Турецкая Республика 29 октября 2023 года отметила 100-летний юбилей с момента своего провозглашения. Это – давно ожидаемая дата, под которую действующим руководством страны ещё с 2011 года начало строиться планирование и разрабатываться программные документы.
Под 100-летний турецкий юбилей, один из печатных органов главного мозгового центра страны – журнал Kriter Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) вышел со специальным выпуском, в котором всесторонне подвел итоги турецкого пути за истекшее столетие, а также оценил текущую международную обстановку.
Продолжаем анализировать издание. Часть 11 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=104439 [1].
Напомним, что мы перешли к рассмотрению материала, который посвящен 100-летней истории турецкой оппозиции. Автором материала стал профессор университета Hacı Bayram Veli Хамит Эмрах Бериш.
Важно понимать, что история турецкой оппозиции – это история, в первую очередь, таких партий как ныне правящая Партия справедливости и развития и её предшественники и единомышленники, нежели история действующей турецкой оппозиции в лице, в первую очередь, Народно-республиканской партии. Пусть последняя и давно не побеждала на выборах и не формировала правительств, однако, власть реализовывалась через корректирующие воздействия военного и судебного корпусов. Приход ко власти подлинной турецкой оппозиции в 2002 году в лице Партии справедливости и развития привел к слому системы «опеки» в стране и смене военно-политической, государственно-административной и деловой элит. По состоянию на 2023 год можно говорить о том, что в стране есть действующее руководство в лице президента Р.Т.Эрдогана и Партии справедливости и развития, и фрагментированная оппозиция, которая представлена рядом партий, крупнейшей из которых является Народно-республиканская партия. Новейшая история страны, в том числе внутриполитическая, как подмечают политические (в первую очередь, провластные) обозреватели страны, начинается именно с 2002 года.
Вот, что пишет не тему «переходного периода» к нынешнему состоянию турецкой власти и оппозиции автор материала:
«1970-е годы — самый хаотичный период в политической жизни Турции. Политическое насилие, вышедшее на улицы, с одной стороны, и нестабильность в парламенте и краткосрочных коалиционных правительствах, с другой стороны, являются определяющими чертами этого периода. Все эти проблемы привели страну к новому военному перевороту 12 сентября 1980 года.
После переворота 12 сентября практически равное давление было оказано на все политические течения и движения внутри страны. В этом отношении годы с 1980 по 1983 год, когда проводились перевыборы, можно считать периодом исчезновения оппозиции.
После выборов 1983 года оппозиция снова расширилась, но на этот раз в новых направлениях. Идеологии, голоса которых были заглушены во время репрессий 12 сентября, возродились. Эта интеллектуальная деятельность продолжалась и в 1990-е годы.
Однако, процесс 28 февраля (1997 года, заявление Совета национальной безопасности против «реакционизма» — И.С.) напомнил нам, что политическая оппозиция, которая возникнет спонтанно и станет альтернативой правительству, не будет допущена.
Этот процесс еще раз продемонстрировал влияние сетей опеки, созданных после 12 сентября, на демократию. Можно сказать, что партия ПСР, пришедшая к власти 3 ноября 2002 года, означала, что общество предъявило счет за процесс 28 февраля.
Партия ПСР и ее председатель-основатель Реджеп Тайип Эрдоган с самого первого дня проявили желание перемен. Было очевидно, что это будет непростая задача для Эрдогана и Партии справедливости и развития, которая исходила из традиции, согласно которой в прошлом все политические партии были закрыты.
На самом деле этот процесс был довольно трудным для партии ПСР, особенно в первые годы ее правления. Самым важным успехом Эрдогана в этот период является то, что его правительство не потеряло динамизма в борьбе с институтами опеки. Партия справедливости и развития фактически обеспечила перемещение периферии к центру на протяжении всего периода своего правления. В каком-то смысле социальная оппозиция, которая всегда оставалась в стороне, за исключением некоторых исключительных периодов с прошлого, нашла возможность выразить себя через политику Эрдогана.
Таким образом, дихотомия власти и оппозиции в Турции фактически изменилась.
Группы, которые ранее находились в центре или на периферии правительства, перешли в оппозицию. Более того, период пребывания Эрдогана у власти более двадцати лет еще больше укрепил эту ситуацию.
Старые власти, ставшие новой оппозицией, пробовали определенные действия в разные периоды, когда им не удавалось добиться желаемых результатов на выборах.
Республиканские митинги, проходившие в первый период правления партии ПСР, и события в Гези (парк Таксим и площадь Гези в Стамбуле – И.С.), произошедшие в 2013 году, можно считать одними из примеров антидемократических усилий оппозиции.
Действительно, поскольку результаты выборов не были получены, (оппозиционные партии – прим.) стали искать альтернативные пути сначала измотать, а затем свергнуть правительство различными методами.
