Алжирские власти, невзирая на продолжающуюся критику мирового сообщества, продолжает политику избирательного давления в отношении ряда религиозных меньшинств.
Традиционно они ограничивают на своей территории деятельность представителей немусульманских течений, особенно протестантских миссионеров, за что Алжир регулярно попадает в списки стран, «ущемляющих христианство», составляемые Госдепом США и правозащитными организациями.
Однако на протяжении последних лет власти АНДР активизировали борьбу и против некоторых ответвлений в мусульманстве. В первую очередь речь идет о представителях так называемого «ненасильственного ислама», как они себя именуют, вроде ибадитов и ахмадийцев.
Представители алжирского ибадизма составляют менее одного процента от всего алжирского населения и в основном они представлены берберами-мозабитами, проживающими на севере Сахары.
Против них с подачи властей по факту осуществляется завуалированное давление как против «сектантов», натравливающих на них представителей традиционного для нынешнего Магриба маликитского мазхаба (школы шариатского права) ислама.
Не случайно, что в ходе погромов ибадитов 2014 – 16 гг. целенаправленным атакам подвергались их культовые сооружения, в том числе кладбища и усыпальницы святых.
В отношении же ахмадийцев алжирские власти осуществляют более явно выраженный курс по их подавлению с использованием всех имеющихся в их распоряжении рычагов.
Делается подобное на том основании, что это вообще «чуждое народу страны явление». Автор подробно описал происхождение и суть этого учения в следующем материале [1].
Следует заметить, что первые ахмадитские общины появились в Алжире в 1930 году благодаря проникновению на его территорию эмиссаров данного течения из Британской Индии, привлекавших адептов благодаря довольно «гибкой» пропаганде своего учения, основанного на отказе от «прежних жестких трактовок и догм» ислама и его «очищение».
Во многом это было выгодно французским колониальным властям, поскольку развитие данного течения позволяло рассчитывать не только на то, что это исключит по возможности большее число недовольных властью Парижа из числа его вероятных противников, но и вызовет раскол внутри самой мусульманской общины внутри Алжира.
Впрочем, обычно ахмадийцы в отличие от представителей радикальных исламских течений не вмешиваются в политику стран проживания (в частности, в Алжире). Однако это абсолютно не является для них индульгенцией от преследований.
Судя по всему, одна из главных причин подобного положения дел, что, по мнению алжирских властей, под их прикрытием действуют агенты спецслужб западных стран. Так, в Алжире довольно популярна идея их появления, согласно которой движение Ахмадия создано «британскими секретными службами для манипулирования представителями колонизированных народов».
Соответственно, среди лидеров АНДР учитывается «риск создания меньшинств, способных оказывать давление на международных форумах».
И поэтому им традиционно инкриминируют «незаконные собрания, сборы денежных средств и нелегальное создание религиозных групп и храмов».
Особенно активно борьба против этого течения развернулась при нынешнем президенте АНДР Абдельазизе Бутефлике, когда в последние месяцы представителей ахмадийских общин стали целенаправленно выслеживать и арестовывать, после чего обыкновенно их лидеры попадают за решетку, а рядовые члены ограничиваются штрафами и незначительными сроками заключения.
Так, только в марте текущего года в одной только провинции Беджайя были арестованы как минимум 36 ахмадийцев, включая трех женщин, представших перед судом.
И это лишь один из многочисленных эпизодов борьбы против алжирских последователей течения Ахмадия.
Вместе с тем, бывший советник Министерства по делам религии и вакфов АНДР Адда Феллахи критикует политику двойных стандартов, избранной государством в отношении ахмадийцев, с одной стороны, и «салафитов, а также других радикальных и экстремистских течений, включая такфиристов, с другой стороны.
По его словам, последние, в отличие от первых, действуют в стране не только свободно, но и пробираются в высшие органы власти, включая Министерство по делам религии и вакфов, центры подготовки имамов, мечети, где постепенно усиливают свое присутствие.
Кроме того, на местах они также укрепляют свое влияние, создавая в ряде районов страны собственную шариатскую полицию, осуществляющую надзор за поведением граждан и особенно за длиной женских юбок.
И, несмотря на явное замещение государственных функций полицейского надзора, власти на эти факты практически не реагируют, не обращая внимание на наличие явной связи между большинством таких групп с иностранными центрами влияния в основном из Саудовской Аравии.
По мнению этого бывшего чиновника, подобное положение дел наблюдается ввиду коррупции в различных эшелонах алжирской власти.
Поэтому Адда Феллахи предлагает грамотно расставить приоритеты по борьбе с «чуждыми религиозными влияниями». Ведь, по его словам, в то время как от ахмадийцев исходит лишь потенциальная угроза ввиду их малочисленности (для выявления ее параметров он предлагает не торопиться с репрессиями, а изучить их деятельность), от реальных исламских экстремистов, включая быстро увеличивающихся по численности салафитов, Алжир испытывал и будет испытывать серьезные неприятности.
К слову сказать, подобное «невнимание» алжирские власти проявляют и к шиитским, главным образом иранским проповедникам, благодаря чему численность местных последователей шиизма в последние годы также заметно выросла.
Подобная ситуация создает в Алжире серьезные риски обострения в будущем межрелигиозных проблем и столкновений не только между сторонниками светского и религиозного строя, но и между представителями традиционного маликитского мазхаба с поборниками «пришлого нетрадиционного» ислама.
Вместе с тем, как представляется, нынешнее положение дел объясняется не только и не столько наличием коррупционной составляющей в органах алжирской власти, сколько проявлением прежнего курса А.Бутефлики по умиротворению радикальных исламистов ради перевода их активности «в мирное русло».
Это вполне отвечает их интересам, поскольку они за время его правления без боя получили то, чего не удалось сделать их вооруженным собратьям.
Это явно ущербный путь для правящего режима по удержанию власти. С одной стороны, подобный курс по подавлению некоторых религиозных групп лишь ухудшает имидж АНДР в глазах Запада, а с другой стороны, создает солидный задел для исламистов в плане дальнейшего продолжения ими борьбы.
И, соответственно, они будут развивать этот успех дальше, используя благоприятные возможности, которые им дает продолжение нынешнего экономического кризиса в стране. Не исключено, что в случае дальнейшего ухудшения ситуации они вновь попытаются взять власть в стране, как это было в начале 1990-х гг. Выбор средств в данном случае представляется лишь сугубо «техническим» аспектом.