В начале 2020 года в Турции была опубликована книга под заголовком «Борьба за раздел Восточного Средиземного моря и Турция». К настоящему моменту, невзирая на свою относительную свежесть, рассматриваемая нами книга, посвященная Восточному Средиземноморью, как «национальному вопросу» в Турции, пережила уже несколько переизданий. Автор книги — Джихат Яйджи, вице-адмирал ВМФ Турции, который ушел в отставку лишь 18 мая 2020 года, в связи с обвинениями в его связях с так называемой «террористической организацией Фетхуллаха Гюлена» или, в турецкой аббревиатуре, FETÖ.
Однако, до этого именно его считали идеологом всей турецкой политики в Восточном Средиземноморье и подписанного соглашения между Турцией и Правительством национального согласия Ф.Сарраджа, которое стало важным практическим шагом страны по отстаиванию своих интересов в регионе.
Продолжаем рассматривать издание, которое, подчеркнем, является на сегодняшний день главным, открытым для широкой публики, настольным пособием – справочником для всех турок, кто интересуется происходящим в Восточном Средиземноморье в рамках «национального вопроса» по получению Турцией доступа к собственным запасам энергоносителей.
Достижение этой цели будет Турцией осуществляться с использованием всех доступных политико-дипломатических и военных инструментов – это тот главный сигнал, который Турция посылает в наши дни внешнему миру. А главными союзниками Турции в этом вопросе, на сегодняшний день, являются Турецкая Республика Северного Кипра и Ливия (Правительство национального согласия). Касательно последней – все необходимые «послания» отправлены Турцией и ливийским Правительством национального согласия по итогам встречи в Анкаре между Р.Т. Эрдоганом и Ф. Сараджем (см. часть 8 публикации).
Если в прошлом Турция действовала с оглядкой на ЕС и на Запад, то нынешняя турецкая власть «созрела» уже до того, чтобы действовать четко в рамках своего национального курса без оглядки по сторонам. И, как можно заключить, исходя из динамики развития нынешних событий в Ливии, Турции удалось значительно укрепить позиции Правительства национального согласия.
Часть 8 нашей статьи опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=70296 [1]
Напомним, что мы остановились на рассмотрении раздела книги, касающейся позиции самой Турции в Восточном Средиземноморье. Она, если все свести к одной фразе, сводится к тому, что так называемая Греческая администрация Южного Кипра нарушает права других прибрежных государств, действуя, при поддержке Греции, в одностороннем порядке. А даже там, где заключаются двусторонние соглашения, кипрская сторона действует в нарушение норм международного права и справедливости (в качестве иллюстраций, см. приведённые ниже карты).
В этом смысле, отставной турецкий вице-адмирал Д.Яйджи указывает на то, что Греческой администрацией Южного Кипра нарушается основополагающий принцип пропорциональности (зон морского влияния) протяженности береговой линии. И этот принцип, как указывается турецким автором, был, в частности, нарушен при подписании соглашения между ГАЮК и Ливаном. То же самое относится и к соглашениям, подписанным с Сирией и с Израилем.
В конце концов, расстояния между оконечностями Баф (Пафос) и Зафер составляет 168.905 морских миль. В то время, как суммарная протяженность береговой линии Сирии, Ливана и Израиля составляет 316.907 морских миль. Таким образом, отношение второго показателя к первому составляет 1,87. И это предопределяет, что именно в такой пропорции должны делиться зоны морского влияния между указанными тремя странами и Кипром.
Как подчёркивается автором, именно этот коэффициент (1,87) является базой для подобных расчетов, принятой в международной практике аналогичных договоренностей.
Однако, если обратиться к тем соглашениям, которые были подписаны Греческой администрацией Южного Кипра с Сирией, Ливаном и Израилем, то получится весьма интересная картина – зоны морского влияния поделены в пропорции приблизительно 1 к 1. Таким образом, речь идет, по словам отставного турецкого вице-адмирала о том, что Греческая администрация Южного Кипра захватила зоны морского влияния у прибрежных государств.
И, более того, ситуация с Египтом выглядит, по словам автора, ещё «более дико». За базу при расчетах, автор принимает протяженность береговой линии между мысом Зафер и мысом Арнаути (Arnauti), которая составляет 197.659 морских миль. Протяженность же побережья Египта составляет 400.128 морских миль. Иными словами, протяженность береговой линии Египта более чем в два раза превышает соответствующую береговую линию острова Кипр. И именно в такой пропорции должны, по мнению турецкого автора, делиться между странами зоны морского влияния. Однако, в рамках подписанного сторонами соглашения, Кипр получил даже на 21.500 кв. км больше.
Как иллюстрируется автором на приведенных картах (см. ниже), Греческая администрация Южного Кипра, «прибрала к рукам» территории, которые должны были, по праву, принадлежать Египту, Израилю и Ливану.