Нельзя сказать, что упомянутые группировки сыграли значительную роль в судебном перевороте 17-25 декабря и попытке государственного переворота 15 июля, которые были непосредственно осуществлены ФЕТО (так называемая «террористическая организация Фетхуллаха Гюлена» — И.С.)
Однако сомнительно, насколько ФЕТО, не имеющая с ними ничего общего духовно и идеологически, осталась далека от этих попыток государственного переворота. Более того, было видно, что оппозиция всегда приписывала себе моральное превосходство. Эта ситуация фактически привела к тому, что оппозиция была зажата на узком пространстве. Оппозиция действовала исключительно на основе противостояния Эрдогану, не выдвигая никаких конкретных предложений по проблемам страны.
Настолько, что, как последний пример был на выборах 2023 года, единственной мотивацией оппозиции было отстранение Эрдогана от власти. По таким вопросам, как экономика, управление миграцией, внешняя политика и безопасность, оппозиция либо не выдвинула никаких новых предложений, либо заняла позицию прямо противоположную Эрдогану. Эта ситуация является одним из факторов успеха президента Эрдогана на выборах за счет консолидации его собственной электоральной базы. Однако формирование всей политики с точки зрения антиэрдогановской оппозиции помешало выработке конкретных предложений».
Итак, изложенное выше полностью вписывается в наше видение ситуации: нынешняя турецкая оппозиции, бывшее на протяжении ряда лет в руководстве страны, не продемонстрировала на прошедших выборах в 2023 году способность увлечь электорат своими идеями о том, что «Эрдоган должен уйти». Так что, когда мы говорим, что нынешняя власть стоит перед рядом вопросов, включая институциализацию и фиксацию президентской системы власти, то надо иметь ещё и в виду, что турецкая оппозиция – ещё крайне молода в политическом смысле и ей придется заново искать свою идентичность, потому как идентичность старая дала сбой, а новая («Эрдоган должен уйти»), как минимум, нуждается в своем развитии.
Вот что на эту тему говорится турецким автором: «В последние годы кажется, что популистские политические подходы набирают силу во всем мире. Основной мишенью оппозиции стали беженцы и иммигранты, число которых в Турции возросло из-за массовых миграционных движений, особенно после гражданской войны в Сирии.
Настойчивая защита президентом Эрдоганом гуманитарной политики в отношении беженцев привела к тому, что оппозиция стала стремиться добывать энергию из этой области.
Было замечено, что эта ситуация привела к возникновению поляризационного подхода. Оппозиция ужесточила свой язык, особенно в период выборов. Этот резкий дискурс, как и дискурс о проблеме беженцев, имел негативные последствия для определенных слоев общества.
С другой стороны, можно констатировать, что политика Эрдогана во многих отношениях имеет преобразующий аспект для оппозиции. Оппозиция также начала применять подход, учитывающий социальные требования по таким вопросам, как свобода вероисповедания, которая была хронической проблемой в Турции до прихода к власти Партии справедливости и развития.
Например, сейчас очень слаба реакция оппозиции на использование хиджабов учащимися или государственными должностными лицами в школах. Очевидно, что эта ситуация функциональна с точки зрения решения социальных требований посредством политики.
Однако, примечательно, что, несмотря на настойчивые требования Эрдогана, оппозиция не желает придавать указанным нормам конституционную основу. Исходя из этого, следует считать нормальным появление опасений, что оппозиция рассматривает расширение рассматриваемой свободы не на принципиальной, а на циклической основе.
Можно сказать, что в тот период, когда Республика вступила во второй век, оппозиция оказалась на распутье.
Первый вариант здесь — использовать более конфронтационный язык под влиянием популистских подходов, как в некоторых других странах Запада. Очевидно, что такой подход повлияет на поляризацию общества и в долгосрочной перспективе нанесет ущерб социальной целостности.
С другой стороны, если оппозиция преодолеет «комплекс Эрдогана» и примет новую политическую программу, включающую политику правительства, имеющую положительный отклик в обществе, она укрепит свои позиции. Такой выбор оппозиции не только определит ее собственную сферу влияния, но и определит границы дистанции между различными социальными сегментами.»
Итак, отметим самое главное: действительно у оппозиции может возникнуть искушение использовать и дальше конфронтационный язык. У этого искушения есть понятное логическое обоснование: Турция испытывает очевидные трудности, а избиратель хочет увидеть простые рецепты, которые позволят быстро сделать всё «как было». В этом смысле, заметно растет спрос на популизм и шансы на этот вариант смотрятся как предпочтительные на фоне того, что действующее руководство страны занимается практической работы и не может позволить себе давать утопических обещаний в краткосрочной перспективе. Для завлечения турецкого избирателя власть использует скорее язык «столетий» — то есть, прочерчивает серьезные перспективы страны на периоды: до 2023 года (100-летие Турецкой Республики), до 2053 года (600 лет взятия Константинополя) и до 2071 года (1 тысяча лет после битвы при Манцикерте / Малазгирте).