9 июня 2017 года на сайте Института Ближнего Востока была опубликована статья под заголовком «Блокада Катара и изменилась ли Турция» (http://www.iimes.ru/?p=35503 [1]), основная мысль которой сводилась к тому, что именно в своей более сбалансированной позиции и заключается главное «новшество» турецкого внешнеполитического курса. И применительно к кризису вокруг Катара турецкое руководство, после просчётов в Египте и в Сирии, занявшее позицию «дальновидного неприсоединения» в изоляции этой карликовой, но весьма зажиточной (особенно, с точки зрения душевого ВВП – около 130 тыс. долл. / чел.), монархии, вроде как, демонстрирует. Несмотря на то давление, которое оказывается извне на турецкое руководство.
В частности, как сообщило накануне, 11 июня, азербайджанское издание «Новый Век» (Yeni Çağ) арабские монархии «командировали» главу МИД Бахрейна шейха Халида бен Ахмеда аль-Халифу с тем, чтобы убедить президента Реджепа Тайипа Эрдогана «не мешать свержению правителя Катара Ат-Тани» (http://yenicag.ru/arabskie-monarhi-otpravili-glavu-mid-bahrejna-k-erdoganu-ne-meshajte-svergnut-at-tani/ [2]). Издание, в частности, пишет: «Дипломат ( глава МИД Бахрейна- В.К.) добавил, что страны-участницы Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива желают видеть поддержку Турции в деле решения региональных проблем». Не вызывает никаких сомнений, что в данном случае под региональной проблемой, в первую очередь, подразумевается попытка ликвидации движения «Братья-мусульмане» в качестве региональной силы, через изоляцию эмираа Катар. Впрочем, тем обозревателям, кто всерьёз говорит о «транспортной», «продовольственной» и прочей изоляции Катара, следует всё же быть реалистами.
Достаточно посмотреть на зарубежные инвестиции этого «эмирата-корпорации», чтобы понять перспективы этой затеи. Итак, обратимся к некоторым цифрам, которые на днях опубликовало турецкое издание Hürriyet: общий объем Катарских зарубежных инвестиций оценивается в размере 335 млрд долл. (объем внутренних инвестиций в три раза меньше – 100 млрд долл.) и по этому показателю страна занимает 14-е место в мире. Перечислим объемы зарубежных инвестиций по отраслям экономики.
Итак: промышленность – 18 млрд долл., мода – 857 млн долл., спорт – 165 млн долл. (включая спонсорскую поддержку), энергетика – 19,06 млрд долл., медиа – 6,254 млрд долл., розничная торговля – 5,84 млрд долл., транспорт – 1,4 млрд долл., финансы – 13,87 млрд долл., гостиничный бизнес – 940 млн долл., недвижимость – 11,00 млрд долл.
Причем во всех случаях идет речь о первоклассных инвестициях в мировые бренды, будь то российская «Роснефть» или же модный дом «Валентино», голландская компания Shell, французская Total или испанская Iberdola. Сюда же можно добавить американскую киностудию Miramax (прогремевшую после «Криминального чтива» К.Тарантино) и платформу турецкого кабельного телевидения DigiTürk. А также Tiffany, Harrolds и многие другие мировые торговые марки. Заметен катарский след в Лондоне – Катар является одним из собственников аэропорта Хитроу и лондонской биржи. В сфере финансов – катарцы работают с крупнейшими финансовыми институтами мира дела в них свои вклады – британский банк Barclays и швейцарский Credit Suisse, они являются партнерами в китайском Сельскохозяйственном банке и в бразильском банке Santander. В Турции катарцы владеют одними из крупнейших банков Akbank и Finans, а в Греции – являются партнёром Alpha Bank. Не говоря о том, что они сделали инвестиции в крупную недвижимость практически во всех мировых столицах – достаточно сказать о катарской доле в лондонской Олимпийской деревне.
Говорить о том, что арабский мир может серьезно подорвать источник дохода газового гиганта, поставляющего в год на экспорт около 106 млрд куб. м сжиженного природного газа, тоже не приходится. Ибо свой газ Катар поставляет куда угодно, но центр тяжести его поставок – всё же в Европе и в ЮВА.
В Турции в последние годы практически за каждой крупной инвестиционной сделкой, так или иначе, стоят катарцы. Турция – седьмая в списке получателей катарских инвестиций. Несмотря на то, что пока Катар не значится с первых строчках лидеров по накопленным вложениям в турецкую экономику, его рыночная доля, согласно турецким статистическим данным, уже превысила 1,1% (объем приобретений — 6 млрд 119 млн долл.) и эта цифра неуклонно растет. В абсолютном выражении турецкая сторона говорит о 1,5 млрд долл. При этом, что самое интересное, катарская сторона утверждает, что ею были сделаны инвестиции в Турцию в размере 18 млрд долл. Объясняя причину возникновения этой колоссальной разницы, турецкая сторона говорит о «горячих деньгах», по-разному учитываемых сторонами. Как бы то ни было, лишь только уставной капитал компаний, созданных катарцами в Турции, в сумме составляет около 16 млрд турецких лир или почти 4,5 млрд долл.
Подводя черту под изложенным выше, можно говорить о том, что крошечный эмират обладает более чем солидным финансовым рычагом, а также на его территории расположена одна из крупнейших в регионе и даже в мире американских военных баз, используемых для региональных операций. А теперь ещё в Катаре будут квартировать и турецкие военные.
Так что, любые призывы и потуги арабского мира «изолировать Катар» обречены на отсутствие понимания с турецкой стороны, причем не только из-за «полумифического» сбалансированного внешнеполитического курса, но и вследствие простого математического расчёта, который четко указывает кто, кому и кем приходится. Аналогичные слова можно сказать об очень и очень многих зарубежных, в т.ч. европейских, столицах.