[2]
В частности, у Израиля Республика Кипр завладела территорией, включающей участок №12, площадью в 4.600 кв. км. У Ливана – территорией площадью в 3.957 км. И, наконец, у Египта, — территорией суммарной площадью в 21.500 кв. км.
Как подчеркивается автором, подобная ситуация создает совершенно другую перспективу. Поскольку прибрежные к Восточному Средиземноморью страны, отдавая себе отчет в том, что их права нарушены, могут обратиться к предусмотренным у них процедурам расторжения соглашений, подписанных с Греческой администрацией Южного Кипра (собственно, это можно считать одним из главных инструментов для Турции: не только отстоять свои права, но и развалить так называемый «газовый консорциум» изнутри, отколов от четверки стран Израиль и Египет – В.К.).
Кроме того, как указывается автором, 27 апреля 2009 года было подписано соглашение между Грецией и Албанией, касающееся разделения зон морского влияния между странами.
В частности, в этом греческо-албанском соглашении предусматривается разделение на основе принципа равноудаленности, по средней линии. Однако в дальнейшей главная оппозиционная партия Албании открыло судебный процесс с обвинением в том, что Албания потеряла территорию площадью в 225 кв. км. Дело было указанной партией открыто в Конституционном суде страны. Результатом же этого иска стало то, что Конституционный суд принял решение о его удовлетворении, в результате чего с 27 января 2010 года ранее подписанное между Грецией и Албанией соглашение было аннулировано и утратило свою юридическую силу.
С другой стороны, как подчеркивается турецким отставным вице-адмиралом, Турецкая Республика Северного Кипра является суверенными и независимым государством. И, исходя из принципов международного права, страна является обладательницей собственной зоны морского влияния. И у самой Турецкой Республики, к югу от острова есть континентальный шельф и исключительная экономическая зона.
Границы между Греческой администрацией Южного Кипра и между Турецкой Республикой Северного Кипра – известны. А, следовательно, как отмечается турецким автором, по отношению к ТРСК противоположно стоящими странами, для определения морских зон влияния, являются Турецкая Республика, Сирия, Ливан, Израиль и Египет.
Исходя из этого подхода, если придерживаться той нумерации участков, которая была введена со стороны Греческой администрации Южного Кипра, то участки №3 и 13 должны полностью отойти в пользу ТРСК. В то время, как участки 2, 9, 10 и 12 – должны отойти Северному Кипру частично. При этом, как подчеркивается турецким вице-адмиралом, ГАЮК заключая соглашения, по которым к ней отошли участки №2, 3, 9, 10, 12 и 13, включила мыс Зафер (Карпаз, Андреас) и приняла его в качестве базы для расчетов.
На протяжении всех последующих переговоров Греческая администрация Южного Кипра отстаивала тот тезис, что мыс Карпаз является самой восточной точкой острова. При этом Администрацией отстаивался тезис о том, что «регион Карпаз является федеральной специальной зоной». В этом смысле, как подчеркивается турецким автором, жизненную важность имеет рассмотрение этого вопроса в рамках кипрских переговоров.
Турецкий вице-адмирал призывает также не упускать из виду то обстоятельство, что, объявляя свои торги на разведку и добычу полезных ископаемых в регионе, Греческая администрация Южного Кипра (ГАЮК) декларирует тезис о том, что она представляет на переговорах весь остров. В то время, как её исключительная экономическая зона простирается лишь на южную часть острова Кипр. В этом смысле, очевидно, что ГАЮК открыто узурпировала права ТРСК, пытаясь, вроде как, выступать и от имени турецких киприотов.
Таким образом, часть соглашений о разделении морских зон влияния должно было подписываться прибрежными странами, включая Египет, Израиль, Ливан и Сирию не с Греческой администрацией Южного Кипра, а с Турецкой Республикой Северного Кипра. Как подчеркивается автором, это было бы не просто справедливо. Указанные страны от этой справедливости вышли бы в выигрыше – получив в свое распоряжение большие территории, чем предусматриваете их нынешними соглашениями с ГАЮК. При этом, автором, в очередной раз, говорится о том, что должен исповедоваться принцип неблокирования одной стороной другой стороны.
Исходя из этого принципа, получается, что зоны морского влияния островов не могут простираться до территориальных вод (континентальных государств). В этом смысле, в практике международных судов существует целый ряд подтверждающих этот тезис прецедентов. Здесь автор приводит примеры судебных дел между Ливией и Мальтой, между Украиной и Румынией (остров Йылан), дело между Бангладеш и Мьянмой (остров св. Мартина) и т.д.
Таким образом, получается, что надо исходить из того, что морская зона Греческой администрации Южного Кипра не должна блокировать Турцию. Далее линии между Южным Кипром и Ливаном, Израилем и Египтом должны прочерчиваться по средней линии на основе принципа пропорциональности протяженности береговым линиям. Следовательно, (нынешняя) линия должна быть смещена в сторону Кипра.
