14 августа 2019 года правящей в Турции Партии справедливости и развития исполнилось 18 лет. Эта дата была отмечена Партией под руководством президента Р.Т. Эрдогана достаточно пышно. Делалось это под слоганом: «С любовью Турции – нам всегда 18!».
Продолжаем анализировать, что это «совершеннолетие» главного, на сегодня, политического движения страны ей сулит (ссылка на часть 3 статьи: http://www.iimes.ru/?p=61176 [1]).
Напомним, что предыдущую часть статьи мы завершили на анализе отношений между Турцией и Россией, в результате которого пришли к выводу о том, что, в случае прихода в Турции во власть оппозиционной коалиции, движение по целому ряду направлений между Россией и Турцией замедлится. На первый план для турецкого руководства от оппозиционеров выйдет налаживание отношений с Западом, включая ЕС и США.
Вопрос заключается лишь в том, станут ли Россия и российские интересы в Турции заложниками этой ситуации.
Проще говоря, будет ли турецкое руководство «разменивать» сотрудничество с Россией на расположение Запада или же будет искать способы обособить эти два вопроса, не жертвуя чем-то из достигнутого в отношениях с Россией.
Беремся высказать несколько предположений на этот счет.
Прежде всего, уровень политического диалога между нынешним руководством России и нынешним руководством Турции – беспрецедентно высок. Об этом можно судить, хотя бы, исходя из частоты встреч и телефонных звонков между президентами В.Путиным и Р.Т.Эрдоганом. Сложно припомнить ещё одного лидера, с которым В.Путин общался бы столь же часто.
Транзит власти в Турции придется на 2023-й год, в России – на 2024-й год. Конечно, можно «посчитать» вариант, при котором и президент Путин, и президент Эрдоган останутся ещё на один срок своих полномочий (формально или фактически – это сути дела не меняет – В.К.). Но рассматривать его не имеет смысла, потому что срок перехода к новой реальности может смещаться по времени вперед. Однако, нет сомнений в том, что этот переход, в обозримой перспективе, уже состоится.
Если не в 2023 году, то по итогам следующих выборов и в России, и в Турции сменится руководство страны.
В чем же заключается принципиальное отличие между двумя нашими странами?
В том, что в России у действующей власти есть неплохие шансы обеспечить себе преемственность. В России нет сколь-нибудь серьезной оппозиции руководству страны и оно имеет широкий набор инструментов по тому, как обеспечить операцию «преемник». Соответственно, и взгляд на Турцию может остаться прежним, как при президенте В.Путине. Тем более, что он, вполне, может оказать на позиции «супервайзера» по отношению к следующей власти в стране.
В Турции – совсем другая ситуация. Есть настоящая и весьма серьезная оппозиция, которая, как видят буквально все, идет на подъем. С другой стороны, Партия справедливости и развития начала заметно дряхлеть. В результате, у действующей власти в Турции нет такого преемника, который мог бы состязаться в популярности с новым мэром Стамбула Э.Имамоглу. По крайней мере, это – ситуация на сегодняшний день. И есть все основания думать, что за ближайшие несколько лет, оставшихся до выборов, этому конкурентоспособному преемнику попросту неоткуда будет взяться.
Тем более, в условиях, когда Э.Имамоглу получил такой трамплин в виде стамбульской площадки. Напомним российским читателям, что при населении Турции приблизительно 82 млн человек, население Стамбула составляет около 15 млн человек. Иными словами, крупнейший город страны представляет собой Турцию в миниатюре. И, заодно, здесь сконцентрирован весь крупнейший бизнес страны, который уже начал делать свой стратегический пересчет на новое развитие ситуации, постепенно рассматривая для себя возможность «переключиться» на нового перспективного политика.
Иными словами, в обозримой перспективе ось Путин – Эрдоган имеет все шансы прекратить свое существование. Не стоит говорить того, что сейчас заниматься прогнозами касательно транзита первых лиц в России и в Турции – это занятие крайне неблагодарное. Зато стоит поговорить о том, как обстоит дело на уровне диалога у России с оппозиционными движениями Турции.
Налаживание этого диалога, который, в настоящее время, начисто отсутствует – это то, что должно являться приоритетом для России на ближайшие несколько лет.
При этом надо себе четко понимать, что Россия в этом вопросе начинает соревноваться со временем.
В том смысле, что в запасе осталось всего четыре года – срок крайне непродолжительный для того, чтобы можно было не только установить институциональные связи на уровне меморандумов о сотрудничестве и первых взаимных визитов на высоком уровне, но и для того, чтобы успеть сделать хотя бы несколько практических шагов по взаимному сближению. Это могли бы быть, прежде всего, какие-то совместные мероприятия – конференции, круглые столы, поездки в регионы и т.д.
