- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Хочет ли ХАМАС военной конфронтации с Израилем?

Напряжение вокруг сектора Газа, основным фактором которой стали продолжающиеся антиизраильские провокации, организованные управляющей сектором террористической группировкой палестинских арабских исламистов ХАМАС, не снижается, что, по сути, справит израильское военно-политическое руководство перед необходимостью взвесить возможность проведения очередной масштабной антитеррористической операции.

Дипломатическая интерлюдия

Последняя по времени операция такого рода «Несокрушимая скала»- началась ровно четыре года назад и продолжалась более 50 дней. Однако нынешний раунд возможного противостояния отличается от прежних столкновений тем, что речь тогда шла лишь о нанесении военному крылу ХАМАСа чувствительного удара – но не демонтаже режима осевших в Газе радикальных исламистов в принципе, коль скоро политическое решение о том, кто возьмет Сектор под свой контроль принято не было. Сегодня, почти все члены правительства Израиля в целом согласны, что если ЦАХАЛу придеться пойти на силовую операцию, то она должна быть мощной и краткой по времени, и завершиться нанесением практически невосстановимого ущерба как военной, так и политической структуре исламистов. Можно предположить, что в ХАМАСе понимают, что правила игры сегодня изменились, и хотели бы избежать, или максимально отсрочить новое, и вполне возможно, фатальное для себя вооруженное противостояние с Израилем. Но по причинам, которые мы излагали на сайте ИБВ (http://www.iimes.ru/?p=45765#more-45765 [1]), продолжают «разогревать» ситуацию, все с более заметным риском постепенно потерять контроль над развитием событий.

Эту почти нерешаемую дилемму фактически признал «министр иностранных дел» правительства ХАМАСа в Газе и один из основателей движения Махмуд аз-Захар, утверждавший, что его группировка «не стремится к военной конфронтации с Израилем». Но «упаковал» это признание в набор цветистых угроз в адрес еврейского государства в стиле обещаний «ответить с невероятной силой на агрессию Израиля», и намекнул на некие, якобы известные израильтянам «военные возможности, которые ХАМАСу удалось развить». А заодно обрушил очередную порцию критики на главу ПНА/ООП в Рамалле Махмуда Аббаса, утверждая, что «Палестинская автономия помогает [израильской] оккупации, в надежде избавиться от ХАМАСа».

Понятно, что целью данного заявления было не столько запугать израильское руководство (усилиями которого ЦАХАЛ уже располагает военными и технологическими возможностями сильно ослабить или даже свести на нет основные стратегические и оперативные ресурсы боевого крыла ХАМАСа), сколько убедить арабское население Сектора, в том, что ситуация находится под контролем. А также укрепить авторитет исламистской группировки среди жителей управляемых из Рамаллы арабских анклавов в Иудее и Самарии.

Показательно, что местом для своего заявления Махмуд аз-Захар избрал эфир катарского телеканала Al-Jazeera, который, согласно исследованию Palestinian Center for Policy and Survey Research (PSR) имеет наиболее высокий рейтинг среди палестинских арабов, опережая другие зарубежные арабские каналы (саудовский Al Arabiya и ливанско-панарабский al Mayadeen). А также телеканалы, находящиеся под контролем самого ХАМАСа  (Al Aqsa TV и al Quds TV) и ПНА (Maan TV, Palestine TV и Filasteen al Youm/Palestine Today). Важно также заметить, что владельцем и главным финансистом Al-Jazeera является бывший эмир Катара Хамад бен Халифа Аль Тани. Считается этот информационный канал является вторым (наряду с третьим местом в мире по разведанным запасам и четвертым по объему добычи газа) из важнейших факторов, обеспечивших эмирату диспропорциональное, в сравнении с размерами страны, влияние на мировую и региональную политику, что особенно проявилось после 11 сентября 2001 года и в годы «арабской весны». В частности, Al-Jazeera играла немалую роль в подрыве противников и конкурентов Дохи среди арабских государств Персидского залива и среди суннитских арабских стран в целом (прежде всего, КСА, ОАЕ, Египта и Сирии). Не случайно, что первые три из них вместе с Бахрейном поставили закрытие «Аль-Джазиры» одним из условий восстановления их ранее разорванных дипломатических отношений с Катаром и отмены экономических санкций, введенных ими, среди десятка стран, против Дохи, обвинив ее в «финансировании терроризма и подрыве стабильности в регионе».

Действительно, Катар, а также Турция (которая прилагает большие усилия по прорыву экономической блокады эмирата, имеет там свою военную базу, а лидеры двух стран, Р.Т.Эрдоган и  Тамим бен Хамад Аль Тани поддерживают тесные союзнические и личные отношения) считаются сегодня главными покровителями суннитского радикального исламизма. Заменив в этом качестве Саудовскую Аравию, которая, среди прочего, 15-20 лет назад обеспечивала от 50 до 70% бюджета ХАМАСа, но после терактов 2001 года постепенно сменила политическую ориентацию  и возглавила  блок «умеренных» прозападных арабских стран. В региональном суннитском сегменте КСА вместе с Египтом выступают главными конкурентами и соперником Катара и Турции, которые и взяли сегодня на себя роль основных суннитских патронов террористической группировки ХАМАС, а также имеют также тесные связи с главным врагом умеренной суннитской оси – Ираном.

Президент США Дональд Трамп, который сейчас активно продвигает, в координации с Иерусалимом и столицами умеренных арабских стран, свой план регионального урегулирования, частью которого  должна стать и «пакетная сделка» по завершению арабо-израильского конфликта, включая решение проблемы палестинских арабов, предложил подключиться к проекту также Анкаре и Дохе. Тем более что приступить к решению этой проблемы предполагается именно с Газы, для чего разработан план внушительной реконструкции ее социальной и экономической инфраструктуры, пребывающей в плачевном состоянии  после  завершения операции  «Несокрушимая скала» – в обмен на «нормализацию» (то есть, разоружения и отказа от террора) ХАМАСа. А скорее, в виду минимальной реальности такого сценария – фактического устранения руководства радикальных исламистов от власти в Секторе, что, понятно, они абсолютно не готовы принять.

