Прошло чуть больше года с тех пор, как Туркменистан, страна, обладающая четвертыми или пятыми по величине запасами природного газа в мире, положила конец десятилетиям нерешительности и, наконец, объявила, что серьезно относится к его экспорту на западные рынки. Практически в любой другой стране подобное заявление вызвало бы ажиотаж  со стороны стран и компаний, заинтересованных в заключении экспортных сделок, но в случае с Туркменистаном процесс был медленнее и сложнее, чем можно было бы ожидать, как показали недавние события. В марте этого года президент Туркменистана Сердар Бердымухамедов посетил Анкару, где подписал то, что казалось знаковым соглашением с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, открывающим путь для «сделки по обмену», позволяющей поставлять туркменский газ Ирану, который затем будет поставлять такой же объем собственного газа в Турцию. Турецкие официальные лица в то время, казалось, были уверены, что коммерческое соглашение последует быстро. Министр энергетики Турции Альпарслан Байрактар объявил в телеинтервью 26 июля, что он вылетит в Ашхабад в течение нескольких дней, чтобы заключить сделку, согласно которой 1,5-2,0 млрд куб. м газа в год из Туркменистана будут экспортироваться в Турцию через Иран. Поставки могут начаться уже в начале 2025 года, и газ может быть реэкспортирован в Европу, указал он. Казалось, что дело сдвинулось с мертвой точки, но спустя почти два месяца после первоначального заявления Байрактара коммерческое соглашение все еще ожидает подписания. В случае заключения соглашение с Туркменистаном станет крупным переворотом для Анкары, которая с конца 1990-х годов пытается поставлять туркменский газ в Турцию и которая стремится поставлять больше газа отовсюду, где только может, чтобы уменьшить свою зависимость от России и Ирана. Старые контракты с Россией и Ираном, на долю которых приходится около половины потребностей Турции в газе, истекают в течение следующих двух лет, и на сегодняшний день нет никаких признаков того, что они будут продлены. Но это также стало бы важным шагом вперед для Туркменистана, дав Ашхабаду шанс доказать, что он может быть надежным поставщиком, достойным внимания европейских покупателей газа. Сделка также может в достаточной степени убедить западных инвесторов в том, что они будут готовы профинансировать строительство специализированного трубопровода через Каспийское море, который необходим Туркменистану для экспорта газа в Европу в больших объемах. Но, как это было на протяжении всей постсоветской эпохи, добиться твердых обязательств от туркменских официальных лиц оказалось непросто. Байрактар объявил о предстоящей сделке в преддверии своего визита в Туркменистан 29 июля. Его поездка должна была продлиться всего один день, но была продлена на второй день. В конечном итоге министр вернулся в Турцию, по-видимому, с немногим большим, чем просто констатация договоренности двух сторон продолжить переговоры. Загадочность, окружающая поездку, усугубляется тем, что сообщения о том, какие именно встречи состоялись, расходились. Сам Байрактар сообщил о встречах с официальными лицами «Туркменгаза», «Туркменпетрола» и туркменского парламента, а также о встрече с министром энергетики Туркменистана Аннагельды Сапаровым. Ни в соцсети Байрактара, ни на веб-сайте Министерства энергетики Турции не упоминается о какой-либо встрече с президентом Туркменистана Бердымухамедовым. На веб-сайте министерства просто опубликована единственная фотография, на которой Байрактар и Сапаров пожимают друг другу руки. На интернет-сайте правительства Туркменистана, однако, сообщается, что Бердымухамедов действительно встречался с Байрактаром, хотя, что необычно, не было опубликовано совместной фотографии. Для двух стран, которые придают большое значение протоколу и дипломатическим формальностям, несоответствие в отчетности ознаменовало необычное отклонение от установленных норм. Ни одна из сторон не раскрыла никаких подробностей о том, почему ожидаемое соглашение об обмене для экспорта туркменского газа в Турцию через Иран не было заключено. Однако недавний опыт Азербайджана, которому удалось заключить с Туркменистаном соглашение об импорте газа через свопы с Ираном, возможно, прольет некоторый свет на недавние события. В конце 2021 года Баку согласился на соглашение об обмене, согласно которому Туркменистан будет поставлять около 2 млрд куб. м газа в год на северо-восток Ирана, который будет поставлять такой же объем своего газа в Азербайджан. Обмен начался в начале 2022 года, и, как сообщается, к середине года дела шли настолько хорошо, что три партнера достигли соглашения удвоить объем поставки. Но по причинам, которые так и не были подтверждены, удвоения объемов не произошло, и к январю этого года торговые операции, похоже, прекратились: циркулировали сообщения о том, что Туркменистан, воодушевленный первоначальным «успехом» операции, стремился повысить цену на газ сверх той, которую Азербайджан был готов платить. Учитывая, что собственная добыча Баку выросла до уровня, при котором он может выполнять свои внутренние и экспортные обязательства, не прибегая к импорту, азербайджанские официальные лица предположительно приостановили переговоры. Хотя ничего не было сказано, очень похоже, что Ашхабад попытался применить тактику взвинчивания цен в отношениях с Турцией. И снова, как и в случае с азербайджанским соглашением об обмене, Ашхабад, возможно, перегибает палку в турецких переговорах. Хотя Анкара внешне сохраняет приверженность поставкам туркменского газа в Турцию как путем обмена через Иран, так и по выделенному трубопроводу, у Анкары нет недостатка в других вариантах. В мае Турция заключила соглашение о покупке СПГ с Exxon Mobil, детали которого еще предстоит объявить. А 2 сентября государственный импортер газа Турции компания Botas подписала 10-летнее соглашение с Shell об импорте 4 млрд куб. м СПГ в год, что вдвое превышает запланированный своп-импорт из Туркменистана. Два дня спустя турецкие официальные лица уведомили, что ожидают подписания еще одного крупного соглашения по СПГ на конференции Gastech, которая состоится в Хьюстоне 17-20 сентября. У Турции также есть другие варианты импорта газа по трубопроводу, при этом соседний Ирак также имеет значительные запасы, которые можно было бы транспортировать транзитом в Турцию гораздо проще, дешевле и надежнее, чем газ из Туркменистана. Настоящим проигравшим в этом деле является Туркменистан, объясняет Джон Робертс, аналитик Caspian energy: «Турция по-прежнему остается лучшим вариантом для Туркменистана для разработки нового крупного экспортного маршрута. Для успеха любой сделки по экспорту газа ключевым фактором является надежность. Туркменам нужно доказать, что они надежные партнеры. Их постоянные отказы заключить твердые соглашения о купле-продаже ставят под сомнение то, смогут ли они убедить покупателей в своей надежности».