С другой стороны, уже сегодня у турецкой оппозиции наличествуют устойчивые связи с западными странами. Это касается и Народно-республиканской партии и Хорошей партии. Они, вообще, пытаются уже строить свою собственную внешнеполитическую повестку, параллельную руководству страны. И заметим, что выстраивание отношений с Россией или поддержание их на прежнем уровне в этой повестке не значатся. В отличие от твердого намерения перезагрузить свои отношения с США и ЕС.
Таким образом, Запад, как раз, в отношениях с турецкой оппозицией начинать будет далеко не с нулевой отметки. Те же ЕС в своих Отчетах о прогрессе Турции занимают позицию по поддержке турецкой оппозиции и по критике действующей власти страны, «систематически нарушающей базовые права и свободы человека». Кстати, представляется, что турецкая оппозиция эти отчеты своими фактами и претензиями к действующей власти и подпитывает.
Здесь четко просматривается сигнал со стороны Европы в сторону оппозиции о том, что главной проблемой турецко-европейских отношений является отнюдь не то, что они не готовы развивать свои отношения с Турцией и принимать их в ЕС, а то, что во власти в Турции находится президент Р.Т.Эрдоган. Турецкая оппозиция имеет все возможности по тому, чтобы продвигать этот тезис к своей пользе.
Россия же, напротив, с действующей властью в Турции строит диалог, в котором нет места публичной критике со стороны России действий турецких коллег. Более того, Россия крайне щепетильна в том, что касается публичных оценок Р.Т.Эрдогана и его Партии справедливости и развития (разумеется, какие-то накладки случаются, однако, в общем и целом, это соответствует действительности – В.К.). Само по себе, это – неплохо. Однако, сейчас ситуация меняется.
В отношениях с Турцией до сих пор функционирует принцип одного окна: даже российская оппозиция стремится к установлению отношений с правящей партией Турции. Хотя, логичным было бы ожидать, что оппозиционные движения будут стремиться входить в контакт с такими же оппозиционерами. Кстати, это – пожалуй, самый простой и быстрый способ организации параллельного диалога: оппозиционные партии России могут договориться с Народно-республиканской партией или Хорошей партией о каком-либо межпартийном диалоге, с подписанием соответствующего «меморандума о взаимопонимании» и созданием плана действий на обозримую перспективу.
В упомянутый план, совершенно очевидно, необходимо включить проведение совместных мероприятий, которые бы предусматривали ознакомление турецких оппозиционеров с возможностями сотрудничества с Российской Федерацией по периметру стратегических направлений, включая, как те, где Россия хотела бы сохранить или укрепить свои позиции, так и те, где ещё только мыслится движение.
Отдельным вопросом является привлечение турецких оппозиционеров к участию в саммитах, посвященных российским интеграционным проектам, прежде всего, Евразийскому экономическому союзу. В эту же категорию следует отнести ШОС и БРИКС.
Отдельно стоит отметить необходимость напоминания оппозиции и оппозиционной части турецкого общества об истории межгосударственных отношений между Россией и Турцией на этапе становления СССР и Турецкой Республики при М.К.Ататюрке. Тот факт, что СССР помогли молодому турецкому государству в его Войне за независимость невозможно вытереть из турецкой истории. Однако, последнее время отмечено попытками каким-то образом переиграть историческую трактовку о том, что не Москва помогала Анкаре, а Баку.
Именно отношения М.К.Ататюрка к Советской России и его взаимоотношения с советскими лидерами – это то, чему стоит посвящать самый разнообразный контент. Можно открыть соответствующие архивы и публиковать документы в документальных фильмах, передачах, книгах и статьях. Имеет смысл организовать выставки, посвященные этому вопросу и сделать по Турции и по России своего рода «роуд шоу» с максимальным освещением в российских СМИ.
Подчеркнем: М.К.Ататюрк и его взгляд на нашу страну – это мощнейший идеологический довод, который оппозиция, даже ревизионистски настроенная по отношению к России в пользу Запада, не сможет никак игнорировать. Просто по причине того, что её избиратели на уровне генетической памяти помнят о вкладе СССР в обретении Турции своей новой государственности после победы в Войне за независимость. И вся российская пропаганда в сторону Турции должна строиться на этом факте.
Отталкиваясь от М.К.Ататюрка, как от высшего турецкого авторитета, можно уже двигаться с турецкой оппозицией дальше.
Причем, следует учитывать, что выстраивание отношений – это вопрос небыстрый, а, следовательно, создавать альтернативные официальной Анкаре канала диалога российской власти стоит начинать уже сейчас. И так Россия в этом вопросе сильно опаздывает. В противном случае, может возникнуть ситуация возврата на некие исходные позиции, и это будет вдвойне неприятно с учетом того задела, который возник в двусторонних отношениях с 2002 года. Россия может потерять его лишь по причине собственной неразворотливости и неготовности к возможному возникновению нового политического расклада, который начал просматриваться к 18-летию с момента создания ныне правящей Партии справедливости и развития.