Business Recorder. 31.05.2012.

13. Corruption Perception Index 2011. - www.transparency.org

14. “Corruption in land purchase: another commission on the cards” // Dawn. 29.06.2011. “Corruption at its peak in Railways: SC” // The Nation. 29.10.2011. “Demystifying the illegal economy in Pakistan” // Business Recorder. 5.02.2012.

15. The Nation. 9.05.2012.

16. Ibid.

В конце мая 2012 г. в Исламабаде прошли переговоры заместителей министров Пакистана и Индии по вопросу об облегчении визового режима для бизнесменов двух стран, и соответствующее Соглашение на этот счет было полностью подготовлено к подписанию. Но здесь Пакистан занял, как нам представляется, неконструктивную позицию; в частности, министр внутренних дел Рехман Малик категорически отказался подписывать этот документ, ссылаясь на то, что под Соглашением о либерализации выдачи виз должны стоять подписи только высших руководителей Пакистана и Индии. В результате подписание уже готового Соглашения было отложено на неопределенный срок (Business Recorder. 31.05.2012).

17. Status Paper on India–Pakistan Economic Relations. New Delhi, February 2012, p. 22-23.

В ходе переговоров министров торговли Индии и Пакистана в апреле 2012 г. первый прямо высказал готовность Дели реализовать потенциальные прямые иностранные инвестиции из Пакистана и подписать на этот счет соответствующее Соглашение. Параллельно было решено открыть отделения Резервного банка Индии в Пакистане и Госбанка Пакистана в Индии для проведения торгово-финансовых операций (Dawn. 14.04.2012.).

18. Dawn. 14.04.2012.

19. Никита Мендкович. Азиатский транзит и новый «Шелковый путь» // http://www.journal-neo.com/. 19 апреля 2012 г. Business Recorder. 18.01.2012.

20. Ahmad Ahmadani. IP gas pipeline project delayed // The Nation. 1.02.2012.

Начало