Но, как мы уже отмечали, если президент Турции Эрдоган, заинтересованный не в успокоении Газы и ослаблении ХАМАСа, а напротив, усилении группировки и эскалации ее конфликта с Израилем, предложения американцев отверг, Катар, который в проекте «реконструкции» Газы увидел некую возможность своего выхода из изоляции в арабском суннитском мире. И одновременно – как шанс оставить на политической карте своих палестинских арабских клиентов, сохранив тем самым возможность влиять на содержание «пакетной сделки», и шире – свою релевантность как необходимого субъекта региональных процессов.  Именно Доха, в лице председателя Катарского совета по восстановлению сектора Газы Мухаммеда аль-Эмади (Мohammed al-Emadi) считается посредником в «непрямых переговорах о завершении кризиса в секторе Газа», которые якобы ведут ХАМАС и представители израильского правительства – или, по крайней мере, эмират заинтересован считаться таковым. В любом случае, не приходится удивляться, что интервью Махмуда аз-Захара в эфире телеканала Al-Jazeera, будет организовано самым комплементарным для этого лидера ХАМАСа образом.

Настроения «арабской палестинской улицы»

Понятно, что повлиять на общественные настроения в среде палестинских арабов в целом, и особенно среди жителей Газы, которая, как отмечалось, так и лежит в руинах после спровоцированного ХАМАСом прежнего витка эскалации летом 2014 года, лидерам этой группировки сегодня, пожалуй, актуальнее, чем всегда. Так, лишь 5% населения Газы (против 20% арабских жителей Иудеи и Самарии) опрошенных упомянутым центром PSR (который значительная часть исследователей с оговорками полагает относительно надежным источником социологической информации о процессах в этой среде)  в марте с. г. положительно оценили условия, в которых они живут. Соответственно, 45% жителей Газы (по сравнению с 19% арабов Иудеи и Самарии) опрошенных заявляют, что хотели бы эмигрировать оттуда.

И действительно – более 18 000 жителей Газы воспользовались первой же возможностью выехать из Сектора, как только пограничный переход с египетским Синайским полуостровом в середине мая с. г. был открыт. Причем, речь идет о наиболее образованных, устроенных и состоятельных из живущих там людей. Исследование, проведенное тем же центром три месяца спустя, показало, что за это время у жителей Газы не прибавилось никакого оптимизма. Положительными условия жизни в секторе в июне 2018 года назвали лишь 4% респондентов  – вновь, вчетверо меньше, чем среди арабов Иудеи и Самарии (где доля ответивших так тоже снизилась – с 20 до 17%).

По идее, не менее тревожной для лидеров правящей в Секторе исламистской группировки должна выглядеть негативная для них динамика политических настроений жителей анклава. Так, более 40% граждан Газы в марте и 28% в июне склонны были в своих бедах обвинять Израиль, и соответственно 19 и 24 % полагали, что во всем виноват сам ХАМАС. (В свою очередь, 19 % жителей «Фатхленда» на «западном берегу р. Иордан» и 36% жителей «Хамастана» в Газе предъявляли в этом смысле главный счет правительству ПНА и лично М.Аббасу). Иными словами, тенденция в общественном мнении вновь сдвигается к состоянию, зафиксированному в июле 2015 года – через год после проведения ЦАХАЛом в Газе антитеррористической операции: тогда почти 40% участников опроса, инициированного The Washington Institute for Near East Policy, именно ХАМАС винили в том, что процесс восстановления инфраструктуры в Газе идет медленно.

К стратегии ХАМАСа у респондентов, 61% из которых были уверены, что именно эта группировка, а не «гражданское общество» или другие партии стоят за организацией т. н. «маршей возвращения», то есть многотысячных штурмов разделительного забора на границе Газы с Израилем в мае и июне с. г., тоже есть вопросы. Притом, что немногим более половины (точнее, 51%)  опрошенных жителей Газы заявили, что поддерживают участие своих друзей и родственников в этих бунтах, три четверти респондентов полагают, что эта кампания полностью или почти полностью провалилась.

Означает ли это, что «палестинская улица», наконец, созрела дня мира с Израилем, как утверждают сторонники израильского левого лагеря и их союзники за рубежом? Если верить данным исследования PSR, настроения палестинских арабов  в этом смысле за последние, наполненные весьма драматическими событиями месяцы,  изменились незначительно.  Треть из них по-прежнему полагается на «вооруженную борьбу», от пятой части до трети предпочитают ненасильственные формы сопротивления, а от трети до 40% все еще верят в идею мирных переговоров c Израилем в надежде договориться с ним о создании палестинского государства. Причем, в случае окончательного провала таких переговоров на условиях, которые выдвигает Фатх/ООП (и априори неприемлемых для подавляющего большинства граждан Израиля), часть из бывших сторонников переговоров  готова поддержать одну из двух других опций.

В свете этих данных у ХАМАСа, даже если оставить в стороне вопрос о соотношении идеологического фанатизма и политического прагматизма в их мировоззрении, есть всего две возможности: либо пройти процесс «нормализации», став вторичным элементом в механизме социальной и экономической модернизации Газы и арабских анклавов Иудеи и Самарии. Либо попытаться сохранить свою власть и авторитет в глазах населения, поддерживая  свой статус в качестве единственного «движения исламского сопротивления». Нетрудно догадаться, каков будет их выбор.