С другой стороны, как подчёркивается автором, когда ГАЮК объявляла о своей исключительной экономической зоне и подписывала соответствующие двусторонние соглашения, в отличие от Турции, Греческая администрация вместо вертикальных линий разграничения использовала диагональные линии. В результате, ГАЮК был расширен перечень прибрежных стран для заключения соглашений. А также выросла площадь зон морского влияния греческих киприотов. В том случае, если бы Греческая администрация, как и Турция, использовала бы лишь вертикальные линии, то получилось бы, что ей нужно было бы подписывать соглашения о разделении морских зон влияния лишь с Египтом и, частично, с Израилем. И, результатом стало бы то, что Греческая администрация Южного Кипра стала обладательницей лишь 1/3 той площади морской зоны влияния, на которую она претендует сегодня.
[3]
Как пишет автор, если, в свою очередь, Турция будет следовать пути, принятому со стороны Греческой администрации Южного Кипра и пойдет по пути подписания двусторонних соглашений с Египтом, Сирией, Ливией, Израилем и Ливаном, то все стороны от этого только выиграют. И Турция, и те страны, с кем ею будут подписаны соглашения. В конце концов, как отмечается автором, от этого выиграют все стороны – подписанты соглашения и далеко не только сама Турция.
При этом, как подчеркивается турецким автором, вплоть до настоящего времени Турция использовала лишь вертикальные линии разграничения с соседними странами. Исходя из этого принципа, противоположными берегами по отношению к Турции считались лишь три страны — Сирия, ТРСК и Египет. Как указывается автором, такой подход является серьезным недостатком. При этом определяются соседние государства по осям север – юг и запад – восток. Наряду с этим, другими странами используется принцип прочерчивания средних линий по разным направлениям.
Так что, отставным турецким вице-адмиралом подчеркивается необходимость использования при определении разграничительных линий морского влияния не только вертикальных, но и диагональных линий. Далее автором приводится целый ряд примеров диагональных разделений зон влияния между различными зарубежными странами, включая СССР и Швецию (1988 г.), Иорданию и Пакистан (2000 г.), Францию и Италию (2015 г.) и проч.
Такого же подхода придерживается и сама Греческая администрация Южного Кипра, заключая свои соглашения о разделении морских зон влияния. А вот Турция, почему-то, приняла за основу метод прочерчивания вертикальных линий. Первый подход увеличивает и количество стран – подписантов двусторонних соглашений и позволяет расширить площадь территории морского влияния.
[4]
Как отмечается автором (придерживаясь нумерации, принятой ранее со стороны Греческой администрации Южного Кипра – В.К.), если говорить о возможном соглашении между Турцией и Израилем, то получится, что к Израилю отойдет участок №12 полностью, большая часть участков 8, 9 и 11, а также часть участков 1, 7 и 10. Что же до Турции, то ей должны отойти участки №7, 8 и 10.
С другой стороны, как подчеркивается турецким автором, Турция и Ливия – это два государства с противоположными берегами, а потому заключить между собой соглашение о разделении морских зон влияния – это их право и то, что отвечает их интересам.
В частности, подписание соглашения между Ливией и Турцией, вместо соглашения между Ливией и Грецией (речь идет по сути, о смещении средней линии в сторону турецкого берега – В.К.), принесет стране дополнительно территорию, чья площадь составляет 16.700 кв. км. Однако, как подчеркивается автором, этим не ограничивается эффект от ливийско-турецкой сделки. В том случае, если за континентальный шельф будет принято побережье Греции, а не Крита, то кумулятивный эффект от такого подхода возрастет на 62% и достигнет 39.000 кв. км.
Подробно эта ситуация иллюстрируется автором на приведенной ниже карте.
[5]
Как отмечается турецким автором, в результате изложенных выше рассуждений, получается, что Ливия является одной из стран, которые имеют ключевое значение с точки зрения турецких национальных интересов. И пришло это понимание к Турции далеко не вчера, а ещё при режиме бывшего главы Ливии М. Каддафи.
На самом деле, о готовности Ливии к тому, чтобы подписать соглашение с Турцией о разделе морских зон влияния было заявлено ливийской стороной ещё 27 мая 2009 года. Далее, 29 ноября 2010 года состоялся визит самого Р.Т. Эрдогана в Ливию и разграничение морских зон влияния между двумя странами было одним из пунктов его повестки дня для переговоров с ливийцами. Однако, события так называемой «арабской весны» остановили тогда заключение турецко-ливийской сделки и потребовалось начать всю работу чуть ли не с самого начала.
В частности, о возобновлении переговоров по турецко-ливийской сделке было заявлено в ходе министра обороны Турции в Ливию 5 ноября 2018 года. Турецкий министр обороны выступил с призывом к тому, чтобы завершить начатое в 2010 году. Впрочем, и тогда, невзирая на усилия турецкого министра обороны соглашение так и не удалось подписать.